Конкурсный сокращённый вариант.
Полностью повесть читать:
http://www.proza.ru/2015/09/17/848
Первый раз я влюбилась в десятом классе в папу одноклассницы Тийны Ильвес. Ильвесы приехали из Эстонии и поселились в соседнем доме. Мама - украинка, работала в горкоме комсомола. Урмас, эстонец, майор милиции, ловил преступников.
Наступил выпускной вечер. Нарядившись в красивое кружевное платье, подведя глазки, я отправилась завоёвывать Урмаса Ильвеса. Музыка, шум, веселье... И никто не обратил внимания, что из толпы исчезли двое - я и Урмас.
Тийна с мамой нашли нас утром дома в спальне, крепко спящих, обнявшись.
Комсомольская мама шум поднимать не стала, быстренько упаковала вещи и через месяц Ильвесы вернулись в Таллин.
Отправившись в Москву поступать в Первый медицинский институт, остановилась у бабушки, Людмилы Сергеевны. Жила она в крохотной двухкомнатной квартире панельного дома на седьмом этаже, работала билетёршей в Большом театре и связей у неё было больше, чем у комсомольской мамы.
В институт я не добрала баллов, наступила пора возвращаться домой. И тут стало меня тошнить по утрам, я сразу сообразила, что происходит. Сели вечером с бабушкой совещаться.
- Значит, так, - хлопнула ладошкой по столу бабушка, - никаких абортов, будем рожать. Родителям напиши, что встретила парня, влюбилась и вышла замуж.
- То есть, как замуж? За кого?
- Мы не будем портить жене твоего эстонца карьеру, а у ребёнка в свидетельстве о рождении должны быть и отчество и фамилия. Не волнуйся, мужа я тебе найду, а поступать будешь через год.
Вася оказался нашим соседом по площадке. Бабушка долгие годы помогала ему ухаживать за больной мамой, устроила её в хорошую больницу и поддерживала Васю, когда мамы не стало. Она знала, что он ей не откажет. Симпатичный сероглазый шатен, лет двадцати пяти, инвалид детства, он ходил сильно хромая, опираясь на палочку.
Вася заварил чай, мы уселись по-московски чаёвничать на кухне.
- Васенька, - бабушка Люда не стала откладывать дела в долгий ящик, - у меня есть к тебе просьба, женись, пожалуйста...
Вася вздрогнул и вылил горячий чай на клеёнку. Я подхватилась и, схватив тряпку, принялась вытирать стол.
- Вы хотите, - бедняга стал заикаться, - ... хотите, Людмила Сергеевна, чтобы я на вас женился...
Тут уже чаем облилась бабушка Люда...
Через неделю мы расписались. В моей жизни ничего с замужеством не изменилось, я лишь ходила к Васе по вечерам в гости, чтобы соседи ни о чём не догадались. Ночевать возвращалась к бабушке.
Сашенька родился в начале апреля. Красавец, как его папа - золотистые волосы, голубые глаза. Мой любимый замечательный малыш.
По совету бабушки я поступила в медицинский техникум, где познакомилась с девочками и словно окунулась в те, казалось, далёкие времена, когда была просто беззаботной ученицей. Накануне Нового года подруги потащили меня с собой в Московский институт инженеров транспорта.
- Катька, - хихикали они, - это институт женихов.
Зал встретил нас ёлкой, серпантином и той особенной атмосферой праздника, присущей Новому Году.
Ректор, наряженный в костюм Деда Мороза, поздравил с Новым 1981 годом. Хлопнули пробки от шампанского, заиграла музыка.
Ко мне подошёл юноша в маске тигра.
- Мануэль, - представился он, сняв маску, - последний курс, кубинец.
Мануэль говорил практически без акцента. Сколько и в каких пропорциях смешалась в нём кровь испанцев, африканцев и китайцев, завезённых в XIX веке на Кубу, не мог бы сказать никто.
Он не отходил от меня ни на шаг. Мы танцевали, то танго, то вальс, давно я так не веселилась.
В тот же вечер Мануэль позвонил мне и мы стали встречаться.
