- … и ты представляешь, чувак, она говорит: когда зайдет санитарка, я подам знак, а ты… закрывай глаза… я думала, она эту санитарку щас на месте замочит, и, как в этих тупых фильмах переоденется в ее одежду..
- а че, разве не замочила?
- Да с ней чёт не то стало. Я ж естессно, подглядывала: тетка заходит, видит нас и тут же застывает, как отмороженная. Я сама в шоке замерла, а девка эта как схватит меня за руку и давай бежать, двери же в палату открытые остались.
- Ну и чё дальше, там других санитарок и гы-гы… санитаров что ль не было?
- Были! Все они такие же завтыкавшие стояли! Даже мухи не летали
- Да ну, ты гонишь… у нас уже лет 10 как мухи вымерли!
- Да я те отвечаю! Я как увидела это втыкущее царство, так ноги отниматься стали, а она меня тащит и говорит: скорее, скорее! Будто они щас все снова двигаться станут, мы когда уже за ворота выбежали…
- Че и вам эти дауны прям и ворота открыли?
- Открыли, тока не нам а там какая-то машина заезжать собралась, так и не заехала
- Водитель тоже завтыкал?
- Угу. Точняк. Завтыкал… а! Так мы когда за ворота вышли еще отбежали пару кварталов и прям, как по комнате бежим, тишина такая, машины не ездят, пьяные не кричат, даже реклама не мигает. А она вдруг тоже остановилась и говорит: «всё!» и валится с ног. Тут всё и задвигалось… я так шуганулась…
- А как ты прохавала, где я сегодня тусить буду?
- Да это не я, это она всё. Отдышалась, встала, руки раскинула, глаза стеклянные, будто молится, а потом очнулась, говорит: «туда!» и потащила меня. Мы всю дорогу так босиком и прошли тапки еще в больнице потеряли.
- А как же вас в клуб в смирительных рубашках пустили?
- Дурак ты, братуха, это не смирительные, а просто рубашки, сёдня ж хелоуин, вход в костюмах бесплатный. Я сама в шоке была. Так прикинь, мы заходим, а людей тут тьмища, а она секунду постояла и как ищейка меня потащила к вашему столику.
- Да уж, мы с Яном подофигели немножко, когда такие «красотки» из толпы прям на нас выплыли.
- А че фигеть? Ему чё, своих бабок ёжек и вампирш мало?
- Да не, он в последнее время ваще какой-то не стал не тусовщик…
- Ладно, идем уже к ним, а то мало ли… она и его заморозит.
***
Сначала ей показалось, что она ошиблась. Место, куда ее вело интуитивное знание, оказалось более чем странным. Впрочем, и путь к нему был тернист. Амина никогда еще не видела таких мрачных улиц и столь угнетающих зданий. Величественные массивные, но какие-то ветхие и неухоженные, они сплошной стеной простирались до самого неба. Их верхушки тонули в тумане. Пару раз они с Ликой чуть не провалилась в не зарытые котлованы, из которых валил густой пар. Ее будто ошпарило от одной перспективы туда угодить. «Словно врата в ад» - мелькнула мысль. Ей постоянно казалось, что из закоулков ее сверлят чьи-то зловещие взгляды. Невольно вскрывая злые умыслы этих людей, Амина бежала еще быстрее, сбивала ноги и все крепче сжимала руку своей спутницы. Наконец на первом этаже полуразрушенного здания она выделила одну вывеску и, преодолевая волнение, пошла туда. По бокам массивных железных дверей стояли двое крепких мужчин.
Лика дернула Амину за руку и шепнула: «они не пустят!» - «не попробуем, не узнаем» - и она решительно направилась к дверям. Лика нехотя поплелась следом. Грозные стражи даже не пошевельнулись, когда девушки потянули на себя тяжелые двери. В зале было дымно и шумно. Человек сто двигалось под какую-то монотонную электрическую музыку, Амина отметила про себя, что они, похоже, добровольно бьются в конвульсиях. Только зачем? Сквозь стену дыма она заметила в углу зала за столиком того, кого искала. Сначала она не узнала его. На фото он выглядел моложе. Правда, если учесть, что фотографии пять лет… все равно моложе. Значительно. Взгляд его утратил живость, глаза стали впалыми, он пил из бокала этиловый спирт с какими-то примесями и курил табак, пропитывая легкие рыжими смолами. Те секунды, что она продиралась сквозь танцующих, Амина прокручивала в голове варианты: «слушай, нам надо поговорить» или «здравствуй, Ян, я встретила твоего отца», нет… не так: «я вижу, что тебе плохо…» .
