Я впервые увидел Маленького Принца на перемене, когда Саня Рыбин, по прозвищу Рыба, поймал меня в коридоре. Рыба требовал денег, а я молчал, надеясь, что ураган как-нибудь пролетит мимо. Смотрел в его налитые кровью глаза, вдыхал вырывающийся из его рта отвратительный запах сигарет и мятной жвачки.
- Ну что, Димыч, давай по-хорошему, а? - говорил Рыба, потирая кулак. Костяшки покрыты коростами запекшейся крови.
Я молчал. Пытался разлепить губы и соврать, что денег нет, но не мог. Только смотрел в глаза своему мучителю и молил его мысленно: " Отстань от меня, пожалуйста! Сделай вид, будто меня не существует!" Если бы я мог тогда выбрать любую суперспособность из любого фантастического фильма, то стал бы невидимым.
- Ты чего на меня так смотришь? - Рыба дернул рукой, делая вид, что хочет ударить, и я инстинктивно согнулся пополам. Семен Волохин, маячивший за спиной Рыбы, засмеялся.
- Слышь, ты с "брони" слезай, пока не поздно, - сказал мне Рыба. - Я у тебя полтинник прошу. Не дашь - заберу все. И после школы тебя встретят. Тебя каждый день колошматить будут, если я так скажу, понял? Понял меня, я тебя спрашиваю?
Мысленно я распрощался с небольшим количеством мелочишки, которую оберегал до последнего. Рука потянулась к карману, когда раздался неприятный тонкий голос:
- Господа, не могли бы вы мне помочь?
Рыба и Семен повернулись и смерили взглядами стоящего перед ними коротышку. Тот смотрел на них, будто совсем не испытывая страха. Пухлый, круглолицый, с коротко стриженными светлыми волосами. При виде его мне, несмотря ни на что, захотелось улыбнуться.
- Тебе чего надо? - с угрозой в голосе спросил Рыба. - Ты кто такой?
По лицу паренька скользнуло нечто, поначалу показавшееся испугом. Но потом, воскрешая в памяти тот случай, я пришел к выводу, что он просто прищурился, словно пытаясь что-то вспомнить. Что до меня, то я радовался крошечной надежде спастись.
- Мне нужно узнать, где занимается одиннадцатый "Б" класс, - отчеканил парень. - С сегодняшнего дня я числюсь в этом классе. Меня зовут Борис Брик!
- Брик? - усмехнулся Рыба. - Немец, что ли? А что ты мне дашь, если скажу?
Пользуясь сложившейся ситуацией, я старался незаметно выскользнуть из угла, не совершая резких движений. Семен тоже отвлекся, так что я мог беспрепятственно улизнуть. О нависшем над пропастью новичке старался не думать. Сам виноват, нечего было влезать.
- Насколько мне известно, моя национальность - русский, - пожал плечами Брик. - Ты предоставляешь платные информационные услуги?
- А? - растерялся Рыба.
- Я так понимаю, что мне нужно внести некую плату за необходимую информацию, так?
- Ну, так. - В голосе послышалась неуверенность.
- Сколько я должен заплатить? - Брик полез в карман. Я остановился на месте и во все глаза смотрел на этого чудака. Он что, правда ничего не понимает?
Рыба и Семен переглянулись.
- А сколько у тебя есть? - подал голос Семен.
- В данный момент с собой - шесть тысяч сто двадцать рублей, - тут же ответил Брик. - Этого хватит?
Рыба присвистнул и выпучил глаза. У меня перехватило дыхание. Мое представление о карманных деньгах заканчивалось на двух сотнях, которых за глаза хватало на неделю, а то и больше.
- Шесть? - прохрипел Рыба, оглядываясь на проходящих мимо школьников. - Давай!
Брик выдал ему содержимое карманов.
- Учись, Димыч. - Рыба повернулся ко мне и махнул купюрами. - Вот, правильный пацан, нежадный. А ты за пятьдесят рублей жмешься. Пошли!
Они с Семеном поспешили прочь. На лице Брика появилось удивление. Он посмотрел на меня, и я почувствовал жалость к этому несчастному дурачку. Словно поняв, что помощи от меня не будет, Брик развернулся на каблуках и крикнул в спину Рыбе:
- Одну секунду!
Рыба обернулся.
- Чего тебе?
- Мне нужно узнать, где занимается одиннадцатый "Б" класс, - повторил Брик. - Я только что заплатил тебе за эту информацию.
