О воспоминаниях участников Великой Отечественной

    

    Нашему поколению, родившемуся после войны, но еще заставших ее участников молодыми, часто приходилось с ними общаться и, что интересно, мы никогда не слышали от них каких-то пространных рассказов о конкретных деталях войны, в которых они принимали участие.   
   Помню часто в преддверии праздника  Победы на уроки в классы приходили Герои Советского Союза и другие участники Отечественной войны на груди, которых красовались и медали «За отвагу», и ордена Красной Звезды и Боевого Красного Знамени и Солдатской Славы. Они выступали перед нами, рассказывали об операциях, в которых участвовали. Но, скорее, их рассказы походили  на статьи из каких-то военных учебников, а хотелось услышать что-то конкретное о том, как фашистов они молотили. А они не говорили.  С возрастом понимаешь, как тяжело было этим, безусловно заслуживающим всяческого уважения людям, вспоминать какие-то частные моменты войны.
  Вспоминаю, как я двенадцатилетний, приставал к своему дедушке Тереханову Ивану Константиновичу с вопросами о том как, он воевал.  Дедушка ушел на войну 2 июля1941 г. коммунистом-добровольцем.   Дедушку не сразу отправили на фронт. Он проходил подготовку в одном из районов Горьковской области. То есть паники никакой не было, все знали: « Победа будет за нами». Мама с бабушкой раз ездили на свидание, но в какой  район, мама уже не помнит. На фронт дедушку отправили поздно осенью 1941 г.
  Тётя Люба ( Зайчикова) вспоминает, как дедушка, будучи в Горьком ( Нижнем Новгороде) перед отправкой на фронт, сумел навестить свою сестру, её маму Екатерину Константиновну Тереханову ( Жигулёву ). « Дядя Ваня зашёл на час перед отправкой на фронт. Сколько радости-то было. Дядя Ваня в белом полушубке, в ремнях, как всегда  очень выдержанный, спокойный, слегка улыбался».
Дедушка ни одним своим движением не поколебал  уверенности родственников  в скором разгроме врага,  в Победе. В звании старшего лейтенанта танковых войск  в Советской Армии он служил на должности политрука то есть заместителя командира роты по политчасти.  Участник боёв.  Дважды избирался секретарём парторганизации батальона.  Где-то в 1943 г., под Ленинградом был контужен,  оглох на левое ухо, временами страдал сильными головными болями. О войне дедушка рассказывал немного, он был спокойный, мирный человек. На мои просьбы рассказать что-то о том времени он однажды откликнулся. Его «рассказ» я помню. « Мы раз им (немцам) во фланг зашли. Ну, тогда мы  покосили их много». Но развивать мысль или что-то досказывать не стал. Только немного сощурил глаза, вспоминая.  У дедушки был немецкий офицерский кортик.  Красивый. В начале семидесятых  (мне было лет 17) я выразил желание взять его себе. Дедушка ничего не ответил, но больше кортика я никогда не видел. 
     Помню, когда мне было лет одиннадцать,  в день Победы, мы играли на детской площадке. Подошел дядя Саша из соседнего дома, отец  нашего товарища, участник войны, работавший бухгалтером. Дядя Саша был слегка выпивши.  Посидев на скамеечке, поглядев на нас, он стал говорить: « Дядя Саша воевал… В разведке воевал». Мы навострили уши. Но больше ничего не услышали. Дядя Саша заплакал. Подошла его жена и повела его домой. На его груди были орден Красной Звезды, орден Славы, медаль «За отвагу». Эти ордена и медали мы тогда очень уважали…
    И так все, кто реально участвовал в боевых действиях.  Им не хотелось вспоминать детали. Особенно это проявлялось в первые двадцать, двадцать пять лет после Великой Отечественной, когда бывшие солдаты были еще достаточно молоды. Уже, когда вспоминал человек после семидесяти, восьмидесяти, воспоминания были более пространными и как бы более светлыми. В этом уже была большая доля  вопоминаний о своей молодости. В любом случае незабываемом периоде своей жизни.  Кроме того и сам я стал достаточно взрослым . Мне идет 61-ый.  А взрослому можно рассказать более, нежели ребенку.
   Буквально вчера я разговаривал с девяностолетним участником Великой Отечественной войны 1926 г.р., призванного в 1943 г., но около года проходившего подготовку в военных лагерях и на фронт попавшего в 1944г. Стрелял он из так называемого миномета "Андрюши". Рассказывал он долго о том где воевал, но только один раз коснулся "детали". После ранения под Варшавой, и недолгого лечения в госпитале, его направили водителем на "полуторку". Обязанностью было вывозить раненых с поля боя, в том числе, и это, наверное, было особеннор важно - тяжело раненых, которым срочно  была необходима квалифицированная медицинская помощь. Когда он вез, машина обстреливалась фашистами. Медленно ехать было невозможно, как не старайся, попадаешь в рытвины и тому подобное. Машину сильно трясло. Когда выезжали из под обстрела и выгружали, половина, как он выразился, людей была мертва. Как я понял по интонации его голоса, из его рассказа, именно это, а не опасность попадания снаряда в машину, была основной причиной того, что  он не смог там долго продержаться и постарался снова уйти к минометам.
   Он сосед моего зятя. На день Победы надеванет орден Славы и медали. Когда он закончил рассказывать, я сказал ему: "Спасибо Вам за все".   
    Давно думаю, что бы сказали простые солдаты Второй Мировой русский, немец и другие погибшие тогда, услышав звучащие сейчас споры. Родился образ.
        Отпустили их на какое-то время, Оттуда. Подошли бы они к спорящим о той Войне. Стояли бы, и слушали.  Недолго бы слушали, а потом встали бы, посмотрели бы друг на друга задумчиво, со спокойной грустью, и  пошли бы в разные стороны. Захотелось  им увидеть в оставшееся время, кому старые, чудом сохранившиеся улочки родного города, кому  заброшенный уголок сада и посмотреть там, как светит солнце, сажая лучи сквозь листву. А кому-то захотелось бы просто побродить, "вспоминая" любимого, так и не родившегося сына….  У них Там нет споров, и есть Кому, Судить.