Болезнь окутала меня дымкой безумного.
С потолка свисали огромные звёзды, похожие на вишни из бабушкиного сада.
- Надо бы сорвать горсть, – подумал я, – иначе как же стреляться?
На полу, возле дивана, лежала книга – повесть Паустовского «Разливы рек».
Я читал, но сил не было, строчки прыгали перед глазами, смешивались в произвольном порядке,
создавая бессмыслицу. Вечерело. По улице опустевшего Пятигорска шёл Мишель Лермонтов.
Хотя, может быть, это был я, твёрдо знавший, что Мишеля завтра убьют.
- Кто-то сидит в кустах, – прилипчивая мысль сверлила мозг, – надо бы предупредить его.
Я крикнул:
- Мишель! Постой, Мишель!
Голоса не было. Язык плохо слушался, он набух и еле ворочался во рту.
Ноги стали ватными, тело сковала немота.
Я заплакал от бессилия.
Навстречу шла женщина в бальном платье.
- Странно, – подумал я, балов сегодня нет
Женщина увидела Мишеля и кинулась к нему.
- Слава Богу, – сквозь слёзы повторяла она, – вы живой. Я успела.
Мишель улыбнулся:
- Это вы, Мари? Удивительно! Ведь разливы рек...
- Щербатова, – подумал я, – очень странно и уже ничего непонятно,
потому что её присутствие в Пятигорске невозможно. Дурацкий сон!
Щербатова быстро заговорила:
- Я приехала! Я очень торопилась. Реки по-прежнему бушуют, дороги непроходимы.
Но я успела. Мишель, надо отменить поединок.
Лермонтов, – а, может быть, им был я? – мы оба снисходительно усмехнулись.
- Милая, милая Мари! – кто это говорит, я или он? – дуэли не отменяются. Но ведь нестрашно, поверьте.
Просто подурачимся с Мартышкой, постреляем в воздух.
Щербатова побледнела, потом стала прозрачной и растворилась в синей дымке.
- Мари или Мери? – спросил я Мишеля.
- Мери тоже верно, – серьёзно ответил он, – в любом случае, из княжеского рода.
- А Мартынов – Грушницкий?
Мишель на секунду задумался и потом произнёс:
- Нет, не тянет, Впрочем, я его не убью.
- Он тебя убьёт, – подумал я, – или тот в кустах? – Васильчиков, а?
- Глупо! – отозвался Мишель.
Он ускорил шаг и скрылся за поворотом.
- Дуэль состоится! – обречённо вздохнул я.
Из глубин сна выплыл новый кадр.
По улице бодрым шагом двигался император.
Он увидел Васильчикова и поманил его пальцем.
- Я слушаю, Ваше Величество! – вскрикнул Васильчиков.
- Потише! Потише! – успокил его император. Ты читал «Героя нашего времени»?
- Читал, Ваше Величество.
- И как?
- Пустая книга. Вредная!
- Вот именно! – подняв палец вверх, произнёс император. – Нашему прекрасному времени
не нужны такие герои. Усёк?
- Конечно.
- Тс-с-с! – сказал император. – Здесь кто-то есть.
Васильчиков метнулся в стороу и пропал за углом.
Император стоял в раздумье. К его ногам бросилась женская тень.
- Кто это? – вздрогнул император.
- Это я!
Император вгляделся в лицо женщины:
- Княгиня Щербатова! – с удивлением произнёс он. – Как вы здесь?
- Ваше Величество! Спасите его.
- Кого?
- Мишеля.
Император глядел на неё молча. Пауза длилась долго.
Наконец, император сказал:
- Глупенькая княжна Мери! И как это вы все ловитесь в сети проходимцев!
Я попытался сбросить оковы сна.
Нужно было немедленно пробудиться и что-то домыслить, причём, важное.
Из книги «Разливы рек» хлынул поток:
- Дон разлился, – подумал я.
Мысль ускользнула. Болезнь поглотила сознание.
Где-то, в глубине комнаты, раздался выстрел.
- Всё! – успел подумать я.
Наступила темнота.
- Мишель! – позвал я.
Звенели поздние цикады.
Р.Маргулис