Александр появлялся в учебном городке не часто. В отличие от других магов, при необходимости, его нельзя было найти в каком-нибудь облюбованном для тусовок уголке реальности. Он появлялся строго в часы, указанные в его расписании, и уходил, не задерживаясь на дружеские посиделки. Из-за этой особенности часть обитателей городка считали его нелюдимым, а вторая часть — высокомерным. Соответствовали ли такие выводы действительности, Лера не задумывалась. Измененный занял главное место в ее жизни, став и Учителем и другом. В отличие от других преподавателей и инструкторов, он не видел в ее ошибках или промашках нежелания учиться, и настаивал на повторениях без порицаний, как на единственном способе приобрести навык. Иногда он забирал ее из учебного городка в свой дом, и тогда они часами могли в молчании заниматься каждый своим. В такие моменты Лере казалось, что им вполне достаточно присутствия друг друга. К середине семестра она все чаще оставалась на выходные в доме Учителя. Вопреки домыслам, начавшим проскальзывать среди ее одногруппников, их отношения были далеки от романтических и по молчаливому согласию обоих сводились к платонической дружбе.
— Завтра тебе не нужно возвращаться в городок, — в воскресенье вечером объявил Измененный. — Пойдешь со мной. Оденешь это.
Он протянул ей пакет с новой зимней одеждой.
Рано утром Александр открыл портал, и они шагнули в предрассветные зимние сумерки. В лицо ударил морозный ветер, а под ногами заскрипел снег. Вдали светились огни домов, к которым они и зашагали. Разговаривать на улице не получалось: Измененный шел быстро и Лере приходилось почти бежать, стараясь не сбиваться с дыхания и пореже вдыхать обжигающий холодом воздух. Наконец они подошли к кирпичной пятиэтажке, именуемой в народе «хрущевкой». Учитель позвонил в одну из трех квартир, расположенных на первом этаже, и, когда дверь распахнулась, они вошли. Несколько мгновений Лерины глаза привыкали к туману, которым оказался сигаретный дым.
— На лестницу курить, здесь уже дышать нечем, — вместо приветствия кому-то сказал Александр, — совсем распустились.
Они прошли по коридору, натыкаясь то на вешалки, то на людей, и оказались в небольшой светлой комнате, с окном, почти во всю стену. За ним, насколько хватало глаз, расстилалось большое белое поле. Скромная мебель состояла из обеденного стола, застеленного пестрой скатертью, нескольких стульев, посудного шкафа и кушетки. Учитель притворил дверь.
— Располагайся, мы здесь надолго, — предложил он Лере, — сделай нам чай.
Чистых чашек не оказалось, но Лера нашла небольшой умывальник в углу за дверью. Когда чай закипел и был разлит по чашкам, она села напротив Измененного:
— Что это за место?
— Пограничная реальность. Мы называем ее Снежной Обителью. А эта квартира — диспетчерская, сюда обращаются маги по разным вопросам. В каждой реальности Ордена есть такое место. Орден объединяет магов. Академия, в которой ты учишься — его часть.
Лера слушала внимательно: Учитель упоминал о некой магической организации всегда нехотя и вскользь.
— Но сейчас это не важно. Мы здесь, потому что в этой реальности грань нашего восприятия тоньше, и наше восприятие улавливает больше. Это место лучшее для знакомства с нелюдьми.
— С нелюдьми?
— Среди студентов ходит много слухов. Не стоит верить во все.
— Какие они, нелюди?
— Мы называем их Зелеными. Они древние существа. У них нет привычного для нас тела, поэтому мы не можем их видеть. Но можем воспринимать. Каждый воспринимает их по-своему. Кто-то увидит их в виде призрака, кто-то как свет, кому-то они покажутся страшными, а кому-то привлекательными. Иногда мы воспринимаем их как голос, звучащий в голове, иногда — как тревожное чувство или блаженное, которые не можем объяснить, иногда — образами. Они появились задолго до людей, это чистая энергия, без физического проявления. Если представить, что у энергии есть диапазоны частоты, то мы, люди, существуем в одних диапазонах, а они в других. И есть пограничные области, в которых наши диапазоны сближаются. В таких местах наше восприятие становится похожим, что дает возможность взаимодействовать друг с другом.
— А что дает такое взаимодействие?
— Ты начинаешь больше видеть, больше воспринимать. Твои возможности расширяются.
— А им что дает?
— То же самое. Мир невообразимо богат и разнообразен, мы лишь крохотные его частички. И развиться мы можем в пределах, доступных только для нашего вида. Маги идут таким путем. Но есть еще вариант: взаимодействуя энергетически с этими существами, мы расширяем границы возможностей своего вида и своего мира. Это путь Измененных.
— Ты пошел таким путем?
Учитель кивнул, следя за Лериной реакцией. Она смотрела в окно, на снежные поля. Мысль о том, что где-то здесь, рядом, находятся нелюди, будоражила воображение. Она пыталась представить их, но дальше образа маленьких зеленых человечков, владеющих волшебством, фантазия не шла. Измененный усмехнулся:
— Когда появились люди, способные воспринимать этих существ, они основали Орден. Орден объединяет магов и имеет свою структуру, об этом мы поговорим в свое время. Некоторые маги увидели возможность не только в общении с ними, но и в обмене энергией и в обучении. Постепенно накапливаясь, иная энергия вносила изменения в сознание магов и оно менялось. Появлялась частота, общая для людей и нелюдей. Маги, обладающие такой частотой стали Измененными. Со временем маги и Измененные основали Академию. Студенты магической Академии обучаются основам магии, развивают свои способности, открывают для себя новые возможности, и выбирают свой путь. Они либо уходят, либо становятся магами Ордена, а некоторые из них объединяют свою энергию с нелюдьми и превращаются в Измененных.
— Я хочу их увидеть, — заявила Лера.
— Всему свое время. А сейчас перепиши все предметы, которые ты видишь в комнате, вот ручка и бумага.
Задание было странным. И, на Лерин взгляд, бесполезным.
— Тебе нужно меня чем-то занять? Я могу просто пойти погулять.
