В 2676 году (1084 до н.э.) судьей Израиля стал Гидон сын Йоаша, малочисленного и бедного семейства из колена Менаше. Это был очень тяжелый период в жизни еврейского народа. За то, что в очередной раз стали поклоняться они местным «баалям» и отошли от заповедей Торы, постигло их бедствие: Мидьян пришел на их землю и в течение семи лет грабил и разорял евреев, пока не обнищали они до предела.
«Мидьян был кочевым народом, происходившим от сыновей Ктуры, отосланных на восток Авраамом. Принято считать, что изначально родиной народа Мидьяна были земли, лежащие к востоку от Эйлатского залива Красного моря (территория современной Саудовской Аравии), но впоследствии они распространились на север и кочевали в пустынях, лежащих к востоку от территорий, поселившихся за Иорданом колен. Несмотря на то, что эти люди в основном жили тем, что занимались животноводством, они иногда совершали набеги на плодородные и заселенные области, для того чтобы поживиться плодами цивилизации и сельского хозяйства» (1).
«И возопили сыны Израиля к Господу».
И вот в 2683 году некий ангел, посланник Господа, пришел в город Офру, современный арабский Тайбе, где обитал Гидон, и передал ему повеление Бога о том, что, именно, на него, на Гидона, возложена миссия изгнать из страны обнаглевших без меры мидьянитян.
После некоторых колебаний созвал Гидон воинов своего колена, а также Ашера, Нафтали и Звулуна. Планировалось, что Гидон с коленом Менаше ударит по врагу с юга, а Ашер, Звулун и Нафтали под командованием братьев Гидона с севера, но что-то, о чем книга Судей умалчивает, пошло не так, и северные колена были напрочь разбиты мидьянитянами, а братья Гидона убиты.
Что делает Гидон? Он распускает свое войско, оставляет только 300 человек. И вот с этим относительно небольшим отрядом он ночью неожиданно нападает на стоянку мидьянитян в Изреэльской долине.
Мидьян и, присоединившиеся к нему Амалек и сыны Кедема, «стоят в долине многочисленные, как саранча, и верблюдам их нет числа, многочисленным, как песок, что на берегу моря» (Суд. 7:12).
Гидон «разделил триста человек на три отряда, и раздал шофары в руки каждого из них, и горшки пустые, и факелы внутри горшков. И сказал он им: «На меня смотрите и так же делайте, и вот подхожу я к краю лагеря, и будет, как я сделаю, так и вы делайте. И протрублю в шофар, я и все, кто со мной, и протрубите в шофары вы тоже вокруг всего лагеря, и скажете «За Господа и за Гидона!»» (Суд. 7:16-18).
Мидьянитяне после победы над Ашером, Нафтали и Звулуном очевидно расслабились и никак не ожидали никакой дерзости со стороны Гидона, за что и поплатились.
Глубокой ночью вдруг раздались трубные голоса шофаров и засверкали огни факелов, как показалось проснувшимся мидьянитянам со всех сторон. И повыскакивали они из шатров своих и от страха и неожиданности начали разить всех налево и направо, принимая в потемках своих же соплеменников за войско вражеское. И говорят, перебили много, а евреи так и не двинулись с места, как стояли, так и остались стоять, наблюдая с удивлением, поднявшуюся в неприятельском лагере суматоху.
Гидон, таким образом, одержал победу над угнетателями и изгнал остатки их из своей земли.
И тут явилась к нему большая делегация из колена Эфраима с претензией.
«Что это ты сделал нам, не позвав нас, когда пошел воевать с Мидьяном?» (Суд. 8:1).
«И ссорились с ним сильно». И думаю, были это не пустые слова. Эфраимляне настроены были решительно. И вполне могла разразиться междоусобица.
Однако Гидон проявил настоящую мудрость. Он спокойно и вежливо, не скупясь на лесть и похвалы, сказал, что даже самые захудалые воины Эфраима, лучше отборных воинов Менаше. И на этом конфликт был исчерпан.
После смерти Гидона в 2716 году сыновья вернулись к привычному уже образу жизни: стали поклоняться баалям и аштартам, богам Арама и богам Цидона, богам Моава и богам Амона, а Господа покинули и не служили Ему.