- Да я вообще без понятия! Вон, у Димыча спрашивай, - посоветовал Рыба.
Тут в коридоре появился новый персонаж - завуч Александра Петровна. Седая женщина в круглых очках, в любую погоду кутающаяся в шаль. Она с осуждением поглядела на вымогателей, равнодушно - на меня и задержала взгляд на Боре. Тот, не обращая внимания на нее, заговорил так громко, что у меня в ушах зазвенело:
- Я заплатил шесть тысяч сто двадцать рублей тебе. Если ты не в состоянии оказать мне необходимую услугу, то передай деньги Димычу, раз уж мне придется обращаться к нему.
Рыба замер. Семен, пользуясь тем, что на него не смотрят, ускользнул. Несколько проходящих мимо учеников остановились, наблюдая за происходящим. Александра Петровна насторожилась.
- О чем идет речь? - спросила она.
- Без понятия вообще! - жалобно заныл Рыба. - Это новенький, он гонит!
- Ты Боря? - спросила Александра Петровна. - С утра не пришел, я уж думала, завтра только будешь.
- Я Борис Брик, - кивнул ей Боря. - К сожалению, с утра нужно было позаботиться о маме, и прийти на первый урок не получилось.
- Ясно. Что у тебя с этим охламоном приключилось? - Она перевела взгляд на Рыбу.
- Я спросил его, где занимается одиннадцатый "Б" класс. Он назначил цену за эту информацию - шесть тысяч сто двадцать рублей. Когда же я передал ему деньги, он отказался оказывать информационные услуги. Мне кажется, в таких ситуациях нужно вызывать милицию, но я пока не уверен.
Александра Петровна, когда начинала злиться, раздувалась, будто морская рыба в минуту опасности. Надулась она и в этот раз.
- Саша! - грянула она. - Опять начинается?
- Он врет! - заорал Рыба. - Нет у меня никаких денег!
- В правом кармане брюк лежат шесть тысяч сто двадцать рублей, - отрапортовал Боря. - Купюрами по пятьсот рублей, сто рублей и десять рублей. Номера купюр...
Когда он начал перечислять номера купюр, я потерял веру в реальность происходящего. В коридоре творилось что-то невообразимое. Собирался народ. Все переговаривались, спрашивая друг у друга подробности. Они глядели на смешного коротышку, который громким писклявым голосом называл какие-то цифры и буквы. Среди собравшихся я заметил Жанну. Она тоже бросила на меня взгляд, и я поспешил отвернуться. Полжизни за невидимость!
- Выверни-ка карманы! - Александра Петровна двинулась к Рыбе.
- Вы права не имеете! - отступил тот.
- Я? Не имею, конечно! Давай тогда позовем тех, кто имеет. Милицию вызовем, отчима твоего. Хочешь?
Рыба в ярости сплюнул, вытащил деньги, подошел быстрым шагом к Боре и протянул ему.
- На, забери. Разнылся!
Боря и пальцем не пошевелил.
- Передай деньги Димычу, - повелел он.
- Я тебе чего, на побегушках? - рявкнул Рыба.
- К тому же ты должен извиниться, - добавил Боря. - Из-за твоего непрофессионализма возникла конфликтная ситуация.
- Да я тебя сейчас!..
- Саша! - прикрикнула Александра Петровна.
- Да слышу, слышу!
Рыба подошел ко мне и сунул деньги с таким выражением лица, что я понял три вещи:
1. Если я не возьму деньги, он убьет меня прямо сейчас;
2. Если я возьму деньги, он убьет меня сегодня после уроков;
3. Если я внезапно умру до конца уроков, он достанет меня с того света и убьет.
Желая протянуть как можно дольше, я, не глядя в глаза Рыбе, взял деньги и сунул в карман. Ворча страшные ругательства, Рыба ушел. Ко мне приблизился Брик. Все собравшиеся смотрели на него, и я тоже внезапно оказался в центре внимания. Тогда я услышал эти слова, произнесенные непонятно кем: "Маленький Принц!" Действительно, несмотря на свою комическую внешность, Брик держался и говорил с безупречным достоинством.
- Расскажешь мне… - начал он.
- Да-да, пойдем! - Я схватил его за рукав и потащил в класс, желая как можно скорее скрыться от настойчивых взглядов.