— Попробуй начать писать, — настойчиво повторил Александр, и Лера взяла ручку. Первой в список попала чашка, стоявшая перед ней. Она попыталась вывести буквы, но в момент соприкосновения грифеля с бумагой, сознание путалось и ни Лера, ни ее рука не помнили, как пишется буква «Ч». Сделав несколько попыток, она подняла на Учителя глаза, полные удивления:
— Не знаю, не получается. Даже хуже, чем на письменных зачетах.
— Это тест. Наш разум играет с нами в скверные игры: тебе кажется, что вокруг все как обычно и с тобой ничего не происходит, но это видимость. На самом деле ты воспринимаешь другое, но твоя привычка мыслить и полагаться на свои знания, заставляют тебя верить в их неизменность, а другое, воспринимаемое сейчас, твоим разумом игнорируется. Потому что у тебя нет его описания, ты попросту не знаешь, что бывает иное. Если кто-то даст тебе такое описание, ты начнешь видеть. Если нет — всю жизнь будешь окружена одним и тем же набором понятий.
— Но ведь это просто чашка!
— Если это просто чашка, а ты умеешь писать, то почему ты не можешь выполнить такое простое задание? — Измененный взял ручку и, не глядя, начертал слово. Лера попыталась его прочесть, но не смогла: буквы скакали, сливались, видоизменялись до тех пор, пока не превратились в непонятные значки.
— Хм, как выяснилось, ты не только писать не умеешь, но и читать, — Александра ситуация откровенно забавляла.
— Что происходит, Учитель?
— Привычки определяют действия, заставляя одинаково реагировать на разные обстоятельства. Наши маги, — Снегов кивнул в сторону двери, — дымят как паровозы, лишь бы привычным действием заглушить новое, непривычное состояние. Привычка создает иллюзию комфорта. Ее можно использовать, вот как они, но не забывать, что она же и лишает возможности видеть. Сейчас ты не можешь совершать привычные действия, потому что эти умения принадлежат другим состояниям, а ты переносишь их на только что открытое для себя.
— Но я не вижу вокруг ничего необычного, — Лера вертела головой, пытаясь заметить хоть что-то из того, о чем говорил Учитель.
— Твой разум не спокоен, ты пытаешься реагировать вместо того, чтоб воспринимать. Если сумеешь остановить свою внутреннюю круговерть — увидишь. А сейчас мне нужно работать. Да, — Измененный сделал вид, что только что вспомнил, — Милена передавала тебе привет. Она скоро сюда приедет.
— Милена приедет? Когда? — не зная радоваться ли ей предстоящей встрече или настораживаться, поинтересовалась Лера. С Миленой она не виделась недели две, проводя последнее время или в спортзале или с Измененным.
— В обеденное время, часам к двум. Ты увидишь их, здесь одна дорога, через поля.
Александр уткнулся в бумаги и перестал обращать на ученицу внимание. Иногда он выходил из комнаты, но быстро возвращался. Периодически заглядывали маги. Лера про себя удивлялась, как они все помещаются в небольшой квартирке. Она сидела на кушетке и упрямо пыталась выполнить заданную перепись предметов. После многочисленных попыток она поняла бесполезность занятия и попробовала их рисовать. Рисунки получились сразу, но Измененного, занятого своими делами, эта хитрость не впечатлила.
— Образное мышление у нас в крови, разум развился позже. Но считай, что в этом месте ты достигла уровня развития первобытных людей.
Наконец, порядком устав от ничегонеделания, Лера заметила две темные точки, показавшиеся на левом краю поля. Они медленно приближались, испытывая и без того утомленное Лерино терпение. Когда точки приблизились и превратились в два небольших заокругленных автобуса, Учитель разрешил ей выйти на улицу:
— Можешь идти встречать, но далеко не уходи.
Одевшись, девушка выбежала на крыльцо. Автобусы уже почти подъехали. Они остановились метрах в ста от дома, прямо в поле. Лера пошла к ним по протоптанной в глубоком снегу дорожке. Окна автобусов заледенели, и что творится внутри, разглядеть не удалось. Минут пять ничего не происходило, только мороз щипал щеки и заставлял переступать с ноги на ногу. Потом передняя дверь первого автобуса распахнулась, и выглянул маг-инструктор. Он неспешно огляделся, вышел, размял затекшие конечности и воззрился на Леру:
— Тебе чего?
— Жду Милену.
Маг помедлил, заглянул в автобус и что-то сказал. Милена показалась сразу же. Она выпрыгнула на снег и подошла к Лере:
— Я не ожидала увидеть тебя. Здесь очень холодно, почему ты на улице?
— Вас встречаю.
Волшебница слегка нахмурилась:
— Но мы задержались. Ты все это время была здесь? Ты тепло одета?
— Я вышла когда вы подъехали, а до того сидела в доме. Учитель сам предложил вас встретить, — Лере беспокойство Милены было непонятно.
— Александр здесь? Я подумала, что он оставил тебя одну. Пойдем в автобус, ко всем.
Несколько инструкторов толпились возле дверей. Учеников видно не было.
— Эй, вы куда? Ей туда нельзя, она не с нами, — окликнул Милену один из инструкторов, когда она подошла к ступенькам автобуса.
Волшебница остановилась:
— Ты что? Она из моей группы!
— Ты знаешь правила, она приехала не с нами.
— Вы люди или нет? На улице же мороз!
— Ей нельзя, — преграждая проход, повторил маг. — Пусть идет в дом.
— Еще неизвестно, кто человечнее, — бросила ему Милена, поворачиваясь к Лере: — Действительно, пойдем в дом, там теплее.
Инструктор, светловолосая и одетая в длинную серебристую шубу с капюшоном, походила на Снегурочку. Отойдя от автобусов, она остановилась и улыбнулась:
— Чувствуешь, какой воздух? Мы несколько часов протрусились в автобусах, дороги полностью замело. Меня совсем укачало, думала, придется останавливаться. Как твои дела? Дома все хорошо?
Последний вопрос показался Лере странным.
«Дома? Что она подразумевает под домом? Дом Учителя? Так это у него надо спрашивать», — она вопросительно глянула на волшебницу.
— У тебя дома, — уточнила Милена, — я думала, ты сохраняешь память. Не бери в голову. Пойдем, а то замерзнем.
