- Я сказал, дети останутся со мной! – как отрезал, не терпящим возражений тоном, выговаривая по слогам каждое слово, произнес Евгений.
- Но…
- Без «но»! В каком виде ты пришла вчера?! Ты хочешь, чтобы я позволил своим детям жить в этом… в этом борделе?
- Не выдумывай, Жень, в каком таком «борделе»? Тебя послушать, так я конченая тварь.
- А ты не такая?
- Не такая, - Зина хоть и возражала железным доводам пока еще своего мужа, но говорила очень тихо, вполне осознавая, что во многом он прав – ее пристрастие вышло из-под контроля.
Посчитав разговор законченным, уже на выходе из квартиры без трех минут бывшей тещи, Евгений небрежно бросил жене:
- На суд не опаздывай!
Галина Марковна стояла за дверью и все слышала. Она давно уже сама говорила дочери, что ее компании до добра не доведут, но, что Женя на развод решится, не верила. Теперь, перебирая в памяти подробности всего разговора, мудрая женщина уяснила – назад дороги не будет.
Больше всего она жалела внуков. Погодки Анжелика и Денис ни в чем не виноваты, детям нужны и мама, и папа, но семья разрушалась на глазах, а что-либо предпринять не было ни сил, ни возможности, ибо видела она, что ее нерадивая дочка уже страдала зависимостью от алкоголя. Благодаря покойному мужу, женщина знала, что не так просто с этой пагубной привычкой «завязать», нужно силу воли иметь недюжинную, а Зинка-то как раз была абсолютно безвольной.
Когда пришла она несколько дней назад в изрядном подпитии со словами: «мам, приюти горемыку», Галина Марковна подумала, что пустяки, помирятся. А Евгений, оказывается, на развод подал давно, вот повестку в суд принес.
Зина тихо всхлипывала, лежа на диване, когда к ней заглянула мать.
- Можно с тобой поговорить? – не дожидаясь ответа, женщина прошла в комнату. – Зина, он же не шутит. Что делать будешь?
- Не знаю, мам. Но без деток я точно пропаду.
- А ты, что с детками, что без них, пропадаешь.
- Ну вот, ты еще! – меньше всего Зина была склонна сейчас к обсуждению своих пороков. Осознавая все внутри себя, она ни за что не хотела признавать вслух, что с ней не все в порядке. - Думай лучше, как детей забрать.
- А как ты их заберешь? Я ходила вчера, охранник сказал, нас пускать не велено.
- Но, это же мои дети!
- Так и он им, кажись, не чужой, милая. Он нормальный отец, без вредных привычек, а ты – кто, против него? Дочка пьяницы, сама такой уже стала. Какая ты детям мать? Любой суд будет на его стороне.
- Люди, послушайте только! Родная мать, и та против меня! Вы все сговорились, что ли, меня загубить?
- Так я только добра тебе желаю, как ты, дуреха, не поймешь?! – Галина Марковна понимала, что дочери сейчас поддержка нужна, а не нотации, но не смогла сдержаться. - Как еще достучаться до тебя?
Разговор не получился. Сорвавшись с места, Зина закрылась в ванной комнате, включив кран на всю катушку - звуки льющейся воды заглушали отчаянные рыдания. Сегодня, как назло, Зина была трезвой, все происходящее дошло, наконец, до ее сознания, разрывало душу. Молодая женщина то оправдывала себя, то ненавидела, проклинала Евгения, а в следующую минуту понимала, что лучшего мужчины в ее жизни никогда уже не будет.
Слезы то высыхали, то накатывали с новой силой. Зина набирала полные пригоршни ледяной воды, умывала разгоряченное рыданиями лицо, вглядывалась в зеркало, пытаясь найти ответ в своем отражении. На нее смотрела несвежая, с опухшими от слез глазами, несчастная и затравленная женщина. И не было ответа на вопрос, как ей жить дальше, что делать в этом мире без семьи и детей.
В дверь тихо скреблась напуганная Галина Марковна, мало ли что взбредет дочери в голову в таком состоянии.
