Сидим мы это с женой, никого не трогаем. Телевизор смотрим. Жарко. Ни ветерка. И тут картина на стене вроде пошевелилась. Ветер что-ли? Ура, ура, ура! Но почему штора легкая на окне, как жестяная висит? Наверное показалось.
И тут картина вновь шевельнулась. Глядь, а из-под нее мордочка остренькая с круглыми, будто обведенными золотом, глазками. Посмотрела оценивающе на нас и вылезла полностью на свет божий.
Ящеричка маленькая. Потом я узнал, что это геккончик. Но какая красавица! Тельце розовато-прозрачное, по спинке золотой узор, а на головке коронка золотая. Ей-бо, не вру!
И прозвали мы ее Машкой. Стала Машка за картиной жить. Комаров, которые залетали даже сквозь сетку на окне, ловила. Пить в ванную бегала. Ночью в хлебницу умудрялась через щель залезть. Однажды утром открыл я хлебницу, а Машка вот она. Сидит и не убегает. Я ей палец протянул. Ну, думаю, убежит сейчас. А она приподнялась, прогнулась на задних лапках и на палец мой переползла. Я даже дыхание затаил, чтобы не спугнуть.
Приехала к нам с Украины дочка. Ну, первым делом на пляж, конечно. Море же, Средиземное! А после моря - в ванную, соль смыть. Зашла, разделась, воду в душе пустила, да вдруг как закричит. И вылетает из ванны в чем ее моя жена родила. Силится что-то сказать, а только: "Там... Там...". А что там - не разберу. Думаю, может скорпион какой залез. Пошел проверить. А там Машка сидит, за мыльницу забилась, не меньше дочки испугалась. Пришлось их знакомить.
Зимой королева Машка исчезла. А весной... открываю я кухонный шкафчик, а она там. То ли где-то за банками всю зиму сидела, то ли вновь припожаловала. А может это не она, а другая, или ребенок ее? И вновь все лето она жила у нас за картиной. А мы радовались ей, как дети.