— Я помню, ко мне вернулись воспоминания, ты же знаешь.
— Я имела в виду, как сейчас у тебя дома, — сделав акцент на «сейчас», инструктор ускорила шаг.
«Странная она сегодня, — решила для себя Лера, — вдруг стала интересоваться моими делами, домом. Откуда мне знать, как там сейчас дела, если я здесь?»
Александр, увидев Милену, поднялся ей навстречу.
— Как ты можешь все за нее решать? — сдерживая гнев, сходу задала вопрос волшебница.
— И я рад тебя видеть, — Измененный иронично поднял бровь.
— Не паясничай, ты прекрасно понимаешь, о чем я. Ты искусственным путем изолируешь ее от всего: от общения, от группы, от нее же самой!
— О, в тебе заговорили инстинкты или тебя вдруг стала волновать ее судьба? — Александра ситуация явно развлекала, в то время как Лера пыталась понять, отчего ее дорогие учителя поругались.
— Ты — гад, — неожиданно спокойно заявила Милена, — она тебе безразлична, ты спокойно отправил ее на мороз, захотел — увел из учебки никого не предупредив. Ее не пустили в автобус, из-за того что она сюда пришла с тобой.
— В следующий раз, прежде чем выдвигать мне обвинения, подготовь более весомые основания. Тебе никто не мешает общаться с ней и выполнять свои обязанности, и ты знаешь, где ее найти. И что хорошего было бы в том, если бы она приехала с тобой? Сидела бы сейчас там, в автобусе, как все?
— А ты решил ей внушить, что она не как все! Мне пора возвращаться к группе, здесь я не останусь, — Милена накинула на голову капюшон и вышла.
— Она слишком эмоциональна, но инструктор хороший, — Александр сел за стол и вернулся к своим бумагам.
Лера огорчилась: причины ссоры она не понимала, но чувствовала, что имеет к ней отношение. Ее единственное развлечение — смотреть в окно на автобусы и пляшущие от холода фигурки инструкторов рядом с ними, вскоре надоело. Девушка не заметила, как уснула. Ее разбудил Учитель. На улице стемнело, все так же стояли автобусы, рядом с которыми разложили костры. В комнате горел свет, а часы показывали шесть вечера.
— Я ухожу, ты остаешься с Миленой. Если замерзнешь, вернешься сюда, здесь будет дежурить Измененный, он тебя впустит.
— Я лучше пойду к ним, — Лере не хотелось оставаться в чужой квартире среди незнакомых магов.
— Хорошо, иди, но в любой момент можешь вернуться, — согласился Учитель.
Милена грелась у одного из костров. Заметив Леру, она сразу же подозвала ее. У огня было весело. Инструктора притащили бревна, соорудив из них лавки, кто-то бренчал на гитаре, остальные шумно общались, согреваясь вином.
— Держи, — проходящий мимо парень протянул Лере пластиковый стаканчик с темно-красной жидкостью.
— Нет-нет, ей не наливай, — волшебница перехватила его руку. Маг пожал плечами и вернулся к огню.
— Скоро мы все вместе пойдем гулять, — пообещала Милена. Ее глаза блестели, а вино исправило дневное настроение.
Они сели на край бревна. Жар от костра согревал ноги и лицо. Лера огляделась: над головой, в темном небе сияли звезды. Искрился и похрустывал под ногами снег. В пятиэтажных домах кое-где светились окна: от них веяло уютом и приближающимся Новым годом. Было хорошо так сидеть, слушать смех инструкторов, любоваться зимним пейзажем и наблюдать за радостным чувством ожидания, заполнившим грудь. От темных обледеневших автобусов не доносилось ни звука, словно в них и не было замерзших и уставших второкурсников.
— Почему мне нельзя к группе? — поинтересовалась Лера.
— Сегодня такой день. Они должны подготовиться ко встрече, на подготовку уходит несколько часов. В это время они не должны разговаривать с посторонними, — Милена осеклась, но быстро поправилась — ты для них так и осталась чужой. Это не из-за тебя, а из-за твоего Учителя. Он Измененный, а это…
— Я знаю, кто такие Измененные. Ну и что?
Инструктор поставила стаканчик с вином в снег и посерьезнела:
—Нет, не знаешь. Никто не знает. Они уже не люди, мы мало что для них значим. Так давно повелось: они сами по себе, мы — сами. Сегодня людям лучше держаться вместе, без их влияния, а тебя сюда привел он.
— А к какой встрече нужно готовиться?
— Ночью некоторые из учеников, кого выберут, впервые встретятся с нелюдьми.
Лера оторопела, а потом пришла в восторг:
— С настоящими? С Зелеными? Ночью? А они какие? Они сюда придут? А что они будут делать? Их можно будет увидеть?
— Тише, никого не расспрашивай. Я не знаю, сможешь ли ты их увидеть. Они сами выбирают, с кем им поговорить.
— А кто они?
— Никто не знает, кто они на самом деле, но они не люди, не такие как мы.
— А зачем им говорить с нами? — не унималась девушка.
— Наверное, таким образом, они выбирают людей, которых потом заберут к себе.
— Зачем? — допытывалась она, в надежде, что наставница окажется более разговорчивой, чем Учитель.
Милена тревожно оглянулась на инструкторов, не слышит ли кто-то их беседу.
— Если бы кто-то из нас знал это, то не был бы здесь. Кто разговаривал с ними — не помнит о чем. Иногда они забирают людей и те просто исчезают, а возвращаются уже иными. Может в них уже ничего человеческого не осталось. А все, кому повезло после такой встречи остаться, стараются не говорить об этом. Будто такое молчание что-то изменит. Мой однокурсник так исчез. Маги предпочитают считать это жертвой богам.
Волшебница потянулась за бутылкой и налила себе еще вина.
— Может не стоит? — осторожно спросила Лера.
— Не беспокойся, я быстро протрезвею. А ты перестань меня расспрашивать. Иди к своему Измененному, пусть сам объяснит тебе… да, ему многое надо тебе объяснить.
Больше на эту тему Милена разговаривать не захотела, и Лера осталась с массой вопросов.
