БЛИН в поисках друзей

 
              Сказка не только для детей.
     Я постоянно думаю о герое этой истории, мне не дают забыть о нём
дети, в течение дня неоднократно вспоминающие  его имя. Окружающие меня люди, особенно в транспорте, и в различных очередях, особенно в сберкассе, где я оплачиваю коммунальные услуги, тоже обязательно вспомнят о нём.  И мне это надоело!
    Решил я рассказать Вам  эту историю с надеждой, что и Вы  не станете
напрасно тревожить имя   замечательного  Блина!
      
     Много разных сёл и деревень есть вокруг нашего города: Пшеничное,
Ржанка, Овсеевка, Караваево с Ковригиным. Есть, говорят, и Оладьино –
Но никто не знает, в какой стороне! Блин-то, герой мой, был из этого Оладьино!
       Как-то вышел я за город, иду вдоль трассы, сам не знаю, куда. Можно,
конечно, навестить родственников в Дмитровке  - это 60 км от города, да всё никак не соберусь.  Мимо меня пролетают «частники» - на дачи в Калиновку едут люди, на лиман Тилигульский.
        Один, увидев деда с палочкой, притормозил.
        - Подвезти, батя?
     Понравился он мне, сразу видно- правильный, душевный мужик.
Дай, думаю, пошучу:
        - Мне до Оладьино. Довезёшь, сынок?
       - Отчего нет? Садись, дорогой, - и открывает дверцу. Ехали молча,
музыку громкую слушали.Через полчаса останавливает машину.
       - Приехали, батя. Где-то здесь…
       - А где ж деревня? Что-то не видать, - говорю я, вылезая из машины.
       - А вон по тропке, через лесок. Там, должно быть, и увидишь,-  и  уехал.
       Постоял я,  посмотрел вокруг – ни души. Галки цокают, полынью пахнет
и жаворонки по дороге расхаживают. А солнышко уже по-весеннему припекает. Перешёл я на другую сторону дороги и на таком же «частнике»
домой воротился. Где уж мне с палочкой через лесок в неизвестность топать?
Упустил я шанс добраться до Оладьино. Так и не узнал, есть ли оно на самом
деле. Может, сынок тоже пошутил?
      Всё это присказка была, а сказка только начинается.
    
       На самом краю деревни Оладьино жил одиноко славный маленький Блин-коротышка, который очень горевал, что никак не мог найти себе друга.
Жители деревни хоть и были все из одного теста, но характеры и повадки
 у всех были разные.
        Все Пончики  и Пышечки  давно переженились. Оладьи - любители дрожжей, жили в постоянном брожении,  склоках и майданах, каждый
видел друг в друге врага, - найти среди них друга было трудно.
       Налистники, вообще , держались особняком. Народец этот славился закрытым характером, был замкнутым со всех сторон, никогда не поймёшь,
о  чём они думают, какой камень за пазухой носят. Пока не раскусишь –
не узнаешь их внутреннего содержания. 
   А Бублики – ох, те ещё хитрецы, так умеют прятать все концы, что ни конца, ни начала не найдёшь. У них только любовь на уме, каждое утро начинают  своим гимном «Любовь – кольцо, а у кольца начала нет и нет конца…» Надоели всем, донжуаны  с  маком! Что ни день – очередная надкушенная Булочка плачет. Но тех Булочек, что с изюмом  или с
повидлом - Бублики боялись! Их только тронь  -  сам в повидле  увязнешь или изюмом подавишься! 
      А среди  Калачей – олигархов местных, искать друзей, вообще,  не стоило!  Да их и не видно было за высокими заборами!  Ни с кем
 отношений не поддерживали, сами себя охраняли.
       
