Ночь отозвалась глухим стоном.
Звенело в ушах, кружилась голова, мутило. Нора, скрючившись, лежала на холодном каменном полу какой-то башни и корчилась от нестерпимой боли. Боль становилась всё сильнее и мучительнее...
Она совершенно не понимала, что это за башня, и как она здесь оказалась.
Всё, что Нора смогла рассмотреть, с трудом добравшись до края и с осторожностью глянув вниз — это то, что башня поднималась высоко в небо.
Скорее это была даже не башня, а колоссальная «колонна». Так как, сколько она не вглядывалась в темноту, не увидела ни одного окошка. Земли тоже не было видно. Густые облака окутывали основание. Лишь вдали, сквозь туманную пелену, тускло светили огни спящего города.
Кожа на спине, в области лопаток, вспухла и горела огнем. Каждое неосторожное движение вызывало чудовищную боль выламывающихся костей. Время от времени Нора пыталась пощупать спину рукой, но ей это не удавалось.
Боль усилилась...
Но даже сейчас, её меньше всего беспокоила собственная судьба.
Она думала о нём: «Александр...»
Нора нашла его умирающим. Огромные черные дыры зияли в его душе, оставленные ложью и предательством...
Пять лет она оберегала его, заботливо «стелила соломку», когда он падал... утешала, когда ему было больно... согревала, когда было холодно... поддерживала, когда падал духом...
«...люблю тебя» — шептала она над каждой чашкой чая. С детства зная, что чай сделанный с душой прибавляет три дня жизни...
«Как он теперь будет без неё?»
Громкий стон вырвался из Нориной груди. Кожа на спине с треком лопнула, и стала расползаться глубокими трещинами. Всё поплыло перед глазами. Резкая боль отключила сознание.
В образовавшихся, слегка кровоточащих, ранах показались какие-то наросты. Они становился всё больше и больше...
Через несколько минут Нора очнулась, и попыталась подняться. Ничего не получалось. Какая-то неимоверная тяжесть придавливала ее к полу, будто на спину взвалили стокилограммовый рюкзак. Вторая попытка чуть не опрокинула ее навзничь, и лишь резкое движение вперёд позволило сохранить равновесие. Наконец, ей удалось сесть, поджав под себя ноги, и упёршись на выставленные вперед руки.
Боль утихла.
Творилось что-то невероятное, непостижимое для обычного человека.
На спине выросли огромные мощные крылья. Нора пребывала в смятении и, лишь спустя некоторое время, попробовала пошевелить ими. Крылья с громким шумом распахнулись. Она пару раз хлопнула ими по воздуху, испытывая совершенно новые, яркие, ни на что непохожие ощущения...
...
Александр заворочался в кровати. Чувство какой-то необъяснимой тревоги проникло в его сознание и, словно тисками, сдавило грудь. Не открывая глаз, он провел ладонью рядом с собой.
Её не было.
Сон испарился в одно мгновение. Волнение нарастало. Он приподнялся и, слепо всматриваясь в темноту, испугано проговорил в пустоту ночи:
— Любимая, ты здесь?
...
«Да, любимый!» — она поднялась с колен и, расправив еще не совсем окрепшие крылья, бесстрашно ринулась на его зов.
...
— Ты чего?
Александр резко обернулся на звук её голоса, и увидел Нору, сидящую на краешке кровати и растиравшую, как ему показалось, онемевшие руки.
— Спи, — ласково шепча, она склонилась над ним и мягко укрыла невидимыми для чужих глаз крыльями.
Тревога вмиг отпустила. На душе стало легко и спокойно.
«Как я мог её не заметить?» — удивленно подумал Александр ...и провалился в глубокий крепкий сон.