Следующим утром Линда направилась к Вигдис, как только позволили приличия: сразу после завтрака. Не то, чтобы она приняла всерьез приглашение старухи, девушка по-прежнему считала, что заявление гадалки не больше чем трюк, как любой другой, каким она морочит головы доверчивым девчонкам, просто ей самой не терпелось начать поиски. Столько времени потеряно. И никто не знает, сколько его осталось.
Без труда отыскав указанный Бардом дом, Линда чуть замешкалась, прежде чем постучать. Она еще раз убедилась, что не забыла кошелек. Девушка была уверена, что он ей непременно пригодится. Таких городских предсказательниц, какой вчера вечером предстала перед ней Вигдис, Линда тоже встречала не впервые, а потому предполагала, что разговор ей предстоит не из легких. Мало того, что местная сивилла обязательно будет изъясняться загадками, так уж у них заведено, так еще и за каждое слово предстоит заплатить.
Девушка с сожалением покачала головой: деньги она не забыла, но осталось их не так уж много. Придется всеми силами контролировать ход беседы, не давая старухе слишком часто и слишком далеко уводить его от главной темы. Вот только получится ли? Похоже, ей предстоит иметь дело с профессионалом. Ведь даже такой здравомыслящий человек, как Бард, считай, верит в ее предсказания. Во всяком случае, Линде показалось, что он поверил бы Вигдис, если бы обратился к той за пророчеством.
Неизвестно, сколько бы еще Линда размышляла, стоя возле входа, настраиваясь на разговор, но тут из дома раздался приглушенный закрытой дверью крик:
- Как только закончишь колебаться, можешь войти - дверь открыта!
Девушке не оставалось ничего другого, как перешагнуть порог.
Жилище Вигдис изнутри выглядело таким же ветхим, как и снаружи. Комната, куда попала девушка, была плохо освещенной из-за многолетней копоти на окнах, тесной из-за всякого хлама, сваленного возле стен, и душной. Причем дело было не только в том, что помещение давно нуждалось в элементарном проветривании, воздух был насыщен ароматом трав, тлеющих на углях очага. Линда почти мгновенно почувствовала головную боль. Не сильную, но не дающую сосредоточиться. Девушка усмехнулась. Это было лишним подтверждением ее теории о том, что ей предстоит иметь дело с профессионалом. Из числа шарлатанов.
- Я еще ничего не предсказала, а ты уже не веришь ни единому моему слову. Зачем тогда пришла?
Линда вгляделась в темноту одного из углов и встретилась взглядом с внимательно разглядывающими ее глазами хозяйки. В неярком освещении она казалась еще более старой, чем вчера, при свете скрывающегося за горизонтом солнца.
- Да, я не верю ни единому твоему слову, касающемуся будущего, моего или кого-то еще. А пришла я потому, что меня интересует прошлое. Не думаю, что, рассказывая о нем, ты будешь врать так же, как врешь тем легковерным дурочкам, желающим заглянуть в завтрашний день.
- Судя по "так же", ты уверена, что врать я все же буду, даже говоря о прошлом? Но ведь это легко проверить.
- Легко, если бы мы говорили о моем прошлом. Меня же интересует прошлое кое-кого другого. Поскольку здесь ложь менее очевидна и труднее проверяема, я думаю, она будет. И вот чтобы ее не было, давай договоримся, что я плачу только за правду.
- Платишь только за правду? Звучит угрожающе… Как ты себе это представляешь?
- Я представляю это так: если, используя полученную от тебя информацию, я обнаружу, что ты мне солгала, я вернусь и заберу свои деньги обратно. И меня не будет интересовать, спрячешь ты их или потратишь. Поверь, я умею выбивать долги. Особенно, когда должны мне.
- Не сомневаюсь! - внезапно старуха рассмеялась странным каркающим смехом. - С твоим-то опытом преступника! Но даже от таких умельцев, как ты, удача иногда отворачивается. И тебе это предстоит буквально на днях…
Линда недовольно поморщилась.
- Спасибо за пророчество, конечно, и ты можешь продолжать, Вигдис, если хочешь. Но учти, я не заплачу за то, о чем не спрашивала.
Скрипучее карканье оборвалось так же резко, как и началось, и старуха проговорила серьезным тоном:
- Что ты все о деньгах. Хочешь, я сама тебе заплачу за возможность рассказать о твоем будущем? Оно необычно и очень интересно. Гораздо интересней твоего прошлого… и настоящего. Поверь, ты не пожалеешь…
Голос старухи из серьезного стал вкрадчивым, гипнотизирующим, и Линда поймала себя на мысли, что слышит его будто издалека, что сознание ее уплывает куда-то, а воля слабнет. Она почти сказала "да". И сказала бы, если бы не ждала чего-то подобного. Мгновенно встрепенувшись, точно боевой конь, стряхнув внезапно нахлынувшую слабость, Линда резко проговорила:
- Наверное, следует внести еще одно уточнение в список тем нашего предстоящего разговора: меня не интересует ничего, что касается меня. И если до того, как я уйду, ты воздержишься от прорицаний в мой адрес, получишь небольшую добавку к плате за интересующую меня информацию. Если не удержишься - получишь меньше, чем будет сейчас оговорено.
