Вадим составил целый план.
Во-первых, он попросил начертить примерное расположение дома Николая.
Я оттолкнулся от здания танцевальной студии. Вспомнил, что когда бежал, краем глаза заметил вывеску магазина техники "Технобум", а рядом бензоколонку. Описал сам дом. Вадим внимательно слушал и рассматривал чертежик , который я сделал.
– Маг’ина, это по описанию проспект Ленина что–ли?
– Борь, ты никуда не сворачивал? – вступила в обсуждение Марина. – А ты случайно храма там не видел?
– Церковь белая видна была. А свернул я всего один раз и на большой проспект вышел.
– Все, знаю! Уг’а, я понял. Это новый дом на Мориса Тереза.
– Да-а! – обрадовалась Марина. – Слушай, а там ведь мой одногруппник Славик живет. Они чуть ли не первые там квартиру купили. У них соседи все при деньгах, такие продвинутые. Борь, а что богатая обстановка у твоего Николая?
Я улыбнулся и пожал плечами. Откуда ж мне знать, богатая или нет.
– Не такая как у тебя, но у него есть шкаф-купе.
Вадим расхохотался.
– Маг’ина нашла экспег’та по дизайну. Очень он понимает шик это или шиг’потг’еб.
Я опять почувствовал смущение и потупился. Зачем надо всегда подчеркивать, что я ничего в своей жизни не видел? Зато у нас в детдоме телик был огромный, а у Марины вот такого нет. Дурацкие мысли лезли в голову.
– Так, – сказал Вадим. – Я поехал. Вы не ссог’тесь тут. Ладно?
– Не будем, – Марина поднялась и поцеловала жениха. – Правда же, Борь? Он будет послушным, и все будет хорошо.
Я кивнул, но настроение испортилось. Она меня за маленького принимает. Значит, она не просто по дружбе меня позвала, а для воспитания или перевоспитания. Я как подопытный кролик для нее что-ли? Методы педагогические на мне пробует. Вот как значит.
Вадим ушел, а мы поужинали и разошлись каждый по своим комнатам. Сзади немного еще побаливало, и сил не было общаться. Да и отношение к Марине изменилось. Конечно, я бесконечно благодарен ей за все, что она дала мне и продолжает делать, но то, что она считает себя вправе меня лупить и обращаться как с игрушкой, отталкивало.
Каждый раз, как появляется в моей жизни новый взрослый человек, он обязательно демонстрирует свое превосходство и силу. Ничего я вырасту, (наверно) и тоже стану сильным и властным. Тогда они небось скажут:
– Вот какого мы вырастили!
Если выберусь из этой ситуации и останусь живым и здоровым, то сделаю все, чтоб Вадим мог гордиться мной. Если это, конечно, ему надо. А вот ради Марины я теперь ничего не буду делать. Да, она внимательная, но ведь… – вот так вертя мысли то в одну, то в другую сторону, я уснул.
Понедельник начался рано. Марина разбудила меня в девять, а я уже привык вставать к одиннадцати. Правильно говорят: "К хорошему быстро привыкают".
Марина торопилась, засыпала меня поручениями и, послав от двери воздушный поцелуй, убежала.
Я должен был до ее прихода позавтракать, вымыть посуду, выучить текст, который она подготовила еще вчера на вечер. Но вечер с уроками сорвался. И еще сказала мне, сидеть тихо, не высовываясь, чтобы соседи не увидели. Последнее предупреждение можно было бы и не делать. Конечно, я сидел тише воды, ниже травы.
Марина торопилась в Институт. Обещала вернуться вместе с Вадимом. После ее ухода я не стал торопиться вставать. Опять поспал и позавтракал уже около двух. Так здорово жить не по режиму. Мои товарищи из интерната уже и на уроках отсидели и пообедали, а я только разгон брал.
В понедельник вторым уроком была география. Юрий Васильевич, наверно, всех собак на моих друзей спустил. Опять от стыда перед ребятами вспыхнули щеки. Значит, я тут в голубых ваннах купаюсь, сплю как принц один в комнате, да еще в какой. А они там за меня отдуваются. Сволочь я!
Димон же советовал мне в милицию бежать, а я смалодушничал и стал по кустам прятаться. Сам на свою задницу такие приключения накликал, что в интернат теперь не вернуться. Так я мысленно ругал себя, моя посуду. В плохом настроении от собственных мыслей и неведенья принялся читать рассказ. Сегодня вечером буду писать изложение. А Марина обещала вернуться с учебниками для шестого класса. Она сказала, что отстать мне от программы не позволит и даже, наоборот, натаскает по тем предметам, в которых я не силен. Я же тогда, когда она весело пообещала поднатаскать, подумал, значит, по всем.