     Вот такой народец жил в Оладьино. И хоть все они одних корней были, пшеничных, и все одной закваски, но такие все были  разные! Особенно по форме.  Конечно, если  честно, то Блин вполне  мог найти себе друга или подружку среди крендельков, кексиков , пряников, Да и среди Булочек столько было свеженьких, румяных и пышущих ванилью или корицей  - стоило только присмотреться, но вот беда – был Блинчик очень стеснительным,  моментально зарумянивался со всех сторон и  был
 слишком обидчив. Его романтичной душе так хотелось найти родственную, и обязательно не чёрствую душу…- и он , конечно же , нашёл бы её,
 если б не одно обстоятельство.
       
         С недавних пор стали его преследовать, как Жанну Д,Арк , различные голоса. Ему казалось, что его кто-то постоянно куда-то вызывает!  Голоса иногда  сливались в хор, а чаще в рёв толпы, и голова Блина раскалывалась от этих криков. Однажды он выскочил, держась за голову, на улицу и тут же столкнулся с Большим Блином, по кличке  Горелый, старостой деревни.
       - Что происходит в мире, Горелый?  Я  усыхаю от этих криков!
       - Не ты один! – растерянно сказал Горелый. -  Боимся всеобщей мобилизации! Завтра пошлём на разведку Дырявого.  И кому мы могли понадобиться в таком количестве?!  Кто так зло шутит над нами? Почему не хотят оставить нас в покое?! Дни напролёт с утра до вечера только и слышно на все голоса : Блин! Блин да Блин! Но ты, малыш, закрой ушки,
не обращай  внимания, наш Блинсовет разберётся в тревожной ситуации!
          Маленький Блин последовал совету Горелого: старался выпускать голоса из одного и другого уха  на волю. Голоса  были  грубые и  неприятные. Разбираться же , зачем его вызывают эти враждебные
 голоса, он не хотел.
        Со временем в этом нестройном мужском хоре всё чаще стали возникать
женские и мелодичные  девичьи  голоса, но и они как-то не по-дружески
звучали.
      
      И вдруг однажды совершенно отчётливо прозвучал чистый детский голосок: «Бли-и-ин!» так мило, весело даже, что Блин встрепенулся, навострил свои маленькие ушки и стал прислушиваться, боясь пропустить
повторный сигнал. Но второго не последовало. Пропал. Исчез!
    
      С этого дня Блин потерял покой! Он почувствовал себя предателем!
Его звал явно дружеский голос, а он не прореагировал! Позор ему!
И когда снова Блин услышал милый голосок, он встряхнулся и, ни минуты
не раздумывая,   моментально настроившись всем своим существом на
указательную волну, взмыл вверх и помчался по  указанному направлению.

       Он мягко приземлился у большого  многоэтажного дома.  У первой
 парадной на трёхколесном велосипеде сидела девочка лет пяти и скучала.
Ей, видно, надоело кататься, и она  глубоко задумалась о чём-то своём.
       Она сразу увидела появившегося Блина и помахала ему рукой.
 «Она меня видит, - обрадовался Блин, - значит, это она меня звала!»   
      - Садись, я тебя покатаю! – пригласила Блина девочка.
Он примостился сзади, на перекладине  между двух задних колёс.
      - А как тебя зовут, дитя? – спросил ласково Блин
      - Енюся,
      - Какое редкое и красивое имя у тебя!
 Енюся остановилась, развернулась лицом к Блину и пояснила:
      - Вообще, меня зовут Женей. Но дедушка стал звать меня «Женюся».
Тогда папа сказал ему: «Хватит, дед, не обещай ты деве юной – женюся,
женюся!  Поздно тебе  уже жениться!» Тогда я стала просто Енюсей.
Понятно?
      - Очень  понятно, Енюся, ты хорошо объясняешь. Наверное, будешь
учительницей?
       -  Если не передумаю. Если  в классе будут Ирка с Витей, то
учительницей я у них быть не хочу, не буду, - решительно сказала Енюся.-
 Они всё время придумывают клички и обманывают свою учительницу! Давай
лучше поедем вон к той скамеечке  и посидим на ней. Я устала тебя катать!
       - Я согласен, - сказал Блин. – Посидим и поговорим.
      На дорожке попал под переднее колесо камушек, и велосипед остановился.
      - Вот блин1 – рассердилась Енюся.
      - Я здесь, не волнуйся! – тотчас отозвался Блин.
      - Не везёт –так не везёт! – сокрушалась Енюся.-
      - Сейчас повезёт,- утешил её Блин. Своей маленькой, но сильной ножкой
он выбил камушек из-под колеса, и они покатили дальше.
      Они доехали до скамейки в тени старой акации, сели на неё и стали с интересом разглядывать друг друга.
      - Скажи, Енюся, почему ты постоянно меня вызываешь?
      - Я тебя не звала! Это Ира, сестра моя, всё время тебя зовёт.   
      - Так это ей друзья нужны? Где она сейчас? Я хочу сейчас же увидеть
её  и спросить…
      - Они с Яной пошли в Аркадию Витьку искать. Они всегда там купаются
в море, или гуляют по аллейке…
 