В один из зимних вечеров, когда температура упала до -30, Мануэль остался ночевать. С этой ночи мы фактически не расставались.
Лёжа на его плече, слушала тихий шепот о далёкой родине, о небольшом городке Мадруге, главной достопримечательностью которого является бронзовый бюст Хосе Урфе Гонсалеса, кубинского композитора и музыканта.
- Мадруге, Катьюша, - рассказывал он, - это не Гавана. Здесь старые дома без удобств, окна без стёкол, мухи и жара. Когда я найду хорошую работу в Гаване, приеду и заберу тебя к себе.
В конце лета Мануэль улетал на Кубу. Простившись в Шереметьево, я понимала, что мы больше никогда не встретимся. И он не узнает, что я жду ребёнка.
Баба Люда мою беременность одобрила:
- Пусть у Сашеньки будет сестра или брат.
Сашеньке исполнилось два года, когда родился близнецы – шоколадки Рауль и Фидель.
Прошли два с лишним года.
Я крутилась, как могла. Окончила техникум, работала медсестрой в детской поликлинике. Санации, прививки. Спасибо бабушке, помогала мне, оставалась ночами с детьми, когда я сидела у постели тяжелых больных, послеоперационных, выхаживая и делая всю грязную работу. Делала уколы на дому частным образом.
Но никогда не пожалела, что родила детей. Я им не рассказывала сказок о папах - лётчиках, космонавтах. Сашенька знал, что Урмас его отец, но так получилось, что мы живём отдельно. Раз в год Ильвес приезжал в Москву провести время с сыном. Одаривал его подарками, водил в цирк, кино и театр Образцова.
Маленькие Рауша и Федя тоже знали, что их папа живёт далеко-далеко и когда-нибудь к ним приедет.
Ах, одинокие ночи молодой женщины! Хотя часто я уставала так, что мне было не до любви, но порой как же хотелось ощутить рядом обнимающего тебя мужчину. Как хотелось ласки, поцелуев, нежно гладящих рук.
Я стала забывать Мануэля. Да и он видно сейчас в далёком городке Мадруге, рядом с бронзовым бюстом Хосе Урфе Гонсалеса обнимает и целует красивую кубинскую девушку.
Наступила весна 1985 года.
В пятницу зашла бабушка Люда с блюдом полным пирожков и печенья.
- Катюша, тут такое дело, заболела женщина в доме напротив. Воспаление лёгких, нужно колоть четыре раза в день. Возьмёшься? Тебе заплатят.
В субботу, зевая во весь рот, я отправилась в шесть утра по указанному адресу. Раздались шаги по коридору, дверь распахнулась.
Передо мной стоял юноша, высокий и худой, в синей пижаме. Ярко рыжие волосы кудрями свисали на уши и щёки, светло карие глаза смотрели недоуменно и вопросительно. Брюки были коротковаты, виднелись большие ступни, узкие, белые, с длинными пальчиками и аккуратно подстриженными ногтями.
Я полюбила его сразу. Всего. Эти рыжие волосы и тёплые глаза, белые ступни и синюю пижаму. Звали юношу Осип, ласково - Оська.
Неделю я приходила четыре раза в день делать уколы его маме, Фаине Марковне.
Фаина Марковна была особой необычной. Она не любила никого, кроме двух главных мужчин. Своего отца, Марка Осиповича, ныне покойного, чей портрет висел над диваном вместо персидского ковра, и ненаглядного рыжего сыночка. О мужчине, принявшем участие в создании этого сокровища, в доме не упоминалось. Табу! Полное и незыблемое. По отчеству Оська - Маркович, фамилию носил мамину девичью. Порой казалось - это второй в мире случай непорочного зачатия.
Круглый отличник, Ося окончил МГУ, физфак, работал учителем в школе. Дальше был ход закрыт.
Уже на второй вечер Оська отправился меня провожать. Не успев войти в подъезд, обнял меня, притянул к себе и крепко поцеловал. Мы целовались, как дышали, без этого нельзя было жить. Я узнала эти тёплые требовательные губы - они мне снились, понимала, что это те самые руки, которые должны обнимать меня каждую ночь до конца жизни. Мы с трудом расстались.
