Переговорив с Антоном, Олег некоторое время поколебавшись, всё-таки осмелился сделать ещё один звонок в Россию, понимая, что поступает если и не бесчеловечно, то, по меньшей мере, безжалостно, поскольку отважился потревожить досужими расспросами тяжело больного человека: «Почему? Как так могло случиться, что такая женщина, как Нина… Нина Ивановна, могла оказаться в столь беспомощном и достойном всяческого сожаления положении? Что же могло произойти и где, наконец, при этом были вы, простите меня за резкость и прямоту, её единственный кровный родственник?»
«Может быть, ты для начала хотя бы ради соблюдения элементарных приличий, поздороваешься со старым больным человеком?» «Прошу прощения и – да, конечно… Здравствуйте!» «Привет, привет… - ответил совсем невесело тот - А теперь объясни-ка мне сам, но вразумительно и так, чтобы я понял, а не ломал себе потом голову, пытаясь делать собственные выводы: зачем, для чего тебе вдруг понадобились более подробные сведения и как, каким образом ты собрался их использовать?» После короткой паузы Олег вновь заговорил: «Сразу же отвечу на последний вопрос: это нужно мне лично, для того, чтобы понять, как себя с нею вести! И – только! Если же вы усомнились в моей порядочности, а вопрос говорит сам за себя, то я просто умываю руки… Уж лучше останусь в ваших глазах неблагодарной сволочью, чем последним подонком, который способен извлечь выгоду даже из беды, а то, что мне пришлось прикоснуться именно к беде, простите, но не оставляет никакого сомнения…» И, не дожидаясь комментариев, продолжил: «Все остальные вопросы с вашей стороны… Как мне кажется, поверив тому, что я уже сказал, вы должны бы выкинуть за ненадобностью…» «Я ничего тебе не должен, кроме оплаты того, что попросил сделать для меня… Хотя, есть ли такая цена, и на сколько она велика, боюсь даже думать… Погоди, не возражай! – поспешил перебить ропот возмущающегося Олега Евгений Семёнович – Прости дурака старого, мальчик мой… прости… Но и пойми: если бы я не доверял тебе, то ничего не было бы вообще… Нет… но в последнее время столько всего происходит вокруг, что, вновь признаюсь, мне всё труднее, всё невыносимее становится находиться в эпицентре сгустившегося негатива… Да, отчасти я сам тому причиной, отчасти так складываются или складывались обстоятельства, вынуждая поступать не по совести, а вопреки… А… да, что теперь об этом? Есть время разбрасывать камни, есть время собирать камни… Для меня время сбора и наступило, и подходит к концу по воле Всевышнего…» - и замолчал. Словно каждое слово и было тем самым камнем… тяжестью не в подъём…
«Ну, хорошо… - продолжил он через пару минут – Я расскажу тебе то, что знаю, хотя о многом ты, наверняка, уже и сам смог догадаться…» «Да! Не хочу скрывать, у меня есть некоторые соображения на этот счёт, но, знаете, не хотелось бы блуждать в потёмках в поисках выхода… Причина в муже?» «И да, и нет… Но ты мыслишь, как бы это сказать точнее, в правильном направлении, что ли… Не выдавая никаких семейных секретов, скажу так: охлаждение отношений между ними произошло не вчера, но именно сейчас случился полный и окончательный разрыв… Инициатором стала она… Сразу замечу, что Антон… Я очень хорошо к нему отношусь! Знай и не сомневайся в его порядочности! С ним я, не задумываясь, пошёл бы в разведку, как говорят… И в этом плане между нами ничего не изменилось… Более того, именно Антон высказал предположение, что с Ниной всё не совсем так, как объясняла она, заявляя о своей новой большой любви, о том, что у неё есть другой мужчина…» «Понятно… А то я было уже хотел…» «Ну, набить морду всегда можно найти за что, было бы желание… Однако, и с этим у тебя могли бы возникнуть определённые трудности… Нет! Если тебе важно моё мнение – вам бы с ним подружиться! Правда-правда… Но потом… Сейчас главное – Нина… У тебя есть хоть какие-нибудь соображения на счёт её вызволения?» «Есть! Как не быть? У Артёма, одного из тех, что вы дали мне в помощь, есть связи в Нью-Йорке, в еврейском квартале… Документов же у неё на руках нет, а без них даже выкради мы её, границу, тем более океан, не пересечь… Но это не телефонный разговор, сами понимаете… Есть ещё один вопрос… Возможно, во всяком случае так будет более естественно, мне придётся назвать её своей женой… Почему мне? Просто ребята уже женаты… Но и не только поэтому… Антон, муж, как отнесётся к такому повороту? Да и вы сами?» «Не бери в голову! Поступай по обстоятельствам! Лишь бы всё получилось!» «Понял! Ну, тогда до связи! Пока!»
