В недалёкое время моей молодости запросто можно было спуститься в балку Куры у восточного края хутора, пройтись вдоль берега речки до шлюза, место массового места купания.
За шлюзом на правом берегу речки виднелись густые заросли болотного тростника, зелёный массив которых раскинулись от речки и до самой горы.
Извилистая линия горы, если смотреть от шлюза, уходила на юга – восток, поворачивала на восток, где вскоре огромной чашей вдавалась в гору, чтобы затем по дуге приблизиться к речке.
Рос ли здесь тростник особого сорта, но от уровня воды и до самой махалки на конце было метров пять.
В других соседних болотах болотный тростник уступал этому по высоте, толщине и прочности.
Здесь в одно время зимой шли заготовки болотного тростника для личных нужд, а созданная бригада заготавливала его для совхоза, но прошли времена, в строительстве произошли изменения и болотный тростник потерял свою актуальность.
А ведь с сотню лет назад здесь был чистый пруд, а чуть дальше на горе там, где пруд полуокружностью вдавался в гору, стояло поместье.
Кем, когда и зачем его развалили сейчас не понять, да и уже нет тех, кто мог об этом рассказать.
Напоминанием о былых временах остался не большой холм.
И если немножко поразмышлять, то из поместья к пруду вела если не лестница, то тропинка это точно. Через протекающий у самой горы канал имелся мостик, а сразу за мостиком небольшой деревянный настил в пруду и естественно несколько лодок.
Поплавать для развлечения, половить рыбы владельцам поместья и их гостям тогда было где, да и посмотреть на красивейший смешанный лес, за речкой, где преобладали многовековые дубы, тоже.
Тому стопроцентное подтверждение, когда после ярких событий Октября началась бездумная вырубка леса, то опустевшее место решили вспахать под огороды, вот и ломались плуги, натыкаясь в земле на окаменевшие стволы дубов.
Речку в те далёкие времена можно было запросто перешагнуть, и напоминала она тогда больше на большую канаву.
Углубили эту речку в далёком 1936 году в связи с электрификацией наших мест и строительством водохранилищ, тогда и установили по всей её длине речки шлюзы, регулирующих уровень воды и высоту берегов.
С пруда был замечательный западный вид, на фоне горы фруктовый сад, который тянулся от пруда и до самой речки, которая протекала у горы, где виднелся извоз, тянувшийся от речки в гору.
Здесь проходила первая дорога, соединяющая между собой два поселения Курского и Государственного.
Чуток левее, но ближе к пруду у спуска с горы от поместья, в начале канала стояла водяная мельница, сколько я не пытался узнать, кому она конкретно принадлежала, осталось не известностью.
Если помещику Дыдымову, то тогда чья была в конце канала, между поместьем и его хутором.
Тут только можно гадать или обе мельницы принадлежали ему или вторая в конце принадлежала товариществу хуторян.
На верху горы у самой дороги стоял колодец с хорошей водой в любое время года, что нельзя сказать о стоячей воде в болотах летом, которая в этих местах была всегда дефицитом.
Воду для мельниц заготовляли, за горой со стороны колодца, в этой низине, которая тянулась практически до кургана, что виден был с нашего, западного края хутора, всегда скапливалась вода после хорошего ливня.
Тут возникает вопрос, что было раньше, постройка мельниц или копанная при помощи лопат речка 1881 года.
А может быть тогда использовали воду как из речки, ведь если вспомнить, то русло резко меняло направление, от одной горы, где можно было соорудить водозабор и поворачивала к другой, а за одно использовать и собранную воду.
Ещё возникает один вопрос, сброс воды со второй мельницы не шёл прямо в речку, а сливался в отстойник, который выписывал дугу между мельницей и курганом хуторского кладбища.
Поглядывал я иногда на этот курган со стороны Дружного и явно видел, что он точно насыпного характера.
А когда учился в Дыдымовской школе и вышагивал по углублённой в грунт улице хутора, в голове промелькнула одна умная мысль, примерные математические вычесления говорили в пользу того, что вынутую землю ссыпали в балку, где и возник со временем курган, когда и кто это сделал, также исторический вопрос.
Вот сколько помню, в этом месте сброса воды, не росло ни каких водных растений даже в наши дни.
Сюда даже в нерест по ручью не заходила рыба, сколько не цедили здесь воду сетками хваток, рыба не попадалась, тогда возникает другой вопрос, может здесь была не мельница, а место выделки шкур?
Тогда становиться понятным, место отравлено отходами химии применяемой в обработке шкур.
Ведь выше за дамбой произрастал камыш, осока и болотный тростник.
Также за кладбищенским курганом в изобилии произрастал чакон и осока.
Но всё это только предположения, что было на самом деле покрыто мраком истории, может где - то в архивах и имеются сведения, но их ещё нужно отыскать, чтобы установить истину.
После Октябрьского лихолетия, всё пошло в упадок, поместье окончательно разрушилось или разрушили, а могли там устроить коммуну или ещё какое ни будь полезное учреждение.
Пруд постепенно зарастал, сад без ухода захирел и исчезал, одичавшая часть деревьев со временем пошла на растопку печей.
Прибывший из других мест в эти края люд, по - иному строил новую жизнь, многие хутора правобережья уходили в историю, не оставив о себе даже названий, а на левобережье возникали совершенно новые поселения.
А ведь место у пруда всегда привлекало к себе, особенно красиво здесь было осенью, когда оранжевыми плодами горели кусты шиповника и чернели кистями отполированные чёрные плоды боярышника, а ярко красный барбарис был усыпан кисточками кислых плодов на кустах.
Ещё это место привлекало сюда охотников, когда по осени подросшее в заросшем пруду молодь уток становилась на крыло.
Вечерний закат сопровождался ружейной пальбой.
05 май 2016 г.