Бужеваль. Дача - место близ Парижа в еловом лесу... На протяжении 38 лет следует Иван Тургенев за семейством Виардо. В конце 1874 года покупает усадьбу в Бужевале "Ясени", где выстраивает себе в русском стиле небольшой дом напротив Виллы Директории, где будут жить Виардо. Там он проводит летние и осенние месяцы, а затем с 1875 и до последних дней: заболев раком легких, он уходит в мир иной в муках 3 сентября 1883 в своей комнате с балконом на 2 этаже.
Именно там, в своем кабинете он написал и закончил некоторые из своих самых значительных произведений как, например, свой последний роман "Новь" и "Стихотворения в прозе". Там же в "Ясенях" в 1876 г. Тургенев закончил русский перевод "Искушение Святого Антония" Гюстава Флобера, которого Тургенев считал своим лучшим другом среди французских писателей, входивших в так называемую знаменитую "Группу пяти" (Флобер, Тургенев, Доде, Золя, Гонкур).
Полина Виардо имела достойную карьеру певицы; она стала профессором Парижской Консерватории и давала уроки пения в своем доме в Бужевале и одновременно устраивала музыкальные утренники в большой гостиной в салоне на втором этаже.
Дача жила творческой жизнью. Здесь принимали композиторов, артистов, писателей. На вилле "Ясени" у Виардо Тургенев видел Сен-Санса и Габриэля Форе. Иван Сергеевич и сам плодотворно работал. Здесь сохранились рукописи, книги, обширная переписка Тургенева с писателями того времени. Иван Сергеевич изредка появлялся ко второму завтраку. В таких случаях, он присаживался в стороне и выпивал лишь чашку крепкого чая. Самовар непременно подавался к этому завтраку.
К трем часам, по окончанию уроков пения, не прекращавшихся даже летом, по обыкновению, все обитатели собирались у него в кабинете. Дочь Виардо Клоде садилась за мольберт, госпожа Виардо занимала место у круглого стола с каким - нибудь рукоделием, госпожа Эритт читала вслух что-либо из новейших произведений английских или французских писателей.
Иван Сергеевич часто присутствовал при чтениях. Он сидел у письменного стола; иногда слушал и делал замечания, иногда шутил тогда Клоди или Марианна вскакивали тормошили его, заставляя замолчать и при этом восклицали: "Постойте, Тургель" - это было дружеское прозвище, данное ему молодой женской половиной семейства Виардо… не будете ли вы любезны оставить нас в покое! Мы хотим слушать.
Иногда чтения надолго прерывались шутками, смехом, бесчисленными анекдотами, которыми Тургенев так и сыпал, когда находился в хорошем расположении духа и первым добродушно смеялся, заставляя смеяться других; иногда, во время чтения, он бегло просматривал свою многочисленную корреспонденцию или же присаживался к мольберту Клоди, следя за ее кистью. Чувство созерцания, точного описания и мастерство психологических характеристик принесли ему известность во всем мире. Он пишет в "Житейском правиле":
"Хочешь быть спокойным? Знайся с людьми, но живи один, не предпринимай ничего и не жалей ни о чем.Хочешь быть счастливым? Выучись сперва страдать".
1878
И он страдает. То он ощущает себя одинокой птицей без гнезда, сидящей на сухой ветке, то видит "в животном и в человеке - одна и та же жизнь жмется пугливо к другой", и старуха-судьба идёт следом... Он завидует камню.
Творческой природе свойственно стремление к призрачной свободе. Наш современник - поэт Юрий Шестаков, точно опровергая собственное стремление стать камнем, писал:
"Камнем бы стать и лежать у дороги веками,
тихо, без мыслей, дремать, никуда не спеша...
Только бы в темном пространстве, закованном в камень,
не пробудилась, себя сознавая, душа.
Стало бы тесно ей в твердых и долгих границах камня,
она
стала бы рваться наружу, пытаясь пробиться
за край
формы, в которую заключена..."
1990 г.
Откуда эта тяга к камням?
Юрий Шестаков любил путешествовать, был летчиком и мотоциклистом, и хотя за границей публиковались его стихи и приглашали его работать в Мюнхене в журнале "Вече", Юрий не хотел покидать Россию и ответил отказом: "Я не смогу так долго жить вдали от Родины". Для него только Россия была почвой духовной, необходимой для творчества. Его творчество высоко оценили при жизни, он неоднократно был лауреатом Государственных премий, изданы книги.
Тургенев же большую часть жизни прожил за рубежом, его считали космополитом и либералом, его скука сродни тоске по чему-то недостижимому, он следовал тенью за чувством и ему жаль:
Мне жаль ...
Мне жаль самого себя, других, всех людей, зверей, птиц... всего живущего.
Мне жаль детей и стариков, несчастных и счастливых... счастливых более, чем несчастных.
Мне жаль победоносных, торжествующих вождей, великих художников, мыслителей, поэтов.
Мне жаль убийцы и его жертвы, безобразия и красоты, притесненных и притеснителей.
Как мне освободиться от этой жалости? Она мне жить не дает... Она, да вот еще скука.
О скука, скука, вся растворенная жалостью! Ниже спуститься человеку нельзя.
Уж лучше бы я завидовал, право!
Да я и завидую - камням.
И.С. Тургенев
Февраль 1878
Совпадение? Такие разные и Тургенев, и Шестаков, ушедшие уже в нездешние миры, в своём живом воображении желали уйти от суеты этой жизни, от недолговечности её, от подталкивания временем, когда ощущается, что не поспеваешь за собственным творчеством, точно реальность "раздражающе-неподвижна" в своих заботах и переживаниях. Но поэт-наш современник увидел в границах самого стихотворения, что материя - каменная темница, "где свобода только снится, но чаще - погоня, когда никак не убежать, не оторваться от своего тела..."
У Тургенева камень - символ. Только тогда можно завидовать камню, как, например, камню веры, Камню Краеугольному, что во главе угла, камню, на котором евангельский муж благоразумный строит дом. В посланиях апостолов поясняется: «Пили из духовного последующего камня, камень же был Христос» (1Кор. 10, 4). И мы встречаемся с откровенным онтологическим символом: КАМЕНЬ – Христос, божественная природа Его, поскольку, у Христа была ещё и природа человеческая.
Подобные пояснения можно найти у святых отцов.
Евагрий Понтийский: «Из духовного камня струится поток, и душа, подвизающаяся в духовном делании, пьёт из него" (Творения аввы Евагрия, с. 133, гл. 64). Не безмолвны камни, и молчат до времени... Всё, что вложено в уста поэта не случайно. А когда умолкнут..."сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют"(Лк.19;39-40). В Священном Писании множество камней-символов, в них ли искали твердости и покоя?.. Искали укрытия, метафоры - эти совершенно, казалось бы, непохожие в творческом проявлении люди, по-разному и в огромном временном отрыве прожившие жизнь, умирали от рака лёгких - оба, мучительно отрываясь от материи тела.
Но творческие личности не исчезают из нашей жизни целиком, они оставляют нам своё творчество, свои мысли и чувства, пронизанные поэзией.