«Просыпайтесь, ребятушки мои, приехали!» - проговорил Сергеич и ещё раз нажал на сигнал. Через минуту заспанный сторож раскрыл перед ними ворота и они тихонечко, стараясь не особенно шуметь – всё-таки на дворе было ещё совсем раннее утро – подкатили к дому Антона.
«Ром! Это твой дом?» «Нет, Анечка, хотя я долгое время жил здесь и мне почти принадлежит весь третий этаж, не считая чердака!» «Как это – почти?» - не поняла девушка. «Да, не слушай ты его! – вмешался в разговор Сергеич – Слушай лучше меня! Дом принадлежит его старшему брату, Антону! А этот паршивец (ткнул пальцем в плечо Романа) с детства забрал себе во владение третий этаж однажды и навсегда! Никто из нас даже не смеет туда подниматься, кроме, пожалуй, домработницы и то… Как я подозреваю, он и её бы не допустил, но слишком ленив для того, чтобы наводить порядок самому!» «Ой, не могу! Держите меня, а то сейчас грохнусь… - рассмеялся Роман – Вот это открытие! Ань! Знаешь, почему они туда ко мне не поднимаются-то? Нет? Так вот, всё потому, что сами слишком ленивые, а не я…Одолеть столько ступенек! Что ты?!» Вдруг распахнувшаяся дверь отвлекла внимание спорщиков появлением на небольшом крылечке Василия.
«Ну, слава Богу! Наконец-то! Друзья мои, неужели ни у кого из вас ни единого разу не промелькнула мыслишка позвонить? Неужели никто из вас не подумал о том, что я тут с ума схожу от беспокойства и неизвестности: где вы? Что с вами? Ну, скажите сами: кто вы после всего этого?» - и тут же, повернувшись спиной, исчез в темноте дома.
«Васька! – сорвался с места Роман – Да, постой же ты!» «Пойдём, Анечка! – обняв девушку за плечи, вздохнул тяжело Сергеич – Моя вина… Моя, целиком и полностью… Вылетело из головы… Просто вылетело из головы, что теперь есть не только Ромка, но ещё и Васька… Тревога за вас перекрыла доступ в мыслях чему бы то ни было… Но ничего, сейчас мы всё это исправим! Пошли, пошли, дорогая! Не переживай, мой косяк, мне его и исправлять!»
Они застали братьев на кухне крепко обнимающимися возле раскрытого на улицу окна… Оба молчали, но сама их поза громче эха в горах кричала о тех чувствах, что переполняли этих двоих, внезапно обретших друг друга… Складывалось впечатление, что они только что, именно в эту минуту увиделись после невыносимо долгих лет разлуки, полного отсутствия какой-либо информации, абсолютного неведения, непреходящей тревоги и боли, совершеннейшей обречённости и пустоты в рамках собственной судьбы как отстранённо недружелюбной галактики…
«Ань… - прошептал, окликнув девушку, Сергеич – Похлопочи насчёт завтрака…»
Услыхав, что они уже не одни в комнате, Роман задал вопрос брату: «А Сонечка твоя где?» «Спит моя принцесса!» «А! Ну пусть её спит, пусть отдыхает… Наверное, не стоит её сейчас будить…» - ответил Роман и, повернувшись к Ане, спросил: «Чем-нибудь тебе помочь?» «Давай распакуем пакеты! Вдвоём быстрее справимся! Я, и вправду, жуть как проголодалась!» - несколько смущаясь, призналась она. «Ой, и не ты одна!» - тут же откликнулись мужики, принимаясь шуршать пакетами, извлекая из них продукты, что были куплены ещё накануне днём.
«Миро дэвэл! Бог мой! Вы уже приехали! – послышалось за их спиной – А я поспала чуть-чуть… Мэ попасио!» «Сонь! – обрадовалась Аня новой знакомой – Как же ты вовремя появилась, а то я одна тут среди голодных мужиков… жуть… Давай-ка подключайся! Все проголодались… А что может быть опаснее голодного мужчины?» «Только голодная женщина!» - расхохотался Васька. Все переглянулись между собой и вдруг дружно прыснули, уже и не сдерживая наружу рвавшийся смех.