Часов в семь вечера инструктора стали выводить из автобусов свои группы. Ученики выглядели очень уставшими и заспанными. Они почти не разговаривали друг с другом, делая исключение для обмена колкостями. Лера наблюдала, как Милена, растерла лицо снегом и собрала свою группу у костра:
— Встреча состоится глубокой ночью. А до этого несколько часов нужно провести в уединении, размышляя о жизни. Позже каждому покажу его место для медитации. Там вы будете оставаться до тех пор, пока я не приду за вами. После мы пойдем в корпус, где вы будете спать.
— А когда мы сможем поесть? — спросил Валик.
— Вам выдадут еду уже в корпусе.
— Милена, это все обязательно? — поинтересовался Тарас.
— Обязательно. Сейчас мы прогуляемся, чтоб вы смогли размяться.
— А ты откуда взялась? Небось грелась в доме? — тихо, но задиристо прошептал Лере Валентин.
— Ага, — в тон ему ответила она.
— Везет дуракам. — Они рассмеялись.
Инструктор повела группу к домам. На улицах кроме других групп со своими инструкторами никого не было. Сначала зашли в диспетчерскую, где всем предложили воспользоваться туалетом, потом опять вышли на улицу. Невдалеке виднелись огни соседней «хрущевки», за которой темными рядами выстроились корпуса. Милена шла впереди, окруженная своей верной свитой в виде Тани и Жени. Иногда она оглядывалась на остальных, чтоб убедиться, что никто не отстал. Студенты растянулись по березовой аллейке. Редкие фонари заставляли снег под ногами блестеть. Тарик и Костя затеяли игру в снежки. Иногда к ним присоединялся Валентин, который никак не мог определиться: плестись ему в хвосте с Викой и Лерой или влиться в снежный бой. Вика нервничала, и рот у нее не закрывался:
— Ты не представляешь, — тараторила она, — как ужасно было в автобусе. Сиденья жесткие, обогреватель маломощный. Все тело затекло и задубело. Нам даже позавтракать не дали. Выдали по пачке печенья и все. У тебя, кстати, нет чего-нибудь пожевать?
Лера отрицательно качнула головой. Она вспомнила, что ничего со вчерашнего дня не ела, но голода не испытывала. О предстоящей встрече, как и все, Вика предпочитала не говорить, сказав только, что очень волнуется и не знает, чем для нее все закончится.
Милена остановилась и подождала, пока к ней подтянется вся группа:
— Дождемся Ларису, а потом я распределю вас для медитации.
Ждать было холодно, и Лера присоединилась к игре. Снежки градом летели на их с Валиком головы. Уворачиваясь, они пытались отбить атаку, пока один из снарядов не попал в Валерьянову. Девушка тут же нажаловалась Милене:
— Так будь внимательна, — безразлично посоветовала инструктор.
Большая часть деревьев в реальности составляли березы. Их нежные ветки серебрились и сверкали, когда на них попадал свет из окон. Откуда-то доносилась музыка. К Лере опять вернулось ощущение счастья и праздника.
В конце дорожки показалась группа Ларисы.
— Я прошу вас не вести себя, как дети. Сейчас же отряхнитесь и приведите себя в порядок. И чтоб мне не пришлось делать вам замечания, — распорядилась Милена.
Группа Ларисы подошла тихим сумрачным строем. Ученики исподлобья глядели на фыркающие и раскрасневшиеся мордахи ребят. На них не было ни снежинки, в то время как у половины группы Милены на одежде красовались отпечатки снежков. Лариса презрительно оглядела Тараса и Костю, которые тут же, за спиной Милены, отвесили ей низкий поклон.
— Ты хоть иногда замечаешь, что творится у тебя под носом? — поинтересовалась Лариса у своей подруги.
— Они совсем распустились, — поддержала ее Женя, пострадавшая от шального снежка.
— Ты считаешь, строевой шаг их исправит? — насмешливо отозвалась Милена.
— Нет, но на кого они похожи! У тебя нет дисциплины!
— Зато они согрелись.
Обе группы пошли по дороге вдоль корпусов. Когда дома закончились, вдали показалось блюдце замерзшего озера, тускло отсвечивающего в лунном свете. С трех сторон его окружали заснеженные холмы, между которыми, утыканные редкими деревьями, синели низины.
— Красиво как! — Милена остановилась. — Недаром это место называют Снежной Обителью.
— Пока ты своей романтикой не сбила с толку моих, мы уходим, — Лариса повела группу вправо. Они пошли за ней послушным строем утят, иногда проваливаясь по колено в снег и выбиваясь из ритма.
— Речёвки им не хватает, — хохотнул Тарик, чем вызвал у Жени всплеск раздражения:
— С такими дикарями как вы, только так и можно обращаться!
— Ого, — Костя набрал полную горсть снега и зловеще улыбнулся.
— Все, сосредоточьтесь! — инструктор прервала дальнейшую дискуссию. — Таня, остаешься здесь, это твое место для медитации. Остальные, за мной. Никто не может покинуть свое место, пока я за ним не приду. В противном случае будет ночевать на улице. Всем ясно?
Ясно было всем. Следующей оставили Женю, почти у самого озера. Потом, огибая левый холм, инструктор распределила Вику и мальчиков. Когда они с Лерой остались одни, Милена повернула назад к корпусам:
— Каждый должен побыть наедине со своими мыслями. Я ухожу, мы с другими инструкторами должны успеть подготовить спальные места. Оставайся здесь.
Волшебница ушла. Лера огляделась, оценивая удобства своего участка: из ближайшего сугроба торчали редкие ветки кустарника, озеро скрылось за холмом, второй холм заслонял обзор слева. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием деревьев на морозе. Нетронутая снежная гладь дополняла нарастающее ощущение пустоты и одиночества.
— Ну, хорошо, будем со своими мыслями наедине, — вслух сказала она, прислушиваясь. Первой пришла мысль о том, не водятся ли в таком месте волки. Вспомнились прочитанные в детстве истории, о голодных хищниках, забегающих в отдаленные селения. Стало жутковато. Ей даже послышался отдаленный вой. Испугавшись первой, вторая мысль долго не приходила. Зато потом привалила целая толпа мыслей, и она, не выдержав их натиска, решила найти Валика. Его место для уединения было неподалеку. Своего приятеля девушка застала поглощенным творческим процессом создания снеговика.
