"тебе ещё рано становиться скучной и взрослой. я был позавчера в ресторане. там пел какой-то педераст. в его репертуаре было всё, кроме владимирского централа и верки сердючки. была даже это не шутки мы встретились в маршрутке.
какой-то пьяный тип мне пытался втирать про то, какие в братске все крутые. моё омерзительное настроение вышло словами о том, что мне не интересно мнение человека, которого даже родная сестра называет плотвой.
пьяненькие девки прыгали под этот аккомпанемент, а я давился принесенной едой и пытался выглядеть как можно более приятным на вид". (цэ)
***
ветви тополей шнуруют влажное акварельное небо с размытыми и тонкими намёками на летние облака. Сибирь тонет в весне, и скорчившись, снег уходит в землю. земля беременеет лужами - сгустками талой воды, одеваясь в нарядную грязь.
тает медовое солнце в ваших фотографиях, вешаются рыбы в панельных пятиэтажках, в текстовых полосах на разбитом экране. где каждая строчка - гипербола моей тоски, выдыхающейся к утру.
вы дарите мне город окраин. там по-прежнему сметанный снег и арктический холод. я - раскладываю на венах пасьянс из шрамов. они - летопись боли, выступающие гребни волн, из-за которых коже уже никогда не стать гладкой. как рыбья чешуя.
и пусть будет так:
ночь угомонит город, анестезийным холодом воткнувшись в улицы, и мы остановимся где-нибудь на светофоре. не надо деревянной готики, хрупкой архитектуры обветшавших домов, не надо огней, закрашивающих темноту, как закрашивают тональным кремом время увядающие женщины. в тишине наши радиоволны быстрее найдут друг друга. и будет тоннель, и ваш опаздывающий голос, ретро-винилы и тёплый кофе на балконе второго этажа. и тогда я закажу приват-танец ваших ладоней по спине вниз.
но женственность во мне можно увидеть лишь просветив рентгеном, принципиально-провинциальная принцесса из сумасшедшей сказки.
в каждую вашу улыбку вложено слово. пальцы ввинчиваются в тачпад, меняя звуковые дорожки. темнота закрашивает огни в цвета городской фальши. пустая квартира и всю ночь - свет в прихожей.
мне тесно в собственных мыслях с лекарственными снами и андеграунд-молитвами. тесно так, что впору разрезать голову на две части, заняться перепланировкой.
а ведь столько незанятой мыслежилплощади было
до вас.