Старуха согласно кивнула:
- Как тебе будет угодно. Скажи, что хочешь узнать, и я назову свою цену.
- Давно бы так, - ответила Линда и, преодолев брезгливость, присела на край грязной скамьи напротив Вигдис. - Мне сказали, что ты все знаешь о жителях Эсгарота. Надеюсь, это, действительно, так в силу возраста, а не профессии. Как бы то ни было, я прошу сейчас отключить свой дар и положиться на память, если ты ее еще не профукала за столько лет.
- Дай Эру всем в их возрасте такую память, как у меня сейчас, - вставила обиженная Вигдис, но Линда не обратила внимания на ее оскорбленный вид.
- Так напряги ее, и вспомни всех выходцев из Дейла, ныне живущих в Озерном городе.
- Ты глупа, если собираешься платить мне за то, что известно любому в Эсгароте, и что этот самый "любой" скажет тебе бесплатно.
- А ты не вежлива, раз перебиваешь, не дослушав. Платить я буду не за это, а за кое-что другое… Мне нужны потомки конкретного человека.
- Кого?
- Сначала назови свою цену.
Старуха задумалась на несколько минут, а потом назвала сумму. Сохранив невозмутимое выражение лица, Линда мысленно чертыхнулась. Сумма была приемлемая, но до последней мелкой монеты совпадала с тем, что сейчас позвякивало в ее кошельке. Даже на обещанную премию уже не хватало. Но с этого-то можно соскочить: сама пообещала - сама и передумала. А вот остальные траты, не касающиеся Вигдис, на них средств уже не оставалось. И выбора нет.
- Согласна, - ответила Линда прежде, чем старуха заметила ее растерянность, и достала деньги.
- Чьи потомки тебе нужны? - старческая рука потянулась за монетами.
Линда вложила серебряные кругляшки в высохшую ладонь и произнесла:
- Гириона.
- Гириона? - переспросила Вигдис, и тон ее резанул слух какими-то странными интонациями.
Линда даже не могла объяснить, чем они ее зацепили. Это не было обычным удивлением, и не было сожалением, что старуха продешевила. Но на всякий случай, чтобы пресечь попытку дальнейшего вымогательства, девушка произнесла:
- Только не говори, что он - единственный, о чьих потомках ты ничего не знаешь. Или что сведения о них стоят совсем других денег.
- Почему же, знаю, - Вигдис пожала плечами и спрятала деньги. - Но сначала ты ответь мне на один вопрос: это с лодочником Бардом я видела тебя вчера? Он показал тебе, где я живу?
- А как это связано с ответом на мой вопрос?
- Никак. Мне просто любопытно, как любой старухе, коротающей дни за наблюдением за соседями и сплетнями о них.
- Ну что ж, да, это был Бард, а ты только что лишила себя обещанной мною премии. Денег ты больше не получишь.
- Ну и Моргот с ними. А что тебя с ним связывает?
- С Морготом? Ничего.
- С Бардом.
- Тоже ничего. Он просто показал мне твой дом. Бесплатно. Это все? Ты закончила, наконец, задавать свои вопросы и ответишь на мой?
Старуха вновь напустила на себя ореол таинственности, как полагается гадалке.
- Что касается меня, то все. А вот что касается тебя, тут все только начинается…
Линда возвела очи горе.
- О, Вигдис! Давай без твоих пророческих уловок! Я за это заплатила. Одно слово - вопрос, одно слово - ответ. Вопрос - кто?
Вигдис прищурилась.
- Будь по-твоему. Ответ…
Она уже открыла рот, чтобы произнести имя, но тут на улице раздался пронзительный крик:
- Стража!!!
Голос был мужской, глубокий и сильный. Совсем не похожий на истеричный визг какого-нибудь слабака, по глупости нарвавшегося на неприятности и призывающего служителей порядка, дабы они заступились за его трусливую заячью шкуру. Прокричавший был явно чем-то напуган.
Линда с Вигдис тревожно переглянулись и посмотрели на дверь, из-за которой теперь слышались не только призывные вопли, но и голоса спешащих на крики прохожих.
