Глава 17.
Некоторые плюсы бессонницы.
Вероника Матвеева не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь обмануть бессонницу, и словно четки перебирала события своей жизни.
Со стороны Яниной палатки донеслись шорохи, потом хруст кустарника под легкими, осторожными ступнями.
«Опять Зориной не спится, - подумала Вероника, переворачиваясь на спину, - для страсти усталость не помеха».
В голове самовольно выстраивались мысли и воспоминания.
В шестнадцать, когда все еще впереди и будущее представляется нераспустившейся розой, обещая великолепие цветения, она мечтала работать бортпроводницей на космических лайнерах.
Бирюзовая, плотно облегающая фигуру, форма, весьма состоятельные, преисполненные собственного достоинства пассажиры, дружный веселый экипаж и бесконечные просторы Вселенной – такие наивные представления владели ее юным умом.
Бабушка сказала: «Университет слишком далеко, обучение стоит слишком дорого. За что деньги-то берут? За то, что учат ходить взад-вперед по этому лайнеру и задом вилять?»
А матери, тогда еще красивой, в полном соку женщине, майору полиции, было все равно. Все, что ее интересовало - это работа, мужчины и бесконечные вечеринки. А через несколько лет интерес сузился только до мужчин и вечеринок, позже – до одних вечеринок, еще позже – до попоек.
Как она спилась? Как позволила себе стать алкоголичкой? Как скатилась на самое дно? Сколько не пыталась, Вероника не могла найти ответ на эти вопросы.
«Есть люди, которые ищут в жизни только праздник. Обычные бытовые хлопоты и обязательствами не для них, - не раз повторяла бабушка, - Такие сгорают как свечи и сердца близких сжигают в пепел. Вот и мать твоя такая».
Боясь, повторить материнскую судьбу, Вероника избегала крутых виражей и острых ощущений. Она просто плыла по течению.
Пошла учиться в институт в соседнем квартале – близко и недорого, стала встречаться с молодым человеком, который проявил чуть больше настойчивости, чем другие. Согласилась на близость с ним, потому что хотелось, чтобы был кто-то близкий.
Она прилежно училась до выпускного, хотя особого интереса к предметам не испытывала. Просто училась, боясь свернуть с проторенной дорожки, заблудиться, оступиться и не подняться. Но в глубине души завидовала одногруппнице, которая бросила институт, занялась бизнесом и внешне казалась счастливой и вполне благополучной.
По инерции вышла замуж, по инерции родила детей, и все также по инерции без борьбы отдала мужа другой. По инерции работала в НИИ, с трудом сводя концы с концами.
Конечно, жизнь по инерции имеет свои плюсы. Теплое, привычное, гнилое болото. Но рано или поздно, если ты не оседлаешь судьбу, судьба оседлает тебя. Ибо не для того нам дана свобода выбора, чтобы позволять другим принимать все решения за тебя.
Матвеева услышала треск и шипение. Она оторвала отяжелевшую голову от подушки и высунулась из палатки.
У костра, пламя которого взвивалось высоко вверх, сидела Лиля. Девушка бросала что-то в огонь.
Последнее время они экономили уголь, а тут такое расточительство – пламя высотой с человеческий рост!
- Эй, ты что там делаешь? - крикнула удивленная Вероника.
Лиля обернулась. На лице ее появилась злорадная усмешка, глаза сузились в змеиные щелки.
Ничего не ответив, она побежала в заросли кустарника.
- Стой! Куда ты?! – закричала Матвеева, вылезая из палатки. Лиля исчезла в темноте.
- Что же это такое? Где Саливанов? – растерянно пробормотала Вероника. Она подошла к костру и ахнула. Пламя жадно вылизывало то, что осталось от шлемов.
Девушка кинулась будить начальника экспедиции, краем глаза она заметила Роланского, высунувшего голову из своей палатки.
- Что происходит? Что случилось? – сонно прогнусавил юрист. Сейчас он был похож на крота из сказки про Дюймовочку.
Не теряя времени на объяснения, Матвеева ворвалась в «апартаменты» Стерхова, который спал мертвецким сном.
- Сергей, просыпайтесь! - девушка потрясла его за плечо. В ответ раздалось невнятное бормотание.
- Сергей, проснитесь – у нас ЧП!
Мужчина тяжело вздохнул, продолжая спать.
- Да что с вами! – Вероника с удвоенной силой тряхнула начальника за плечо.
Неожиданно он перевернулся на спину и отчетливо произнес, не раскрывая глаз.
- Матвеева, могла бы намекнуть, что хочешь секса, я бы сам к тебе пришел.
Сказав это, Стерхов громко захрапел.