     И вот по центральной аллее в Аркадии  коротышка Блин в шортах и панаме, закрывающей пол-лица ,  неспешно  прогуливается и присматривается, а главное , прислушивается. Не прошло и четверти часа, как он безошибочно вычислил Иру с подружкой, сидящих в тени на скамейке.
       Блин  примостился с краю и настроил свои маленькие ушки . 
Подружки  громко «мыли  косточки» какому-то парню.
   - Представляешь, -сказала Ирка,- Витька  даже  не понял, что это
о нём речь, блин!
   - Я здесь, - тихо ответил Блин и, как-бы случайно, чуть задел Ирку локтем. Ирка медленно развернулась и смерила его негодующим взглядом:
   - Не поняла, тебе, что, места мало?!
   Но Блин уже смотрел в другую сторону. Ира придвинулась ближе к подружке и, тряхнув мокрыми косицами, презрительно процедила сквозь зубы:
    - Шатаются тут всякие, ббблин!
    - Тут я, тут – доверительно скороговоркой пробормотал Блин.
    Ира, видно, не расслышала, только подозрительно снова оглядела Блина.
 Но разговаривать ей, видимо, расхотелось. Подружка её, Яна, несмелая, доброжелательная девочка, никогда не употребляющая «блинов», тихо
сказала: « Может, пойдём уже, Ира?»
    - Нет, подождём ещё.  Должен же он, блин, пройти здесь…
    - Зачем ждать? Я уже здесь, - громко возразил Блин.
    - Ты посмотри на него! – разозлилась Ирка. – Ты чего, блин, прицепился?
    - Оттого и прицепился. Сама виновата!
    - Пошли отсюда, Ира, - потянула подругу за руку Яна.  Они вскочили и
зашагали в сторону трамвайной остановки.
    - Что с тобой, Ира, почему ты злишься? – спросила Яна.
    - Да из-за этого типа!
    - Какого?
    -Ты что, не видела? Который сидел рядом с нами!
  Но Яна никого не видела, и поведение Иры было  ей непонятно и подозрительно.
 Тот, кто не употреблял «блина», видеть его не мог!
    Яна уехала на троллейбусе, и через окно успела заметить оставшуюся на трамвайной остановке Иру, которая странно сама с  собой разговаривала  и размахивала  руками. «Сегодня Ира, кажется, перегрелась на солнце! Позвоню ей вечером. Узнаю, каково ей?» - подумала  Яна.
        Ира же в это время пыталась отвязаться от Блина. Но чем больше она
сердилась на него, чем чаще звучало слово «Блин!», тем  улыбчивее  становился странный коротышка и всё старался взять её эа руку!
      И как только Ира установила эту взаимосвязь, она перестала называть
его имя, остановилась и попыталась мирно договориться с ним, чтоб он шёл
от неё подальше. Они сели в трамвай и проехали несколько остановок, стараясь не привлекать к себе внимания.  Вышли, не доезжая до дома Иры одну остановку, и  свернули в скверик, где недавно Блин сидел с Енюсей.