В ближайшую субботу я сообщила бабушке, что приведу Осю и оставлю у себя навсегда. Зная, что еврейские мужчины лучшие в мире мужья, я забыла о сопернице - они самые лучшие в мире сыновья.
Бабушка Люда тактично забрала старших мальчиков и уехала на выходные к племяннице в Серпухов.
Сделав Фаине Марковне последний укол, получив расчёт, мы с Осей вышли из квартиры. Сплетаясь пальцами, касаясь плечами и бёдрами, шли ко мне, а из окна, выходящего на улицу, за нами следила Фаина Марковна.
Оська вернулся утром домой, сказать маме, что он меня любит и собирается на мне жениться.
Мама отстегала его ремнём. А когда кожа на попе стала багрового цвета, применила запрещённый приём:
- Только через мой труп!
Ося хлопнул дверью и ушёл ко мне. Мы плакали и прощались, я не представляла себе, как расстанусь с любимым.
Фаина Марковна развернула бурную деятельность и уже через месяц получила разрешение на выезд. Она взяла с собой книги по физике, свёрнутый в трубочку портрет Марка Осиповича и пару трусов на смену.
Как мы любили друг друга в последнюю ночь перед расставанием! Я поклялась, что ни один мужчина больше ко мне не прикоснётся. В полном единении с нами за окном лил дождь, а ветер возмущённо тормошил кусты и хлопал по лужам, не в силах сдержать своих чувств.
Фаина Марковна увезла моего любимого на край земли, где островная страна Австралия, в которой жили только кенгуру и кролики, болталась между Антарктидой и Индонезией, в город Сидней.
Если бы не поддержка бабы Люды, Васи, если бы не мои любимые мальчики, не знаю, как бы я пережила разлуку...
Шло время, жизнь продолжалась, мальчики росли.
31 декабря 1986 года. Бабушка Люда увела Сашу, Рашку и Федю на утренник. Я заканчивала последние приготовления к встрече Нового года, когда раздался телефонный звонок.
"Ося, - затрепетало сердце, - мой любимый Осенька".
Подбежав, схватила трубку:
- Алло, алло...
- Здравствуй, Катенька.
Я ошиблась, это была Фаина Марковна.
- Катенька, я тебя поздравляю с Новым Годом. Как ты живёшь? Мы очень хорошо. Ося работает главным менеджером в большой корпорэйшн. У нас двухэтажная вилла с бассейном, и местная девочка с раскосыми глазами приходит мыть полы.
Она замолчала, видно подсчитывая, во что обойдётся ей этот разговор между Москвой и далёким провинциальным Сиднеем.
- Катенька, - голос её дрогнул, - если бы ты увидела Осю, ты бы его не узнала, так он похудел... У него совсем пропал аппетит...
- Что такое? - ехидно откликнулась я, - он не хочет кушать кроликов?
- Катя, кролики не кошерные. - Фаина Марковна заплакала. - Приезжай, я тебя умоляю, спасай моего сына. Мы примем тебя с бабушкой и тремя твоими сыновьями, хватит места всем... Прости меня, я была неправа...
Кого не тронут материнские слёзы? Я представила, что пройдут годы, и по моей вине где-нибудь будет страдать один из моих замечательных мальчиков.
Я зарыдала в ответ:
- Фаина Марковна, мама... Я всё поняла и давно вас простила, мы обязательно приедем. Только у меня не три мальчика, а четыре. Вашему внуку, рыжему Марику, скоро исполняется десять месяцев...
Спустя двадцать лет.
Мы живём в Сиднее. У нас родились ещё две дочки.
Сашенька женился и забрал овдовевшего Урмаса к себе.
Рауль с Фиделем слетали на Кубу и разыскали Мануэля. Тот был счастлив узнать, что у него есть сыновья. Мануэль до сих пор живёт в Мадруге, так и не создал семью.
Марик путешествует по миру и ищет свою дорогу в жизни.
Фаина Марковна и бабушка Люда живут и здравствуют.
КОНЕЦ
21.04.2016