Ферма, на которой они пусть и не сразу, но всё-таки обнаружили Нину, находилась в красивейшем месте, в долине между, пусть и не высокими, но весьма живописными горами, покрытыми хвойным лесом, вплотную подступавшим почти к самой её ограде. Вполне приличный дом, не очень большой по размерам, но заботливо ухоженный и явно не пустующий, плюс несколько хозяйственных пристроек, в одной из которых и располагался свинарник, возле которого и была ими замечена Нина. Трое русских парней под видом любопытствующих туристов расположились совсем неподалёку от означенной фермы, установив палаточный лагерь чуть выше на склоне горы в роскошном сосновом бору с чистейшим воздухом, который днями ещё нагревался от ласкового солнышка, но по ночам уже остывал настолько, что приходилось залезать в спальные мешки, чтобы не замёрзнуть. Они прекрасно понимали, что не могли остаться незамеченными в столь малонаселённой местности, а потому и не скрывались вовсе. Статус туристов позволял им бродить там, где вздумается, не посещая, конечно, тех мест, где существовал недвусмысленный запрет: «Частное владение. Проход запрещён» На интересующей их ферме как раз такое предупреждение было развешено чуть ли не по всему периметру ограждения. Кроме того, чтобы обезопасить себя от ненужного им вторжения на свою территорию, бдительные хозяева аккуратного домишки, на ночь выпускали из вольеры, где те содержались днём, оглашая округу низким по тональности лаем, трёх злобных псов неизвестной парням породы, проскочить мимо которых не представлялось возможным и, чтобы убедиться в этом не нужно было иметь семь пядей во лбу… Однако, друзья и не собирались идти напролом… Они прекрасно знали, что надеяться могут только на самих себя, даже не особенно рассчитывая на хоть какую-то помощь со стороны самой Нины… Всё, чего бы им хотелось от неё, так это чтобы она не мешала спасать саму себя, как ни парадоксально это звучит! И торопиться было опасно, но и медлить тоже, поскольку, понаблюдав какое-то время, они дружно пришли к выводу, что её пичкают каким-то сильнодействующим тормозящим психику лекарством, если не наркотиком… Как им стало понятно, в обязанности женщины входил уход за свиньями, точное количество которых определить не представлялось возможным, но явно много… Они видели её постоянно снующей туда-сюда с двумя тяжёлыми вёдрами, по-видимому с кормом для животных, почти без перерыва в течение всего дня, но не каждого… бывали перерывы, не долгие и какие-то спонтанные, без определённого графика… С чем это было связано, друзьям разбираться было некогда и не имело смысла, однако, именно этот фактор подхлёстывал, заставляя действовать без промедления, поскольку каждый раз после её исчезновения можно было предположить всякое… а вдруг, опять куда-то перебросили или ещё какая неожиданность подобного рода? Посоветовавшись, парни составили черновой план, алгоритм действий, чётко распределив между собой роли. Почему черновой? А потому, что они все трое побывали и не раз во всевозможных переделках и на собственном опыте убеждались в справедливости народной поговорки: гладко было на бумаге, да забыли про овраги! Жизнь настолько капризна и непредсказуема, что всегда необходимо быть начеку, уметь принимать молниеносные и правильные решения, выходя из той или иной неожиданной ситуации.