— Привет!
— Ты что? — Валик обрадовался и испугался одновременно, — уходи отсюда, мы должны быть по одному. Если Милена узнает, будет только хуже, лучше я здесь один посижу.
— Не узнает, — заверила Лера, — я уйду до ее прихода.
— А если кто увидит?
— У тебя такое место, что мы увидим любого раньше, чем он нас. Я туда возвращаться не собираюсь, — нахально присоединяясь к толканию снежного кома, сообщила Воронцова.
— Тебе что, не нужно думать о жизни? — широко улыбнулся Валик.
Она пожала плечами.
Снеговик был закончен. Чтобы он не скучал, ему слепили снежную бабу и снежную собаку. Взмокшие и раскрасневшиеся, будущие маги с улыбками смотрели друг на друга:
— Приходит Милена, а вместо ее учеников снеговики. Как думаешь, она будет откапывать или не поведется? — Коваленко расхохотался, представив себе ситуацию.
— Не поведется, — замотала головой Лера.
— Зато они поведутся, смотри, — Валентин кивнул в сторону озера. Его место находилось почти на вершине холма, открывая неплохой обзор на местные окрестности. Вблизи от ребят, по склону, проходила тропинка. Местами она заледенела, поэтому редкие прохожие, судя по их следам, предпочитали ходить вдоль нее, прямо по глубокому рыхлому снегу. Левее тропинки, внизу, холм завершался неглубоким обрывом. Вдали, на озере, гуляли какие-то студенты. Правее озера начинались холмы, в которые увела свою группу Лариса. В низине у озера было место Жени, а вверху, прямо над ним — Тани. Девушек было хорошо видно. Иногда они перекликались, но до Валика с Лерой доносились только звук их голосов.
— Смотри, что сейчас будет, — повторил Валик и, набрав полные легкие воздуха, издал долгий, полный переливов вой.
Лера рассмеялась, поняв, какого волка она испугалась. Девушки тревожно оглядывались. Вой повторился, удвоившись. Таня не выдержала и спустилась к подруге.
— Конечно, — протянул Валик, отсмеявшись, — им Милена и слова не скажет. И когда все это закончится? Даже в туалет сходить негде. Слушай, отвернись, я уже не могу. Не ходи за мной.
Через пару минут он вернулся.
— Давай покатаемся, — предложила ему Лера, и первой заскользила по тропинке. Валик поколебался, но искушение было слишком велико. Они немного покатались, пока Лера случайно не слетела в небольшой занесенный овражек у подножья холма. Мгновение она стояла, провалившись одной ногой в сугроб, потом раздался треск, и она по колено ухнула в воду. Ногу обожгло холодом. Коваленко, увидев случившееся, присвистнул. Когда оцепенение от испуга прошло, Лера потянулась к тропинке, но он ее остановил:
— Стой, а то второй ногой провалишься, под снегом не видно, где граница.
— Что же мне делать?
— Надо тебя вытянуть, но ты не шевелись, я помогу.
Парень осторожно спустился и, не сходя с тропинки, дотянулся до девушки. Он ухватил ее за руку и резко рванул на себя. Вдвоем они повалились в снег. В том месте, куда попала Лерина нога, осталась темнеть полынья.
— Спасибо, — она вылила воду из сапога и озадаченно разглядывала промокший и уже начавший покрываться ледяной корочкой носок.
Притихшие, они вернулись к снеговикам.
— Надо ногу снегом растереть, — посоветовал Коваленко, — а то отморозить можно.
Лера последовала его совету.
— Давай закопаемся в снег, будет теплее. Мы в армии так делали, когда ночами караулить приходилось.
Они легли рядом и соорудили вокруг себя сугроб. Теперь кроме звездного неба ничего видно не было. Валентин вздохнул. Какое-то время молчали, созерцая мигающие вдали звезды. Потом он сказал:
— Не знаю я, зачем все это мне понадобилось. И чего мне не хватало, зачем я сюда подался?
— Жалеешь?
— Уже давно, — Валик опять вздохнул, — дома у меня было все, а здесь? Что я здесь получил? Ничего, одни запреты и правила. Матушка, наверное, убивается до сих пор. Брат, школу заканчивает, пойдет в армию.
— У тебя есть брат?
— Младший, он матушке не опора. Я вернулся из армии, думал: женюсь, заберу мать к себе. У них с батей не все ладилось, а у нее сердце больное. Устроился на работу, нашел девчонку, только все это было не то. Мелко как-то, не этого я хотел. С девушкой расстались, чтоб без последствий, значит. Потом встретил чувака, его колдуном считали, начали всякими ритуалами заниматься. Попал сюда, в поисках лучшей жизни. Но и здесь не то, не этого хотел.
— Ты действительно жалеешь, что попал в Академию? — Лере стало его жаль, но его сожаление было ей непонятно.
— А ты не жалеешь? Тебе не хочется все это бросить и заняться своей жизнью?
— Не жалею, наоборот, я хочу здесь остаться. Стать магом.
— Да ничего здесь нет, — Валик опять вздохнул. Лера заметила слезы в его глазах. Он продолжил:
— Смотрю на эти звезды, думаю, может матушка их тоже видит? И чего мне не хватало дома? У меня, знаешь, сколько друзей было? Мы у меня дома собирались, дискотеки устраивали до утра такие, что потом всю неделю отходили. Я на брата злился, что он мои диски таскал. А здесь и поговорить нормально не с кем.
— Что же ты будешь дальше делать?
— Не знаю. Я даже не знаю, где весь этот мир находится. Смотрю на тебя и думаю, тебя-то что не устраивало? Ты ведь киевская?
— Да.
— А где живешь?
— На Оболони.
— Окраина. Я бывал там пару раз. А я в центре, у меня из окон Октябрьская больница видна.
Послышалось тихое поскрипывание снега — к ним кто-то шел. И Валик и Лера одновременно вскочили. По тропинке спускался незнакомый парень.
