Деревья перешептывались о чем-то важном, словно извещая друг друга и передавая великую весть. Рыжеволосый мальчик на мгновение замер, ощутив величие и силу этих зеленых гигантов. Но длилось это лишь мгновение, и вот он снова направился вперед, пробираясь сквозь колючие кусты, царапая руки и босые ноги, но не сдаваясь, стискивая зубы от боли. Порой сквозь плотную листву пробивался луч солнца, порой кто-то пробегал над его головой. Он не успевал на это отреагировать: лес был гораздо старше его и сильнее. Но его целью не было победить сам лес, его целью было узнать, что там дальше? Дальше тропок, проложенных жителями его поселения; дальше отметок, сделанных местными лесниками. Ведь лес хоть и казался необъятным, но не мог быть таким на самом деле?
Так считал мальчик, языком зализывая очередную кровоточащую ранку. Ну или по крайней мере так он верил. В рыжих волосах застряли мелкие сучки и листья. Он был готов поспорить, что теперь его конопатое лицо покрыто мелкими царапинами. Он чувствовал легкое покалывание на щеках и лбу. Но даже это не могло заставить его затормозить.
Он залезал на деревья и прыгал с ветки на ветку, преодолевая, таким образом, особенно трудные участки. Преследовал белок, надеясь найти их дупло с орехами. Иногда задерживался на береге ручьев, умываясь и утоляя жажду. Тратил время на сборы ягод. Из-за густой листвы он не мог сказать точно, село ли солнце или нет. Только когда ветер стал холоднее, он огляделся. Он стоял в самом сердце леса. Так ему казалось. Великие гиганты уже не шептали; они гремели, призывая друг друга выступить против чужака и уничтожить его. Мальчик не боялся. Как ни странно, он не боялся. Стоял и смотрел на бушующие деревья, видя в них грозных воинов, готовых к схватке не на жизнь, а на смерть. Странно было так думать, учитывая, что он был всего лишь маленьким пришельцем в отличие от них, тысячелетних старожителей этих мест.
Внезапно раздался странный звук, похожий на тихий свист. И все тут же утихло: листва замерла, ветер успокоился, деревья застыли. Мальчик удивленно оглянулся и увидел, как кто-то спрыгивал с веток и удалялся от него. Осознав, что он пересек сердце леса и нашел других, мальчик поспешил за незнакомцем.
— Стой, подожди, — крикнул он, и тут же пожалел об этом.
Его голос, громкий и звонкий, разрушил тишину, только напугав незнакомца еще сильнее и встревожив лес еще сильнее. Ветер снова завыл, словно предупреждая о том, что такого он не потерпит на своей территории. Осознав, что так просто маленький пришелец не сдастся, ветер швырнул ему в лицу сорванную листву и поднятую пыль. Земля и песок, попав в глаза, вынудили его притормозить. В итоге он, споткнувшись о выступающий корень и не удержавшись на ногах, рухнул на землю. Это дало незнакомцу фору, чтобы скрыться среди деревьев. Мальчик невольно всхлипнул и тут же прикусил губу — не хватало, чтобы он разревелся сейчас.
— Цел? — раздался тихий голос над ним.
Мальчик поднял чумазое лицо и уставился на незнакомца, склонившегося над ним.
-- Ты вернулся? — мальчик не верил своим глазам.
— Цел, — заметил незнакомец, не отвечая на вопрос мальчика.
Он был невысоким, мальчик готов был поспорить, что даже он был выше этой таинственной фигуры, укутанной в плащ.
— Как ты здесь оказался? — спросил незнакомец.
— Гулял, — тут же выпалил мальчик, стесняясь признаться, что хотел прославиться, исследовав лес.
— А почему домой не пошел? — незнакомец казался строгим.
— Тебя увидел, — брякнул мальчик. — А одному тут не безопасно.
— Это точно, — незнакомец, казалось, улыбнулся. — И, тем не менее, ты тут один.
— А что нельзя? — мальчик понял, что попал в собственную ловушку.
— Откуда ты?
— Из поселения Гроуст, — махнул рукой маленький бродяга. — С другой стороны леса.
— Гроуст? — переспросил незнакомец и задумчиво протянул. — Я не помню такого… Ладно. Следуй за мной.
Ему не пришлось повторять дважды. Мальчик, не веря своему счастью, тут же заскакал следом за темной фигурой.
— Меня зовут Леон, — улыбнулся он. — А тебя? Раз мы идем к тебе, то должны же мы знать, как обращаться друг к другу?
— Обращаться? — тень на мгновение застыла, но тут же тронулась вперед. — Это обязательно?