Что же было в их плане? После того, как удастся умыкнуть каким-то образом Нину, им любой ценой нужно было добраться до Нью-Йорка, а это путь в три с половиной тысячи километров, не менее двух суток, если не более, на автомобиле по чужим дорогам, мимо чужих городов и поселений, соблюдая и скоростной режим и вообще все меры предосторожности, дабы не привлекать к себе внимание со стороны полиции и других каких-то институтов власти. Почему Нью-Йорк? А потому, что у Ильи, третьего члена их сдружившейся тройки, имелись весьма надёжные знакомства в одном из еврейских местечек города. Им просто жизненно необходима была всесторонняя поддержка: нужны надёжные документы и не только паспорт для Нины, но и оформленное задним числом приглашение на посещение кого-то (не важно кого) из живущих там, в том же еврейском квартале, для семейной пары - не совсем здоровой душевно жены (Нины) и её мужа (Олега), которые вынуждены срочно вернуться в Европу из-за ухудшения её самочувствия. Билеты должны быть взяты на его фамилию и не в Россию или даже в Израиль, а, например, в нейтральную Швейцарию, славящуюся на весь мир своими клиниками такого профиля.
Для воплощения задуманного им пришлось разделиться, отправив Илью уже сейчас, чтобы потом избежать ненужной задержки, тогда как Олег с Артёмом пока оставались здесь, в Монтане, продолжая наблюдать за объектом и пытаясь хоть как-то, чем-то привлечь её как можно ближе к тому месту, где они находились сами. Но как это сделать, чтобы избежать собственного разоблачения? Появлялись и тут же отметались один за другим самые различные варианты, как вдруг совершенно неожиданно даже для себя, Олег принялся насвистывать гимн Российской Федерации… И это сработало!Услыхав знакомую мелодию, Нина медленно пошла прямо к тому месту, где они загодя проделали нечто вроде лаза в, общем-то, не высокой ограде. Не веря в собственную удачу, Артём тут же бросился, как было условлено, к автомобилю, а Олег остался встречать женщину и, раздвинув перед нею штакетины, поманил рукой, продолжая насвистывать. И она, словно пребывая в каком-то гипнотическом состоянии, молча последовала за ним, не сопротивляясь, позволила снять с себя верхний грязный халат и жуткую обувь, села на заднее сиденье огромного внедорожника, взятого ребятами напрокат… И машина тут же пришла в движение, боясь привлечь к себе внимание кого-то, кто наверняка был в доме… Палатки складывать не стали, загодя забрав из них всё более-менее имеющее для них ценность, не без основания рассчитывая на то, что их вид, т.е. ставшее привычным для местных нахождение посреди соснового, насквозь просматривающегося бора, даст им хоть какое-то преимущество во времени на случай погони. Понятно, что на ферме скоро обнаружат пропажу послушной работницы и, конечно же, примутся обшаривать окрестности, предположив, что она просто где-то бродит по округе. Чтобы ещё больше сбить с толку своих возможных преследователей, Артём предложил бросить где-то на берегу протекавшей неподалёку речушки что-то из её одежды… Остановились на том халате и просто ужасных, стоптанных ботинках… Нина безропотно подчинялась всему, даже не пытаясь высказать хоть какое-нибудь собственное отношение к происходившему и с нею, и вокруг неё, что пока её похитителям было только на руку… Чтобы ещё больше обезопасить себя от какой-либо неадекватности с её стороны, Олег почти сразу же сделал ей укол снотворного, как было оговорено с Артёмом, который сейчас был за рулём.
