Воронка мутного темного небытия выносит меня на некую площадь. Вокруг развалины, рухлядь, ветер гоняет в пыли всякую ветошь и хлам. Перед мною странная полуразваленная арка. Это ворота Расёмон, я шагаю внутрь арки и толкаю какую дверь... и меня окутывает мрак. Раздается весьма неприятный хриплый смех.... Когда глаза привыкают к тьме, я вижу нелепую косматую старуху - порождение кошмаров и больного разума. Она собирает мертвые волосы и плетет из них необъятную паутину, заполняющую все пространство... паутину моих страшных снов. И мне кажется, что я очнусь из сонного забытья, как только порву, раздеру эту паутину в клочья. Я тяну свои руки к паутине и к этой бабе, что как паук сидит в ней. Но старуха опять смеется, выдыхает смрадом мне в лицо и отталкивает мои руки и меня от себя... и я улетаю от нее прочь, в спасительную черную воронку забытья...
Следующее вхождение... Я вижу прямо пред собой огромный бескрайний стол, покрытый темно-зеленым сукном. И у меня длинный- предлинный нос. Мой носяра лежит на этом столе дурацкой уродливо изломанной белой колбаской и он настолько тяжел, что я не могу поднять головы и оторвать свой нос от этого тошнотворного сукна, я пришпилен к столу своим носом. А по нему прыгает и прыгает какой-то маленький злобный карлик в ярко желтом колпаке, непрерывно кривляется и все молотит мелкими голыми пятками по моему носу. Мне очень больно, а от носа отскакивают крохотные белесые горошинки раскатываются бисером по всему сукну. И я вдруг понимаю, что все это, что катается и непрерывно двигается есть все то, что я когда не смог, не успел, не захотел, не стал, бросил и предал... И мне надо прекратить весь этот адский идиотский беспредел, я кричу, пытаюсь поймать карлика и скинуть с моего носа. А он выскальзывает ужом из моих потных корявых рук... и я опять куда-то проваливаюсь...
Я вишу ... я завис нигде, вокруг ничего нет... это даже не вакуум - это просто ничто. Снизу меня мрак, бездонная тьма, я твердо знаю, что это называется адом. Сверху меня свет и я надеюсь, что наверху будет рай, хотя и это все с высшей мере странно и нелепо. А перед мной паутинка - тонкая серебряная нить ... она такая бесконечная из тьмы в свет и такая тончайшая, что на нее невозможно смотреть. Я изо всех сил цепляюсь за нее и ползу по ней от низа к верху, их мрака к свету... И больше ничего и никого не существует, а есть только эта яркая нитка - воплощение надежды и всякого смысла.. И вдруг я почему-то понимаю ... или вспоминаю, что там где свет - там никого нет... абсолютно никого. Что там только каменный божок холодный уже много веков и глухой ко всякому движению, а его подножья растут лотосы равнодушные и безучастные ко всем, даже к себе... И вот этот момент тонкая серебристая нитка в моих руках вдруг лопается, и распадается на микроскопические стеклянные брызги... короткий звук оборванной струны... и я опять лечу вниз, в спасительную тьму темных снов ...
Новое включение мятежного разума. Вокруг ясно, женщины и дети, теплый день. И я... поросший шерстью. Как это ни смешно, но я - обезьяна. А если точнее, маленькая обезьянка с «пожилыми» глазами. Та самая, которая выжила ненароком все-таки в той объятой пламенем карете... выжила, в отличие от моей хозяйки. Меня по прежнему двуногие кормят бананами и прочей... А взамен я должна всячески кривляться, корчить рожи и строить из себя идиотку... Особенно обильно угощает меня Его Светлость. Но я-то вижу всех двуногих насквозь, и им от меня ничего не скрыть. И лучше я вечно останусь безмозглой обезьяной и буду строить из себя полную дуру, чем вкусить мне хоть толику того ада, который всегда носят в себе двуногие. Ад, который они носят в своей душе. И конечно это не тот примитивный ад на ихних лубочных страшных картинках, которыми они постоянно кошмарят друг друга. А ад, ради которого из-за «любви к так называемому искусству» они готовы сжечь заживо своего ребенка. Не дай бог, мне хоть на миг оказаться в их шкуре... не дай Бог. Лучше прыгать и ловить дармовые фрукты... Вон Его Светлость опять мне чего-то кинул. Я подпрыгиваю... и вдруг куда-то проваливаюсь... опять... и снова...