- Это голос Персена, таможенника, - проговорила старуха. - Он частенько заглядывает на соседний склад с проверкой, и не такой человек, чтобы шуметь из-за пустяков. Интересно, что случилось? Деточка, сходи, узнай…
Линда поднялась. Признаться, ее тоже интересовало происходящее на улице. Но и ответ на заданный вопрос она хотела получить. Заметив ее сомнения, Вигдис проговорила:
- Я никуда не убегу. А вот то, что так напугало Персена…
Что-то подсказывало Линде, что старуха хитрит, но она была права: встретиться с ней девушка еще сможет, а вот своими глазами увидеть, чем вызван переполох, вряд ли.
- Ты, конечно, можешь попытаться меня обмануть, - строго посмотрела она на гадалку, прежде чем выйти. - Но ничем хорошим для тебя это не кончится. И не говори, что тебя не предупреждали. Я скоро.
Оказавшись на улице, Линда последовала за парой спешащих к складу прохожих, рассудив, что те непременно укажут ей нужный путь. Она не ошиблась. Со всех сторон к складу стекались зеваки, услышавшие крики, чтобы поглазеть на их причину, и те двое были из их числа. А вот стражников пока не было и в помине, что тоже было вполне ожидаемо: не только в Эсгароте охрана не отличалась расторопностью.
Девушке повезло. Будучи неподалеку от места происшествия, она почти без усилий протолкалась сквозь пока еще небольшую толпу, чтобы посмотреть на то, что встревожило Персена.
- Тролль меня заешь… - это было самое цензурное высказывание из всех, что вылетали из уст зевак, когда их взорам представала нарушившая покой таможенника картина.
Чуть ли не в самом центре складского помещения к балке было привязано тело, утыканное арбалетными стрелами, точно портняжная подушечка для булавок. Кожу трупа покрывали кровавые разводы, а пол под ним помимо крови украшала полузасохшая лужа - убитый обмочился от боли и страха. Кто-то посмелее приблизился к подвешенному и за волосы приподнял его голову. Бескровное лицо с открытыми глазами и посиневшими губами, искривленными в предсмертном вскрике, было Линде не знакомо, чего не скажешь об остальных.
- Мать моя женщина, это же Никлас, сын пекаря! - раздался громкий шепот справа от Линды, но та, прислушавшись, не стала высматривать в толпе говорящего. - Не зря, получается, Брэга с ребятами ему по шее давали, как вору. Вон, смотри, сколько украл. Видать, не поделил что-то с приятелями своими, такими же воришками, вот и прибили они его…
- Ерунда! Если бы свои чего не поделили, то не оставили бы добычу нетронутой, забрали бы. И издеваться бы не стали, пристукнули по-тихому. А то и просто накостыляли, да отпустили бы.
- А не тот ли это арбалет всплыл, что вместе с кинжалом из оружейной свистнули? Помните, Хакан вчера трепал по пьяни?
- По стрелам вроде он, а так кто его знает?..
Тут, наконец, подтянулись стражники, и Линда воспользовалась моментом, чтобы скрыться, пока окружающие поглощены процессом снятия и выноса тела, перебранкой со слугами закона и дальнейшим бурным обсуждением возможных причин душегубства.
- Хорошо хоть все были согласны с тем, что это убийство, - буркнула Линда, постаравшаяся незаметно проскользнуть обратно к дому Вигдис.
Ей это почти удалось. Девушка толкнула дверь - та была закрыта. Линда громко постучала. Ответом ей была тишина.
- Вигдис! Открывай! - прокричала девушка, продолжая стучать.
На этот раз дверь откликнулась, но совсем не так, как нужно было Линде. Откуда-то сверху выпал клочок пожелтевшей бумаги, исписанный на удивление аккуратным красивым округлым почерком. Девушка подобрала его и прочла:
- "Деточка! Твое время вышло. Я предупреждала, что днем и вечером буду занята. Не думай, что я пытаюсь тебя обмануть. Ты получишь ответ на свой вопрос, когда я вернусь, а именно - через неделю. До встречи!" - Линда рассмеялась нервным смехом. - Вот старая кошелка! Все-таки она меня надула. Естественно, через неделю торги начнутся по новой, а ставки вырастут! Да, "деточка", ты, действительно, глупа, если не сказать похлеще. Дать обвести себя вокруг пальца гадалке-шарлатанке! Хоть бы папа об этом не узнал…
Линде ничего не оставалось, как, отшвырнув записку, отправиться восвояси. Ее снова посадили на цепь ожидания: в городской архив дорожка заказана, Вигдис на неделю в отсутствии. Что остается? Ждать. А пока ждешь, неплохо было бы поправить свое материальное положение.
- Кажется, теперь настала моя очередь принести новости об очередном убийстве в Эсгароте, - едва переступив порог, Линда огорошила своих хозяев, оказавшихся дома в полном составе. - На складе, что возле дома Вигдис, нашли некоего вора Никласа, удачно, к своему несчастью, сыгравшего роль мишени для кого-то с арбалетом. По предположениям кого-то из толпы, тоже позаимствованным из оружейной.
