- Вот делать тебе нечего! Нормальные-то мужики давно уже спать завалились! – женщина лет сорока в просторной холщёвой сорочке ниже колен, стоя посреди комнаты, ворчала на своего мужа.
- Ну значит, я ненормальный, – он улыбнулся, утёр пот со лба и отложил в сторону заготовку.
- Ну точно ненормальный! Ну на кой она тебе сдалась-то? Ты её уже полночи скоблишь! И ещё завтра будешь, а то и послезавтра!
- Надо будет - и ещё несколько вечеров поскоблю, а потом ещё и холщой натирать до блеска стану, – примирительно сказал он, – но ты же знаешь сама, какая красота выйдет из этого куска рога и железины.
- Ты бы из этого куска рога лучше нож охотничий сделал, да на ярмарку отнёс. Полинке купили бы обновок! А то толку с эдакой безделицы? Ну кому эта глупость когда пригодится? Только сил зазря поиздержишь!
Женщина критически оглядела мужа: вроде и не дурнее других мужиков, не беспутный, а вот уже полночи мастерит эту блажь бестолковую.
- Так я для неё и стараюсь, – всё так же миролюбиво отвечал мужчина, и усталая улыбка скользнула по его губам, чуть задержалась в густой окладистой бороде да и растаяла без следа. Только в глазах так же светились доброта и любовь, которые свойственны человеку, делающему что-то не по принуждению или необходимости, а от души. - Вот вырастет она, выйдет замуж и вилку эту унесёт в новую семью, как память обо мне и о тебе, как кусочек детства. А потом её дети передадут вилку эту своим детям, и новые люди будут ей пользоваться и вспоминать о нас и о Полинке. Пусть не весть какая ценность, но такой ни у кого не будет, будут похожие, да не такие. А она пронесёт частичку нас через века! Ну что скажешь?
- Ну тебя, блаженный! – женщина поджала губы и ушла за печь. Заскрипели полати и наступила тишина. Мужчина снова взял в руки заготовку и задумчиво её осмотрел, примерил к металлической части и улыбнулся…
***
Может быть, всё было и не так, а может быть, и так. Только необычная вилка ручной работы два столетия спустя и ко мне перешла по наследству. И дальше будет передана, чтобы память о рукастом предке не сгинула в веках.