Сабнак
Марго боролась так долго, как могла.
Она побывала у врача и тот выписал ей несколько успокоительных препаратов, которые действительно ей помогли: сразу, как она чувствовала приближение приступа, она выпивала пару таблеток, и наваждение отступало.
Около двух недель она принимала прописанные лекарства, вовремя ела и ложилась спать, соблюдая режим, и прилежно ограждала себя от переживаний и стрессов. Её начальница, приятная женщина преклонного возраста, заметив, что девушке нездоровится, спровадила её во внеплановый недельный отпуск.
И приступы странной болезни стали угасать - уменьшилась сила, с которой они наваливались на Маргариту в самых неподходящих местах - чаще всего, как заметила девушка, это были комнаты, в которых присутствовали зеркала, и происходили приступы либо ранним утром, либо поздним вечером.
Никаких вестей со стороны её много лет назад пропавшей и внезапно объявившейся тетушки не последовало, хотя несколько раз Маргарите показалось, что она замечала мужской силуэт в толпе, похожий на силуэт Яна. Она ничуть не удивилась бы тому, что он стал бы следить за ней. Он верил в то, что рассказал ей в утро их первого знакомства. И Маргариту это пугало.
В начале августа она почувствовала себя настолько хорошо, что даже позволила себе сходить на пару-тройку свиданий, но прошли они не вполне удачно. Девушка признавалась себе после этих встреч, что эта была бесполезная трата времени - в компании мужчин, которые звали её "куда-нибудь посидеть за чашкой кофе", она скучала. И слушая рассказы очередного кандидата в зятья её маме о его работе, хобби, развлечениях, собаках и кошках, играх и поездках, она мыслями была далеко - в мае, в любимом кафе, в обществе мужчины со скандинавским именем.
Она скучала по нему, и ругала себя за это - как можно скучать по человеку, с которым была знакома всего одну неделю? И почему она никак не могла избавиться от мыслей о нем? В итоге, она пришла к выводу, что это было еще одно расстройство её ума и тела — на сей раз маниакальное.
Одним словом, личная жизнь Марго никак не хотела налаживаться. Поэтому к середине августа она совсем забросила попытки что-то изменить в этой сфере своей жизни и решила несколько вечеров просто посидеть дома в одиночестве - посмотреть новые сериалы, или почитать любимые книги в обнимку со своей серой кошкой.
Идея посидеть дома была великолепна, а вот реализация подкачала.
В первый же вечер все планы ей обрушила её домашняя питомица: кошка принялась носиться по дому и громко мяукать, когда же девушка взяла её себе на руки, чтобы успокоить, кошка вырвалась и оцарапала её. Марго несколько раз пригрозила ей ссылкой в туалетную комнату, но кошка не унималась.
И когда терпение Маргариты иссякло, она исполнила свою угрозу и вернулась к чтению "Потерянного рая".
В ванной же начался полный беспредел: кошка раскричалась ещё громче, кроме того, судя по звукам, начала царапать двери.
Марго принципиально решила не выпускать строптивое животное из заключения.
«… Но лжив и пуст, хоть речь его сладка,
Подобно манне; ловкий словоблудец
За правду выдать мог любую ложь,
Мог исказить любой совет благой,
Столь мысли низменны его.
Во зле Искусный, он ленив и празден был
В деяньях чести, но, умея слух
Пленять, красноречиво молвил так…».
На этих словах поэмы о Белиале Марго не вытерпела: кошка безостановочно орала.
***
Велор чувствовал, что это был его последняя попытка.
Дважды он почти достигал вершины вала и дважды что-то не давало ему выбраться на поверхность. Он лихорадочно думал о том, что же еще можно предпринять, но решение не находилось.
Наконец он решил совершить небольшой рейд по окрестностям с целью найти и вооружиться какими-либо подручными инструментами.
Шагая по влажной поверхности земли, имевшей багровый оттенок, он осмотрелся - вокруг только тьма, тьма и кровавая земля, из которой выглядывали кости, полуразложившиеся лица, части тел людей и существ, названия которым Велор не мог придумать.
С немалым трудом Велору удалось вырвать из земли несколько желтовато-белых костей. Две из них он заправил за пояс - одну, с острым краем, он взял в руку поудобнее. С этим он направился обратно к валу.
Но неожиданно что-то привлекло его внимание — недалеко от него из земли торчал некий предмет и тускло поблескивал острым круглым краем.
Велор приблизился к кургану, из которого торчал округлый бок какого-то плоского диска. Костью, которая была у него в руке, он стал выкапывать свою находку.