— Ты тропинку обойди справа, там какое-то болото под снегом, — посоветовал ему Валик.
Парень кивнул и взял правее. Следя за его маршрутом, они не заметили Милену, с которую уже сопровождали Тарас, Костя и Вика.
— Вы вместе были? — поинтересовалась волшебница, сверля их пристальным взглядом.
— Таня с Женей тоже вон вместе сидят. Почему им можно, а нам нет? — встречно задал вопрос Валентин.
— Значит, не придется заходить за Таней. Крикните им, чтоб шли сюда, — велела инструктор. — Кто из вас додумался ложиться на землю? Вы все в снегу, даже за шиворот набился, одежда мокрая, — инструктор помогла им отряхнуться.
Наконец, когда все были в сборе, Милена привела группу в корпус, где им предстояло ночевать. Картина, открывшаяся с порога, почти у всех вызвала возгласы недовольства: небольшой, похожий на спортивный, зал был битком набит раскладушками. Слабый тусклый свет создавал ощущение тумана. Помещение отапливали несколько встроенных печей, которые в купе с пропотевшей одеждой учеников создавали скорее духоту, чем тепло. На входе каждому выдали бумажный пакет с печеньем, несколькими конфетами и чашкой с пакетиком заварки. На группу выделили алюминиевый чайник, в который велели набрать воды и вскипятить. Для этой цели в зале стояла бочка воды и две печки-буржуйки. На них, наиболее находчивые студенты уже сушили свои носки.
— Наши места в конце зала, пойдемте, — распорядилась инструктор.
— Мы что, должны здесь спать? — возмутилась Таня.
— Да, — просто ответила Милена и первой пошла между рядами коек.
В центре зала Лера заметила пустое место, отгороженное по окружности стульями. Его предназначение осталось непонятным.
— Когда они придут? — тихо спросила у инструктора Лера, которой не терпелось увидеть нелюдей.
— Глубокой ночью, когда все уснут, — так же тихо ответила она.
В зале было тесно: туда-сюда сновали ученики с чайниками, шуршали пакетами или слонялись, проверяя, не устроились ли их соседи лучше. Многие сидели или лежали под одеялами. Милена указала каждому его койку. Лере досталась кровать у стенки печи. Здесь было даже жарко. Девушка ощущала, как горело ее лицо, но в то же время тело била крупная дрожь.
— Почему ты положила ее к печке? Она же даже не с нами приехала и не мерзла, как мы в автобусах, — возмутилась Женя.
— Оставьте ее в покое, она младше вас всех, и пока свои интересы отстаивать не умеет. Если увижу, что кто-нибудь к ней пристанет — отправлю спать в другой конец зала, — холодно ответила инструктор.
Костя взял чайник и ушел кипятить воду. Кто-то зашуршал фантиками от конфет. Лере есть не хотелось. Ощущения были странными: с одной стороны все тело горело, по спине текли струи пота, с другой — дрожь не унималась, а перед глазами плыли красные пятна. Вернулась Милена с Костей, вместе с ними пришла и ее подруга. Ученики разливали по кружкам чай, ставший их первой горячей трапезой за день.
— По-моему, с ней что-то не так, — заметила Лариса, указав глазами на Леру.
— Вижу, — Милена выглядела озадаченной.
— Она ноги промочила, — сообщил Валентин, койка которого была через одну от Лериной.
— Почему вы раньше не сказали? — Милена поспешно ушла, а когда вернулась, принесла сухую одежду и фляжку с жидкостью. Жидкость обжигала горло, но после того, как Лера ее выпила, дрожь унялась.
— Переоденься, — велела инструктор.
Постепенно шум в зале начал стихать, ученики засыпали. Лере спать не хотелось, и она лежала, созерцая потолок. Вернулась Милена, поочередно обошла своих подопечных, останавливаясь поправить одеяла, и села на Лерину кровать.
— А ты где спишь? — поинтересовалась Лера, вынужденно поджав ноги.
— Тут, с тобой. Или ты против?
— Нет, не против, — Лере пришлось согласиться, одновременно размышляя о том, что и подушка в единственном экземпляре и койка узковата даже для одного.
— Милена, — окликнула волшебницу Таня, кровать которой располагалась в самом углу зала, — мне надо поговорить с тобой, подойди, пожалуйста.
Инструктор сидела, облокотившись спиной о теплую стенку печки, и вставать ей не хотелось.
— Иди ты сюда, — предложила она Тане, — посидим здесь.
Девушка выбралась из-под одеяла и подошла. Она села на соседнюю койку, на которой ровно посапывала Вика, и уперлась ногами край Лериной раскладушки.
— Слушай, Милена, — Таня бросила взгляд в сторону Воронцовой, но не сочла ее весомым препятствием для беседы. — Я не хочу с ними разговаривать. Я от одной мысли о них спать не могу. Что нужно сделать, чтоб отказаться?
Волшебница улыбнулась:
— От нас это не зависит. Они сами выбирают, с кем им поговорить и никого не спрашивают.
— Но я не хочу, — Таня заплакала.
— Они ничего не сделают, только поговорят. Ты и помнить об этом не будешь.
— Но ты же знаешь, что они могут забрать к себе!
— Не нужно так волноваться. Они даже разговаривают не со всеми, а выборочно. Возможно, что с тобой они разговаривать не станут, раз ты не хочешь.
— Не хочу. Я на что угодно согласна, лишь бы не связываться с ними, на любую работу.
Милена жестом прервала ее:
— Не спеши давать такие обещания, и соглашаться на любые условия, не зная их цену. Только со стороны кажется, что все гладко, а цена, которую придется заплатить, вымотает тебе всю душу.
— Откуда ты это знаешь? — от удивления Таня даже перестала плакать. — Неужели ты…
— Да, — качнула головой инструктор, — я тоже так считала раньше. А потом поняла, что единственное, за что стоит торговаться — это не за исполнение поспешных желаний или избегание страхов, а за жизнь.
— Жизнь тоже должна быть обеспеченной. Какой смысл жить в бедности? Жаль, конечно, что сюда нельзя забрать свои вещи из другой реальности, у меня там остались некоторые сбережения.
