В 1836 году учитель школы в Новоархангельске, Филипп Кашеваров, в очередной раз подал прошение главному правителю колоний капитану 1 ранга Ивану Антоновичу Купреянову об исключении его из крепостного сословия и переводе в курские мещане. И в очередной раз получил отказ.
Крепостной Филипп Артамонович Кашеваров считался собственностью некоего курского купца Голикова, который отказывался дать ему «вольную». Тридцать пять лет безрезультатно добивался Кашеваров права стать свободным человеком, но так им и не стал.
Возвращаться в Россию в качестве крепостного он не мог, поэтому остался навсегда жить в колонии, где он, по крайней мере, числился в разряде «полупочётных», к которым относились вольные штурманы, приказчики, словом все, кто занимал второстепенные должности.
Ниже на ступеньку в колониальном обществе были казённые матросы, солдаты сибирских линейных батальонов и рабочие мужики. К «почётным» относились лица, занимавшие высшие должности в управлении колонией, офицеры и командиры судов.
Аборигенов делили тоже на категории. Алеуты, жители острова Кадьяк и Курильских островов считались «зависимыми», в сущности, они были крепостными компании.
Племена кенайцев и чугачей относились к «не вполне зависимым», а медновцы, колчане, малегмюты, колоши и другие индейские племена – к «совершенно независимым». Короче говоря, степень зависимости определялось тем, какой отпор давали аборигены колонизаторам.
Обстоятельства, как Филипп Артамонович оказался в 1794 году в Америке, неизвестны, как неизвестно и то, где он получил образование, достаточное, чтобы учить детей в основном учебном заведении русских колоний в Америке.
Сначала он добывал морского зверя, был промышленником, затем до 1822 года работал учителем в школе на острове Кадьяк, а позже в школе Новоархангельска до 1835 года. На островах селения были крошечные, по 15-20 человек жителей, и только на Кадьяке насчитывалось до двухсот человек.
В колонии он женился на алеутке. Мне встретилось в мемуарах офицера, побывавшего в колонии, упоминание о том, что она была необыкновенно хороша собой. 28-го января 1809 года в доме на берегу Павловской гавани на острове Кадьяк у них родился сын, которого отец назвал Александром.
Мать, понятное дело, в вопросе, как назвать сына, права голоса не имела. Детей, родившихся от таких браков, называли креолами. Все они принадлежали компании.
Капитан-лейтенант Павел Николаевич Головин, который составил «Обзор русских колоний в Северной Америке», отмечал, что «большею частью они хорошо сложены и есть очень красивые». По его словам, «все креолы до крайности самолюбивы, щекотливы, обидчивы, имеют хорошие способности и особенно склонны к механическим ремёслам».
В моральном отношении их положение было тяжёлым. Русские смотрели на них свысока, а отношение алеутов определялось тем, что те считали их матерей развратными женщинами. Главным развлечением в колонии было пьянство, поэтому креолы делились на две категории.
Одни погружались в пьянство и рано умирали, другие делали всё, чтобы занять в обществе достойное место, попасть в «почётные». Все дети семейства Кашеваровых оказались очень способными, но достоверно известна судьба только одного из сыновей, Александра, о нём дальше и пойдёт речь.
По инициативе главного правителя колоний Александра Андреевича Баранова наиболее толковых мальчиков креолов, за счёт компании отправляли с оказией в Петербург на обучение морским наукам.
Такими счастливчиками оказались двенадцатилетний Александр Кашеваров и его братья, Николай и Иван, которых Баранов поместил в частный пансион, где подростков подготовили к поступлению в Штурманское училище.
Дело в том, что в начальной школе в Новоархангельске их учили только читать, писать и азам арифметики. Причём, за своё обучение они были обязаны служить в компании до двадцати девяти лет.
Братья учились в разное время. К сожалению, о них известно лишь то, что Николай стал командиром брига «Великий князь Константин», а Иван – командиром шхуны «Тунгус», но они считались гражданскими людьми.
В Морской корпус, таким как они, дорога была закрыта, а в Штурманское училище, их принимали, но присваивали воинское звание далеко не всем. Из трёх братьев его получил только Александр. Штурманы тогда считались на флоте чёрной костью.
У них были другие звания, и другая форма по сравнению со строевыми офицерами, хотя океанская волна качала всех одинаково. Креолы Кашеваровы учились очень добросовестно, понимая, что только знаниями и трудом могут занять в обществе достойное место.
Нравы в училище царили жестокие, но они, родившиеся на Кадьяке, выдержали всё. Александр ещё в детстве насмотрелся разного в колонии, и был морально ко всему готов.
Его выпуск из училища состоялся в 1828 году. Уровень подготовки штурманского кондуктора был настолько высоким, что его назначили не штурманским помощником, а штурманом компанейского корабля «Елена», на котором предстояло доставить грузы в Новоархангельск.
Командовал кораблём лейтенант Василий Степанович Хромченко. В пути посетили Копенгаген, Портсмут, Рио-де-Жанейро. Обогнув мыс Доброй Надежды, направились в Сидней.
Хромченко не мог нахвалиться штурманом, которому шёл девятнадцатый год. Для нашего времени такой возраст штурмана, самостоятельно прокладывающего курс корабля вокруг земного шара, звучит фантастикой.
Продолжение http://www.proza.ru/2016/04/30/918