- Зиночка, открой, прошу тебя. Не пугай меня, пожалуйста, открой защелку только, я тебя не потревожу. Защелку только…
Распахнулась дверь. Зина появилась на пороге, слезы на ее лице высохли, она была причесана и спокойна, только взгляд стал каким-то отрешенным. Мать знала, сейчас дочка пойдет за водкой, это единственное действенное для нее средство в таком состоянии. Жаль, дома нет бутылки, Галина Марковна и себе бы сейчас налила грамм сто, чтобы успокоиться.
Дочь вернулась за полночь, как обычно, пьяная и веселая. Казалось, в ее жизни ничего плохого не происходит, печалиться не о чем - гуляй, страна! Мать лишь горько качала головой.
«Ну что мне с ней делать?», - вопрошала она невидимого собеседника, не находя ответа. - «Вся в отца. Ей говори, не говори – пустая затея. Кодировать, что ли? Перед людьми стыдно. Виданное ли дело, муж из дома выгнал и детей забрал. С работы попросят, мало осталось – каждый день "с бодуна", на лице уже все написано…»
Зина что-то напевала, пританцовывала, включив телевизор на всю громкость, пока, наконец, не свалилась на диван, уснув мертвецким сном. Галина Марковна, как всегда, выключила телевизор, укрыла неразумное чадо пледом, погасила свет.
Не спалось. Женщина копалась в воспоминаниях, пытаясь найти тот ключевой момент, ту ошибку, которая непременно должна быть где-то в воспитании дочери, которая привела к тому, что Зина – единственный ребенок, не сделала должных выводов из поведения отца, а, наоборот, пошла по его стопам. Ведь все видела в детстве, страдала от отсутствия отцовской любви и внимания, а сама делает то же самое.
«В пятницу суд. Нужно сразу все нюансы обговаривать, чтобы по решению суда иметь право общаться с внуками, а то, не ровен час, и я счастья своего лишусь...»
Лишь под утро Галина Марковна забылась коротким беспокойным сном.
***
Ненавистный будильник на мобильном телефоне звенел уже в третий раз, а Зинаида все еще спала, укрывшись пледом с головой.
- Доченька, на работу проспишь! – Галина Марковна похлопала дочку по плечу, пытаясь разбудить.
Зина нехотя высунулась из-под пледа, с похмелья болела голова, во рту пересохло. Она поднялась, босыми ногами прошлепала в ванную комнату. На себя боялась взглянуть, так и есть - глаза от вчерашних слез и выпивки превратились в подпухшие щелочки, лицо красное, мятое. «И этой женщине тридцать лет! Кошмар!»
- Не пойду на работу! К черту всех!
Зина открыла кран, жадно сделала несколько глотков воды, брызнула на лицо и, не вытираясь, вернулась в комнату, снова легла на диван, отвернувшись к стене.
Подозрительная тишина в комнате дочери заставила Галину Марковну насторожиться. «Неужели на работу не пойдет? Только не это!»
- Зина! – громко позвала женщина, - Не дури! Я тебя кормить не стану, так и знай! Поднимайся и шуруй на работу! Этого только мне не хватало!
Галина Марковна не на шутку разозлилась. Мало того, что муж непутевый оказался, пил последние десять лет до беспамятства, так еще с дочерью теперь нервы не на месте. Сердце уже трепыхнулось в груди, того гляди начнется приступ.
- Не доводи меня до инфаркта! – женщина опять закричала в комнату дочери, все еще надеясь, что та образумится. – Скорая может и не успеть!
Последний довод вдруг вызвал ответную реакцию у Зинаиды. Отец так и умер - скорая помощь опоздала. Она поднялась и стала собираться на работу.
Дверь захлопнулась за дочерью, а Галина Марковна вышла на кухню за спасительными пилюлями. Выпив таблетку, женщина взялась за телефон, ей очень хотелось быть уверенной, что Зина до работы доедет, а не свернет к ближайшему магазину.
- Ириш, доброе утро! Хочу попросить об услуге, - обратилась неспокойная мать к одной из подруг дочери, с которой та работала в одной конторе, - если Зинка на работу не придет, звякни мне, ладно?
- Ладно, теть Галь. А что случилось-то?
