Гл. 53
- Ну вот, врач сказал, что завтра можно попробовать поставить тебя на костыли, - нарочито бодро сообщил Олег Васильевич. – Нога поджила. Ребра тоже. Будем учиться ходить.
- На фиг мне костыли? Ты же протез обещал, - хмуро глянул на отца Дима.
- Протез будет, но позже. Сначала костыли. Так нужно, Дим.
- Ну, нужно так нужно…
В душе он отчаянно трусил. Пока лежишь, можно прикрыться одеялом и сделать вид, что забыл, что вместо ноги жалкий обрубок. В вертикальном положении питаться наивным самообманом не получится.
- Не хочешь спросить, как идет расследование? – спросил Олег Васильевич, стремясь отвлечь сына от невеселых мыслей.
Тот пожал плечами.
- Мы нашли свидетеля, который утверждает, что видел высокого темноволосого парня в черной куртке, который подошел к твоей машине возле магазина и после того, как сработала сигнализация, отшатнулся и сбежал.
- Темноволосый в черной куртке? Исчерпывающее описание! Тем более если учесть, что дело было в сумерках.
- Согласен, не густо. Парень пошел в сторону красных многоквартирных домов. Кажется, там живет тот упыреныш, который избил тебя в ресторане?
- Алекс? Не избил, а всего раз заехал. Я бы ему ответил, если б твои официанты его как мухи не облепили.
- Не сомневаюсь.
- Так ты что, на него думаешь? Ну смешно же, пап. Чего ему вспарывать мне колеса? Да и в тех домах, думаю, не мало «брюнетов в черных куртках» обитает – Диму веселил столь «подробный» портрет злоумышленника.
- А на свадьбе он с чего к тебе полез? – Олег Васильевич легкомысленного настроения сына не разделял.
Дима задумался, свел брови:
- А кто его знает, пьяный был, вот и полез. Что-то про деньги наши вякал. Ну… дело обычное. Многим покоя не дает.
- Это называется мотив.
- Этот мотив называется зависть. Думаю под него если не каждого первого, то каждого второго в поселке подвести можно.
-Тут я с тобой согласен, - покладисто кивнул Олег Васильевич. - Но у меня еще вопрос – как ты вообще на этой свадьбе оказался? Они что, друзья твои?
Дима замялся. Как объяснить?
- Скучно было. Захотелось повыделываться. Первая ж свадьба в твоем новом ресторане. Я просто со сцены их поздравил, а за стол они сами меня пригласили. Обидеть не хотел, вот и… присоединился, на свою голову.
Завадский хмыкнул, но дальше выпытывать не стал. Вместо этого сообщил:
- Я ведь многих подозревал. На всякий случай следаки всех твоих приятелей проверили – высоких и темноволосых. Ну и этого – Алекса – заодно. И тут тоже интересная картина вырисовывается – он исчез.
Дима приподнял светлую бровь. Отец продолжил:
- У него мать оказывается парализованная, с ней сиделка, которая утверждает, что парень уже несколько дней дома не появляется. Мол, по работе уехал. Спросили соседей, говорят, раньше каждый вечер домой бежал, а тут вдруг слишком занятым сделался. Подозрительно. Тем более, что сестра у него в больнице. Считай, на чужого человека мать бросил.
Лицо Димы мрачнело. Ему не хотелось верить, что Алекс мог стать причиной аварии. Скорее всего – просто досадное совпадение. И чего он на него кинулся тогда на свадьбе? Может, знает про Сашу…
- На всякий случай в квартире фото его изъяли. Правда там он лет на 13 выглядит. Совсем мальчишка. И снимки нечеткие. Любительские. А жаль. Показали бы свидетелям. Хоть и темно было, но там фонарь яркий.
- У меня есть его фотография, - вдруг сказал Дима.
- У тебя? Откуда?
- Да с той самой свадьбы. Я фотографу заказал несколько снимков распечатать. Я же рядом с ним сидел. Не портрет, конечно, но узнать его можно. Фотки в моей комнате в верхнем ящике комода.
Олег Васильевич кивнул, видя, что Дима для себя исчерпал тему, решил больше не спрашивать – пусть сын переварит информацию на досуге. Захотелось рассказать ему что-то легкое, непроблемное, поднять настроение.
- Кстати, знакомая эта твоя беременная все-таки нарисовалась в общежитии, - усмехнулся отец. – Забавная барышня. Все о тебе спрашивает. Проходу мне не дает. Уже раза три подлавливала.
- Сонька?
- Я имени не уточнял. Настырная. Но о тебе всерьез беспокоится. Бледнеет-краснеет.
Дима криво улыбнулся. Соня была интересна ему лишь как источник информации о Саше. Но, скорее всего, девушки уже не общаются. А если и общаются, не посылать же отца в разведку.
-Дим, - тон Завадского-старшего стал совсем шутливым, - она точно не моего внука носит?
- Ну тебя, ты же ее видел, – парень даже не счел нужным оправдываться. Вспомнил тощий Сонькин хвостик, невыразительное хронически несчастное лицо. Невысокого же отец мнения об его вкусовых пристрастиях.
- Да, а мне показалось – очень даже ничего.
Дима не ответил, всем видом давая понять, что разговор его утомляет.
Увидев, что упоминание о новой работнице сына не взбодрило, Олег Васильевич сменил тон.
- Ладно, сынок, все у нас будет хорошо. Исполнится тебе восемнадцать, я фирму раздроблю и перепишу на тебя несколько цехов как на частного предпринимателя.
- Это еще зачем?
- Затем, что наше государство благоволит к инвалидам и предоставляет им большие налоговые льготы.
При Диме впервые произнесли слово «инвалид». Он дернулся. Но взгляд отца оставался внимательным, цепким. Дима понял – очередная «прививка». Хохотнул.
- Ого. Оказывается у моего положения могут быть плюсы.
- Что для человека плохо, для бизнесмена хорошо, - неуклюже переиначил Завадский-старший известную поговорку.
Он ободряюще улыбнулся, спрятав пропитанный болью взгляд за длинными и светлыми, как у сына, ресницами.