Мы поднялись на третий этаж, зашли в кабинет, пустовавший перед уроком алгебры. Я покинул Борю и подошел к последней парте первого ряда. Усевшись, обнаружил, что Брик стоит рядом и внимательно смотрит на меня.
- Ты из одиннадцатого класса "Б"? - спросил он.
Я кивнул и, спохватившись, вытащил деньги из кармана. Был небольшой соблазн оставить их себе. На уровне секундной фантазии.
- Забери.
Боря посмотрел на протянутые купюры, потом перевел взгляд на меня.
- Почему? Я не имею никаких претензий...
- Боря, ты что, ничего не понял?
Его взгляд меня поразил. Он смотрел, как маленький ребенок, открывающий для себя мир. Ему было интересно, непонятно и немного смешно.
- Здесь в обращении другие денежные единицы?
Я откинулся на спинку стула и вздохнул. Новичок явно не в себе. Что, объяснять ему прописные истины? Придется.
- Тот парень, который взял у тебя деньги, просто хотел их отобрать. Он постоянно отбирает у всех деньги.
Боря снова нахмурился, то ли вспоминая что-то, то ли пытаясь осмыслить новые сведения.
- То есть, информационные услуги предоставляются бесплатно?
- Разумеется!
Он забрал деньги и положил их в карман. Наступило молчание. Я принялся готовиться к уроку: положил на парту учебник, тетрадь, дневник, ручку и карандаш. Боря с любопытством следил за моими приготовлениями.
- Все это нужно для обучения?
Я замер. Странности этого паренька перевалили за все мыслимые границы. Если сначала я записал его в клуб совершенно заучившихся "ботаников", то теперь он уверенно разрывал и эти рамки.
- Ну... Конечно!
- А если у меня этого нет? Что тогда?
Я вырвал из тетради двойной листок и отдал Боре, заодно пожертвовав запасную ручку.
- Это все меняет?
- Ну, не то чтобы все... Ты новичок, тебя сильно ругать не будут. Дома-то есть учебники, тетради?
Боря посмотрел на учебник, на тетрадь. Кивнул.
- Да, есть! Завтра возьму все это с собой. А где мне нужно сидеть?
- Где хочешь, на любом свободном месте, только...
Я не питал иллюзий относительно того, что кто-то захочет общаться со мной дольше необходимого. Не надеялся и обзавестись другом. Если уж за десять прошедших лет ничего не вышло, то и выпускной год исключением не станет.
- Спасибо, Димыч, - кивнул Боря и сел рядом со мной.
- Дима, - поправил я.
- Дима? - Боря нахмурился. - Это ведь... Дмитрий, если не ошибаюсь?
- Ну да, Дмитрий. Сокращенно - Дима.
- Ясно. Я понял тебя, Дима. Спасибо тебе.
В класс потянулись ученики. Каждый бросал взгляд на новенького. Борис, в свою очередь, внимательно разглядывал новых одноклассников и улыбался каждому. Никто не отвечал на его улыбку, кроме Насти Елизаровой. Она с первого класса старалась казаться воплощением доброты и милосердия.
Разговоров почти не слышно: каждый занимался своими делами. Зевая, доставали учебники. Девочки расчесывались, глядя в зеркало. Кто-то пытался за пять оставшихся минут написать домашнюю работу.
В класс вошла Жанна, и у меня перехватило дыхание. Она выделялась из всех, приковывала внимание, будто айсберг, внезапно выросший по соседству с египетскими пирамидами. Платиновые волосы, редко знавшиеся с расческой, торчат во все стороны, напоминая дикий куст - так же, как в первом классе. Белая блузка и джинсовая юбка безупречно чистые, но утюг для них – тема запретная. Девушка, которой плевать, как она выглядит. Но выглядела она сногсшибательно. Ее не портили даже веснушки, которые с годами становились все бледнее и теперь почти не бросались в глаза.
- Почему ты на нее так внимательно смотришь?
Я вздрогнул. Брик задал вопрос громко, на весь класс, и теперь все таращились на меня. И Жанна! Господи, как бы я хотел в этот момент снова оказаться лицом к лицу с Рыбой!
- Заткнись, - прошипел я, краснея.
Боря оценил ситуацию быстро. Он наклонился ко мне и, сквозь зарождающийся в классе смех, я услышал его шепот:
- Ты не хочешь, чтобы она знала, что ты на нее смотришь?