- Да ничего не случилось, Ира, все как всегда…
- Опять забухала, что ли? Ой, теть Галь, а шеф уже Зинку предупреждал, если еще утром запах от нее услышит, то сами знаете…
- Ладно, Ир, ты мне в случае чего звони. С ума тут с вами сойдешь.
- А я - то тут причем?
- Так ведь компания у вас, как-никак, одна. Свели мне девку. Сами еще не замужем, детьми не обзавелись, а ей с вами зачем? Каждый вечер то к Любке, то в бар, то к тебе.
- Теть Галь, не преувеличивайте. Зина сама к нам пришла со своей бедой, а вы что предлагаете, чтобы мы подругу в трудный момент не поддержали?
- Какой это такой трудный момент? О чем ты, Ир? – Галина Марковна никак не могла понять, откуда подруги знают то, что она сама только вечером узнала, не мог же Евгений всех подруг Зины оповестить о разводе.
- Как, какой? Вы, что, ничего не знаете? Так баба другая у вашего зятя появилась, вот Зинка и заливает горе водкой.
- Вот оно что! – женщина не стала больше ни о чем говорить, причина поведения дочери стала ясна, как на ладони.
«Хоть бы слово сказала! Я ведь ей не чужая… Что-то бы вместе решали, совет какой-нибудь дала бы… Эх, Зина, Зина…»
Собравшись с мыслями, Галина Марковна набрала номер зятя.
- Доброе утро, Женя! – голос тещи раздался в тот момент, когда Евгений передавал детей в руки воспитательнице детского сада.
Анжела с Денисом посещали одну группу, так как в сад пошли вместе, и разлучать брата с сестрой не стали, да и щедрый папа постарался.
- Здравствуйте, Галина Марковна, - без особой радости в голосе отозвался мужчина.
- Женя, я хочу с тобой поговорить. Когда ты найдешь для меня время? Могу прямо на работу…
- Нет-нет, только не на работу! – Евгений меньше всего хотел огласки семейных дел у себя в офисе. – Давайте, я в обед сам заеду.
Встреча в привычной домашней обстановке как ничто иное устраивала тещу, потому она радостно закивала, не надеялась, что зять согласится на разговор так быстро.
Выслушав волнующие вопросы, Евгений крайне удивился, в его глазах читалось скорее недоумение, чем стыд и смущение, которые в подобных случаях должны присутствовать, по убеждению тещи.
- Кто вам эту чушь сказал? Покажите мне хоть одного человека, который подтвердит такую ересь! – мужчина возмущался искренне.
- Мне сказала подруга моей дочери, - не смогла умолчать об источнике неприятной информации Галина Марковна. – Зина с горя сорвалась с катушек, это можно понять. Ты даже не представляешь, Женя, что чувствует обманутая женщина…
- Знаете, вряд ли я вас смогу в чем-то убедить. Это хорошее оправдание для порока. А не кажется ли вам, дорогая моя тещенька, что дочь ваша просто пошла по стопам отца?
Упоминание о том, чего стыдилась все эти годы Галина Марковна, не могло не обидеть женщину. Дочь за отца не в ответе. За все восемь лет, пока дети жили в браке, Евгений ни разу не упрекнул Зину пристрастиями отца, иначе женщина об этом знала бы, а сейчас не сдержался.
- Еще скажи, что яблочко от яблоньки недалеко падает, - съязвила теща.
- А я это и говорю! Вот, скажите мне на милость, чего Зине не хватало? Дом, дети, относительное материальное благополучие, работа, - все есть. У нас же и любовь была!
- Была и вся вышла?
- А не моя вина, что вся вышла. Дечери вашей спасибо! Да, кстати… А она сама что говорит?
- Ничего не говорит…
- Конечно! Когда ей? Каждый день на рогах! Я не могу позволить, чтобы это дети видели!
- Ты уже это говорил. Мог бы хоть предупредить, что на суд подаешь, а то, как снег на голову…
- А то вы не видите, что семьи нет уже! Она когда к вам явилась? Неделя уже! Ни разу к детям не пришла! Это как понимать?
- Так ты же сам ворота на замок закрыл и не велел пускать.