- Никлас? Сын пекаря? Я его знаю, - проговорил Баин.
- Все его знают… знали… - поправила брата Сигрид.
- Значит, его подстрелили, как оленя на охоте?
- Хуже, - ответила Линда мальчишке. - Его утыкали стрелами, как именинный торт свечками. На нем живого места не осталось.
- Бедняга, какая страшная смерть, - проговорил Бард. - Что говорит стража? Кто это мог сделать?
- Я не стала дожидаться стражников, но знатоки из толпы предположили, что это сделали собратья Никласа, воры. И они же сами себя опровергли. По-видимому, на складе у парня был тайник. Так вот он вскрыт, но не тронут.
- А если про арбалет правда, - задумчиво протянул Бард. - Получается, что Никласа и Рубэна убил один и тот же человек. Тот, что ограбил оружейную.
- При условии, что оружейную грабил кто-то один. А если их было несколько? - Линда подключилась к размышлениям хозяина, присев к столу напротив.
Бард машинально посмотрел на нее, весь еще в своих мыслях, но вдруг взгляд его прояснился:
- О, ты нашла свое украшение? Уж не среди ли награбленного Никласом?
- Нет, - Линда рассеянно поправила цепочку. - Я нашла его на сундуке в своей комнате. Сняла, когда мылась и переодевалась к празднику, а потом забыла одеть. Я же говорю - клуша ангмарская!
- Старческий склероз? - доверительно панибратски приобнял Линду Баин.
- У кого-то старческий склероз, а у меня - девичья память, - девушка отвесила парню шуточный щелбан и перешла на громкий шепот. - Выбирай выражения, а то так и будешь за Биргит издалека наблюдать.
Баин смутился и под аккомпанемент негромких сестринских смешков почти убежал на нижний ярус.
- Однако, третий убитый, - Бард вновь затронул волнительную тему. - Мне теперь что, дома сидеть все время? Страшно вас одних оставлять.
- Не одних, а вчетвером, - раздался из-под настила голос Баина. - Уж как-нибудь справимся.
Бард испытывающе посмотрел на Линду. Та понимала, что он имел в виду: бахвальство мальчишки это одно, если что, в случае непредвиденной опасности именно ей предстоит защищать себя и детей. Согласна ли она принять на себя эту обязанность? Девушка спокойно и уверенно улыбнулась лодочнику:
- Справимся. Даже не сомневайся.
К концу третьего дня, как Бард отправился в очередной поход за средствами к существованию, негласно оставив Линду за главную, у девушки окончательно сформировался план по улучшению собственного материального благосостояния. В принципе, чтобы запустить руку в бургомистрову кубышку, не было необходимости столько ждать, но Линда, ответственно относящаяся к обязанностям, возложенным на нее Бардом, с такой же ответственностью подошла и к собственному делу.
Правда, если быть до конца честной, часть времени ушла на усвоение полученного опыта. Спасибо Вигдис. Пару часов повозмущавшись собственной доверчивостью, в кои-то веки заплатила прежде, чем получила требуемое, и старухиной хитростью, как та повернула все в свою пользу, Линда пришла к выводу, что прорицательница – молодец. Народная поговорка о воре, который у вора шапку украл, здесь была не совсем к месту, но то, что хитрец хитреца обхитрил, вполне уместно. Девушке есть, чему поучиться. Не исключено, что когда-нибудь и ей придется иметь дело с тем, кто знает все ее уловки.
Остальное время Линда потратила на прогулки у ратуши, разговоры с Баином и моральный настрой. Сын Барда был кладезем полезной информации для того, кто знал, как спрашивать. В основном благодаря ему Линда теперь знала не только, где располагались окна покоев бургомистра, это знал почти весь город, но и как там была расставлена мебель, и где находятся потенциальные тайники. Она даже не пыталась предположить, откуда это известно Баину, надеясь, что отцовское воспитание не позволит парню использовать эту информацию иначе, как в справочных целях.
При этом, говоря «бургомистрова кубышка», Линда подразумевала именно сбережения городского головы, а не эсгаротскую казну. Она, конечно, подозревала, что в некотором роде это одно и то же. Наверняка большая часть припрятанных денег была тем или иным способом позаимствована из городских доходов. Да и с точки зрения закона без разницы: стащить деньги у бургомистра или украсть у города – воровство, как ни крути. И все же для Линды это имело значение. Бургомистр ей сразу не понравился: отталкивающая внешность и поступки ей подстать. Мерзкий тип. Совесть ее, определенно, мучить не будет.
Убедившись, что дверь заперта, и дети спят, Линда переоделась и привычно выскользнула на улицу через окно.