Корней звонил ежедневно, умолял позволить ему самолично проведать отца и упросить того вернуться к нему. Убеждал меня, что никогда не обижался на отца, только немного на братьев.
Вопрос с переездом решился сам собой. В одним из очередных моих визитов к боссу, на пороге его номера меня ожидал директор гостиницы.
-Молодой человек! Я и вся администрация просим Вас воздействовать на отца или кем он Вам приходится. Он буйствует, мешает спать постояльцам. Многие жалуются.
- Когда он буйствует и в чем это выражается? - возмутился я.
Директор был готов к такой реакции и пригласил меня к себе в кабинет, где показал видеозапись на которой босс в одних трусах почти бежит по коридору, размахивая майкой и страшно матерится. Следующая запись уже в ресторане, где Леонид Эдуардович завтракает. Босс сидит за столом, а ноги лежат на соседнем стуле. Причем он почему-то бос. Еще три подобные, ужасные записи продемонстрировал мне директор и еще раз попросил убрать агрессивного и неконтролируемого постоятельца. В случае моего отказа, обещал в следующий раз обязательно вызвать скорую и препроводить босса в психушку. Смотреть на поведение некогда безупречно воспитанного и умного человека было очень страшно. Душа разрывалась на части наблюдая умирание личности. Однако Леонид Эдуардович в моем присутствии вел себя спокойно и почти нормально. Не кричал, а уж тем более не бесновался. Директор гостиницы пожал плечами на мои аргументы о здоровье их гостя и мило улыбаясь заявил, что врачем не является и заниматься лечением и диагностировать постояльцев не входит в его обязанности. Я, как обычно, обратился к Гуглу. Он один на всем белом свете более чем компетентен и донесет любую информацию в полном и подробном виде. Гугл поведал, что подобное состояние является проявлением проклятой болезни и говорит о вхождении пациента в так называемый "тенивой разум". Это значит, что все чаще босс будет в безумии и всего несколько часов в сутки разум будет просветляться. Из того же источника почерпнул я и то что переходная стадия болезни, в которой находится босс, длиться всего-то от 3 месяцев до полугода. Значит надо действовать. Не заходя к Леониду Эдуардовичу я перезвонил Корнею и согласовал с ним переезд отца.
- Ты ему объясни, что я все подготовлю. Кеш, давай отца завтра перевезем. Сегодня кровать ему куплю настоящую, шкаф. Еще чего. А стены выкрашу в светло-серый. Спокойный цвет, ему понравится.
Я согласился. Убеждать Леонида Эдуардовича не пришлось. Он сам завел разговор о тревожащем меня вопросе. Рассказал мне, что после моего ухода к нему постучался сосед и подробно рассказал о его проделках. Босс страдал от стыда и можно сказать почти попросил спрятать его куда подальше от осуждающих взглядов.
- Одно прошу. В те редкие теперь часы моей разумности, пусть ко мне приходят сыновья. Я не помню как зовут этого парня у которого картинки на руках, но пусть он сыночкам моим не мешает приходить. Хорошо?
- Вы про Корнея говорите?
- Не знаю как его звать. Патлатый такой.
- Корней его зовут. Он тоже Ваш сын, самый младший.
- Повеселил ты меня, Кешка. Сколько по твоему сыновей у меня?
- Трое.
Босс расхохотался.
- Ошибаешься двоя. Гришка и Руська.
Я согласился. Перезвонив "неизвестному парню" сообщил новость. Корней принял информацию как должную, не проявляя особых эмоций. Через день введя босса под руку на чердак пятиэтажки я обомлел. Стены были обклеены светлыми дорогущими обоями, на полу мягкий ковролин в тон стенам. В отделенной части вытянутой комнаты стояла удобная кровать, такие используют в реанимациях. Рядом с нею тумбочка с кипой кроссвордов, настольная лампа. Хозяин квартиры тоже преобразился. Он был коротко стрижен, выглаженная сорочка застегнута на все пуговицы. Единственное что напоминало о прежнем Корнеи это его взгляд. Неизменно теплый, направленный на безумного отца, к тому же не признающего его сыном.
- Меня зовут Корней, будем знакомы - дружелюбно протянул он руку отцу.
- Леонид - представился босс.
У меня комок застрял в горле и я еле сдерживаясь вышел на лестничную клетку. Вернувшись обнаружил отца и сына за разглядыванием каких то картинок. Приглядевшись понял это небольшие зарисовки. Почти на всех изображена покойная супруга босса. Ее огромный портрет висел у него в кабинете и это единственная вещь, которую он уходя пожелал забрать с собой. Когда уставший с дороги старик захотел спать, Корней сам помог ему раздеться и уложил и даже подоткнул одеяло. Я недоумевал.
- Кеша, я вижу ты удивляешься. А нечему. Я сейчас так счастлив, что готов ему ноги целовать за то что он со мной. Я всегда мечтал вот так спокойно сидеть с ним и вспоминать маму. Он сегодня мне столько рассказал о ней. Я не знал всего этого. Он Кеш даже похлопал меня по плечу. Ты видел? Никогда мне так хорошо не было.
-Но он не помнит, что ты его сын. Он вообще говорит, что у него два сына.
- Ну и что? Я же знаю. А тем двоим сообщи пусть придут. Я не могу сам. Григорий начнет орать, я тоже сорвусь. Не надо это нам сейчас. Поможешь? Ну ради папы.
Я и сам собирался сообщить о состоянии босса его сыновьям, но боялся сорваться и подчеркнуть в разговоре с ними, что именно они то и спровоцировали своим поведением такое скорое развитие деменции. Однако отказать Корнею я конечно не мог.