«Солнце ты моё! - обнял Анечку за плечи Роман – И откуда же ты почерпнула такие потрясающие сведения про голодных мужчин и в чём кроется причина опасности, исходящая от них в такие нелёгкие моменты жизни?» «Не понимаешь, да?» «Не-а… не понимаю… Просвети!» «А если хорошенько подумать?» «Это на пустой-то желудок? Прямая дорога к язве... Нет, когда я голоден, то всё, на что способен, так это поискать какой-нибудь аппетитный бутербродик и всё!» «И всё? – вновь не понятно над чем засмеялся Васька - Ой, братан… Позволь тебе не поверить…» Анечка, не вполне поняв причину их безудержного веселья, повела плечиком, выказав тем самым своё недоумение по этому поводу, продолжила: «Не ожидала от тебя такого примитива… даже какой-то ущербности, что ли… И вот за этого человека я собралась выйти замуж?! Ох, где были мои глаза? - продолжила подкалывать она своего избранника – Нет, бежать! Бежать пока не поздно!»
«Поздно! Ты и дороги-то обратной не найдёшь, потому, как вы с моим крестником проспали её сном праведников! – подхватил затронутую тему Сергеич – И потом, Ань! Поверь мне, старику, на слово, он не так безнадёжен, как тебе кажется! Хотя бы потому, что тот голод, что захватил его полностью окончательно и, как я вижу, бесповоротно простеньким бутербродиком вряд ли утолишь…» - и, подмигнув братьям, поддержал их откровенное веселье. «Да, над чем вы всё время смеётесь? Надо мной, что ли?» "Что ты, что ты, дочка! Над собой, только над своим чисто мужским примитивизмом, и ни над чем другим! Так что успокойся!" «А ну вас! – решила она не обращать внимание на то, что было вовсе лишено смысла – Смех без причины – признак дурачины!» «О… Как же оказывается полезно читать книжки! Какая глубокая по смыслу фраза!» - вновь подковырнул её Сергеич и, обернулся к Соне: "Сонь! Что ты там собиралась греть в микроволновке-то? Узнаёшь сей предмет кухонной техники?" "Ой! Там должны быть несколько коробок с пиццей! Никто не видел, где они?" "Видели! - отозвался Роман - Даже уже посмели запихнуть одну из них внутрь агрегата" "Молодец!" - похвалила его Соня. "Вот, дорогая, учись! - улыбаясь, шепнул он Ане - Мужа нужно хвалить и как можно чаще, поняла?" "Вот когда станешь мужем, может быть у меня и появится причина похвалить тебя, а пока..."
Так, переговариваясь, перебрасываясь шутками, миром-собором они накрыли на стол и дружно, прямо-таки по-семейному, уселись вокруг него, вдруг сложив руки на коленях и неожиданно смущённо переглядываясь, словно не зная, что делать дальше…
«Мальчишки! Я было хотел сразу же уехать, оставить вас тут одних, но в последний момент раздумал… А потому, не испить ли нам теперь водочки? Как мне кажется, поводов к тому у всех нас больше, чем предостаточно! Кстати, а что-то я не вижу её на столе… Где она у нас?» «А у меня есть другое предложение! – вдруг, осмелев, подала голос Соня – Ты, дядечка Митечка, правильно сказал, что поводов набралось много… Но чтобы не пить за каждый в отдельности (вряд ли кто способен принять на грудь такую дозу), у меня возникло предложение выпить всем по бокалу шампанского, а потом… потом будет видно!» «Ой, как же права ты, дочка! Права! И как я сам до этого не додумался? Только я что-то не обнаружил спиртного ни в одном из пакетов…» «Как это может быть? – воскликнула София – Да эти двое (кивнула головой на братьев) скупили в том магазине по нескольку штук разнообразных бутылок и не только по названию, но и по форме! Вась…» «А чё сразу Вась-то? Чё, прямо Вась-то…» «А кто? Ты тут, по-моему, оставался один, пока я спала…» «Колись – иде?» – повернулся к брату Роман. «Так, в холодильнике же… там, иде ей и положено быть, не так ли? Нет ничего противнее тёплой водки и горячего пива… бр-р-р…» «О, да ты у нас гурман оказывается! – не смогла скрыть удивления его избранница – И когда же ты успел убедиться в том, что это именно так?» "Ты про что, дорогая? Про пиво? Ну, как же ты могла забыть эту гадость после того, как тётя Рада, твоя матушка, лечила им наше больное горло?" «Не заговаривай мне зубы, я про водочку…» «Когда-нибудь, твёрдо обещаю, я, может быть, и поделюсь с тобой тем открытием, что однажды снизошло на меня, один из пунктов которого, может быть озвучен так: водочка перед употреблением внутрь должна быть непременно охлаждена! Когда-нибудь, повторяю, но не сейчас!» «Вась… ты, что, алкаш?» - расстроенно прошептала Соня…
«Так, крестники… Как я понимаю, сразу же после завтрака, но уж точно, что до обеда, обе ваши невесты удерут от вас без оглядки после таких вот признаний… и это не может меня не тревожить…» «Не пустим! – в один голос закричали те – Хренушки! Коготок увяз – всей птичке пропасть!» «Ладно вам, болтуны! Можете продолжать лопотать, а мы с Соней приступаем к трапезе, да, Сонь?» «Ага! – пробормотала та в ответ, набив уже чем-то рот – Раз шампанского нет…» «Как это нет? Оно было бы в любом случае, даже если бы мы с Васькой его и не догадались купить: у Антохи проколов не бывает! Но и мы не промах – Василий Сергеевич, будьте любезны!» "Легко! Но первый тост с крёстного!"