- Не смешите меня! Если бы она хотела, могла бы и по дороге в садик, и по пути домой нас переступить, скандал бы учинила, землю грызла, чтобы с детьми встретится! А она лишь на ликеро-водочные изделия смотрит, напивается каждый день, а дети ей, мягко говоря, пофиг!
Галина Марковна выслушала эту тираду молча, зять был прав в каждом своем слове, она и сама так думала, говорила дочери не раз, да что толку.
Несколько дней до суда мать мучилась сомнениями относительно Жениной измены. Что-то ей подсказывало, что грязные слухи не имеют под собой почвы, хотелось спросить у дочери, что да как, но подходящего момента она так и не подобрала.
Все дни она уговаривала Зину сдерживаться от употребления спиртного, как будто надеялась, что дочь изменится, подготовится к суду, объяснит свою слабость, ведь самое главное – дети. Как можно разлучать неразлучное?
Зина держалась, не пила, сходила в парикмахерскую, привела в порядок свои вещи, все перестирала, погладила. В день суда встала рано, сделала прическу, нанесла макияж.
Галина Марковна радовалась, глядя на дочь, лелеяла смутную надежду, что пару не разведут, дадут время подумать, все исправить. Но на суде все пошло не так.
Евгений привел нескольких свидетелей, которые в разное время видели Зинаиду в состоянии алкогольного опьянения и подтвердили свои показания в суде. Это были не только друзья семьи, но и воспитатели детского сада, продавцы магазина, где отоваривалась семья, соседи.
Нет ничего страшнее, слышать о твоих детях такую информацию. Галина Марковна сгорала от стыда, она не догадывалась, насколько давно все это началось и как далеко зашло. Несколько раз за время заседания плакала от беспомощности, понимая, что судья уже целиком и полностью сформировала свое мнение, осталось зачитать приговор.
Ни о какой измене Евгения Зина даже не заикнулась. Это было непонятно, ведь обстоятельство смягчало вину, объясняло причину слабости. Неужели, все это вранье придумано действительно для оправдания тяги к алкоголю?
Слушать приговор Галина Марковна не стала. Ей потребовался свежий воздух - сердце не выдерживало нагрузки. Она собиралась убедить суд в праве общения с внуками, но уже ничего не могла ни просить, ни объяснять.
Выйдя из здания суда, женщина прислонилась к стене, жадно хватая воздух ртом. Отыскав глазами скамейку, прошла и села, даже ноги не держали от пережитого волнения. Она уже знала, что разведут, еще и материнских прав лишат, сердцем материнским чувствовала – Зинке с этим не справиться…
***
Зинаида собиралась обо всем рассказать суду, чтобы не думали, что Евгений белый и пушистый, а она такая с*ка, но вначале ей не давали слова, а после выступления всех «свидетелей», сил на борьбу уже не осталось.
Приговор, которого женщина ждала с разбитым сердцем, ко всеобщему удивлению не прозвучал. Вместо этого суд был отложен на три месяца для примирения сторон.
Зина была готова целовать судье руки, ведь за три месяца можно доказать себе и мужу, что она хорошая мать и жена, что тоже имеет право на счастье, которого Евгений ее лишил так поспешно.
«Знали бы они... Видимо, судья все поняла правильно. Нельзя разлучать мать с детьми из-за невинной ошибки, не по-человечески это».
- Женя, разреши мне домой вернуться? – просьба звучала слезно, на лице молодой женщины читалось страдание и боль.
- Домой? – мужчина то ли обдумывал ответ, то ли решал, удовлетворить ли просьбу жены. Наконец, решение созрело. - Ладно, дам тебе последний шанс, и то, лишь потому, что дети соскучились. Но, Зина, смотри… не дай Бог!
Можно было не предупреждать, Зинаида и так понимала, что сохранение семьи целиком в ее руках, и думала, что теперь ни за что не пойдет к подругам, чтобы не искушать себя.
- Я могу сразу поехать? Ты меня не подвезешь?
- Мне на работу нужно. Ты, раз уж возвращаешься, детей забери!
- Да-да, я прямо сейчас…
Галина Марковна наблюдала за разговором, видела, как изменилась в лице ее дочь, и не могла поверить, что Бог услышал ее молитвы. Дождавшись, когда Евгений направился к своему автомобилю, женщина поспешила навстречу дочери.
