Под утро в районом отделении милиции раздался телефонный звонок. Какой-то мужчина сообщил, что в соседней квартире всю ночь плачет ребенок. Мать либо «в отключке», либо вообще отсутствует. Лейтенанта Савчука, приехавшего на вызов, на лестничной площадке поджидала супружеская пара. Из ее рассказа выяснилось, что в пятьдесят шестой квартире с недавнего времени проживает некая Ольга Куприянова – молодая женщина с маленьким сыном. С соседями она не общается, кроме старушки Анны Никитичны из пятьдесят седьмой квартиры. Куприянову частенько замечали в нетрезвом виде, точнее в состоянии глубокого опьянения. И уже не первый раз ребенок плачет среди ночи так отчаянно, что сердце разрывается.
На звонок и стук в дверь никто не отозвался. И вообще из квартиры не доносилось ни плача, ни каких-либо других звуков. Пришлось будить старушку. Она долго не просыпалась, потом долго не могла понять, кто и почему её беспокоит и чего хотят. Наконец дверь открылась.
- Ох, батюшки – закудахтала Анна Никитична, - плачет, сердешный? А я сонную таблетку выпила
и сплю без задних ног. А ведь она меня просила, Ольга-то, присмотреть за мальчонкой. И ключ от своей двери оставила.
- Ключ – это хорошо, - обрадовался лейтенант. – Сейчас вы откроете, и мы все посмотрим, что там происходит.
В квартире было темно и тихо. Детская кроватка в маленькой спаленке пуста, и даже постель не расстелена. В зале на диване тоже никого не оказалось. Ребенка нашли на кухне. Он сидел на посудном шкафчике и спал, прислонив голову к оконной раме. Видимо, всю ночь высматривал, не идёт ли мама. Соседка охнула и засуетилась. Она велела супругу отнести ребенка в спальню, быстро расстелила постель, раздела и уложила малыша. Потом, прикрыв дверь, вышла в зал, где за журнальным столиком лейтенант уже составлял протокол.
На телевизоре стояла фотография в рамочке. С нее кокетливо улыбалась молодая женщина
- Это и есть Куприянова? – кивнув на фотографию, спросил Савчук.
- Да, да, она самая и есть, - подтвердила Анна Никитична.
Шёл уже восьмой час утра, и супруги Петраковы, расписавшись в протоколе, поспешили домой собираться на работу. Да и у лейтенанта заканчивалось ночное дежурство.
Вы уж, Анна Никитична, приглядите за мальчиком, - попросил он. – А если мать до обеда не появится, позвоните в милицию. Там будут в курсе. В любом случае придется нам серьезно побеседовать с дамочкой.
Он уже садился в машину, как вдруг заметил виновницу переполоха. Женщина спустилась с крыльца соседнего магазина и, повернув в противоположную от своего дома сторону, не спеша пошла по тротуару.
- Гражданка, - кинулся за ней милиционер, - постойте! Гражданка Куприянова, остановитесь, вам говорят!
- Вы мне? – удивилась та. – А что случилось?
Красивая, со злостью отметил Савчук. Небось с любовником ночь провела, а ребёнка бросила, как пустую бутылку. И домой не спешит, дрянь.
-Пройдемте со мной.
- Куда?
- Здесь недалеко. До вашей квартиры.
- Моей? – еще больше удивилась дама. – Но у меня здесь нет никакой квартиры.
- Скажите еще, что ребёнка у вас нет, - не выдержал вежливого служебного тона лейтенант. Он твёрдо взял женщину за локоть и быстро повел к дому.
Сессия заканчивалась, Ольге оставалось сдать последний зачет. Завтра она возьмет билет на обратную дорогу. А сегодня решила пройтись по магазинам, купить деликатесы к праздничному столу. Недоразумение с милиционером её раздосадовало: времени в обрез, а тут … Но что поделаешь? Сейчас она покажет ему свой паспорт и всё уладится.
Её привели в незнакомую квартиру, где на диване сидела и смотрела телевизор какая-то старушка.