«Ну, что же? – поднялся тот со стула – Вы просили тост? Их есть у меня, как говорят в Одессе! Когда-то, когда я был таким же молодым, как вы, был у меня друг… Да такой, что, не кривя душой, какого пожелал бы я каждому из вас… К сожалению и неизбывной моей печали, он погиб в одной из заварушек на Кавказе… Да, забыл сказать, что он был абхазом по национальности, хотя тогда это вовсе не имело того значения, которое ему придают в настоящее время… Абхаз, грузин, русский… Какая разница? Был бы человек хороший, а остальное так… для семейного употребления… Так вот... Узнав Ахата получше, я просто влюбился в его маленькую горную страну и обычаи гордого народа! Но это долгий разговор… Первый бокал я предлагаю поднять за ваших родителей, ребята! За Серёгу, второго моего друга! Вечная память им с Олесей и Царствие Небесное! Не чокаясь и до дна…» Не сговариваясь, все молча встали и выпили за помин души…
Когда первый голод был слегка утолён, Сергеич поднялся вновь. «Эй, старче! Ты, что, задумал споить нас сегодня?» «А ты всклянь-то не наливай! – огрызнулся тот – На пару дамских пальчиков от донышка и достаточно!» Сидевшие за столом молча переглянулись… «Теперь, по обычаям абхазского застолья (зря, что ли, я Ахата помянул?), предлагаю выпить за хозяина этих стен! За его гостеприимный и хлебосольный очаг! Да не погаснет в нём огонь, согревающий души и сердца вхожих в этот дом! За Антона! Долгих ему лет и всяческого благоденствия!» И вновь, легко соглашаясь, все дружно сдвинув стаканы, выпили… И сразу же разговор пошёл по кругу! Перебивая друг друга, молодёжь делилась впечатлениями прошедшего, весьма богатого на события дня…
Но сам Сергеич молчал, понимая, что никому из них нет до этого дела… Никакой обиды! Просто… вряд ли они сумели бы понять, что он пережил, когда увидал Василия в сопровождении двух амбалов, заведомо зная, что силы не равны… Что у них в одном мизинце мощи было в разы больше, чем в его собственном крепко сжатом кулаке… Нет, не понять им его тревоги… В чём разница в поступках в пиковую ситуацию между молодым и уже достаточно пожившим, умудрённым разнообразным опытом, человеком? А в том, что юность кидается на амбразуру, не раздумывая много, подчас просто на «авось», беря нахрапом, и часто именно за счёт этого своего напора добивается нужного ей результата! Часто, пусть и не всегда… Тогда, как человек в возрасте сначала начинает просчитывать ходовку, прикидывать все минусы и плюсы, пытаясь предугадать развитие событий на шаг или даже несколько вперёд, пытаясь предопределить возможные последствия того или иного действия… В итоге, как правило, упускает реальный шанс, опаздывает и уступает могущую иметь место победу противнику! Не всегда, но закономерно часто... Сергеич понимал, что за прошедший день он дважды побывал в таких ситуациях, что не приведи Господь впредь! В первой, встречая крестника у ворот тюрьмы, он действовал так, как не поступал уже очень давно: не раздумывая много, принимая решения по ходу событий, но только на первых порах! Безусловно понимая, каким неустойчивым было его положение, дальше уже использовал собственный житейский опыт. Но, застав врасплох соперника, уже мог, с полным на то основанием, рассчитывать на положительный результат всего