- Лииика! Неужели ты? А думал ты уже откинулась давно! – щуплый парень, с жидкими рыжими волосами который сидел рядом с Яном поднялся им навстречу. – во даешь! Шикарно выглядишь! – он и заржал – эта рубаха тебя молодит! Травку будешь?
Лика замотала головой
- Ну, извини еще рано, чет покруче подвезут попозже.
- О, а эт что за дитё с тобой?
- А это моя гыыы… сокамерница, мне ее прошлой ночью подкинули, если б не она, я бы и не сбежала.
- Ооо, респект тебе, чувиха! – он похлопал меня по плечу, - ты вернула мне сестру! Может, теперь растормошишь моего друга, а то он совсем раскис в последнее время.
- Ну я…
- Эй, чувак, - он обернулся к Яну - я тебе девку подсуетил, она уже на все согласна, бери и пользуй! – и снова заржал. Ян вяло улыбнулся, кивнул Амине и нехотя указал на место рядом с собой.
- Вы тут общайтесь, а мы пойдем, посекретничаем – сказал щуплик и утащил Лику в темноту зала. Амина беспомощно посмотрела им вслед, но тут же ощутила на себе взгляд. Повернулась, Ян смотрел в упор. Глаза у него были глубокие, изумрудного цвета, только взгляд какой-то туманный, отстраненный.
- Вам плохо?
Он криво улыбнулся – не-а. – смерил ее взглядом – Мне хорошо…
… «хорошо бы сдохнуть поскорее»
- Вы что, нельзя так думать!
- А? Что? – он встрепенулся
Тут она поняла, что как и с Ликой, она может слышать его мысли, и тут же осеклась…
- у вас на лице написано, что вам не хочется жить…
- Опа! Открыла Америку! А кому щас хочется? Ты думаешь эти все - он указал на танцующий зал – кайф от жизни ловят? Им только кажется, они щас отрываются, завтра проснутся в депресняке и с бодуна и снова прибегут колбаситься, потому что хотят поскорее СДОХНУТЬ!
Амина понимала его через слово, воспринимая речь скорее душой, а не слухом, чем больше она смотрела в эти глаза, тем больше ей хотелось разделить, уменьшить, умерить ту боль, которую он в себе нес. В голове пронеслось: «твой отец был прав, этот мир рушится на глазах, но если ты это видишь, значит еще не так слеп»…
Тем временем он потянулся к бутылке с зеленоватой жидкостью, плеснул себе полбокала, поднес ко рту, потом вдруг помедлив, сунул Амине под нос – будешь? – в ее ноздри ударил едкий запах спирта и горьких трав, от резких движений напиток оставил на стекле слизкие потеки – она отстранилась и замотала головой – нет. Он пожал плечами и залпом выпил всё сам. – За отца…
Поняв, что разговор пошел в нужное русло Амина произнесла:
- Ян… я вчера говорила с ним… он
- Ты конченная или специально мне лапшаешь? Он пробыл в коме 5 лет, а сегодня… его не стало.
- Как? Как это не стало? – к ее горлу подступил ком, на глаза навернулись слезы, она не могла забыть эту добрую улыбку и доверчивый взгляд, она ему обещала…
Он еще раз плеснул себе полбокала, выпил залпом и уронил голову на руки. В тусклом свете помещения, Амина видела, как по стенкам бокала стекали густые горькие слезы…
Она утерла рукавом щеки и нашла в себе силы продолжить…
- Я правда с ним говорила, это трудно объяснить, но поверь, это так – она осторожно прикоснулась к его плечу и, не убирая руку продолжала – он очень хотел чтобы ты…. чтобы мы ушли отсюда навсегда, - она осмелела и приобняла его - я знаю… нет я пока не знаю, но я уверенна, что смогу это сделать… - он не реагировал.
Амина легонько дернула его – Ян…- дёрнула посильнее - Ян! – как безвольная тряпичная кукла он мягко сполз ей на колени…
- Опа-на! – послышался голос сзади – наш дружбан уже в отключке, во слабааак! – щуплик и его сестра стояли рядом.
- Эй ты, как тебя… ты че с ним сделала?
- Меня зовут Амина и я не причем, ваш друг сам довел себя до состояния алкогольной интоксикации, ему нужна помощь.
Они хором заржали. Лика подала голос первой – слышь, ну я тащусь, когда она на умняк выползает
- да ладно, - подхватил ее брат - мы же так, гыыы… в шутку наехали, вон, этих пьяных и укуреных полный зал, брось ты его идем поколбасимся, тут один чувак кое-чё поинтересней спирта привез
Амина смотрела на него непонимающим взглядом – это же твой друг! И ты можешь спокойно смотреть как он погибает?