Наказание не заставило себя долго ждать.
Как мы помним на восточном берегу Иордана проживали колена Реувена, Гада и половина колена Менаше. А чуть восточнее Гада простиралось царство Амона. Амонитяне считали своими земли занятые евреями на восточном берегу Иордана. Как раз в это время, о котором идет у нас речь, они захватили и порабощали в течение 18 лет восточные колена Израиля.
Вступив в коалицию с плиштим (филистимлянами), начали войну против Йегуды, Биньямина и Эфраима.
И возопили израильтяне к Богу, но как ушат холодной воды последовал Его ответ:
«Идите и кричите богам, которых вы выбрали: они спасут вас в час беды вашей» (Суд. 10:14).
У первенца Менаше Макира был сын по имени Гилад. У него от законной жены было шестеро сыновей: Хефер, Авиэзер, Асриэль, Шхем, Шмида и Хелек. В те далекие времена мужчины, как и ныне, видимо не брезговали пользоваться услугами проституток.
И вот одна такая женщина вольного поведения (иша зона) родила ему сына Ифтаха. Ифтах рос и воспитывался в семье отца, но когда достаточно возмужал, сводные братья решили избавиться от него.
Лишиться поддержки семьи в то время могло означать голодную смерть в скором времени и для того чтобы выжить Ифтах, впрочем, как поступали и другие в подобных обстоятельствах, сколотил банду и занялся банальным грабежом. Его физические данные, молодецкая удаль и бесшабашность снискали ему славу великого воина.
И вот когда присутствие амонитян и филистимлян на земле Израиля стало совсем нестерпимым, собрались старейшины в Мицпе, что в колене Биньяминовом, и стали думать-гадать, что предпринять в сложившихся обстоятельствах, раз уж и Бог отказался помогать своему народу.
Сыновья Амона обосновались в Гиладе, на восточном берегу Иордана, где проживали колено Гада и половина колена Менаше, так как считали эту землю исторически своей. Старейшины резонно решили, что возглавить борьбу за независимость должен уроженец тех мест. И вот тут-то кто-то и вспомнил про Ифтаха.
К Ифтаху направилась представительная делегация с предложением возглавить борьбу с Амоном. Ифтах после недолгого препирательства соглашается при условии, что его назначат правителем Гилада еще до войны с Амоном. Старейшины принимают его условие.
А Ифтах исполнил свою часть договора: амонитян изгнал. Из кого он набирал свое войско Писание умалчивает, но только явно среди них не было представителей колена Эфраима.
Когда эфраимляне узнали об успехах Ифтаха, пришли они к нему с претензией:
«Почему пошел ты воевать с сынами Амона, а нас не позвал ты идти с тобой?» (Суд. 12:1).
На это Ифтах резонно ответил, что у колена Эфраима было восемнадцать лет, чтобы прийти на помощь жителям Гилада и очистить землю от амонитян. Но так как они и не думали помогать Гиладу, Ифтах не намерен был никого упрашивать и умолять. Он справился с Амоном своими силами.
Подобный ответ не способствует разрешению конфликта. Ифтах, в отличие от Гидона, не был ни мудрецом, ни политиком. Его образ жизни грабителя и налетчика не способствовал развитию дипломатических качеств. Ифтах повел себя дерзко, полагая, что у него, как у победителя, есть на это право.
И эфраимлян его вызывающий ответ никак не устроил.
«Отбросы вы Эфраимовы! – заявили они ему, имея в виду не только его самого, но и всех его людей. – Гилад внутри Эфраима, внутри Менаше… Мы дом твой сожжем вместе с тобой!».
О чем идет речь? Эфраим и Менаше фактически одно колено, колено Йосефа. Когда говорили Эфраим, зачастую имели в виду оба колена. Местность Гилад на восточном берегу Иордана на юге занимало колено Гада, севернее меньшая часть колена Менаше, не пожелавшая переходить Иордан. Большая же часть колена Менаше и колено Эфраима населяли так называемую гору Эфраима.
Эфраимляне отбросами тут называют восточную, отделившуюся часть Менаше, но, возможно, только имея в виду Ифтаха и его банду.