- Говори скорее! Что?! – почти набросилась она с расспросами.
- Отложили на три месяца. И Женя разрешил вернуться. Мам, я сейчас в садик, заберу Анжелку с Денисом и домой поеду. Ты сама доберешься?
- Сама? Доберусь… Доченька, а можно я с тобой? Соскучилась по внукам… Я только до дома вас провожу, заходить не буду…
- Да ладно, мам, могла бы и не спрашивать.
До детского сада нужно проехать несколько остановок на троллейбусе, и Галина Марковна решила все-таки хоть что-то разузнать у дочери о том, на что намекнула в разговоре Ирина.
- Зина! Почему ты мне ничего не рассказала про Евгения? – мать задала вопрос что называется «в лоб».
- Ты о чем, мам?
- Я о том, Зин, о чем ты в первую очередь мне должна была рассказать, а не в бутылочное горлышко лезть за утешением.
- Кто тебе что сказал? Ирка? Любка? Я их убью!
- Ты не ответила, Зин…
Галина Марковна хорошо знала свою дочь, на откровения особо не рассчитывала, но знать правду хотела, надеясь, что сможет оценить ситуацию и повлиять на дальнейшую судьбу своей девочки.
Общественный транспорт - не лучшее место для подобных разговоров, но в дневное время пассажиров не так уж много, женщинам удалось сесть рядом друг с другом.
- Он предал меня, мам, самым бессовестным образом. Причем, давно, я беременная была Дениской. Помнишь, я на сохранении лежала? Анжелка у тебя была, помнишь?
Конечно, Галина Марковна не забыла ту весну. Анжела маленькая совсем, а тут вторая беременность, Зина и не знала о ней, пока ребенок не зашевелился. Потом дочь в больницу положили, пришлось малышку забрать. А Евгений в тот год все по командировкам, дома почти не бывал. А ей, не молодой уже женщине, приходилось с малышкой и в больницу ездить, и по магазинам ходить. Как же это забыть?
- Не в командировки он ездил. Он здесь, в городе был, с женщиной кувыркался в это время, а нас обманывал.
- С какой женщиной, Зин? С чего ты это взяла?
- А она сама мне рассказала.
- ?
- Ровно четыре месяца назад позвонила мне и встречу назначила. Сказала, что у нее информация есть о моем муже. Я испугалась, вдруг какой криминал? Он же свой бизнес организовал, еще опыта мало, всякое могло случиться. А я же в курсе его дел, вот и подумала…
Зина судорожно сглотнула – не просто давались ей эти воспоминания.
- Ее Алла зовут, старше его лет на десять, состоятельная такая особа, помогала ему в бизнес войти, что-то там наверху ему решала, я не вдавалась в подробности.
- А что ей нужно было от тебя, я не пойму? – вопрос был риторический, мать и сама понимала, что нужно любовнице, если она является сама на глаза жене.
- Вероятно, мужа!
- А ты? Ты поверила ей? А если это шантаж, Зина?
- Нет, мам, это не шантаж. Она мне доказательства предоставила.
- Какие доказательства?
- Неважно! Я не могла тебе все это рассказать, мам… у тебя сердце… не хотела я тебя тревожить.
- Зина, доченька, уж лучше бы ты мне все рассказала, чем топила горе в водке. А он? Что он говорит?
- А он не знает ничего.
- Как?! Ты ему ничего не сказала?! – на возглас женщины обернулись пассажиры, до того громко она спросила.
- Она сказала, что все равно его заберет. Я не смогу ничего сделать, мам. Она такая сильная и волевая, знает, чего хочет, напролом идет. Я против нее овца…, - Зина всегда себя недооценивала, а в данной ситуации совершенно оказалась безвольной. – Вот я и подумала, что если буду… в общем, если ему не на кого будет детей оставить, то он их не бросит и к ней не уйдет, потому что с детьми он ей не нужен, это ясно, у нее есть своя дочь.
- Зина! То есть, ты решила пить, чтобы сохранить детям отца, а что тебя саму материнства лишат, ты не подумала?
- Я не думала, что Женя на развод подаст. Я не знаю, что на меня нашло, мам. Мне так тяжело, если бы ты знала! – Зина уже и так разговаривала сквозь слезы, а на этих словах они просто полились из глаз.