мероприятия! Так и получилось… хотя могло бы пойти и совсем по другому сценарию… Пришли Женя Кравец кого-то постарше и поопытнее, так просто им бы Ваську не перехватить! Хотя, даже при плохом раскладе, ничего бы с крестником не случилось уже потому, что в «той конторе» сразу же поняли бы, что Орлам известно о том, что парень жив и у кого находится, несмотря на тщательно охраняемую тайну, а потому, безусловно, покуситься на его жизнь просто не посмели бы… Кому нужна война? Только в исключительных случаях или по жутчайшей глупости… Хорошо, конечно, что всё обошлось, если не считать небольшой заминки в виде неизвестно откуда взявшейся цыганочки, что сейчас сидит вместе со всеми за столом и над чем-то заливисто смеётся, сверкая чёрными глазищами и ослепительно белым жемчугом зубов. Только этого происшествия за глаза хватило бы для одного-то дня, так нет же, под занавес, когда казалось, что все испытания подошли к концу и можно с облегчением выдохнуть, вдруг эта встреча с нахальным щенком, по фамилии Воробьёв… почти на пороге дома… И вот сей эпизод был уже на порядок и опаснее, и тревожнее… Но какой же Роман красавец! Почти без помощи со стороны сумел сам разрулить ситуацию, да так, что хоть в учебники по криминалистике вставляй! Собственно говоря, это было впервые, когда Рома вообще обратился за помощью. Он даже никогда не обсуждал ни с кем своих проблем, словно они и не возникали у него… Красавец, ей-богу, красавец! Антоха не промах, но Ромка… Хладнокровно, сдержано, умело...
«Эх, Серёга! – вздохнул про себя Сергеич - Если бы ты мог сейчас быть среди нас! Какие пацаны выросли! Как бы ты сейчас гордился ими, имея на то полное основание! С двумя из них я был всё время рядом… с Антоном, Ромкой… Васька… Вот его кто-то вырвал из рук… Теперь-то сомнений почти не сталось кто… Неужто на нём вина и за вашу смерть? Не могу в это поверить, но почему он столько лет скрывал местонахождение Василька? Разберёмся… Эх… если бы я был тогда с тобой… Но, что теперь об этом? Посмотри, какие у вас сыновья! Как они счастливы быть снова вместе… А я… мне пора на покой… Стоп! – вдруг остановил он мысленную беседу с отсутствующим другом – Что же всё-таки хотела мне сообщить Светка? Неужто, дали добро на моё прошение? Пойду-ка я позвоню ей!» - и с этой мыслью встал из-за стола.
«Чё, Сергеич? Третий тост?» «Легко, как вы говорите! За милых дам! За любовь! – улыбаясь, произнёс он – Однако, простите старика, мне нужно оставить вас на некоторое время!» И с этими словами вышел из дома во двор.
«Свет! Что ты мне хотела сказать?» - спросил он у сестры, когда та взяла трубку. «Долго же ты терпел, оставаясь в неведении…» «Да, ладно тебе! Закрутился, минуты свободной не было, веришь?» «Верю, верю… С каких пор говорю, что надо бы уже и о душе подумать, отдохнуть от мирской-то суеты и чужих проблем…» «Свет! Не тяни… Есть ответ?» «Есть-то есть, но готов ли ты к испытаниям, к кардинальному изменению привычного образа жизни-то?» «А ты знаешь – да!» «Ну, когда так, приезжай! Получено разрешение принять тебя с испытательным сроком в насельники…» «Еду!» - отбросив все сомнения, ответил он и сразу же направился в свою комнату, где покидал в сумку личные вещи, а потом, возвратившись на кухню, позвал Романа для разговора.
