Он трудился до горячего пота,
На руках его — мозоли кровавы,
Только отдыха не знал, отчего-то,
И не жаждал ни богатства, ни славы…
Огород, пшеница, сад, виноградник,
Это — Каина работа и доля:
Он и старший, и прислужник, и страдник,
И не вышел у Адама из воли…
Авель, брат его, был пастырь овечий,
Уходил с утра со стадом в долину,
И от дома пребывал недалече,
И не гнул на виноградниках спину…
Так и жили эти братья в работе,
И ничто для них в делах не менялось,
Видно, каждому досталось по квоте
И роптать на это не разрешалось…
Авель стал любимцем матери Евы,
И отец всегда приветлив был с сыном,
Младший юноша не делал посевы,
Но, как будто, был ребёнком единым.
За столом его щедрей угощали,
Ложе было свежим сеном покрыто,
Жил пастух без угрызений печали,
И одежда и чиста и зашита...
Наступило время жертвовать Богу:
Стали братья собирать приношенье
Бог — не жаден… он не требовал много
И приветствовал любое даренье…
Каин жертву собирал утром рано:
Богу дал, что заработал руками.
Авель ревностно зарезал барана
И взвалил его на жертвенный камень…
Стали братья ждать от Бога знаменья,
Как же будет эта жертва прията….
Бог от Авеля приял подношенье,
Но презрил дары от старшего брата!
Почернел лицом униженный Каин:
«Наказуешь ты неправедно, Боже!
Я работал, как примерный хозяин,
А вот братний труд — ленив и ничтожен!
Я дары принёс от сердца и духа,
Я трудился до солёного пота,
Почему твое внимание глухо,
Неужель, мала простая щедрота?»
Но молчали Небеса… Нет ответа!
Сердце Каина заполнилось тьмою,
Пала в душу неблагая замета:
«Только кровью я неравенство смою!»
И последовал на пастбище Каин,
Чтоб узрить опять любимчика Бога,
Он нашёл его у самых окраин,
За которыми тянулась дорога…
Он душил в себе и зависть, и ярость,
И старался удержаться от злобы,
Помнил он и про отцовскую старость,
Убеждал себя, что Авель — особый…
Вопросил он брата голосом с дрожью:
«Почему мои дары Бог отринул?
Лишь тебя почтил он милостью божью,
А меня, как неугоду, покинул?»
Улыбнулся брату Авель с насмешкой:
«Что плоды твои, или эта пшеница?
Собирал ты, братец, жертву со спешкой,
А Ему бы подошла кобылица!
Я — пастух, и я навечно — при стаде,
И всегда почту Всевышнего мясом,
Никогда я не останусь в накладе,
Ты ж был жалок с огородным припасом!»
В очи Каину ударило пламя,
Крикнул брату он, не справясь с собою:
«Никогда не будет мира меж нами!
Ненавижу я тебя всей душою»!
Нож он с пояса сорвал торопливо,
Перерезал горло Авеля злобно,
Бросил тело, озираясь пугливо,
Дикой вспышке это было подобно!
*****
Виноват ли Каин в гибели брата,
Иль повинны в этом ужасе оба?
Чем решенье Бога было чревато,
И за что Господь отверг хлебороба?
Только проклят лишь один земледелец,
И вина его в веках неизбывна,
Но по праву ли наказан умелец,
И зачем такая казнь беспрерывна?