Памяти моего отца
В полузабытом сорок первом
Пахал Данила клин земли,
Когда на поле спецкурьером
Ему повестку принесли.
Ушёл Данила на защиту
Свободы Родины своей,
Оставив горюшком убиту
Жену и пятерых детей.
Уже, считай, что третий месяц
Пылала по стране война.
Всё разрушал проклятый немец,
Всё, что построила страна.
Пошёл солдат, вчерашний пахарь,
Отец детей и друг жены,
Борясь с невзгодами и страхом,
Тропой суровою войны.
Стояла зимняя погода.
В семью придти пришла пора
После войны через полгода –
Лечили долго доктора.
Кто воевал, тот точно знает:
Прошёл войну и не убит
Лишь тот, кого Господь спасает,
О ком молитву друг творит.
С Данилой нет большой загадки.
Жена,терпя за мужа страх,
О нём молилась днём украдкой,
Молилась ночью вся в слезах.
Солдат, шинели не снимая,
Включился в общий труд сельчан,
Умом и сердцем понимая,
Что хлеб — начало всех начал.
Но это завтра, а сегодня
Иссяк запас любых харчей,
Тех, запасённых прошлогодних,
И чем теперь кормить детей?
Ходил просить еды в контору,
Но там всегда один ответ,
Одни и те же разговоры:
"Зайди потом. Продуктов нет."
...Везли обозом с сеном сани,
Домой спешили к ночи тёмной,
Боясь набега волчьей стаи.
Глаза узрели как-то сами
На снег рассыпанные зёрна.
Обоз — артельная работа —
Своим коням не скажешь "тпру-у".
Зерно заметил, может, кто-то,
За ним вернётся поутру.
А тёмным утром взял Данила
Мешок, лопату и салазки
И чтоб не так опасно было,
Мазутный факел для острастки.
Зима в степи — ветра и холод.
Где сил ему на труд найти?
Когда семья терпела голод,
К кому за помощью идти?
Он долго шёл дорогой снежной.
Ночные тени прочь бегут.
И,наконец, в степи безбрежной
Увидел зёрна на снегу.
Теперь заметил лишь Данила,
Что он устал и хочет есть.
И, чтоб собрать остаток силы,
Пришлось на саночки присесть.
Сейчас ему хотя б лепёшку
Или похлёбки ложек пять
Или мороженной картошки,
Чтоб малость силы поддержать.
За сутки он не съел ни грамма,
Иметь здесь силы мудрено.
Он поредевшими зубами
Жевал промёрзшее зерно.
Зерно-янтарь со снегом белым
В мешок засыпал под завязку,
Передохнув, он еле-еле
Мешок приладил на салазки.
На сани сел понеудобней,
Чтоб отдохнуть и не заснуть,
Чтоб жизнь спасти семье голодной,
Идти с зерном в обратный путь.
Идти домой... А силы нет.
Идти, идти! Иначе — смерть.
Тут вспомнил быль военных лет,
Когда он смог не умереть.
Он вспомнил: Шли однажды лесом
Из окружения к своим.
Конечно, лес им был завесой,
Но был суровым и чужим.
Винтовка есть, патронов мало.
Еды — хоть шариком кати.
Бойцам силёнок нехватало
Уж не бежать, хотя б идти.
Тогда, все силы напрягая,
Они пришли к передовой...
Сейчас, себя превозмогая,
Довёз Данила куль домой.
Всю смесь засыпали в корыто,
Чтоб снег и зёрна разделить.
Растаял снег, водичка слита,
Зерна – вполне семь каш сварить.
Ожил весь дом, детишки рады,
Жена от радости в слезах:
Господь послал им как награду
Неделю жизни. Не пустяк!
Зачем о зёрнах здесь поведал?
Не всякий сразу всё поймёт.
Кто судит о цене
Победы,
Пусть эти зёрнышки
Зачтёт!
Ноябрь 2010