— Конечно, — Леон вытер нос рукой, размазав грязь по лицу еще сильнее. — Так тебя зовут…
— Я… Меня… Не знаю, как меня зовут, — наконец, призналась тень. — Здесь нет никого, кто мог бы меня звать. А лес общается на ином языке.
— Ты можешь разговаривать с лесом? — восхитился Леон. — А о чем вы говорите?
— О разном, — фигура пожала плечами, — он рассказывает мне о прошлом, о местных жителях.
— Местных жителях? — восхитился Леон. — А ты мне расскажешь?
— Тебе это, правда, интересно? — казалось, незнакомец был удивлен.
— Еще как! — пылко воскликнул Леон. — А как лес называет тебя?
Незнакомец просвистел незатейливую мелодию.
— А если это переложить на наш язык? — осенило Леона.
— О… — незнакомец задумался и свистнул еще раз. — Выходит Они;.
— Они;, — повторил Леон. — Здорово. Значит, и я буду называть тебя Они;. Приятно встретиться с тобой.
— Да, — Они; прибавил шагу. — Давай поторопимся.
Леон только кивнул, улыбаясь. А ведь он достиг своей цели: он прошел в ту часть леса, что была неведомой никому. И он нашел то, о чем никто другой и мечтать не мог: способный разговаривать с лесом Они; был воистину сокровищем. Как только сам он этого не понимал?
Они; вывел их на небольшую поляну, где стоял темный уже покосившийся от старости домик.
— Ты тут живешь? — Леон не удивлялся.
Что-то наподобие он и представлял.
— Да, — отозвался Они;. — Мне больше и не надо. Пойдем. Надо обработать твои раны.
Леон надулся. Слова Они; прозвучали так, словно он был героем, воином, победившим тысячу врагов. Однако стоило им войти в избушку, как Леона поджидал еще один сюрприз.
Они; скинул плащ, и мальчик увидел невысокую, хрупкую девочку с длинными тяжелыми волосами. Их черный шелк только подчеркивал бледность кожи девочки.
— Так ты… — Леон онемел.
— Что? — Они; обернулась к Леону лицом, и тот утонул в ее светло-серых глазах. — Что случилось?
— Нет, — Леон тут же опомнился. — Просто… У тебя красивые волосы. Такие черные…
— Это временно, — отозвалась Они;, растерянно бросив взгляд на прядь своих волос.
— Почему? — вырвалось у мальчика. — Красиво же…
— Леон, — Они; грустно улыбнулась, — неужели тебя не интересует, почему маленькая девочка живет здесь одна? И общается только с лесом?
— Ну, наверное, тут спокойнее? — Леон преследовал теперь только одну цель — заставить ее еще раз обратиться к нему по имени.
— Я не человек, — Они; отвернулась от мальчика и отошла в темный угол комнаты, — не спрашивай, кто я или что. Я просто знаю, что я точно не человек. И волосы мои только лишнее подтверждение этому.
— Почему? — Леон подошел к Они;.
Девочка наливала воду из огромной бочки в таз. Затем Они; опустила руки в воду по локоть, и вода тут же засияла. Леон отшатнулся от нее и увидел, как сияние от воды перешло по ее рукам к лицу, а затем к волосам, и пара прядей стала белоснежными.
— Умойся, — Они; как ни в чем не бывало выпрямилась и взяла с лавки полотенце. — А вот… — она заметила взгляд Леона. — Что?
— Ты… — Леон не сводил взгляда с седых прядей. — Ты…
— Ах, вот что, — Они; улыбнулась грустно. — Об этом я и говорила. Я не человек. Лес называет меня хранительницей. Люди — ведьмой. Я же знаю только одно: когда я использую свою силу, то волосы седеют. Затем они восстанавливаются, конечно же. Но выглядит наверное жутко?
— Вовсе нет, — воскликнул Леон, стремительно приближаясь к девочке и уже с восторгом наблюдая, как пряди медленно, не спеша, темнеют. — Они — показатель твоей силы?
— Наверное, — кивнула Они;. — Я не знаю. Я не знаю ничего.
— А как же ты тогда ко… — Леон поспешил исправиться, — используешь свою силу? Откуда ты знаешь, что нужно делать?
— Не знаю, — Они; пожала плечами. — Все выходит само. Порой мне подсказывают деревья, ветер, небо… Природа очень дружелюбна ко мне.
Леон кивнул. Это звучало странно, но он понимал ее.
— Умойся, — попросила Они;. — Мне надо обработать твои царапины.
Мальчик спохватился и поспешил к тазу с теплой водой. Видимо, Они; не только нагрела воду, но и зачаровала ее. По крайней мере, стоило Леону умыться, как все царапины тут же затянулись.
— Здорово, — протянул он. — Я бы очень хотел дружить с такой, как ты.