Спустя какое-то время Велор извлек из земли предмет и, рассмотрев его внимательно, удивился своей удаче - это был круглый греческий щит, у которого сохранился кожаный ремень. Парень перекинул его через плечо.
Теперь он с укрепившейся надеждой подошел к гудящему и стонущему валу.
"Времени почти нет", - эта мысль пришла к Велору и, немного повисев в сознании полутенью, растворилась. Велор стал быстро взбираться вверх по валу, иногда помогая себе костью, которую он без жалости вонзал в руки, тела и пальцы мертвецов, что пытались задержать его. Ею же он отбился от нескольких щупалец, которые высунулись из вала.
"Это что-то новенькое," - подумал Велор, стараясь быстрее покинуть мрачное пространство.
Как и в прошлые разы, когда он почти достиг поверхности, в которой сияло спасительное отверстие, маня благодатным светом, что-то ударило Велора в спину, но на сей раз удар невидимого существа пришелся на щит, которым Велор защитил себя. Он стиснул зубы и, безжалостно хватая мертвецов за кожу, рванулся вверх: он чувствовал вполне ощутимую угрозу - стать частью страдающего вала. И несколько мертвецов уже повисли на нем, шепча ему сладкие слова о том, как было бы здорово, если бы он остался с ними.
Велор взглянул вниз и, дернувшись всем телом, сбросил с себя одного из мертвецов.
Второй же, бледный, с хорошо различимой сеткой темно-синих кровеносной сосудов, просвечивающейся сквозь тонкую кожу, крепко вцепился в его одежду. По всей видимости, когда-то это была женщина. Тонкие длинные волосы её сбились в склизкие ленты, пропитанные кровью и грязью. Словно дождевые черви они вились у ее спины.
Мертвая стала карабкаться по телу Велора вверх, больно вонзая в его кожу длинные кошачьи когти.
***
Спустя минут пятнадцать после заточения кошки в ванной, Марго услышала оттуда подозрительные звуки - кошка недовольно шипела на что-то, а судя по звукам падающих предметов, решила разгромить всю туалетную комнату.
Марго отложила в сторону "Потерянный рай" и отправилась усмирять разбойничавшую кошку.
- Сара! - строго сказала девушка, открыв дверь в ванную.
Кошка проигнорировала хозяйкин окрик, продолжив заниматься тем, чем и занималась: царапанием пластикового плинтуса, часть которого она уже отодрала от стены.
- Ты что наделала, разбойница?! - возмутилась Марго и потянулась было за шваброй, чтобы наказать провинившееся животное.
Но в этот момент в ноздри ей ударил запах.
Это был ужасный, тошнотворный, сладковатый смрад гниения. Подавив спазм в горле, Маргарита прикрыла нос рукой. Она подошла к тому месту, где над плиткой трудились кошачьи когти и отогнала Сару. Смрад шел из дыры в стене, у самого пола, плинтус от которого был оторван кошкой.
"Ох.... вот это дыра", - изумилась девушка, она зажимала себе нос, но это мало спасало - вездесущий запах разложения ввинчивался в обонятельные рецепторы, раздражая желудок. Маргарита едва сдерживала позывы рвоты.
Марго опустилась на колени и заглянула в дырку: там, в тени, лежал источник запаха - мясистый труп довольно крупной крысы.
Девушка, поднявшись с пола, устремилась к шкафчику с чистящими принадлежностями. Она одела резиновые розовые перчатки, марлевую маску на лицо и, вооружившись дезинфицирующими средствами, отправилась убирать труп.
С большим отвращением, преодолевая тошноту, она вынула покрытый опарышами труп крысы с раскрытой, предъявляющей миру свои зубы, пастью. Черви активно копошились, возмущенные вмешательством девушки в процессы гниения и разложения. Марго с омерзением выкинула крысу в пластиковый мешок. Резвящиеся на полу белые черви отправились туда же.
Спустя полчаса дезинфекции, в ванной снова распустился синтетический запах роз и фиалок. Изведя почти весь баллончик с освежителем воздуха, Маргарита завязала узлом пластиковый пакет с трупиком грызуна и понесла его на помойку..
"Моя хорошая Сара, - думала Маргарита, возвращаясь домой, - если бы не она, эта мерзость продолжила бы разлагаться в моем доме. Все же смерть - это не так красиво и поэтично, как описывал её Бодлер... ".
Занятая этими мрачными мыслями, Фэй начала готовиться ко сну и взяла с собой в постель свою питомицу.
Вскоре она уснула, и ей приснился сон. Это был приятный сон - такие ей снились, к сожалению, очень редко.
***
Силы уходили, но он держался, мертвой хваткой вцепившись в ходившую ходуном «кожу» странного вала.