Троллейбус проехал очередной перекресток и остановился. Женщины сошли, поддерживая одна другую. Зина все еще плакала, а Галина Марковна обдумывала ситуацию. Ясно было одно, пора расставлять все точки над «и».
Дети действительно соскучились. Увидев Зинаиду, они оба повисли у нее на шее, обнимали и целовали, наперебой спрашивали, почему она так долго не приходила. Трудно было понять, что говорил Евгений детям всю прошедшую неделю, объясняя отсутствие матери.
- Мамочка, ты больше не уйдешь? – Анжела смотрела широко открытыми синими глазами, требуя ответ незамедлительно, Денис тоже смотрел Зинаиде прямо в глаза.
Поглядывая то на дочку, то на сына, все еще вытирая слезы, Зина попыталась что-то сказать, но лишь прижала детей к себе, не в силах вымолвить хоть слово.
«Господи! Что же теперь делать-то? Как все это разрулить? - Галина Марковна понимала, где-то есть правильное решение, которое позволит сохранить семью, но ничего путного в голову сейчас не шло. Слишком много событий для одного дня, навалилась усталость, казалось, что ноги сейчас просто подкосятся. – Нужно ехать домой, утро вечера мудренее».
Женщина проводила Зинаиду с детьми до дома, поцеловала внуков и на прощание лишь добавила:
- Зина! Расскажи все мужу сегодня же! Пусть объяснится, тебе станет ясно, что он сам по этому поводу думает. Может быть, он с этой Аллой давно уже расстался, а она теперь просто мстит.
- Мама, но он же предал нас!
- Доченька, я все понимаю. К сожалению, в жизни такое бывает, но для тебя сейчас самое главное – реабилитировать себя. Ведь нет ничего хуже, чем женщина-алкоголичка, у которой есть маленькие дети. А ты спровоцировала такое к себе отношение. Объясняй теперь ему, что на самом деле произошло у вас. Иначе, все потеряешь. А я за вас помолюсь. У тебя три месяца на все… И еще… Ты, правда, сможешь держаться?
- Мама! – Зина была убедительна.
***
Зинаида нашла в холодильнике запас продуктов почти на неделю, в магазин идти не пришлось. Над ужином колдовала с душой – все по вкусу Евгения, подумала даже о свечах, но в последнюю минуту спохватилась. Вдруг, все пойдет не по задуманному, как же она будет выглядеть с этими свечками? Да и в душу плевок. Лучше и не помышлять, еще неизвестно, придет ли сегодня Евгений домой, или его ждет ужин в ресторане с той величественной особой по имени Алла.
На душе было неспокойно и муторно. Чтобы хоть как-то унять волнение, Зина привычным движением открыла знакомую дверцу. На удивление, всегда наполненный всевозможными напитками бар оказался совершенно пуст.
«О-па! Записка!» Первый порыв – закрыть шкаф, но любопытство взяло верх. Дрожащими руками Зина взяла лист, на котором размашистым почерком мужа было оставлено короткое послание нерадивой жене:
«Я так и знал!»
Обожгло! Хорошо, что в доме нет камеры, но все равно, Зина чувствовала стыд. Неужели, в самом деле, втянулась? Не верила, но ведь машинально потянулась за бутылкой и, будь спиртное на месте, глотнула бы без промедления.
«Выходит, Евгений мне не верит. Знал, что не выдержу, предусмотрительно все убрал, а эта записка, зачем она? Я и так бы все поняла». От всего случившегося настроение упало, накрывать на стол не осталось никакого желания, и Зина пошла к детям.
Малыши играли между собой, у них в комнате находилось такое изобилие развлечений, что особого внимания им теперь не требовалось. Они уже вдоволь нацеловались с мамой, теперь увлеченно собирали конструктор, придумывая фантастические домики, машинки, космические корабли и инопланетян. Импровизированная игра была в самом разгаре. Зина присела на тахту и прислушалась.