Они находились в пути уже более десяти часов, когда их пассажирка впервые вполне осмысленно открыла глаза и осмотрелась вокруг. Хотя и до этого момента им не раз казалось, что Нина будто бы просыпалась, но почему-то тут же закрывала глаза и засыпала вновь, словно погружаясь в какие-то неведомые глубины, куда никогда не проникают солнечные лучи радости, настолько мрачным было выражение её худого до измождения лица… Но сейчас всё выглядело иначе. «Кто вы и куда меня везёте?» - услыхали они чёткий и осмысленный вопрос. «Вы совсем ничего не помните?» «Нет, ну почему же? – слегка поморщилась она – Кое-что, как мне кажется, всё-таки помню…» «Не поделитесь с нами?» «Но я не услышала ответа на свой вопрос! Повторить?» «Не стоит… Меня зовут Олег, а за рулём..» «Артём!» - продолжила она. «Правильно! – не стали скрывать удивления парни – Но откуда вам известны наши имена?» «Ну, это очень просто… никакой мистики… Я поняла из ваших разговоров друг с другом…» «Когда?» «Что – когда?» «Когда вы это могли слышать, ведь вы же спали всё время!» «Ну, что вы? Нет! Иногда я всё-таки просыпалась… но я так устала бояться…» - последняя фраза далась ей настолько трудно и была настолько наполнена болью, что Олег, не сумев справиться с нахлынувшими чувствами, молча привлёк её к себе, не заботясь даже о том, что легко мог бы спугнуть тот миг откровенности, каким она поделилась с ними…
«Не скрою – заговорил Артём – Вы удивили нас этим признанием… Не знаю, как Олег, но я опасался худшего… Однако, как только что стало понятно, вы Нина Ивановна, вполне осознаёте то, что произошло?» «В общих чертах, да…» «А если более открыто…» «Как я понимаю, вы похитили меня с той ужасной фермы, куда привезли меня после нашей с вами, Олег, встречи…» «Вы, значит, вспомнили меня?» «Конечно!» «Вас наказали таким образом?» «Да… Я ослушалась правил – не спросив разрешения, отправилась в кафе… Но не это самое ужасное…» «А что?» «То, что сразу же в еду стали подмешивать какую-то гадость… может, не в еду, а в питьё… трудно сказать наверняка… Невозможно стало сосредоточиться на чём-то, невозможно вспомнить… думать… Я ходила с этими тяжеленными грязными вёдрами и твердила: ты Нина Орлова, ты русская, уже даже не веря, что это на самом деле так…» - из-под сомкнутых ресниц градом катились слёзы, смотреть на которые у Олега не было сил… Удивляясь самому себе, ему вдруг захотелось до боли в груди оградить её, не позволить впредь и малой пылинке опуститься, не то что оскорблению хоть словом, хоть действием… Где-то, в глубине души, неожиданно завибрировала какая-то незнакомая прежде струна, отзываясь на страдание той испуганной сущности, что выглядывала сейчас из зарёванных глаз совершенно чужой ему женщины, словно моля о чём-то, взывая или даже требуя… Вот только чего? Но и не понимая, не осознавая ещё, он уже не мог просто пройти мимо неё, словно беспомощной птицы, разучившейся полёту из-за перебитых жестокой, не знающей сострадания, силой, даже не крыльев, а крылышек… Оторопев от внезапного открытия, он молча сжимал её в объятиях, думая только об одном, чтобы она не возражала против них, согласилась опереться на его силу и желание помочь… быть рядом.