Извиваясь всем телом, он пытался сбросить себя мертвую женщину, тянувшую его назад.
Случайно взглянув вниз, он встретился с её взглядом: один глаз у неё был выцветшим, другой истекал белым веществом, которое ползло, застывая, по её щеке.
Женщина шептала ему какие-то слова, и он долго не мог понять, что она говорила, да и чувствовал, что не стоит ему слушать ее речи и смотреть ей в глаза, но, однажды глянув, отвести взгляд Велор уже не мог.
Сознание стало туманным.
И через какое-то время Велор ясно понял, о чем говорила женщина.
Она рассказывала ему историю своей жизни: как была она тосканской девой, и как совратили её нечистые книги, повествующие о сделках с демонами и благах, что несут эти сношения.
Велор, словно переместившись в другую реальность, увидел себя в дивном благоухающем весеннем саду, на который опустились прохладные сумерки. Сад был ухожен, тропинки, прорезающие его, словно прожилки листа, были покрыты светлым мягким песком, у тропинок цвели розовые кусты. Благоухали расцветающие розы. Недалеко от себя Велор услышал стон и пошел на этот звук. Через несколько десятков шагов Велор вышел на новую тропинку, которая была не ухоженна, заброшена и всеми забыта.
Она вела к небольшому отверстию в стене, ограждающей сад от чужого проникновения. Велор наклонился и прошел сквозь дыру.
На другой стороне жила темнота.
К этой всепроникающей тьме он быстро адаптировался: глаза, привыкнув к отсутствию света, будто сделались зорче, слух — тоньше, осязание - острее.
Неподалеку от себя он увидел небольшую пещеру, оттуда и доносился стон. Велор осторожно, оглядываясь, пошел к пещере, стараясь не выдать себя звуком шагов.
Тот, кто находился в пещере не только слабо стонал, но и пытался тихо молиться.
Велор беззвучно приблизился ко входу в пещеру и осторожно заглянул внутрь.
Там, в самом темном углу, он увидел лежащую под тяжелой звериной шкурой женщину.
Черты ее красивого лица тронула печаль, и Велор с удивлением узнал в ней того мертвеца, что вонзал в него острые когти.
Женщина только что родила, и то, что появилось из её чрева, было ужасно: это было страшное косматое существо с большой головой и маленьким тщедушным телом, покрытым длинным волосом. Существо шумно дышало, извергая из себя вместе с воздухом куски слизи. Ножки были разной длинны, а голова имела странную вогнутую форму.
Рядом с родившей женщиной находилась ещё одна фигура. Это был мужчина, закутанный в грязный темно-красный длинный плащ. Мужчина достал из складок плаща кинжал и страшно блеснул его лезвием.
"Не то", - произнес этот багровый человек.
Велор зажмурился, но ощутил, как плеснула на мужчину и женщину горячая живая кровь жуткого младенца, который не успел прокричать.
"Наваждение, - подумал Велор, содрогаясь, - надо вернуться назад... к тому, что было последним... что я помню? Женщина с мертвыми глазами... нет, ещё до этого... авария на мосту... в машине была эта рыжая бестия... А что было до всего этого?"
Велор отошел от входа в пещеру и без сил прислонился к дереву, стоящему неподалеку: какое-то воспоминание рвалось к нему из пределов забвения. Все, кроме дерева, у которого стоял Велор, потонуло во мраке. И Велор был этому рад и не рад одновременно: с одной стороны, он хотя бы временно избавился от всех кошмаров и ужасов, что преследовали его, а с другой стороны, он понимал, что сознание и жизненные силы его угасают - именно поэтому вокруг стало так темно.
"Что же было до всего этого? Это было что-то прекрасное, что-то, ради чего стоило бы вернуться..."
В этот момент острое воспоминание пронзило его, словно лезвие ножа: он вспомнил лицо девушки. Она сияла и распространяла свет вокруг себя. Он увидел её ясно, как если бы сейчас находился рядом с ней. Девушка разлила что-то черное на себя, на ослепительно белую ткань... но сейчас...
...сейчас...
...девушка спала, и Велор приблизился к её лицу: он вспомнил эти губы, - именно их он целовал однажды и удивился тому, как это можно было забыть, он вспомнил, какова на ощупь её кожа и шелковые темные волосы. Он вспомнил хрупкость этой девушки. Черты её лица были знакомы и не знакомы одновременно.
Он вспомнил её имя и прошептал его, словно молитву, или заклинание, которое вывело его из царства сновидений и ужасов.
***
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЖДЕТ ТЕБЯ НА СЛЕДУЮЩЕЙ СТРАНИЦЕ!