- О, вот и ты, голубушка, - встретила она Ольгу. - А тут все переполошились: мальчонка-то плакал ночью, а я, старая, проспала, ничего не слышала. Так Петраковы милицию вызвали.
Что за ерунда? – думала Ольга. – Эта бабулька говорит так, будто хорошо меня знает. А я её впервые вижу. О каком мальчонке речь и причём тут я ? Вообще вся ситуация смахивает на какай-то водевиль.
- Предъявите ваши документы, - прервал её размышления милиционер. – Так-так, Куприянова Ольга Викторовна, год рождения 1960, незамужняя. Ну что, Ольга Викторовна, Вы уже вспомнили о какой квартире речь? Кстати, на этой фотографии – ткнул он пальцем в паспорт – вы выглядите несколько иначе, чем на том портрете, - кивок куда-то за спину. – Там вы настоящая.
Ольга оглянулась и обомлела. Нет, это не водевиль, а фантасмагория какая-то. На телевизоре стоял портрет. Её портрет! Вот только она никогда не носила платья с таким глубоким декольте, никогда не улыбалась так жеманно, и не смотрела так зазывно.
- Знаете, - растерянно начала Ольга, - всё же здесь что-то …
В этот момент дверь в соседнюю комнату распахнулась и оттуда пулей вылетел ребенок в трусиках и маечке.
- Мама, - кинулся он к Ольге, - мамочка! Я буду слушаться, я буду хороший, только не уходи-и-и!
Сердце ухнуло и покатилось куда-то вниз. Не помня себя, не видя ничего вокруг она подхватила малыша, и крепко прижала к груди.
- Не плачь, милый! Ты самый хороший, самый любимый, - шептала она.
- Ну, слава богу, семья воссоединилась, - насмешливо бросил лейтенант и направился к выходу. За ним засеменила старушка. Ольга осталась в чужой квартире с чужим ребенком на руках.
Сначала была сварена и съедена вкусная молочная кашка, затем малыш вдоволь накупался и наигрался в ванне. Потом она начала читать ему книжку, но мальчик уснул, уткнувшись носиком в её плечо. Теперь можно было спокойно обдумать ситуацию. Итак, у неё есть двойник. Женщина не только похожа на неё, но и её полная тезка. Разве такое бывает? Проще всего, конечно, пойти в милицию, показать прописку до которой не добрался лейтенант, и всё станет ясно: она приезжая, живёт в другом городе.
Но мальчик, как быть с ним? Он чем-то напоминал младшего братишку, когда тот был в таком же возрасте. Она обожала играть с ним. Женька был громкоголосый, смешливый, как всякий здоровый ребенок, уверенный в том, что он любим близкими. Сейчас брат учится в десятом классе. Это высокий, сильный парень, всё такой же горлопан и насмешник. И она его по-прежнему любит, как и он её. Разве можно себе представить, чтоб её братишка в четыре года испуганно втягивал голову в плечи всякий раз, когда кто-то из взрослых поднимает руку, словно боится затрещины? А этот мальчик так и поступал. Нет, она не в силах просто передать его в руки родной «мамочки». Что-то надо предпринимать. А что? Позвонить домой, вот что!
Она ожидала, что родители будут также удивлены случившимся, как и она сама. Но отец, выслушав её рассказ, только тяжело вздохнул: «Да, Земля круглая!» И объявил, что немедленно едет к ней.
Ольга еще прощалась с родными, когда раздался звонок в дверь. Хозяйка вернулась?! – то ли с испугом, то ли с облегчением подумала она. Но на пороге возник молодой, спортивного вида мужчина.
- Привет, - буркнул он и прошагал на кухню. – Я вчера паёк получил, принёс тут кое-что. – Он стал выкладывать из объемистой сумки крупу, сахар, консервы. Ольга исподтишка разглядывала его. Интересный мужчина: сухощавый, мускулистый, с лица еще не сошел летний загар. Видимо, бывший муж или любовник ее двойника.
- Мне сказали, что ты опять на всю ночь оставляла Костика одного, - продолжал гость, неприязненно глядя на Ольгу. – Учти, я буду добиваться, чтобы тебя лишили родительских прав. Уж лучше детдом, чем такая мать.