- Смотри, смотри, у меня получился робот! Он полетит на другую планету, там есть одна маленькая девочка, у которой потерялась мама. Робот спасет малышку, найдет ее маму, которую похитили людоеды. Да, там такие страшные жили людоеды, тролли называются, я мультик смотрела, - Анжела убедительно рассказывала Денису свою придуманную историю, от которой у Зины защемило сердце.
- А ты точно знаешь, что маму похитили эти злобные тролли? – расстроенная мать включилась в игру, подозревая, что образ малышки дочка рисует с себя.
- Да, они схватили ее пьяную, когда она домой возвращалась, ударили ее по голове, чтобы она не кричала…
У Зинаиды волосы зашевелились на голове. Ничего страшнее в своей жизни она и придумать не могла – дети видели пьяную маму, страдали в ее отсутствие, рисовали в своем детском воображении картины – одну ужаснее другой. И это все благодаря ее бездумным поступкам!
Евгений вернулся с работы вовремя, как ни в чем ни бывало, произнес привычное «привет!», прошел в комнату к детям. Они бросились ему на шею, щебеча свои детские новости, наперебой рассказывая самую главную, что мамочка вернулась.
Зина тихо сидела в гостиной, все слышала, унять непрошеные слезы не получилось. Она не хотела, чтобы Женя видел ее слабость, но он вышел к ней через несколько минут. Одного взгляда хватило, чтобы понять, о чем он думал.
- Прости… - на большее она была теперь не способна.
- У них прощения проси, - ни раздражения в голосе, ни злости, лишь многодневная усталость.
- Женя! – вдруг вспомнив совет матери, Зина набралась решительности, не откладывать же на потом еще один неприятный разговор - пусть уж все случится по полной программе! - Что у тебя с этой Аллой?
Мужчина остановился, медленно обернулся, внимательно посмотрел на жену. Она напряглась в страхе, нервы натянулись до предела, ведь именно с этого все началось в их когда-то счастливой семейной жизни…
Алла! Роскошная женщина, уверенная в себе, красивая, вторглась в ее тихий мир, взорвала душу откровением. Все пошло наперекосяк, идеалы разрушились, вера потеряла смысл, любимый муж в одночасье оказался предателем.
Встреча с любовницей мужа была короткой. Зина вышла на условленной остановке, Алла подошла к ней сама и со словами: «Все равно он будет мой»», передала ей в руки конверт. Затем круто развернулась на высоких каблуках и ушла также быстро, как и появилась.
Зина держала в руках доказательства измены, еще и еще раз рассматривала откровенные фотографии, не веря своим глазам…
Опустошенная, она вернулась домой. Дети находились в детском саду, муж на работе. Чтобы унять охватившую дрожь, выпила рюмку коньяка. К вечеру немного успокоилась, спрятала глубоко свои переживания, выяснять в тот же день ничего не стала, решив понаблюдать за мужем.
В следующие несколько дней ей бросалась в глаза холодность и отстраненность мужа, с работы Женя приезжал уставший, волнующие моменты секса происходили все реже. Все теперь казалось подозрительным: телефонные звонки, задержки на работе, неотложные дела по выходным. Он сетовал на трудности бизнеса, а Зина рисовала в своем воображении постельные сцены…
Ирина была лучшей подругой Зинаиды, девушки вместе учились в школе, одну специальность выбрали, на одном предприятии работали. «Жилеточка ты моя», - обнимая подругу, не раз говорила Ирина, рассказывая об очередном неудавшемся женихе. Зина, устроившая свою жизнь как нельзя лучше, жалела подругу, поддерживала, как могла. К кому же, как не к ней, в первую очередь пришла сама в состоянии крайнего душевного напряжения.
- Сейчас мы тебя полечим, будешь, как новенькая, - успокаивала подругу Ирина, разливая по рюмкам прозрачную горькую жидкость.
Выросшая в семье пьющего человека, Зина ненавидела алкоголь, но приглашение подруги приняла, помня, как всего лишь рюмка коньяка расслабила ей нервную систему в тот злосчастный день.
Ирка поделилась с еще одной подругой по несчастью Любой, которая только-только сама отошла от скандального развода с мужем-итальянцем. Вместе с девушками Зина забывала о своей проблеме, время проходило незаметно, алкоголь снимал стресс и жизнь казалась по-прежнему цветной.
