ТРАвматолоГИЧЕСКАЯ быль.
Дело было под градом Чудово в одна тысяча девятьсот семьдесят третьем году.
Если что упущу в повествовании - извините, давно было дело и вообще память отшибло, и даже не в переносном, а в самом прямом смысле (но об этом речь дальше).
Еду я это на мотоцикле в отпуск. Вид у меня устрашающий: весь в черной коже, чернее негра-трубочиста в угольной яме средь полуночи, в сплошных сапогах, очках и крагах, а поверх моей головы громоздится невероятной прочности мотошлем, самолично мною сотворенный из стеклоткани на эпоксидке, да еще армированный стальной проволокой.
Мотоцикл тоже хорош, этакий заспортивленно-звероватый - широкий руль, четыре дуги, а багажник затарен тюками и канистрами, даже места для пассажира (точнее - пассажирки, коих страсть как люблю возить) совсем не осталось. (О какой пассажирке речь, сам не знаю - не успел к тому времени не только с нею познакомиться, но и вообще доехать до Пицунды, Адлера и даже до Керчи, короче - до тех мест, где знакомства с вышеозначенными особами сулят много-много романтики и приятных минут на черноморских пляжах под ласковым южным солнышком (а особенно под ярко мерцающими южными звездами)).
Тащусь я это мимо Чудово на унизительной скорости шестьдесят километров в час, потому что был знак "40" и вообще впереди дыбится во всем безобразии ответ на детскую загадку: "кругом-стекло-внутри-говно - что такое?" - пост ГАИ. И вот этот засраный пост позади, а следовательно, позади и все скоростные ограничения - для меня лично, а уж как там оно по правилам, это меня меньше всего интересует. А моя любимая скорость была сто километров в час.
Вкручиваю, значит, ручку газу до отказу и мчусь под аккомп: акомп: комп: (черт, забыл, как слово пишется), короче говоря - под музыку ветра, наслаждаюсь видом окрестной природы, а особенно - комариного кладбища, нарастающего на ветровом стекле (ага-ага, вот так им, кровососам!) Захотел покурить и давай рыться по многочисленным карманам моего кожаного скафандра в поисках спичек. По ходу поисков происходит некоторое не очень приятное событие - ну так, мелочь, однако неприятная - хотя и привычная, обыденная. Благодаря солидной практике падений, полученной на тренировках и вне оных, это событие не возбуждает во мне ни положительных, ни отрицательных эмоций - как у японца, делающего себе харакири - подумаешь, невидаль какая — живот вспороть!
Короче, лечу это я вперед через облепленный комарами ветровик и собственную голову, руки-ноги-руки-ноги, скручиваюсь колобком (черт! - обидно, сигарету потерял:) и дальше качусь уже без колес и мотора, по собственной инерции.
"Ява" моя пытается меня догнать, но не может, потому что в одиночестве она теряет разум и не способна двигаться как ей положено - пользуясь колесами и рулем. На сей раз она катится очень неуклюже и подпрыгивает при ударах, обивая собственные бока и получая травмы средней тяжести типа перелома глушителей и потерь элементов облицовки. Увы, никто ее кроссовым приемам не обучал и собраться в "колобок", как я, она не умеет.
Ну вот, остановились мы на значительном расстоянии друг от друга, я встаю и ощупываю себя сквозь кожаный панцирь. Вроде, цел. Шлем исправно сидит на макушке, да и под шлемом все на месте. Осматриваю место происшествия и обнаруживаю, что события разворачивались не совсем так, как мне хотелось бы, а именно: вся гора шмути и продуктов, которая мирно покоилась за моей спиной на багажнике, теперь распространилась по дорожной полосе и представляла собой живописный натюрморт из гаечных ключей, футболок, разорванных пакетов с крупой, носков, упаковок с фотопленкой, кусочков мыла, отверток, пирожков, испеченных мамой мне в дорогу, осколков комариного кладбища (фары и ветровика), запасного крепежа и проводов, альпинистских крючьев и карабинов, пляжных тапочек и еще чего-то (всего не упомнишь и долго перечислять). И натюрморт этот (а может - выставка с центральным экспонатом в виде моей Явы, лежащей на боку) тянется по дорожной полосе стометровым хвостом.
Да, блин - падений я не исключал, но вот такого не предвидел. Время еще раннее, но в любой миг проедет МАЗ с прицепом и намотает вкусные мамины пирожки на свои дурацкие колеса. Да и упаковки с пленкой, старательно наворованной мною из институтской фотолаборатории, тоже не выдержат подобного натиска. Да мало ли чего еще найдется такого, что нежелательно подвергать грубому механическому воздействию и впрессовывать в дорожное покрытие?
Оттаскиваю первым делом мотоцикл, и тут же натыкаюсь на записную книжечку в коленкоровом переплете, изготовленной артелью слепых в городе Питкяранта, в славной и живописной нашей Карелии, и купленной мною в университетском ларьке за один рубль семьдесят три копейки (дорогая, черт!..)
В этой книжечке я делал пометочки о примечательных дорожных событиях. А событие было явно примечательным, тут к бабке не ходи. По понятной причине не было возможности сесть на пенек, закурить и неспешно заняться подробным описанием происшествия, задача номер один - убрать с дороги шмуть и харч. Но секунду-то мне позволительно было потратить! - только чтобы зафиксировать точное время полета с кувырками. Секунду... Глядь на часы - черт: стекло снесено напрочь и стрелок нет! Стекло - хрен с ним, и секундная стрелка не нужна, а часовая и минутная просто необходимы!! А попробуй найди их на дороге - стрелочки маленькие, да еще серые, маскируются под асфальт - не то что, вон, огромная белая канистра под пиво с успокаивающей ментов надписью "БЕНЗИН", на встречной полосе в ста метрах от меня. Еще пару мгновений постоял в растерянности, потом махнул рукой (для справки: еще не соображая, что рука-то сломана) и давай тащить расстеленный брезент вдоль "натюрморта", грузя на него по ходу пирожки, тапочки, ложки, фляги под вино с надписью "МОТОРНОЕ МАСЛО", заплатки для вулканизации дырок в камерах и все пр, перечисленное по списку выше. И все присматривался к мелочам, думая о стрелках: события уходили в прошлое вместе с точным временем ихнего наступления. Стрелки нужны до невероятия, чтобы зафиксировать ход текущих событий...
Через пару дней, где-то уже за Симферополем, готовясь к приятным встречам с очаровательными незнакомками, я решил привести себя и мотоцикл в божеский вид. Впереди - Ялта, Керчь, паром, а потом и кавказское побережье: Первым делом - протереть от дорожной пыли мою любимую, хоть и сильно побитую, Яву, всякие там сапоги с очками, ну и шлем заодно. Рука попухала и побаливала (зашиб малость, что ли...)... Занялся чисткой.
Хвать шлем - спереди и сзади по приличной вмятине. Мать моя - откуда?? Я ж этим шлемом мог кирпичи ломать, и никаких следов. И ломал на спор, только не головой, разумеется, а набив предварительно сей шлем всякой всячиной. А башкой ведь точно не бился...
И тут мне стало нехорошо: вспомнил, как после падения хотел найти стрелки и приладить к часам, чтобы узнать точное время. Свежий ветер озарения не оставил в сознании никаких мистических загадок и обрушился на меня головной болью. До того нехорошо стало, что меня вырвало.