Значит, это отец мальчика. Надо сказать ему правду, - решила Ольга.
– Понимаете, это какое-то недоразумение, - начала она.
- Только не рассказывай мне сказки, - бесцеремонно оборвал ее мужчина. - Я их наслушался вдоволь, пока мы жили вместе. «Что ты, Андрюша, у меня с ним ничего не было». Хватит! – он вышел, сердито хлопнув дверью, и бросился вниз по лестнице, начисто забыв о существовании лифта. Как несправедлива природа! Какую-нибудь славную девчонку она может наградить кривыми зубами, или длинным носом. А эту лживую тварь одарила внешностью ангела. Когда-то Андрей, как последний дурак, попался в ее сети. Он воспитывался в детском доме и всегда мечтал создать дружную семью. И вот реальность: его ребенку, вероятно, тоже предстоит расти в казенном заведении. К себе он забрать его никак не может: жены нет, а служба в военном флоте не позволяет взять на себя заботу о малыше. Иначе разве он оставил бы сына гулящей и пьющей женщине?!
Лейтенант Савчук уже собрался домой, когда на глаза ему попалась свежая оперативка. В городском парке найден труп молодой женщины. Документов при ней не оказалось. На снимке – искаженное смертью, но все еще красивое лицо. Лицо женщины с которой он разговаривал всего лишь два дня назад. Ольга Куприянова. Добегалась! А как же малыш? Опять один в пустой квартире? Он бросился к знакомому дому. У двери куприяновской квартиры стоял и давил на кнопку звонка мужчина в форме офицера военно-морского флота. Он вопросительно взглянул на милиционера, но сказать ничего не успел. Дверь открылась.
- Входите, молодые люди, - приветливо пригласил их мужчина лет сорока пяти. – Входите, и давайте знакомиться. Я – Виктор Куприянов, отец Ольги.
- Лейтенант Савчук, районное отделение милиции.
- А я – отец Константина, Андрей Королев, - представился моряк. – Никогда ничего не слышал об Ольгином отце.
И тут до них донесся счастливый детских смех. Так никогда не смеются ненужные и забитые дети. Так никогда прежде не смеялся Костя Куприянов. Андрей шагнул к распахнутой двери зала и замер. На диване удобно расположилась женщина в пестром домашнем платьице с распущенными по плечам светлыми локонами. У нее на коленях, тесно прижавшись, сидел его сын и чему-то весело смеялся. Лицо женщины, обращенное к ребенку, выражало вселенскую любовь. Парень с трудом проглотил ком, застрявший вдруг в горле. Вот такая картина мерещилась ему в мечтах. До полной схожести не хватает третьей фигуры рядом с этими двумя – его собственной. Что за фантастика? Или это ему снится?
Ольга?!- раздался позади него удивленный голос лейтенанта. – значит, там, в парке – не вы?
Позже, когда были получены ответы на самые жгучие вопросы, они все вместе пили чай и говорили о случившимся.
- Лариса была самой красивой девушкой в нашем городе, - вспоминал Куприянов, - и я потерял голову. Поженились. Через год родилась двойня – Оленька и Наташа. Жена почему-то отдавала предпочтение Наташе: чаще брала ее на руки, всегда кормила первой. Сестрам еще не было полутора лет, когда Лара увлеклась каким-то заезжим «принцем» и, забрав свою любимицу, укатила в краевой центр. Я тогда больше горевал о жене, чем о дочери. Но все же взял с нее слово сообщать о жизни ребенка. Обманула. Ни разу не написала, не позвонила. Он горестно вздохнул и продолжил:
- Я тоже вскоре женился, исключительно из-за Оленьки. Моя мама серьезно заболела, нужен был кто-то, чтоб ухаживать за ней и за ребенком. Вот я и привел женщину. Оказалось, что на сей раз мне досталось настоящее сокровище. Надюша всей душей привязалась к девочке и за матерью присматривала до последнего ее часа. Оленька тоже полюбила свою новую маму. И мы решили не посвящать ее в семейную тайну. Пусть считает, что это и есть ее родная мать. Вскоре у меня родился сын. Признаюсь, я счастлив в семье и ни о чем не жалею.
