Газет он не читал, но отсутствие свежего номера в почтовом ящике, казалось, его расстроило. Самое ценное - это последняя страница с кроссвордом; остальную бумагу можно использовать в чисто бытовых целях - в неё, например, отлично заворачивать замороженные продукты.
Седому таксисту сразу же были озвучены требования: через двадцать минут нужно быть на речном вокзале! Теплоход! И вот он, втянутый в проблемы совершенно чужих ему людей - людей, которые, вероятнее всего, никогда ему больше не встретятся, проклинает дорожное покрытие, явно оставляющее желать самого лучшего. Ах, как же удобно! Не сумевшие справиться с отведённым им временем, не сумевшие рассчитать его как следует, люди перекладывают свои заботы на таксиста, обязанного теперь не только их разгрести, а разгрести в самом лучшем виде! Корабль уйдёт, а ни о чём не подозревающий мужчина в автомобиле с шашечками вдруг окажется виноватым в пропуске какой-либо кочки на дороге, в остановке на светофоре или перед пешеходным переходом, по которому никуда не спеша шёл человек, не знающий о том, что там, в салоне машины, его тридцать два раза прокляли. А сколько таких забот ежедневно падает на работника такси? Быть может, слишком уставший, чтобы сопротивляться, ночью он вёз пьяную пару, никак не определившуюся с дорогой домой; или попалась старушка при смерти, отказывающаяся от медицинской помощи.
Радио жутким образом шипело и кряхтело, пытаясь, наверное, обратить на себя хоть какое-нибудь внимание. Корабль ждал на причале. А не об этом ли пелось в песне Сплин? Как же знакомы, как же сладки теперь её слова!
Суета, ежеминутные телефонные звонки, нервные автомобильные гудки.
Всё это было для того, чтобы ночью, приложив ухо к оконному стеклу маршрутки, засыпать, вспоминая шум радостной толпы на фоне ярких вспышек фейерверка. И, приоткрыв глаза, смотреть, как молодые парни высовываются из открытых окон и кричат прохожим "Победа! День Победы!".