«Что случилось? - всполошился Роман, сразу же поспешив за крёстным – Что-то с Антоном?» «Спаси Бог! Ну, что ты? Нет… совсем нет… Я уезжаю к сестре…» «В монастырь? У неё что-то не так? Помощь нужна?» «Ох, Ром… Ну, что ты заладил… не так, не так… Всё так! Просто мне не хотелось исчезнуть, не сказав никому об этом… Но позвал я именно тебя вот зачем… Сберкнижка, что ты мне вчера дал… Я вот думал, думал… Знаешь, хватит ментам и трети той суммы, что на ней размещено! Куда с добром… и это отрабатывать ещё и отрабатывать, считай авансом... в ножки пусть поклонются… А вот как поступить с оставшимися деньгами, решать только тебе! Мой совет – оставь их себе в качестве моральной компенсации… Женишься, понадобятся Анюте на булавки… Шучу, шучу… Или, вот как тебе такая идея: отремонтируй на них крышу в её детдоме, наверняка, течёт… Купи им компьютерный класс… да мало ли ещё что там нужно… Посоветуйся с нею… Поверь мне старику, это намного полезнее, чем просто отдать тому, кто и так не бедствует…» «Чёрт! – воскликнул Ромка – А, пожалуй, ты прав, крёстный! Но это дело второе… По-моему, ты чего-то не договариваешь… Колись!» «Ну, хорошо... ведь ты с живого не слезешь, правда?» Тот, соглашаясь, кивнул. «Только ты пока не выноси это на всеобщее обсуждение, лады?» «Как скажешь!» «Я ухожу в отставку… Погоди, не перебивай, пожалуйста! Просто выслушай, сделай милость! Знаешь, за сегодняшний, вчерашний уже, день я дважды оказывался на грани срыва… Но если первый раз ещё туда-сюда, то второй… Если бы ты только знал, как я переживал за тебя… да и за твою недотрогу тоже… Никакими словами не передашь… Их просто нет… Нет таких слов… Но дело даже не в этом… Я уже давно порываюсь уйти… Правда-правда!» «И чем же ты собираешься заниматься?» «Я буду жить при монастыре… Мне дали на это позволение, чему, не скрываю, бесконечно рад!» «Не понял… Ты, что, уходишь в монахи?» «Нет! Не в монахи… Совсем даже нет… В насельники! Просто буду как бы по хозяйственной части у сестры в скиту… Как бы вольнонаёмный… Скажешь тоже – в монахи… С моим-то послужным списком… Кстати, Антон знает где этот скит… Так что, при желании, мы всегда сможем видеться! Вы все бесконечно дороги мне! И ты, и Васька, и Антон… Но я устал… устал ото всего…» «Ну, а на свадьбу-то к нам приедешь?» «А как же! Непременно, обязательно! Я же ваш крёстный отец! А как же… Как ты мог усомниться в этом? Я же не в тюрьме буду… А теперь… Мне пора! Василю скажешь сам, ладно?» «А не лучше бы отложить? Ты же всё-таки выпил…» «Нет, крестник! Я уже давно не беру этот продукт в рот… Не проглотил и сегодня не глотка…» «Как это?» «А вот так! Доживёшь до моих лет, научишься… при желании, конечно… Сам сообрази: может ли быть охранник пьющим? Но даже если бы ты был сейчас прав, а я нет, то и это не смогло бы меня остановить, не смогло бы стать препятствием… Давай-ка обнимемся и - до встречи! Я приеду денька через два, уладив с «крышей», лады? Вы с Анной останетесь здесь?» «Нет! Скорее всего, я увезу её в свой дом у озера, что подарил Антоха!» «Понял… Правильно! Ну, в любом случае, созвонимся! Пока и – пожелай мне удачи, как я желаю всем вам! Желаю вам с Васькой огромного счастья и ещё… желаю избежать ошибок в сделанном выборе! Будьте снисходительны к своим избранницам, любите их, не оскорбляйте изменами и тогда они всё вернут вам многократно!» «Да, не прощайся ты! Мы же тебя и на Луне отыщем! Подумаешь, монастырь… Мы очень любим тебя, крёстный! Ты нам очень дорог, и мы, я во всяком случае точно, благодарны тебе за всё! Правда-правда! Удачи, крёстный! Надеюсь, что ты прав… Хотя, если вдруг что-то пойдёт не так, знай: встретим с распростёртыми объятиями! В моём доме, где бы я не жил, для тебя всегда будет приготовлена комната! Помни об этом и не сомневайся!» «Спасибо, сынок… спасибо…» - едва смог выговорить тот и, не оборачиваясь назад, пошёл к своей машине…