— Лучше найди себе здесь мужа, — с сонным недовольством посоветовала Вика, разбуженная разговором.
— Спасибо, была я уже замужем, хватит, — фыркнула девушка. — Едва сбежала. Он хоть и был обеспеченным и подарками задаривал, шубу купил, даже машину обещал, но ощущала я себя в золотой клетке. Уж лучше я сама найду работу и себя обеспечу.
— А статус? Собираешься все время быть одинокой и разведенной? — разбуженная окончательно, Валерьянова села на кровати. — Можно выбрать и обеспеченного и нормального, даже среди наших учителей есть такие. Ну, или любовника найди.
— А мне так хорошо.
Лицо Милены стало серьезным. Она слушала рассуждения девушек, наконец, не выдержала:
— Серьезно? Это все, что вас волнует? Зачем вам все эти приобретения и связи, если в любой момент вы лишитесь всего? Что тогда вы будете делать? Начинать с нуля? И так по кругу? Копить всю жизнь или пытаться удержать супруга, а потом внезапно умереть, потому что пришел ваш час? Вы себе так жизнь представляете? Хотите научиться магии и наколдовать себе денег или мужа?
— А ты как себе представляешь? — задала Таня встречный вопрос.
Милена пожала плечами:
— Такими вещами я уже пресытилась. Для начала хотелось бы узнать, зачем мы вообще рождаемся, какой смысл в нашей жизни. И выйти за пределы всех этих условий и «надо». Я уже устала от их бесконечного однообразия.
— Как-то ты усложняешь, — с сомнением протянула Вика. — Можно найти себе…
— Обеспеченного и нормального, и вся твоя жизнь будет подчинена удержанию его рядом, — закончила за нее Милена.
— А что бывает с теми, кого они забирают? — Таня опять вернулась к прежней теме.
— Иногда лучше не интересоваться тем, что не касается тебя лично, Танюша, — инструктор ответила мягко, но что-то в ее ответе заставило девушек замолчать. Вика легла и укрылась одеялом по самый подбородок. Кузнецова поднялась и пошла к себе.
— Лера, почему не спишь?
— Жду, когда они придут. Я хочу их увидеть.
— Что за глупости? Не нужно ждать, это может быть и под утро. И вряд ли ты сможешь их увидеть. Спи.
— Ты меня разбудишь, когда они придут? — с надеждой спросила девушка, но по лицу волшебницы поняла, что никто ее не разбудит.
— Они давно здесь, им нужно время, чтоб выбрать. Если они захотят, то позовут. Давай спать.
— Они здесь? — Лера вскочила, но никого, кроме спящих учеников и пары инструкторов, сидящих на койках, не увидела.
— Двигайся к стенке. Можешь смотреть сколько угодно, если они не захотят, ты их не увидишь, — терпеливо повторила Милена, укладываясь с края.
— А когда они пришли?
— Они здесь с самого начала.
— Какие они? Ты же их видела? — опять пристала Лера, потому что ни о чем больше думать не могла.
— Они могут быть любыми, такими, какими мы хотим их видеть, например. Могут отражать наши самые потаенные страхи или желания, но никто из людей не даст однозначного ответа, какие они, понимаешь?
Лера не понимала: вот у человека есть тело, руки-ноги и голова. Его можно описать. Можно описать характер. Зная внешность и характер, уже можно сложить какое-то представление. Даже если у них нет тела, то их вполне можно описать как «существо, похожее на призрака, такого-то цвета, приходит по ночам, ворует людей». Или еще как-то.
Милена прикрыла глаза, но Лера видела, что инструктор не спит. Незаметно для себя, Лера задремала. Она проснулась от того, что мужчина в черной рясе тряс Милену за плечо:
— Вставай, пора.
В зале царил полумрак, от центра лился мягкий голубоватый свет. Между койками со спящими студентами осторожно передвигались инструктора и Измененные. Измененных, одетых в длинные темные рясы, объединяло неуловимое сходство, словно они были братьями или близкими родственниками. Это сходство выделяло их и одновременно лишало внешней индивидуальности. Один из них и будил волшебницу, склонившись над их с Миленой койкой.
— Уйми ее, она всех перебудит, — распорядился он, как только Милена открыла глаза.
Не понимая, о ком речь, инструктор глянула на Леру, но Измененный указал ей на Таню, сотрясавшуюся в рыданьях.
— А потом присоединяйся к остальным.
— Хорошо. Снегов с вами?
— Нет.
— Мне надо поговорить с ним, позови его.
— Зачем?
— Так, не хорошее предчувствие. Позовешь?
Поколебавшись, измененный коротко кивнул.
— Спасибо, — Милена направилась к Тане, которую пытался успокоить один из инструкторов.
