Следы войны...

 
Снимок из интернета. Песчаный берег реки Жиздры. В двух-трёх десятках метров от кромки воды стоит небольшой памятник. На нём несколько записей: имя красноармейца, год рождения, место малой Родины, где родился.

Всего несколько слов, но они могут рассказать многое. Как 20-летним пареньком покидал родную деревню. Под слёзы и причитания близких и соседей, а он обещал вернуться живым.

Но пуля или осколок фашистского снаряда отобрали жизнь в дальнем и незнакомом районе, на берегу речушки, название которой солдат никогда не знал…
Таких мест, где боец совершил подвиг, шагнул навстречу смерти, по берегам нашей реки десятки. Но сколько безымянных захоронений!

После того, как мы купили дом на ст. Думиничи, по ул. Горького, я обратил внимание на странное углубление. Окопы – не похоже…Стоял блиндаж? Но рядом протекал ручей, и потому в этом месте всегда сырость, даже зимой.

…Так я узнал, что это след от авиабомбы, сброшенной с фашистского самолёта в первые дни июля 41-го года. Это был первый налёт авиации врага на железнодорожную станцию. Никто тогда не пострадал, а бомбить станцию стали всё чаще. По ней тогда эшелоны шли нескончаемым потоком: в сторону фронта с боевой техникой и молодыми крепкими ребятами, в глубь страны вывозили предприятия. А потом потянулись санитарные поезда с ранеными.

Жители района поняли, что война может коснуться и их...Так и случилось. Почти два года-с октября 41-го по август 43-го война не уходила с думиничской земли. Казни, расстрелы, пепелища на месте деревень, где когда-то жили люди, и в привычном ритме протекала мирная жизнь.

Сотни жителей фашисты угнали на принудительные работы. Возрождение станции Думиничи было трудным. Перед жителями, вернувшимися к родным очагам в конце 43-го, предстала картина полного разора и запустения. Груды битого кирпича, заросли бурьяна и кустарника на месте жилых домов. Одичавшие сады, деревья в которых были густо побиты осколками бомб и снарядов.

Заработал леспромхоз: везде и всюду, где побывал враг, требовался строительный материал в большом количестве. Люди всё ещё продолжали жить в землянках или строили первые примитивные дома из железнодорожных шпал и того материала, из которого возводились во время войны блиндажи. А огромная воронка жила и напоминала…Она всегда была наполнена водой. Рядом до сих пор протекает небольшой ручей, который берёт своё начало где-то вверху, вытекая из лесного озера. Посёлок при железной дороге обрёл первые улицы: Привокзальная, Островского, Крупская, Горького…В садах появились новые деревца, в палисадниках кусты сирени, цветы, тополя.

А на краю воронки пустил корни кустик ракиты. От тепла и влаги, которых было всегда в достатке, он быстро пошёл в рост, загустел, закурчавился пышной кроной. Весна ещё только набирает силу, а ракита уже начинает выбрасывать зелёные язычки.

Первые песни овсянок и синиц можно было услышать тоже здесь. Воронка стала заплывать, уменьшаться в размерах, а ракита продолжала оставаться своего рода памятником.

Когда рядом вновь поселившиеся жильцы приступили разделывать под огород целину, решено было ракиту спилить, чтобы дерево не затеняло грядки. Но уже на следующий год из материнского корня зазеленели сразу несколько побегов, которые быстро образовали густой шатёр из ветвей и листьев.

Дерево понравилось, его стали окультуривать, и на сегодня это удивительный уголок прохлады. Крупные стволы образуют лесной ансамбль, где всегда что-то происходит. Рядом с ракитой облюбовали место для жилья красные муравьи, построив небольшой домик, немалая часть которого уходит под землю. В ветвях ракиты всегда много разной пернатой дичи.

Синицы всех видов: большая синица, лазоревка, синица-гаечка и синица-московка. Поползни и пищухи, которые осматривают уже стволы и более толстые ветви. А иногда к ним присоединяется пёстрый дятел. Но этот санитар в ракитах-сёстрах задерживается недолго, и быстро исследуя их здоровье, улетает в ближайший лес.
Присядет малиновка, воробьи опустятся стайкой. Но дольше всех можно услышать в ветвях ракиты соловья, который часами освистывает дерево своими мелодиями.
Мимо проносятся поезда, а нашему певцу ничто не мешает, в поздние вечерние часы и задолго до восхода утреннего солнца он находит среди ветвей ракиты удобное место, набирает полную грудь чистого воздуха и начинает петь……

Туча вновь наполовину затемнила небо, загремело, и снова на землю обрушились потоки холодной воды. Меня от сырости укрывает густая ракита. Её зелень настолько густа, что мы думаем о том, а не поставить ли нам под её кроной парочку скамеек или небольшую беседку.
Фото Раисы Никишиной. Ракита...