А что за странная угроза сжечь дом вместе с Ифтахом?
Когда Ифтах, переговорив со старейшинами, решил воевать с Амоном, он, по-видимому, не очень был уверен в своих силах. Хоть и сказано, что на Ифтахе был дух Господа (Суд. 11:29), но перед решающим сражением он еще решил и подстраховаться обетом Богу.
«Если отдашь Ты сынов Амона в руки мои, и будет: то, что выйдет из дверей дома моего навстречу мне во время моего благополучного возвращения от сынов Амона, и будет Господу, и принесу я его в жертву вознесения» (Суд. 11:30-31).
По меньшей мере, странный обет. Странный и опрометчивый. В жертву обычно приносилось животное пригодное для этой цели. Но как мог предполагать Ифтах, что по возвращении домой, ему выйдет навстречу разрешенное животное? Вероятность подобного события приближается к нулю. Скорее можно ожидать, что выбежит собака, которая не годится для жертвы. Или еще хуже – выйдет человек.
Тут есть один весьма деликатный момент. Если человек не обладает необычной степени святостью, он совсем не должен давать ни клятв, ни обещаний, ни обетов. Даже если он сдержит свое слово, будет непременно наказан. Почему?
Потому что нарушит он третью заповедь, которая гласит: «Не произноси имени Бога, Всесильного твоего, попусту, ибо не простит Бог того, кто произносит имя Его попусту». О чем идет речь? Запрещено напрасно клясться, т.е. давать ложные клятвы и клятвы по пустякам, без всякой на то необходимости.
«Во времена царя Яная (2), в эпоху Второго Храма, евреи населяли множество городов в районе гар Гамелех – Царской горы. Все эти города были разрушены за грех клятвы, данной без необходимости. Встретились, скажем, два человека, и один говорит другому: «Хорошо бы нам повидаться, провести вместе праздничный день!» А второй в ответ: «В ближайший Песах, клянусь, буду у тебя. Посидим, поговорим…» Эти люди твердо держали слово, и, тем не менее, были наказаны» (3).
А если человек клянется, что говорит правду? И такая клятва не желательна, потому что сказано: «Не думайте, что вам позволено клясться Именем Моим, даже говоря истину» (Мидраш Раба).
И что совсем нельзя клясться? Можно, если ты обладаешь качествами, на которые указано, например, в следующем стихе (Втор. 6:13): «Господа, Бога твоего, бойся и Ему служи, и тогда Именем Его клянись».
Но клятвы и обеты дозволены и даже желательны, если человек оказался в сложном положении, трудных жизненных обстоятельствах.
Именно в такой ситуации оказался Ифтах и принесенный им обет был вполне оправдан. Но вот формулировка его обещания была неверной. За что он немедленно поплатился.
Рассказано об этом в трактате Таанит, 4а:
«Сказал рабби Шмуэль бар Нахмани от имени рабби Йонатана: трое просили не так, как подобает. Двоим ответили так, как подобает, одному ответили не так, как подобает. Вот они: Элиэзер раб Авраама, Шауль бен Киш и Ифтах из Гилада. Элиэзер, раб Авраама, как написано: пусть же девица, которой я скажу: наклони кувшин свой и т.д. Может быть даже хромая, даже слепая? Ответили так, как подобает, и повстречалась ему Ривка. Шауль сын Киша как написано: и того, кто сразит его, царь одарит большим богатством и отдаст за него свою дочь. Может быть даже раб, даже мамзер? Ответили так, как подобает, и вышел к нему Давид. Ифтах из Гилада как написано: и того, кто выйдет из дверей дома моего и т.д. Может быть даже нечистую тварь? Ответили не так, как подобает, и попалась ему навстречу его дочь».
Когда Ифтах, удовлетворенный одержанными победами, вернулся домой первым живым существом, вышедшим ему навстречу из ворот дома, стала его единственная дочь, а сыновей не было у него совсем.
«Когда дашь обет Богу, Всесильному твоему, не замедли исполнить его; ибо взыщет его Господь, Бог твой, с тебя, и будет на тебе грех… Осторожен будь, произнося что-либо, и исполняй то, что дал ты обет сделать Богу, Всесильному твоему…» (Втор. 23:22, 24)
Очевидно, помня это повеление, Ифтах выполнил свое обещание и принес в жертву всесожжения единственную свою дочь. Так считали мудрецы, и так следует из прямого прочтения текста книги Судей.