- Тя че, с луны сняли? Ночку проспится, а к утру одуплится. О! Гы-гы-гы.. я поэт! Ночку проспится, а к утру одуплится – нараспев пробубнил он – круто я придумал, да?
- Ну идем уже, поэт, я же тебе говорила, что она чокнутая! Дэн долго ждать не станет, а потом будешь за нормальным крэком всю ночь бегать – Лика потянула его в темноту зала
- Стойте! – просто помогите мне довести его в тихое место, где можно дышать... – от сигаретного дыма, она уже сама стала задыхаться, глаза не переставали слезиться. Но они уже не слышали ее, перспектива заполучить то, что стало смыслом их существования, привлекала куда больше, нежели чужая жизнь.
Впервые Амина не знала что делать – нее на руках страдает человек, а она не может ничего предпринять, просто потому что сама не в силах вырваться из кошмара, в котором оказалась. Люди вокруг гоготали, плясали, хлебали с горла спиртосодержащие напитки, юркими движениями глотали пилюли и на глазах дурели от них. Откуда-то послышались звуки потасовки и сразу же - звон разбитой посуды. Амина поняла, что даже если сможет взвалить Яна на плечи, то все равно не проберется с ним сквозь очумевшую толпу к выходу.
Утирая уже градом текущие слезы, она наклонилась к нему, крепко прижала к себе, и, уже отдавая остатки своей энергии шептала: «пожалуйста, пожалуйста, вставай! Мы должны отсюда уйти…» - она верила, что ее мысль может достучаться до его затуманенного разума….
***
Музыка…
Визги…
Вибрация…
Звуки вокруг стал постепенно сливаться в один сплошной гул. Огромным комом это месиво то подступало вплотную к ушам и горлу, то опускалось куда-то глубоко в область желудка, продавливая диафрагму. Ян знал, что еще немного и его мучения закончатся. Он попытался поднять голову и посмотреть на происходящее вокруг, но не смог даже пошевелиться – всё его тело, будто налилось свинцом. Он приоткрыл глаза и увидел, как по полу стала разливаться мутная серо-зеленая жижа. Сначала потеки просто лизали ноги танцующих, потом поглотили их по щиколотки. Ян хотел было крикнуть, но его голосовые связки будто задеревенели, не желая смыкаться. Как противное зеленое желе, жижа заполняла зал, парализуя всё, что оказывалось в ее власти. Люди продолжали двигаться и извиваться под музыку, невзирая на то, что были обездвижены уже выше колена. Ян лежал на скамейке за своим столиком и все так же не мог сдвинуться с места. Зеленый ужас подступал все ближе и уже коснулся ледяными пальцами его затылка, ему показалось, что волосы стали дыбом. Жижа, похожая на разведенный дешевым красителем кисель, сковала холодом конечности, он перестал их чувствовать. Желе разрасталось как на дрожжах и поднималось все выше, оно поднялось так высоко, что Ян уже не слышал звуков вокруг, казалось, еще миг, и она перекроет воздух. «Наверное, это и есть ад» - подумал он про себя и, прежде чем ощутить в легких липкий ужас, задержал дыхание…
Вдруг в оглохшие уши резко ударили забытые звуки, будто неведомая сила заставила его вынырнуть, он снова пульсацию крови по своим конечностям, еще миг, и его желудок изверг из себя остатки зеленой жижи… Он очнулся. Привстал. Секунда замешательства. Люди вокруг все так же колбасятся под музыку, никакой жижи нет, возле него как послушная кукла сидит эта странная девчонка. Тут он вспомнил! Здесь нельзя больше находиться! Если он только что побывал на том свете, то лучше уж оставаться на этом. Похоже, и она тут случайно. Сидит, глаза затравленные, ревет, что ли уже? Ян схватил ее за руку и потащил к выходу. Она не сопротивлялась и молча плелась следом. Вдруг резко дернула руку, и что-то крикнула, «дура какая-то!» - подумал Ян, но решил не отпускать ее. Если и правда чокнутая, не факт, что хочет на тот свет. По крайней мере, сейчас он не хочет оставаться один.
