Никогда бы не подумала, что в жизни случается такое. То есть, конечно, я читала об этом в книжках, еще сидя на школьной скамье, и видела в кино, тоже преимущественно в том возрасте, но чтобы в жизни, по-настоящему, да еще со мной… С ума сойти!
Говорят, что иногда земля уходит из-под ног. А иногда небо обрушивается. Еще говорят, что сердце обрывается. Но все эти катаклизмы показались мне сущей ерундой по сравнению с шоком, который я испытала, впервые увидев его. Словно кто-то вдруг сдвинул крышу, и луч солнца осветил его, а вокруг запели птицы. Я никогда еще не видела таких красивых мужчин. Помню, что смотрела на него с восторгом и восхищением, почти осязаемым и густым, как мед, а он что-то говорил мне. Я не слышала ни слова, да они и не имели значения – все, кроме двух, которые он обронил, представляясь. Олег. Его зовут Олег. Какое прекрасное имя – Олег Владимирович…
Когда это было? Кажется, месяц назад. Или чуть больше.
Сегодня его что-то долго нет. Я начинаю беспокоиться, ладони вмиг становятся как подтаявший лед – холодными и влажными. Горло сдавливает. Вдруг у него что-то стряслось? Неважно, что именно, плевать я хотела на все окружающее, но вдруг из-за этого, что бы там ни было, он больше не придет ко мне? Покинет, оставив здесь совсем одну… Нет, только не это!
Я держусь, только считая время до нашей очередной встречи. Делать все равно больше нечего, но ожидание свидания – да, я буду называть это так! – придает мне сил, наполняет жизнь смыслом… и делает такой юной. Такой, какой я не чувствовала себя ни с моим мужем, ни с теми, кто ухаживал за мной до него.
Не знаю, что бы я делала без него! В ночь после нашей первой встречи я, признаю, не сомкнула глаз. Стоило опустить веки, как под ними возникало его лицо, сердце начинало колотиться, и хотелось вскочить, побежать, не разбирая дороги и распевая на ходу. Я ощущала ток крови – давно забытый – багровый, пьянящий, как красное вино. Я чувствовала себя живой. Я живая! Я живая и хочу как можно скорее снова увидеть его!
На втором свидании – оно состоялось спустя пару дней – я не могла отвести от него глаз. Я думала о том, какое прекрасное у него лицо, какие красивые руки с тонкими, нервными пальцами. Наверняка он был хорошим любовником. Или мог бы им стать.
Я ничего не говорила ему. Хотелось просто любоваться – часами, сутками, месяцами… вечно. Зато он говорил, и говорил много. Несколько раз он назвал меня по имени, и из его уст оно прозвучало восхитительнейшей музыкой. Интересно, нравится ли оно ему? Нравлюсь ли я сама? Может быть, я спрошу у него. Может быть, даже сегодня.
Если он придет.
Олег, где же ты? Куда ты пропал?
Мне становится еще хуже. Чтобы отвлечься от плохих мыслей, я зажмуриваюсь и тщательно восстанавливаю перед мысленным взором его образ. Чудесно очерченный подбородок. Гладкие щеки. Внимательные, с серебристым отливом глаза. Волосы прямые, черные, блестящие. Умные, мягкие черты лица. Сильные плечи. Широкая грудь. Фигура стриптизера, подумалось мне еще тогда, в самый первый день. Я бы никогда не сказала ему об этом. Просто не решилась бы. А может и решилась – втайне, я знаю, любой мужчина был бы польщен.
Олега все нет. Я зажмуриваюсь еще крепче и думаю о том, как ему идет белое. Белое… Мой любимый цвет! Символ невинности. Эмблема чистоты. Я очень люблю белое. Разве не знак судьбы, что и сейчас на мне все белое?
Увы, с Олегом трудно разговаривать. Каждое свидание он начинает с вопроса:
- Вы помните тот вечер, Ольга?
Я знаю, о чем он спрашивает. Конечно, помню. До мельчайших подробностей. Не сказать, что это был лучший вечер в моей жизни. По правде говоря, он выдался отвратительным, и мне не слишком приятно вспоминать его вновь.