«Мне бы умыться… - чуть отстранившись, подняла она лицо – И ещё… я очень хочу есть…» Олег, понимающе кивнул головой и обратился к Артёму:" Тём, давай остановимся не на долго в той рощице, помнишь, где мы ночевали?" «У родника?» «Да! Она чуть в стороне от дороги, но туда вёл хорошо накатанный съезд…» «Ты не учитываешь, что здесь, наверное, вчера прошли дожди… Посмотрим, что там сейчас… Не хотелось бы пачкать машину... До рощи ещё – взглянул на карту - около тридцати километров – и, поймав взгляд пассажирки в зеркале заднего вида, спросил – Бутерброд устроит?» Та молча кивнула. Продолжая держать «баранку» одной рукой, другой Артём достал из бардачка какой-то свёрток в серебристой фольге и, пошуршав ею, достал бутерброд с колбасой, в котором вторая составляющая (колбаса) была чуть ли не в двое толще хлеба. Взяв угощение, Нина, после непродолжительной паузы, вдруг снова залилась слезами. Мужчины молча переглянулись, не решаясь спросить, что на этот раз стало причиной столь бурного проявления эмоций. Но она заговорила сама: «Господи… Это так… по-русски… Я же всё равно сомневалась…» «В чём?» «В том, что вы действительно русские, а не подосланные ими… Мне казалось, опять…» «Что опять?» «Ну… куда-то перевозят… Они же и в прошлый раз даже не грубили… просто в самолёт… и всё…» «Успокойтесь, пожалуйста! С нашей стороны нет и не будет никакого подвоха, никакого обмана!» Быстро взглянув в сторону Олега, она молча принялась за бутерброд…
Освежившись у родника и переодевшись в джинсы и свитер, в лёгкие тапочки без задников, которые были для неё приготовлены этими ещё не совсем понимаемыми ею мужчинами, Нина вдруг начала задавать вопросы, внимательно выслушивая их ответы и всматриваясь в лица: «Кто вас послал за мной?» «Евгений Семёнович, ваш дядя!» - сразу же, не раздумывая ответил Олег. Услыхав ответ, она на некоторое время замолчала, как бы рассматривая необыкновенно красивый пейзаж… «Хорошо… допустим, я верю… допустим… В таком случае, вам должно быть известно почему и как я тут оказалась?» «Вовсе нет! Мне известно, и то в самых общих чертах, только то, что тому предшествовало и не более того…» «И не более… - задумчиво повторила она – И не более… А почему же вы сразу приехали сюда в Штаты, я же могла быть где угодно?» «Ну, что вы? Почему же сразу? Понимаете, есть такая штука, как регистрация пассажиров…» «А! Понятно… Я же не скрывала ни имени своего, ни фамилии… Понятно… Но с чего вдруг дядя Женя вздумал меня искать? В чём причина?» «Инициатором был Антон. Антон Сергеевич, ваш муж…» «Бывший муж, вы хотели сказать?» «Этого я точно не знаю… Вам виднее… Всё ещё может быть...» « С ним у нас уже ничего не может быть… Но всё равно странно… После того, что я ему наговорила… странно… А дядя Женя тогда с какого боку?» «Как я понял, Антон поделился своей тревогой за вас, за состояние вашего здоровья…» «Сумасшедшей меня посчитал? Логично… только такая дура, как я, могла вляпаться в эту вонючую коровью лепёшку… Простите, что я вас перебиваю то и дело, но у меня и в самом деле что-то творится с нервами… Продолжайте, пожалуйста!» «А я, собственно говоря, всё уже сказал…» «Не совсем…» «У вас остались ещё какие-то сомнения?» Она внимательно посмотрела ему прямо в глаза и вдруг спросила: «А дядя Женя… Что вы можете сказать о нём?» «То, что он очень серьёзно болен и просил меня поторопиться вызволить вас, чтобы вы смогли если не застать в живых, то хотя бы присутствовать при погребении…»
Закрыв лицо маленькими узенькими ладошками, она стояла и раскачивалась из стороны в сторону, словно не зная как справиться с тем ураганом чувств, что бушевал сейчас внутри неё… «А как он называл меня в детстве?» - Нина понимала, что ответа на этот вопрос не нашлось бы даже у Антона, и всё-таки спросила об этом у совершенно постороннего человека. Зачем? Она не знала и сама… на всякий случай… Это был лишь их секрет – её и дяди, заменившего ей рано ушедших родителей… Олег усмехнулся, в который раз подивившись предусмотрительности Евгения Семёновича. «Ну, тут я с ним совсем не согласен!» – улыбнулся он, вновь привлекая её к себе. «Пирожок ни с чем!» - прошептал прямо в ушко, которое сразу же от чего-то нежно заалело… «Да… - выдохнула Нина с облегчением – Теперь я полностью доверяю вам!»