Лера села, пытаясь рассмотреть источник голубого сияния. Им оказался столп света, исходящий из центра зала, как раз из отгороженного стульями места. Измененные медленно проходили по рядам, всматриваясь в спящих. Иногда кто-нибудь из них останавливался, и тогда к нему подходили инструктора. Они поднимали ученика, на которого указывал маг и, полусонного, заводили в круг. Лера видела, как в круге ученик приходил в себя, начинал озираться, метался, пытался вырваться назад, широко открывал рот, но в зал не проникало ни звука. Сияние внутри усиливалось, и ученики опять впадали в транс. Когда голубое свечение тускнело, и инструктора выводили сонного, ничего не понимающего избранника, после чего отводили его и укладывали спать. Несмотря на странное поведение однокурсников внутри круга, страха Лера не испытывала. Она попыталась присмотреться, чтоб разглядеть, где же прячутся эти загадочные невидимые Зеленые, но ей мешала давящая головная боль. Она началась внезапно, будто ее голову зажали гигантскими тисками. Такое же давящее чувство возникло и в животе, но быстро прошло. Лера поднялась с кровати и пошла к светящемуся столпу. Мысли и эмоции исчезли, уступив место прохладной пустоте. Невидимая сила тянула ее, заставляя делать шаг за шагом. По мере приближения давление ослабевало. На нее никто не обращал внимания, лишь один инструктор, отводя назад девушку из соседней группы, бросил ей «Не путайся под ногами». Лера оглянулась на Милену, которая что-то говорила Тане. Возле них остановился Измененный, дотронулся до Таниного лба, и она отключилась. Давление, тем временем, усилилось, и Лера пошла к кругу. На самой границе голубого света она остановилась. Что-то внутри подсказывало, что пересекать эту линию не стоит, надо сопротивляться, но в то же время ее тянуло туда. И это что-то было сильнее любого здравого смысла и чувства самосохранения. Слева от себя она заметила Милену. Шум в голове, вызванный давлением, не позволял расслышать слова, до Леры долетело только «не нужно», после чего она шагнула в круг. В тот же миг давление исчезло. Его место заняла повышенная чувствительность, тело наполнилось легкостью, и на нее обрушилось множество звуков, наполнявших зал: шорох простыней, дыхание каждого, грохот шагов… Воздух вокруг вибрировал, и вибрации проходили сквозь нее. Ощущения не были ни приятными, ни неприятными. Способность рассуждать исчезла — все происходящее казалось естественным: Милена, убеждающая ее выйти, откуда-то возникший Учитель, отрицательно качающий головой на слова инструктора. Она видела, как волшебница попыталась разрушить круг, убрав стулья, но Александр удержал ее. Лера улыбнулась им и махнула рукой. Они казались ей такими далекими и беспокойными. Сияние внутри усилилось, скрывая из вида все, что осталось за границей круга. Вибрации стали складываться в голоса, в массу голосов, которые одновременно что-то шептали. Она перестала ощущать тело, оно будто растворилось, и она заполнила собой весь столп света. Ощущение отсутствия верха и низа, права и лева было интересным. А потом она обнаружила себя стоящей в тумане, в окружении теней. Они продолжали шептать, и она поняла, что все это время слышала их голоса. Наконец шепот стих.
— Вы Зеленые? — первой нарушила молчание Лера, пытаясь разглядеть обещанное зеленоватое свечение. Тени стали четче и напоминали человечков из пластилина. Безликие, бесполые, они толпились вокруг нее, не пытаясь приблизиться.
— Ты умеешь играть? — услышала она четкий голос.
—Во что? — такое начало знакомства Лере понравилось.
— В прятки. Сыграешь с нами в прятки?
— В тумане?
Пространство вокруг всколыхнулась, туман немного рассеялся, открывая окружающий их и уходящий вдаль, насколько хватало глаз, лабиринт.
— Играем, — согласилась Лера.
— Ты нас не боишься? — перед ней возникла невысокая фигура.
— Нет, Учитель рассказывал о вас. Конечно, ваше свечение больше напоминает желтый свет, но, наверное, кому как, — Лера полностью осмелела и освоилась. — Кто водит первым? Я?
— Нет, мы все будем прятаться, тот, кто ищет, скоро появится. Пойдем, прячься.
Движения нелюдей были плавными: они разлетелись по лабиринту, увлекая за собой и Леру. Они пробежали несколько поворотов, за которыми перед ней открывались разные пейзажи, вплоть до космического пространства, и остановились.
— Что это за миры? — Лера наблюдала, как одна из стен лабиринта растворяется, открывая проход на горную тропку. В небе начинала розоветь утренняя заря. — Зайдем туда?
— Нет, нельзя уходить, мы играем, он нас еще не нашел, — остановил ее Зеленый.
— Смысл пряток как раз в том, чтоб не нашел!
— Пойдем отсюда, — раздалось рядом, и Лера увидела Учителя. Он крепко схватил ее за руку.
— Нашел, нашел, — зашелестело вокруг.
— Мы играем, — начала пояснять Лера, но Учитель ее прервал:
— Поиграли, и хватит, мы уходим.
— Оставь ее с нами, — сказал Зеленый, сопровождавший Леру. — Ты хочешь остаться? Мы сможем играть дальше.
— Она не с вами, она со мной, — услышала Лера слова Александра. Она глянула на него, но не смогла различить его лица. Здесь, в этом туманном лабиринте он походил на тень, и только чувство узнавания, какого-то внутреннего знания, говорило ей о том, что это именно ее Учитель.
— Я не могу остаться, я люблю его и пойду с ним, — зачем-то сообщила она своим новым знакомым.
Ответом ей послужили шелестящие голоса. Они удалялись, превращаясь в звуки, вибрации, до тех пор, пока они с Учителем не оказались в круге. Он вытолкнул ее прямо в руки к Милене. Лере казалось, что прошла целая вечность, но на самом деле ее путешествие заняло несколько мгновений.
— Я же говорила, что это ошибка! — Милена зло смотрела на Александра.
— Испугалась, что придется отвечать? — рассмеялся он в ответ.
Волшебница отвела ее к кровати и усадила. Леру начало морозить. Голову опять схватило в тиски, и она непроизвольно сжала ее руками.
— Принеси воды, быстро, и побольше, — Милена остановила кого-то из магов. Он сходил и принес ей полное ведро, которое, она тут же выплеснула на Леру. Ледяные струи стекли с головы и потекли за шиворот, заставив Леру охнуть от неожиданности:
— Милена, ты что?! Теперь я вся мокрая! Мне и так холодно!
— Ничего, высохнешь, — Милена отдала ведро оторопевшему инструктору и села рядом с Лерой, не обращая внимания на образовавшуюся сырость.
— Еще водички? — инструктор, продолжавший стоять с ведром, хохотнул.
— Отстань, — Милена отмахнулась.
— Я видела нелюдей, — тихо сказала ей Лера, когда маг ушел.
— Что они тебе сказали?
— Ничего, мы играли.
— Вы играли?! — изумилась Милена. — Во что?
— В прятки. — Лера рассказала ей о произошедшем в круге.
— Никто потом не помнит, что происходило. Многие так до конца и не понимают, было ли все это на самом деле.
— А ты? Ты помнишь?
Милена кивнула:
— Я помню. Они пытались проникнуть в мое сознание, я сопротивлялась. Ничего приятного.
Инструктор принесла сухую постель и перестелила койку. Они сидели рядом, прижавшись спинами к стенке печи, и молчали. Небо за окнами начало сереть. Озноб сменился головокружением, и Лера погрузилась в глубокий, но беспокойный сон.