Однако Олегу хочется узнать о нем все. Он хочет услышать от меня все детали. Я все помню, но разве правильно рассказывать своему кавалеру о столь ужасных вещах?
Нет. Разумеется, неправильно. Поэтому лучше обойтись без этого.
Но Олег не успокаивается и продолжает:
- Зачем вы сделали это?
Я и на это не отвечаю. Нет, вовсе не потому, что мне нравится играть в загадки. Просто он не поймет меня. Никто не поймет.
Ну и пускай, мне плевать. Зато очень даже не плевать, что Олег уходит от меня расстроенным – ему хочется докопаться до истины. Дурачок ты мой! Я ведь о тебе думаю. Я не хочу тебя пугать. Не хочу, чтобы ты считал меня чудовищем.
Все так считают. Все, кроме тебя! Ты со мной ласков и дружелюбен. Ты предупредителен. Ты даришь мне улыбки – редкие, но от этого еще более драгоценные. Ты заботишься обо мне, и я не хочу посвящать тебя в этот кошмар. Я люблю тебя!
Но где же ты? Почему тебя нет? Олег! Я уже готова кричать. Не бросай меня! Только не ты!
Я все расскажу тебе! Все, что ты хотел узнать. Расскажу и повторю хоть сто раз.
Он не любил меня, Олег! Ясно? Он не любил меня ни дня, вот почему я сделала то, о чем теперь наперегонки строчат газетчики день и ночь. Мужчина, притворявшийся моим мужем эти годы, никогда меня не любил. Он обманывал меня – гнусно, жестоко, неприкрыто. Разве этого недостаточно? Разве это – не веская причина? Я была готова погибнуть за него, но ему было на это наплевать. Он сам вынудил меня пойти на это и получил по заслугам.
Но его уже нет. Есть ты и я, Олег. Не читай того, что пишут обо мне. Не слушай их всех, я не такая, я здорова, я никогда не причиню тебе зла, я люблю тебя! Поверь мне, прошу, Олег!
Я расскажу, все расскажу, клянусь!
- Голова! Его голова в подвале. Я спрятала ее…
Я даже не замечаю, что кричу это вслух. Он должен услышать! Он услышит и придет ко мне! Но вместо Олега ко мне врываются две здоровенные бабищи в форме санитарок.
- Скорее, Лен, нужно сделать психопатке укол! – басит одна из них, стискивая меня лапами за плечи. Как будто я могла броситься на нее! – Быстрее, не то придушу ее ненароком.
Я не могу отбиться: мои руки накрепко прижаты к телу. Все, что мне остается – в отчаянии залиться слезами.
Да и как бы я могла сопротивляться двум образинам величиной с целый шкаф, даже будь я свободна? Я слишком слабосильна.
- Пожалуйста, скажите Олегу, что голова в подвале, - сквозь слезы говорю я. Мне больно, мне так больно! Нет, вовсе не из-за стальных объятий тюремщицы. Он не пришел. Олег бросил меня! – Он все время меня спрашивал. Остальные фрагменты, сказал, нашли, и нож тоже, только голова… Я спрятала ее в подвале. Я не хотела пугать его, поэтому молчала – и вот, он бросил меня!
- Скажем, золотко, скажем, - ласково гудит санитарка – кажется, та, что бегала за шприцем. Их не отличить друг от друга, они похожи почти как сестры-двойняшки! – Передадим доктору все, что пожелаешь. Он будет рад. Не переживай, сейчас сделаем укольчик, и будешь как новенькая у нас!
В следующую секунду мне в шею вонзается игла. Я почти не ощущаю боли – может быть, потому, что давно к ней привыкла. Я знаю, что через минуту меня унесет в беспамятство. Я готова и к этому. Но так не хочется отключаться, зная, что…
Олег, ты ведь придешь ко мне?
Я жду тебя, жду каждый день и каждую минуту, ты нужен мне!
Я призналась, ты получишь все ответы, получишь все, что хочешь!
Находиться здесь одной невыносимо, невыносимо, вернись, прошу, Олег!
Ты же не такой – ты не обманул меня.
Ведь правда?