За все годы учебы у меня не было ни одной пятерки. Даже за палочки в первом классе умудрился трояк получить. Учителя даже смеялись надо мной. "Господин Три" называла меня училка по математике в детдоме.
Маринин рассказ был про поваленное бревно и трех мужиков, которые пытались обойти его. Дурацкий рассказ, если спросить мое мнение. И в нем было много деепричастных оборотов. Они-то и представляли интерес для Марины.
Но я никак не мог сосредоточиться. Мне все вспоминались то Олежка, то Женька мой, а то перед глазами вставала Алиса. Так я просидел, ничего не выучив, почти до пяти. Решил немного телик посмотреть, а потом с новыми силами взяться за будущее изложение. Но досмотреть передачу про собак не успел. Вернулась возбужденная и немного расстроенная Марина.
– Борька, Вадим скоро приедет. Сказал новостей полно, но мне его голос не понравился. По телефону не стал ничего рассказывать. Сказал, нетелефонный разговор.
– Думаешь у меня все плохо, да? Меня посадят? – спрашивал я, а у самого аж горло перехватило.
– Дубина ты а не Поленов! Мы тебя не сдадим. И как же тебя посадят, если не найдут. И вообще давай будем более реально смотреть на жизнь. У нас-то и информации пока никакой, а мы уже со свободой прощаемся. Дождемся Вадима. Ты лучше скажи, выучил рассказ?
Как я мог признаться, что весь день прохлаждался и по настоящему-то руки не дошли до рассказа.
– Конечно, – уверенно ответил я. Сам не зная, на что рассчитывал.
– Умница, пойдем, – поманила она и направилась в мою комнату. – Я вон, – она указала на сумку в углу коридора, – учебники и тетради тебе притащила. Забирай, и пошли делом заниматься.
Я покорно взял тяжеленную сумку, полную книг и тетрадей, хотя показалось, что кирпичей, и двинулся за Мариной вверх. Она поднималась не спеша и все огладывалась на меня. Наверно, у меня на лице было написано: "Ничего не знаю! Помогите!".
Марина придвинула к письменному столу небольшое детское кресло, уселась в него достаточно удобно и жестом пригласила меня сесть на крутящийся стул возле стола.
– Итак, начнем! – скомандовала она. – У тебя ровно двадцать пять минут. Время пошло! – она посмотрела на наручные часики и мотнула головой в сторону стола.
Я схватил ручку, тетрадь и написал большими буквами название. А дальше что писать? Черт его знает. Я замер и все пытался вспомнить, с чего там дело началось. Но вместо описания дерева и его приключений в голове возникали совсем другие образы. Всплыло из памяти лицо бабы Клавы. Она улыбалась мне. Потом явился Николай и тоже, между прочим, улыбнулся. Я задумался, почему это два таких разных человека вспоминаются вместе. Может, эти воспоминания что-нибудь значат? А может, это знак, как говорила баба Клава. Она верила в гадание и гороскопы. Однажды даже сказала мне, что можно узнать судьбу человека, если точно помнить минуту его рождения. И мы тогда с нею повздыхали о том, что мою минуту рождение мы не знаем, а ее никто уже не помнит, даже если и знал. Короче говоря, у меня в голове было все кроме рассказа.
– И долго ты собираешься на пустой лист таращиться? – раздраженно спросила Марина. – У тебя между прочим осталось всего восемь минут. Не учил? – она чуть повысила голос.
Я почему-то испугался, что она меня ударит, и прикрыл голову руками.
– Встань! – Марина еще больше разозлилась на мое движение .
Я поднялся на ноги и стоял, не оглядываясь на нее. Она стояла за моей спиной, и я чувствовал ее прерывистое дыхание.
– Значит, восьми часов тебе недостаточно для запоминания малюсенького рассказа? Говори, чем был занят?
Я честно признался, что поднялся много позже ее ухода и учил задание без интереса.
– Да-а, не думала я, что ты окажешься таким непослушным и неумным мальчиком. Ступай в подвал и, чтоб я тебе не слышала до прихода Вадима. Завтра, – она подтолкнула меня к двери, и мы стали спускаться, – я целый день дома. А тебе покажу, как отлынивать от заданий. Ты у меня попляшешь, бездельник. Танцор он, видите ли, хороший. И Вадим прекрасно танцует, однако же учится только на отлично. – Так ворча и пугая меня наказаниями, она спустила меня на первый этаж, и я сам приоткрыл люк и спустился в темный сырой подвал.
Мегера!– подумал я и опять уселся на бочку с ногами. Сидеть мне так не меньше двух часов.
Глава XIII: http://www.proza.ru/2016/04/28/2010