И опять новая странная картинка. На этот раз это огромное безразмерное (по периметру всего сознания) зубчатое колесо. Оно просто висит передо мной, полностью заполняя весь обзор зрения. Колесо непрерывно безостановочно крутится вокруг своей оси, противно скрипя и визжа, а по краям его множество кривых, странно изогнутых изломанных зубьев и иголок. И самое неприятное и ужасное то, что оно очень материально... оно есть, в отличие от всего остального. Все вокруг, воспринимается, как антураж - фон для этого чудовищного колеса. Включая меня. Себя сейчас я тоже воспринимаю как нечто вроде фона, на котором бессмысленно крутится этот чудовищный агрегат. Или же просто это все происходит в моем мозгу - как в некой альтернативной виртуальной реальности. По факту, я не уверен - кто кого выдумал, я - его или же оно -меня.
А колесо все вращается и вращается, помимо моей воли, вызывая из моей больной памяти все новые волны воспоминаний. И я вспоминаю, все то, что хотел бы забыть больше всего на свете...
Какой-то поздний летний вечер, новолуние. Я иду с родителями по каменистой тропинке и мне навсего пять лет. Мать с отцом идут впереди и плетусь позади, высматривая чего-нибудь интересного в ближайших кустах. И вдруг я замечаю, что довольно сильно отстал и родители уже далеки впереди - настолько, что силуэты уже начали расплываться в летнем полумраке. Мне становится очень страшно. Я что есть силы бегу за ними, тяну к ним ручонки и кричу что-то, но они почему-то даже и думают оборачиваться... А мне уже чудится, что полная луна, которая раньше висела где-то непонятно вверху, тоже в свою очередь гонится за мной, она нависает над маленькой детской фигуркой, быстро нагоняя меня. Теперь она представляет из себя желчный, стремительно увеличивающийся в диаметре, бешено крутящийся вокруг оси диск с рваными краями... из которых уже лезут и тянутся ко мне зубья.... и колья... и острые-острые иглы...
Моментально проходит двадцать лет... В чудесном ночном озере я купаюсь с прекрасной рыжей ведьмой... нырнув под воду, она уходит ко дну, на миг оборачиваясь зеленокожей русалкой... И вот, под утро, когда появились первые проблески зари, она отряхивается и уходит в предрассветную тьму а я только вижу ее следы на мокром песке. Я не понимая, поднимаюсь и пытаюсь идти за ней, окликая женщину. Но фигура быстро удаляется, не реагируя на мои сигналы. И вдруг, как в каком-то сюрреалистическом сне, женский силуэт странно комкается, ломается и тает, а на ее месте возникает уже знакомое рваное веретено, темная воронка вращается, от нее во все стороны отлетают грязные брызги и сопли... зубчатые колеса безостановочно перемалывают мою память... и меня заодно...
Проходит еще чертова уйма времени. Опять вечер, тесная маленькая комната с единственным окном, из которого открывается колоритный вид на городскую свалку. Я сижу на диване и читаю старые письма - письма любимого человека. Ее нет в живых уже десять лет. Но странная парадоксальная штука в том, что письма-то остались. Они-то живут своей жизнью, я и могу их трогать, щупать, нюхать и бесконечно перечитывать. И для меня это еще одно фатальное противоречие - гвоздь, вбитый по самую шляпу в мое сознание. От нахлынувших чувств, на глаза наворачиваются слезы. И вот стройные строки символов распадаются и разбегаются по бугристой бумаге. И складываются в до боли знакомую фигуру. Я знаю ЧТО будет дальше.... И комкаю бумаги, откидывая от себя письма... сознание, жалея меня, гаснет... уходит в спасительный мрак - забытье... единственное избавление от терзающих меня зубчатых монстров...