Когда они выбрались на улицу, уже светало, он глянул на часы – секундная стрелка давала им еще полминуты форы. «Бежим!» скомандовал он и потянул ее следом. Она не отставала, но ему все равно казалось, что они двигаются очень медленно. Будто ноги сами вязли в асфальте. Горло обжигал пропитанный утренней изморозью воздух. Из глаз лились слезы… еще несколько секунд, и земля загудела, отдавая вибрацию под ноги. В тот же момент, будто споткнувшись, они оба рухнули на землю, за их спинами раздался звук мощного взрыва, на голову посыпалась земля и песок. Еще несколько секунд они пролежали так, словно ожидая новой волны. Но ее не было. Звук стих, его спутница закашлялась и привстала. Только сейчас он рассмотрел ее. Следы грязи и пыли на матовой нежной коже, не затмили ее привлекательности. Спутанные русые волосы ниспадали почти до пояса. Умытые слезами глаза были глубокого серо-синего цвета, она тревожно посмотрела туда, откуда доносился взрыв, готовая сорваться и бежать.
- Стой! – он не хотел сейчас истерик – это зрелище не для слабонервных.
Она была встревожена – пусти, там же…
- там все, кто хотел этого. Слава Богу, не мы.
- о чем ты говоришь? Там же погибли живые люди! – она все еще пыталась вырвать руку и убежать, но у него не было сил гоняться за ней, а девчонка хоть и чокнутая, но симпатичная, жалко, опускать одну, пропадет…
- Да успокойся ты – Ян уже силой потянул ее на землю, и она приземлилась прямо к нему на колени. – ты что, совсем в своей больничке потерялась?
- что? – она еще раз попыталась вырваться, но уже крепко обхватил ее токую талию обеими руками – пусти! Пока мы тут сидим, там еще остался кто-нибудь в живых, надо хотя бы вызвать врачей, оказать первую помощь…
- да что ты суетишься, они там все уже откинулись, это сто процентов. За всю историю вечеринок «счастливый день» недобитых не оставалось…
- Счастливый день? – переспросила девушка, и пробормотала – «последний день жизни – самый счастливый ваш день» …
- ну да, именно. Ты что, никогда не была на вечеринке смертников?
Она замотала головой и ее синие глаза стали совсем большими.
- каждый год на хеллоуин какой-то из клубов устраивает такое развлекалово для тех, кому жить надоело. Всю ночь гульба, а за час до рассвета все взлетают в воздух и отходят в мир иной.
- значит и мы могли… быть там? – губы ее затряслись, все тело стала бить мелкая дрожь. Ян снял с себя куртку и накинул ей на плечи.
- ну да.
Она замолкла.
Они поднялись и побрели по безлюдной улице. Ян подумал «она все-таки какая-то странная, у нас каждая собака знает про «счастливый день» и тут же ухмыльнулся про себя «собаки-то как раз уже полтора года в красной книге, а этой осенью я не видел ни одной»
- Как тебя звать, кстати?
- Амина.
- Странное имечко.
Она пожала плечами.
- Ян.
Она кивнула.
- что-то ты не особо разговорчива.. стала.
- пытаюсь осмыслить.
- а что тут осмыслять?
- ты же тоже туда пришел, чтобы умереть – она остановилась и в упор посмотрела на него – почему передумал?
- ну я… - он вспомнил свой алкогольно-нароктический бред и почувствовал озноб. – я не знаю почему! Протрезвел вот и передумал! А ты типа проницательная слишком?
- тут проницательность ни при чем – она решила больше не темнить и говорить прямо, будь что будет - каждый человек может читать мысли другого, если тот ему открывается.
- не понял – как это открывается?
- посмотри мне в глаза и произнеси что-нибудь, мысленно
- ну ладно, - он решил поиграть с ней в эту игру
- «под черной плащаницей бреда, я видел ад в счастливый день последний» - прошептала Амина.
Он замер - это нереально! Ты не могла это слышать, это даже нигде не записано!
- Я услышала это только что. От тебя. Ты поэт?
- нет… я… музыкант…. несостоявшийся…
- а почему не состоявшийся?
- слушай, вот и скажи, почему не состоявшийся, ты же умеешь мысли читать!
- а ты уверен, что хочешь это слышать, раз не пожелал рассказать сам?
- ладно, давай лучше я попробую прочитать твои мысли.
- ну давай – она внимательно и сосредоточенно посмотрела ему в глаза.
- нуу… ээ.. – в ушах его шелестел ветер, поясницу стал примораживать ветер, у нее красивые ясные, добрые глаза, а хрен знает, о чем она думает – может ты есть хочешь, а?
Она засмеялась. – я бы не отказалась перекусить, но думала не об этом.
- а о чем?
-А не скажу. Лучше научу тебя мысли читать, и ты сам узнаешь.
- ну, тогда идем ко мне, а то в такое время ничего не работает.
- идем.... знаешь, я бы с большим удовольствием поспала. Эти сутки для меня оказались слишком тяжелыми.
- да не вопрос, и поспать можно, конечно...
продолжение http://www.proza.ru/2016/04/28/1580