— Да, — улыбнулась Они;. — Я знаю. Идем, я постелю тебе. А утром провожу к дому.
Леон послушно последовал за ней. Он понимал, что должен опасаться ее. Он слышал легенды о злой ведьме, что жила где-то в лесу и убивала всякого, осмелевшего подойти к ее дому. Но он никогда не представлял, что ведьма на деле окажется девочкой, еще младше его, с длинными вороными волосами и светло-серыми глазами. Ему было даже немного обидно, почему Они; была вынуждена жить здесь одна, общаться с деревьями вместо людей. Ведь она была такой… Такой милой и беззащитной.
Они; уложила его спать на огромной мягкой кровати. Леон пытался еще что-то спросить у нее, но сон сморил его, стоило ему коснуться подушки.
Они; еще долго стояла у его кровати, изучая веснушчатое загорелое лицо. Вздернутый нос словно бы предупреждал, что мальчик упрям и своенравен. Количество залеченных ею царапин подтверждал, что Леон настойчив и силен, иначе бы он не зашел так далеко. Они; нахмурилась.
— Так это он и есть? — спросили из угла.
— Ну да, — кивнула рассеянно Они;. — Странно, но я ничего такого не вижу.
— А я вижу, — проворчала тень. — Безграничную глупость. Он пошел за тобой по доброй воле. Ты осознаешь, каким нужно быть идиотом для этого? Он даже не испугался, увидев твои волосы.
— Испугался, — возразила Они;. — Но сумел скрыть страх. А ведь он первый, кто не сбежал при моем появлении.
— Говорю же, идиот, — тень выползла на свет и приняла облик не то ящерицы-переростка, не то миниатюрного дракона.
Длинное змеевидное тело раскачивалось в воздухе, твердо стоя на задних лапах. Передние лапы же были спрятаны за крыльями, свернутыми на манер сложенных на груди рук. Продолговатая морда внимательно изучала комнату, что-то вынюхивая.
— Ксий, хватит, — Они; бросила последний взгляд на спящего Леона. — Давай не будем делать это прямо сейчас.
— Они;, ты забыла о последней просьбе своей матери? — Ксий невольно выпустил облако дыма из пасти.
— Не забыла, — Они; поспешила покинуть комнату. — Просто хочу набраться сил.
Ксий скептически проводил ее взглядом. После чего снова принял вид тени и склонился над Леоном.
— Спи, парень, спи, — прошипел он. — Спи, пока можешь.
***
Яркие лучи солнца ударили ему прямо в глаза.
— Да что же это такое? — проворчал Леон, переворачиваясь и пытаясь закрыть лицо от света.
Рукой он попытался нашарить одеяло, чтобы укрыться им с головой, но нащупал лишь траву.
— Что?! — вскочил он и уставился на зеленую траву.
Неподалеку пасся козел и пара коз, лениво переступавших с ноги на ногу.
— Где я? — Леон сжал виски руками, пытаясь вспомнить, что было вчера.
Он помнил, как повздорил с отцом, как поклялся совершить подвиг и как ушел в лес. В лесу он бродил до ночи, а после… Свистящий незнакомец, оказавшийся местной ведьмой Они;! Леон огляделся. Он точно помнил, что заснул в кровати…
— Ваше высочество! — его заметили с тропы. — Ваше высочество, все хорошо?
Леон нахмурился.
— Все отлично, — он встал и, оттолкнув слуг, направился в сторону замка.
Внезапно он замер.
— Эй, — окликнул он слуг, — а что вы знаете о лесной ведьме?
— Что? — слуги задрожали. — Говорят, она ужасна. Убивает каждого, кто попадется ей на глаза.
— А есть те, кому удалось выжить? — не успокоился Леон.
Слуги покачали головой. Его высочество задумчиво цокнул языком. Кто же была Они;? Ведьма? Или же кто-то иной? Она назвала себя хранительницей. Что если?.. Леон широким шагом бросился к замку.
Там его встретил разъяренный отец. В порыве гнева он отправил юного принца под домашний арест. Но это было Леону только на руку. Он изучил всю библиотеку в поисках определения хранительницы и ведьмы. Он расспрашивал всех о лесной ведьме. Но никто не мог дать ему внятного ответа. И даже его последующие попытки найти перекошенную избушку в лесу оканчивались сплошными неудачами. Черноволосая Они; словно провалилась сквозь землю, оставив на память о себе лишь воспоминания о том, как черная прядь стремительно белела.
Вначале Леон думал об этом постоянно. Но затем воспоминания побледнели, и лишь во сне Леон снова и снова натыкался на незнакомца в плаще, который помогал ему, но после тут же исчезал, уже не разговаривая с ним и не приглашая к себе.