- Да, не хочу! - шепнул я, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы.
- Почему?
- Непочему. Отстань.
- Мне показалось, что она тебе нравится.
- Отвяжись, пожалуйста!
- Почему тогда ты боишься показать это? Мне действительно интересно. Кажется, людям свойственно сближаться с теми, кто им нравится.
- Не так все просто.
- Объяснишь?
- Потом. Урок начинается!
Но я не удержался и глянул-таки в сторону Жанны. Она сидела ближе к доске, на соседнем ряду, небрежно бросив на стол учебник и тетрадь. Поигрывала ручкой. Я почти не видел ее лица, но легко мог его представить: равнодушное и как будто немного усталое.
Одновременно со звонком в класс ворвалась Екатерина Михайловна, наша сумасшедшая математичка. Пожилая женщина с острым маленьким личиком, напоминающим мордочку лисы. Мы все подскочили и замерли в молчаливом приветствии. Боря некоторое время сидел, но потом неторопливо поднялся и с любопытством оглядел стоящих рядом учеников и Екатерину Михайловну, которая, раскрыв журнал на нужной странице, ждала безупречной тишины.
- Садитесь! - каркнула она.
Ученики единым порывом опустились за парты. Родился и быстро умер шепоток.
- Брик Борис, новенький, где?
- Я здесь! - откликнулся Боря.
- Где? Тебя руку поднимать не учили?
Боря, помешкав, поднял руку.
- Ясно. Первый день, и сразу без учебника. Молодец, ничего не скажешь. В какой школе учился?
Брик опустил руку на голову и почесал макушку, вызвав негромкий смех класса.
- Не уверен, что смогу сейчас ответить на этот вопрос, - признался он.
- Что? Это еще почему?
- Я думаю, в данной ситуации уместно говорить о шоке, вызванном резкой сменой обстановки. Из-за этого шока могут возникать небольшие провалы в памяти. Завтра я приду в себя и смогу дать подробный отчет о том, где учился ранее.
Тишина. Все пытались осмыслить слова Бори. Нелегкая задача, ведь обычно все изъясняются куда более простыми предложениями.
- Встань! - крикнула Екатерина Михайловна.
Боря послушался.
- Характер свой мне тут показывать не надо, понятно?
- Да, понятно, - кивнул Боря.
- Не знаю, какие были порядки в твоей бывшей школе, но тут ты будешь себя вести, как полагается!
- Я прикладываю к этому все усилия.
- Ты издеваешься?
- Нет, я поддерживаю диалог...
- Это тебе не диалог! Это я тебе говорю! Ты понял?
Боря на секунду задумался и кивнул:
- Не показывать характер, вести себя согласно установленным порядкам, не вступать в диалог. Да, я понял.
Екатерина Михайловна кипела, но продолжать прения не имело смысла. Все ее фирменные приемчики, доводящие до слез любого, словно падали в черную дыру.
- Садись!
Она сделала перекличку. Присутствовали все, кроме Рыбы. Напротив его фамилии Екатерина Михайловна поставила "Н", судя по венам, взбухшим на запястье, прорезая ручкой страницу насквозь. Урок начался.
***
Когда отзвенел последний на сегодня звонок, я схватил Брика за руку и провел к черному ходу. Мы вышли на задний двор школы, перелезли через забор и углубились в лес, окружающий поселок. Я увидел лежащее на земле трухлявое бревно и со вздохом облегчения уселся на него. Боря сел рядом.
На улице еще тепло. Совсем недавно минул август, и солнце по-прежнему светит ярко, воздух полнится свежестью и ароматами лета. На земле окурки, пустые бутылки и банки из-под пива и коктейлей. Очевидно, бревно пользовалось популярностью. Может, не самое безопасное место, но Рыба вряд ли станет нас здесь искать.
- Теперь ты можешь ответить на мои вопросы? - спросил Брик, оглядываясь по сторонам. Я тоже покрутил головой, но не увидел ничего, достойного внимания. А Боре, кажется, был интересен каждый сучок.
- Какие вопросы? - покорился я.
- Почему мы вышли из школы не как все?
- Из-за Рыбы.
- Мы пойдем на рыбалку?
Я засмеялся. Эта святая простота начинала меня забавлять.
- "Рыба" - это кличка. Так называют Саню Рыбина, который у тебя деньги хотел отобрать. Он сильно разозлился, и я думаю, что он подстерегает нас у выхода. Потому мы и убежали.