Скорее всего, именно в этом заключен смысл упрека эфраимлян и обещание сжечь и его и его дом, подобно тому, как он сжег собственную свою дочь.
Почему же Ифтах «попросил» неподобающим образом и получил «неподобающий» ответ? Потому что, считали мудрецы, происхождения он был низкого, из «ам гаарец» (4) и, если даже знал закон, но неверно понимал и толковал его.
Чем так возмущены были люди Эфраима?
Человеческие жертвоприношения были обычным делом в то время у окружающих народов. Но не для того Всесильный выбирал себе народ и давал им Тору, чтобы поступали они подобно язычникам. Приносить в жертву человека, какими бы целями не оправдывалось подобное деяние, однозначно и без исключений запрещено. Как Ифтах мог совершить такое?
Поступок Ифтаха выходит за рамки личной трагедии или личного преступления закона. Он бросает тень на весь народ Израиля. Что подумают окружающие народы? Евреи такие же, как и они, ничем и ничуть не лучше их.
При каких обстоятельствах появился этот неумный обет? Ифтах не был уверен в своих силах. А если не был уверен в своих силах, почему не позвал Эфраима? Пошел бы воевать вместе с Эфраимом, возможно и обет не был бы нужен, и исполнение его. И компрометации евреев в глазах язычников. Вот примерный смысл претензий эфраимлян к Ифтаху.
Однако уверяет Ифтах, что он звал, да не пришел Эфраим. Правда, то, что он на самом деле звал, нигде не сказано, а известно только с его слов.
Главная черта характера Ифтаха его чрезвычайная амбициозность, за которой просматривается безмерная гордыня. Когда сводные братья буквально вышвырнули его на улицу, Ифтах не стал зарабатывать на хлеб наемным трудом, он решил жить грабежом. А когда старейшины Гилада предложили ему возглавить борьбу с Амоном, он потребовал гарантии власти, не потом, если военная компания будет удачной, а немедленно. Получив власть, Ифтах не может допустить, чтобы хоть в ком-то оставалось сомнение, что он эту власть не заслужил. Поэтому ему не нужны никакие компаньоны в борьбе с Амоном. Да и честью и славой победителя Ифтах не намерен ни с кем делиться. Так появляется этот глупый обет.
И поэтому Господь посылает ему навстречу его дочь. Он проверяет Ифтаха. А Ифтах не может потерять лица и прослыть человеком, который не держит слово и не исполняет обещаний. И приносит в жертву свою единственную дочь.
Почему претензии Ифтаху пришли и предъявили эфраимляне? Почему, этого не сделал, например, Йегуда? Потому что у Эфраима был желчный и несносный характер?
Эфраим и Менаше фактически одно колено, колено сыновей Йосефа. В среде сыновей Йосефа появилась серьезная болезнь и вполне возможно, что эфраимляне посчитали своим долгом и обязанностью (вспомним обвинения в адрес Биньямина в истории с наложницей левита) ликвидировать ее в самом начале. Эфраимляне не хотели, чтобы сыновей Израиля судил человек подобных качеств.
Обратите внимание: судья Гидон также был из колена Менаше, и его заподозрили эфраимляне в чрезмерной гордыне. Однако, как оказалось, опасения их были напрасны.
Поступок Ифтаха настолько нелеп и переходит все мыслимые рамки, что комментаторы не могут с этим смириться, и ищут оправдание его поведению. Они никак не могут принять факт, что судья Израиля мог совершить человеческое жертвоприношение.
Дело в том, что любую клятву и обет, если человек раскаялся, что необдуманно принес их, можно отменить. Достаточно найти знатока Закона, и он разрешит обет. И если даже мудреца нет нигде поблизости, три еврея вместе могут отменить обет.
«Как разрешают от обета или от клятвы? Человек должен найти троих, соблюдающих и изучающих Тору, и чтобы один из них был специалистом в законах об обетах и знал бы, какой обет можно разрешить, а какой – нельзя, и как разрешают от обетов – и они разрешат его от обета» (Кицур Шульхан Арух 67, 8).