«Вот и слава Богу! Надеюсь, что вы понимаете, сколько нам всего предстоит сделать, чтобы ухитриться покинуть эту страну?» «Да, но боюсь, что мои «братья и сёстры» по вере не захотят так просто расстаться со мной…» «Почему?» «Ну, как почему? В надежде на скорое получение богатого наследства… Что же вы думаете, они не знают, что дядя очень состоятельный человек? О, прежде чем приняться охмурять меня, что к моему стыду оказалось весьма легко осуществить, они конечно же собрали целое досье на всех: и на Антона, и на дядю, и на меня, безусловно… Я видела его… И это было самой большой их ошибкой, если не главным просчётом, а для меня настоящим прозрением… Но этот просчёт у них не единственный... дело в том, что я сюда в Штаты, заявилась, так скажем, налегке, имея при себе некоторую сумму, конечно... Вот только ей им и пришлось пока довольствоваться... Я, словно чувствовала какой-то подвох, и всю основную часть разместила в одном из банков Рима, объявив им, что только после смерти дяди стану богатой дамой, а пока вот всё, что есть... Когда Мэгги, которую приставили ко мне в качестве наставницы, а по сути - надзирательницы, заметила, что я выбрасываю таблетки (мой просчёт!), она не подняла скандал, но, безусловно доложила куратору, и вскоре я почувствовала себя очень странно: реальность стала раздваиваться, ускользать, не давая мне сосредоточиться на чём-то конкретном… но, кажется, я уже это говорила, да?» «Не важно! Продолжайте!» «Так вот… Они и тут здорово просчитались: я оказалась значительно крепче, чем им представлялось из-за моей хрупкости… Сообразила, что причина пограничного состояния (а что это, если не оно?) была вода, чай, компот… Но совсем не пить нельзя… Я пила… половину стакана, а половину незаметно выливала… Подсаживать на наркотики пока для них не имело смысла. Почему? А потому, что скорое получение наследства слишком шикарная приманка, но для этого моя психика не должна вызывать подозрения у юристов, не так ли? Привести в адекватное состояние было на этом этапе просто: достаточно перестать подмешивать ту дрянь пару суток и всё! А некоторую странность или заторможенность можно было бы объяснить огромным горем от потери ближайшего родственника… Конечно, приставленный адвокат постарался бы от моего имени не очень беспокоить излишне назойливыми вопросами «убитую» утратой племянницу…» - и вдруг замолчала, заметив растерянность на лицах своих слушателей.
«Что-то не так? Я слишком много говорю?» «Нет, что вы? Просто…» «Просто и вам казалось, что я, собственно говоря, превратилась в овощ, да?» «Типа того…» «Ну – неожиданно усмехнулась Нина – За это я себе могу даже поаплодировать! Как за что? За талантливо исполненную роль послушного зомби, которым, как им казалось, я стала на на нужный опять же им промежуток времени… А на самом деле, я уже больше недели почти не принимала той еды, в которую, как не без оснований на то, подозревала что-то подмешивали… Но что было делать? Вот тут просто опускались руки: одна, без документов и какой-либо поддержки… И вдруг гимн России… А знаете – вдруг оживилась она - Я за вами наблюдала! Да, да, да! Не заметить появления таких ярких палаток прямо перед глазами мог только слепой…» «Вот почему вы сразу откликнулись!» «Да! Я часто вспоминала нашу с вами встречу, Олег… Вы тогда подарили мне надежду на то, что я смогу вырваться… Вот чем объясняется всё то, что я вам сейчас рассказала… Я должна была остаться сильной и адекватной… Но всё-таки им кое-что удалось…» «Ничего им не удалось! – горячо откликнулся Олег – Мы справимся!»
«Мы?» – вдруг переспросила она, смутив его взглядом в упор. «Да, мы! Если, конечно, вы согласитесь…» «Посмотрим… Но какова на этом этапе моя роль?» Заметив растерянное смущение Олега, заговорил молчавший до этих пор Артём: «Не буду долго рассусоливать. Ну, во-первых, вы с Олегом – супружеская пара, прибывшая в Штаты в гости… К кому мы пока не знаем – этим занимается Илья, третий член нашей тройки, которая теперь уже как бы и четвёрка… Он сейчас в Нью-Йорке, куда, собственно говоря, мы и направляемся в полной надежде на то, что ему удалось уже что-то придумать с документами» Услыхав такой сценарий, Нина задумалась, а потом спросила: «А вот это супружество… Без него никак?» «Понимаете – заторопился с объяснениями Олег – Мы посчитали, что так проще будет пересечь границу… Жене стало плохо, обострение какой-нибудь болезни, а потому необходимо срочно покинуть гостеприимных хозяев… Согласитесь, мы не могли знать, в каком состоянии вы окажетесь на тот момент, когда нам придётся увозить вас, а мы увезли бы всё равно – и это не обсуждается! Почему в качестве мужа был выбран я? Потому, что, в отличие от ребят, я холост… Но вы не беспокойтесь, это всё только на время проведения операции, а потом…» - и, окончательно смутившись, замолчал… «Понятно… Господи, хоть бы получилось!» - вырвалось у неё. «Получится! Непременно получится! Но для начала нам нужно добраться до Нью-Йорка и отыскать в этом человеческом муравейнике Илью… Поехали?» «Да!» И все трое поспешили занять свои места в стоявшей рядом машине…