- А что он хочет, по-твоему, сделать?
- Ну, что... Избить нас, думаю.
- Зачем?
- Что "зачем"?
- Зачем ему нас бить?
Я задумался.
- Боря, скажи, где ты жил раньше?
Он повернулся ко мне, отвлекшись от созерцания мха на северной стороне дерева. Смотрел, будто размышляя о чем-то.
- Это очень непростой вопрос, Дима. Я отвечу тебе на него позже, при одном условии.
- Каком условии?
- Ты будешь моим другом?
Я чуть не рухнул с бревна. Вот так просто взял и спросил, как в фильмах делают предложение! В моем понимании дружба должна начинаться несколько иначе.
- Я? Другом?
- Ну да. У меня сложная ситуация, в которой необходим друг. Человек, который поможет мне. Я понимаю, что дружба - это процесс взаимовыгодный. Пока я, к сожалению, не знаю, какие услуги смогу оказать тебе взамен, но, наверное, что-нибудь придумаю.
Странный это был паренек, очень странный. Но явного неприятия он во мне не вызывал. Хм, друг... надо же...
- Ладно, - улыбнулся я и протянул ему руку. - Друзья?
- Друзья! - Боря скопировал мою улыбку и ответил на рукопожатие. - Итак, Дима, объясни мне, зачем этот Рыба бьет людей?
- Рыба считает себя крутым...
- Что значит, "крутым"?
- Значит, самым сильным, что ли... Он пьет, курит, общается с криминальным... миром. В общем, считает себя выше всех. И, чтобы доказать это, унижает людей.
Меня понесло. Чуть ли не впервые в жизни я общался с человеком, способным понять предложение, составленное более чем из трех слов.
- Видишь ли, есть общественная иерархия, включающая в себя уйму факторов. Первый фактор - возраст. Чем человек старше, тем он главнее. Другой фактор - интеллект, напрямую влияющий на образование. Человек более образованный будет главнее менее образованного. Так, люди с высшим образованием занимают руководящие посты, люди со средним специальным работают на них, а со средним или даже без среднего - работают на самой неблагодарной работе. Так живет мир. Понимаешь?
- Разумеется, - пожал плечами Боря.
- Ну вот. А что если человек очень хочет пробиться наверх, но при этом у него не хватает ума? Он ведет себя так, как Рыба. Он бьет и унижает тех, кто слабее. Дальнейшая его жизнь - это бандитизм. Бандиты убивают и грабят, паразитируя на обществе. Вот и все.
Боря улыбнулся.
- Я понял. Сильный порабощает слабого. Этот закон действует во всей Вселенной. Ладно, оставим. Думаю, остальное я смогу постепенно понять и сам. А теперь меня интересуют твои чувства к той девушке.
Я вздрогнул и почувствовал, как снова краснею.
- Что тебе интересно?
- Все. Это ведь любовь, так?
Я чуть не завыл в голос.
- Боря, да с какой ты планеты?
Настал черед Бори содрогнуться и выпучить на меня глаза.
- Почему ты задал такой вопрос? - пробормотал он.
- Потому что ты ведешь себя странно, не понимаешь очевидных вещей. Как будто инопланетянин, честное слово.
Боря встал с бревна, прошелся по небольшой полянке, потрогал сосну и повернулся ко мне. На его лице расцвела улыбка.
- Давай так, - сказал он. - Представь, будто я и вправду инопланетянин, и мне очень важно понять, как устроен ваш мир.
- Но на самом-то деле это не так? - с надеждой спросил я.
- Конечно, нет. Но мы же договорились, что я расскажу о себе позже. А до тех пор ты расскажи мне все, что сможешь. Меня очень интересует любовь!
Будь рядом со мной нормальный человек, я, может, и раскрыл бы перед ним душу. Но Боря ждал не откровений. Он жаждал информации, как одержимый биолог подстерегает очередную лягушку, готовя сачок и скальпель.
- В другой раз, - сказал я. - Когда расскажешь о себе.
Путь через лес с Борей превратился в целый поход. Он останавливался у каждого куста, поднимал листья, шишки, провожал взглядом птиц. Вел себя так, будто это не он двумя часами раньше разозлил самого свирепого парня в школе.
В поселок мы вышли возле частного сектора.
- Где ты живешь? - спросил я.
- Здесь.