А года четыре назад по служебным делам я оказался здесь в краевом центре. И случайно встретил Ларису. Она сказала, что муж умер, оставив ей солидные накопления. И она ни в чем не нуждается. Действительно, одета она была хорошо, но, боже, как изменилась! Вместо молодой (ей ведь и сорока тогда не исполнилось), красивой женщины передо мной была спившееся баба на вид лет шестидесяти. Спросил ее о дочери. Сказала, что та живет с морским офицером. Видимо, это вы, - глянул он на Андрея. Тот кивнул. – Ждет ребенка. Вот и все. Ах, да. Спустя какое-то время после развода я обнаружил, что Лариса увезла не Наташино свидетельство о рождении, а Олино. Ждал, что она обменяет его. Не дождался и выписал в ЗАГСе новое. Так вот и оказались две сестры под одним именем. Вы говорите, Наталья замерзла? – обратился он к лейтенанту.
- Пока не ясно, - ответил тот. – На затылке след от удара. Может вследствие падения, а может кто-то ударил. Но умерла она от переохлаждения.
- Какая нелепая смерть, - грустно сказал Виктор.
- Кстати, Лариса Григорьевна тоже умерла по пьяной лавочке, - вступил в разговор Андрей.
- Что вы говорите? – воскликнул Куприянов. – Значит, ее тоже нет в живых?
- Да, года два тому назад под праздник выпила какой-то суррогат домашнего изготовления и не проснулась.
- Что же теперь будет с ребенком? – спросила Ольга. Могу я взять его под опеку или усыновить? Он ведь считает меня мамой.
- Это надо решать через органы опеки. Но насколько я понимаю, никто на мальчика не претендует, так что шансы у вас велики.
- А как же отец? – взглянула Ольга на Королева. – Разве вы не претендуете на собственного сына?
- Мы не были зарегистрированы, и я не значусь в метриках отцом ребенка. Взять к себе его не могу, иначе давно бы это сделал. Но позвольте мне хотя бы встречаться с Константином, присутствовать в его жизни. Словом, быть отцом.
- Конечно, что за вопрос, - ответил за дочь Виктор. Кстати, приближается Новый год. Нам бы хотелось отпраздновать его в семейном кругу. А вы, если хотите, приезжайте к нам в гости.
Ах, какую пушистую елку принес вчера домой дедушка Витя! А Костя с мамой и дядей Женей украшали её игрушками. Елка больно кололась, но Костя не жаловался. Он был в восторге: ведь впервые видел и наряжал елку. А сегодня утром нашел под ней подарки от Деда Мороза: нарядный костюмчик, лошадку с гривой, и целый пакет фруктов. Бабушка Надя весь день что-то жарила и пекла. А вечером приехал папа и тоже привез ему подарки. Они все вместе водили хоровод вокруг елки. Потом сели за стол. И тут Костя допустил ужасную ошибку. Он протянул руку за апельсином и нечаянно толкнул свой стакан с соком. Стакан качнулся, и на белой скатерти расплылось некрасивое пятно.
Он знал, что за этим последует. Сейчас мама вышвырнет его из-за стола и будет кричать, зачем только она родила этого криворукого ублюдка. А возможно, и подзатыльников надаёт. Ну и пусть. Только бы не оставляла одного в темной и страшной квартире. Он зажмурился и ждал, но удара не последовало. Вообще никто не кричал, не возмущался, не тащил его из-за стола. Несколько секунд в комнате стояла абсолютная тишина. Потом раздался веселый голос дяди:
- А вы знаете, есть такая примета: если под Новый год нечаянно разлить сок, то весь год будет сладким. Ура! У нас будет очень сладкий год!
Костя осторожно открыл глаза. Никто не сердился. Все смотрели на него и улыбались. А мама промокнула салфеткой пятно и поцеловала его в щеку. Только бабушка почему-то всхлипнула и вытерла платком глаза. Наверное, ей было жалко испачканную скатерть.