       Ира  заметила свободную скамью,  села, раскинув  в обе стороны руки так, чтобы Блин не смог разместиться рядом , и он, как провинившийся школьник,
остался стоять перед ней.  Тоном разгневанной  учительницы она  задала ему
свой главный вопрос:
       - Объясни, что тебе нужно от меня, коротышка?
     Блин переминался с ножки на ножку – не такой беседы ожидал он от друга.  Он попытался объяснить этой, сердитой непонятно на что, девочке:
        - Ира, ведь это ты меня всё время зовёшь! Я думал, что так  могут
 звать на помощь только друзья?!
        - Какие друзья?!  Ты что, блин, с Луны свалился?! Кому ты здесь нужен?! Никто тебя не звал!
        Она с такой злостью бросала  обидные слова, что стала совсем некрасивой, и Блин, увидев её такой, очень растерялся.  От обиды
слезы навернулись  ему на глаза, а вытереть их было нечем. И тогда Ира
достала из кармана свой носовой платок  и вытерла Блину слёзы.  И уже смягчившись, ибо по сути была девочкой доброй, она стала разъяснять
Блину  его ошибку:
      - Ты пойми, дурачок,  никому и в голову не пришло бы тебя вызывать!
Зачем?! Нам и так хорошо, без тебя!  Это мы  так  р у г а е м с я!!! - (Ох, лучше бы Ирка не говорила этого!)
      - Р у г а е т е с ь!?  Вы меня превратили в ругательство?1 -  Слезы у Блинчика сразу высохли! Он внезапно  преобразился:  в гневе он так похорошел, что Ирка , помимо воли, залюбовалась им. А он ,ставший в глазах  Иры вдруг выше ростом, продолжал :
      - Так вот какие здесь друзья?!  «Нам хорошо и  без тебя!» Это пока вы сыты, глупая ты девчонка!  Память у вас коротка!   Забыли, как спасали подчас
людям жизнь  наши чёрные сухарики   и усохшие корочки? А мы
этим сухарикам и корочкам  в Оладьино памятники поставили!  Это вы должны были им памятник ставить! А вы сухарями да тёртыми калачами обзываетесь!  –
  Блин  задыхался от негодования,- Мы -то всегда
 в такой тревоге  за  людей живём, всегда готовы по первому зову прийти
 вам на помощь! А вы теперь ещё и «блинами» стали на каждом шагу раскидываться…-
 и тут Блин  уже не сдержался – слёзы  ручьём побежали по его щекам.
Ира вытирала  ему щёки и, потрясённая его справедливыми словами, приговаривала:
      - Ты прости меня, коротышка, прости, слышишь? Я больше не буду,
поверь мне, Блинчик! Никогда не буду звать тебя!
      - Да ладно, проехали, - совсем по-взрослому сказал Блин. – И не
говори, пожалуйста, глупостей. Всегда, когда тебе плохо будет, зови
меня, и всегда я  приду на помощь. Или кто-то из НАШИХ! – добавил
он с гордостью.- Но только никогда не вспоминай меня,когда скверно ругаешься!
     И тут он вспомнил маленькую Булочку с корицей и в белой шапочке
из сахарной пудры. Как приятно было беседовать с ней обо всём на свете,
сидя в гостях у неё и её деда- большого свадебного Каравая.
     Воспоминание о её   милом голосе  омыло  его истосковавшуюся по
дружескому участию душу, как драгоценное розовое масло.
     «Каким же я слепцом оказался!"- с улыбкой подумал Блин. "Такого дурака
  свалял! Принял за друзей сквернословов,помчался за тридевять земель!
 А настоящие друзья-то рядом были!"