Он показал на ближайший частный дом, который, сколько я себя помню, стоял заброшенным.
- Здесь?
- Да. Два дня назад переехал.
- Круто... Ну ладно. Давай тогда до завтра.
Я отошел на несколько шагов, когда Боря меня окликнул:
- Не хочешь зайти?
- В смысле? - обернулся я.
- Ну, зайти в гости. Друзья ведь так поступают, да?
Я озадачился. Почему-то приглашение меня встревожило. Может, звучало чересчур интимно, не знаю.
- На самом деле мне нужна твоя помощь, - признался Брик. - Там целая куча этих учебников и тетрадей. Ты можешь помочь отобрать те, что понадобятся завтра?
***
Половицы истошно скрипели под ногами, известка сыпалась со стен. Боря включил свет, и тот, прежде чем загореться, несколько раз мигнул. Я поежился, стараясь побороть чувство брезгливости.
- А здесь вообще жить можно? - поинтересовался я.
- Наверное. Никто не запрещал.
Одноэтажный домик состоял из двух просторных комнат, кухни и даже ванной с туалетом. Повсюду громоздились коробки и мешки - чувствовалось, что переехали недавно и не успели обжиться. В прихожей несколько банок с краской - видимо, мадам Брик планировала произвести хотя бы косметический ремонт. Я увидел и ее саму: в одной из комнат висела фотография, на которой Боря, совсем еще ребенок, сидел на коленях у седеющей женщины с усталым лицом. Мне стало грустно от этой фотографии. Матери Брика, должно быть, несладко пришлось в жизни. И наверняка она любит сына, раз уж первым делом повесила на стену фотографию.
Немало не смутившись беспорядком, Боря прошел в комнату и продемонстрировал старинный письменный стол, заваленный учебниками.
- Какие нужны?
Я, воскрешая в памяти расписание, отобрал необходимые учебники. Все тетради оказались чистыми, и я вложил в каждый учебник по одной.
- Вот так вот, - сказал я.
- Спасибо, Дима! - поблагодарил меня Брик. - Кажется, я понемногу осваиваюсь.
Я улыбнулся. Все-таки, он был очень смешон в своей манере говорить все, что приходит в голову.
***
- Как в школе? - спросил отец, заходя в кухню. Он жевал бутерброд и, кажется, вообще не обращал на меня внимания. Открыл холодильник, достал бутылку пива - первую за вечер.
- Нормально, - ответил я, ковыряя вилкой макароны.
Отец кивнул и вышел. Судя по звукам из комнаты, телевизор готовится показать крайне важный футбольный матч.
Мама сидела за столом напротив меня, уткнувшись в кроссворд. Уловив краем уха вопрос отца, встрепенулась и подняла взгляд:
- Чего наполучал? - Имелись в виду полученные мной оценки.
- "Четыре" по алгебре, - буркнул я.
- А почему "четыре"?
- Не знаю.
- Как ты не знаешь?
- Ну, не знаю. Вызвали, ответил. Поставили "четыре".
- Наверное, плохо ответил?
- Ответил бы плохо - поставили бы "два".
Мать отложила газету с кроссвордом и посмотрела на меня.
- Дима, ты когда за ум возьмешься? - начала она привычный монолог. - Ты понимаешь, что ты уже не ребенок? Это уже жизнь! Я десять лет с тобой бьюсь, а ты... Вот не дай бог в институт не поступишь, в армию тебя загребут - и все! Куда ты потом? Сантехником работать будешь? Стоило тогда учиться столько времени!
Эти разговоры преследуют меня с первого класса. Рассказы о том, что в армии меня если не убьют, то покалечат. Рассказы о том, что всем миром управляет злобное сантехническое божество, так и жаждущее заполучить в свои сваренные из труб лапы очередную зазевавшуюся жертву. Что я мог возразить? Я, не знающий жизни совершенно?
- Все нормально будет, - сказал я, теряя остатки аппетита.
- Ты уроки сделал?
- Нет еще, я ем.
- Ну так ешь быстрее и иди, занимайся!
Я заставил себя проглотить остатки макарон, положил в раковину тарелку и закрылся у себя в комнате. Уроки. Мертвые черные буквы на белой бумаге. Унылые синие линии, которые я вывожу в тетради. Это - жизнь?
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/04/28/1666
Хотите читать в удобном формате? Полную версию романа можно приобрести здесь: https://vk.cc/7rUsQD