И такой мудрец был. Это Пинхас бен Элазар. Ифтаху было достаточно обратиться к нему и не убивать свою дочь. Была и еще возможность: можно было передать в жертву определенную денежную сумму, которая бы соответствовала стоимости его дочери.
Вот на этом основании многие комментаторы решили, что на самом деле прямой человеческой жертвы не было. А что было? Просто дочь Ифтаха была посвящена Богу и не могла завести семьи. Осталась девственницей. Тут есть одна тонкость: никто толком не может объяснить, что означает для женщины «посвящена Богу». Служить в Храме женщина не может. Единственный путь, думают комментаторы, например, Абарбанель, жизнь в уединении.
Но в таком случае, все последующие события не находят объяснений. А что случилось дальше? Пришли люди Эфраима и заявили, что сожгут Ифтаха и его дом.
Дипломатическая часть общения между братскими коленами была закончена, «заговорили пушки».
Произошло сражение, в котором Ифтах и люди Гилада легко одолели эфраимлян. Остатки разбитого войска эфраимлян бежали через Иордан в свои земли. Однако гиладцы поджидали их на всех переправах. А чтобы те не перешли реку, например, переодевшись или выдавая себя за кого-либо другого, гаиладцы придумали простой тест. Особенностью эфраимлян было то, что они не могли чисто выговорить букву «шин», вместо звука «ш» получался у них «с».
Когда какой-либо человек подходил к переправе, боевики Ифтаха просили его произнести слово «шиболет», а эфраимлянин произносил «сиболет». Вот таким нехитрым способом всех эфраимлян выловили и перерезали. 42000 отборных воинов потеряло колено.
«И судил Ифтах Израиль шесть лет, и умер Ифтах Гиладский, и был похоронен в городах Гилада» (Суд. 12:7).
Обратите внимание на одну странность в тексте. Как можно похоронить человека в городах? Говорят, Ифтах заболел какой-то необычной болезнью: все тело у него гноилось, и прямо живьем отпадали целые куски, которые хоронили там, где они отпадали.
Это ему было наказанием за жертвоприношение дочери и войну с Эфраимом.
А за что столько эфраимлян сложили голову? Единственное объяснение, которое мне удалось найти, люди Эфраима наказаны за то, что не отменили обет Ифтаха, хотя обязаны были это сделать (5).
Но самое поразительное, что ответственность за все несет Пинхас. Спрашивает мидраш: кто убил этих людей, сорок две тысячи человек? И отвечает: не кто иной, как Пинхас сын Элазара. Ифтах не пошел к Пинхасу просить разрешить обет, потому что негоже царю идти на поклон к какому-то священнику. А Пинхас не пошел к Ифтаху, возгордившись: ему нужно, а я пойду? Если у кого-то имеется возможность предотвратить пролитие крови, но он ее не использует, то вся пролитая кровь становится его виной. Как сказано: «Если Я сказал нечестивому: "Смертью умрешь!" – а ты не предостерег его и не говорил для предостережения нечестивого от грешного пути его, чтобы он жив был, он, нечестивый, умрет за грех свой, а кровь его с тебя взыщу» (Иез. 3:18).
Иллюстрация: французский живописец Александр Кабанель (Alexandre Cabanel 1823 – 1889) «Дочь Ифтаха» (La fille de Jephtе).
(1) Михаэль Шафир. Танах на русском языке с комментариями.
(2) Александр Янай – царь Иудеи из Хасмонейской династии. Правил в 126 – 76 годах до н.э. В его правление разразилась гражданская война, длившаяся около 6 лет, в результате которой погибли, по меньшей мере, 50000 евреев.
(3) Рав Ицхак Зильбер «Беседы о Торе».
(4) Ам гаарец – «народ земли», выражение, употребляемое в разговорном еврейском языке для обозначения неуча, невежды, особенно в области еврейской письменности и знания религиозных законов.
(5) Довольно слабый аргумент. Эфраим пришел, когда дочь уже была принесена в жертву. А о намерениях Ифтаха они могли не знать. Сотовых телефонов не было.