Четыре месяца Зина прожила, как в тумане. Дети остались где-то на заднем плане, их то свекровь забирала к себе, то Женя сам с ними возился, взяв тайм-аут на работе. Одна ужасная мысль сверлила мозг женщины, когда она оставалась трезвой – предательство мужа. Она даже сделала робкую попытку заговорить на волнующую тему, но Женя, не дослушав ее монолог, уснул, так и не разобравшись, чего же она от него хотела.
Тогда Зина не смогла прямо спросить, как сделала это сейчас. Она ждала ответа, глядя мужу в глаза. Ее слезы высохли, в душе появилось сильное чувство обиженной до глубины души женщины, которое впервые за все последнее время, придало силы.
- Алла? Вот как! А я думаю, теща намекает на какие-то мои сердечные дела, вопросы задает странные, меня, черт знает в чем, обвиняет. И ты туда же?
- Женя, не уходи от ответа. Я все знаю о вас, она сама мне все рассказала, - Зина говорила не совсем правду, но именно так она все воспринимала. Чтобы не быть голословной, она поднялась и достала из шкафа тот самый конверт. – На! Смотри! И после этого будешь делать вид, что ты ничего не понимаешь?
С этими словами Зина швырнула фотографии к ногам мужа. Пожав плечами, он все еще выглядел так, как будто ничего не понимает. Пока он доставал снимки, женщина следила за каждым жестом, за выражением лица. Все, что угодно, ожидала она увидеть, но то, что произошло в следующую минуту, не укладывалось у нее в голове.
- Вот это да! Ни фига себе! Вот это штучка! Актриса хренова! – все это Женя сопровождал не просто смехом, он буквально хохотал до коликов, перекладывая в руках фотографии.
Наконец, отсмеявшись, он вытер слезы и уже вполне серьезным тоном спросил:
- И давно это у тебя?
- Давно…
- Ну и выдержка! А ты раньше не могла спросить? У нас, что, такие хреновые отношения, что ты с мужем откровенно поговорить не можешь? Чем я тебя так обидел, а?
- Ты еще спрашиваешь, чем обидел?!
- Я не об этом!
- А я об этом! – Зина уже дрожала от негодования, она ничего не понимала, искренне считая, что Евгений над ней уже просто издевается.
Мужчина на минуту задумался, подошел к жене, обнял ее нежно, как в былые времена и тихо произнес:
- Господи! Какая же ты у меня дурочка! Ты, что, не видишь, сколько мне на этих фотографиях лет? Ты внешность мужа своего не помнишь? На! Посмотри еще раз внимательно, да не на обнаженные тела, а на голову мою, на прическу, на лицо юное совсем. Скажи, где здесь моя седина? Или ты не помнишь, что она у меня уже есть?
При этом Женя отстранился и, поворачивая голову то вправо, то влево, продемонстрировал свои поседевшие виски. Зина смотрела на мужа и ничего не понимала, переведя взгляд на фотографии, которые протягивал ей Евгений, она отчетливо увидела, что на всех снимках мужчина моложе как минимум, лет на десять.
- То есть, ты хочешь сказать, что у тебя с ней все давно в прошлом? – Зина все еще не верила во все происходящее.
- Зина, это кино!
- В смысле?
- А в самом прямом смысле! Это порнофильм, точнее кадры из него.
- Порно... что? Ты хочешь сказать…
- Зина, я был бедным студентом. Хотелось автомобиль, ноут, нормальный телефон, одежду, в конце концов. Ты знаешь мою семью, ни мама, ни папа звезд с неба не хватали. А эта… Алла… она так подкатила в нужный момент, деньги бешеные предложила. Мы с пацанами клюнули, уж больно все заманчиво выглядело. Тем более, что откровенных сцен не обещали, только легкую эротику.
- И что? Такой фильм есть?
- Был фильм. И деньги обещанные были.
- И отношения с Аллой были?
- Не буду скрывать, Зина. Были. Она сама в сценах снималась, непросто это здоровому молодому мужику вытерпеть, пойми.
- Но она сказала, что… в бизнесе тебе помогла…
- Хм! Артистка она, Зинок. Тогда она была молодая и успешная порноактриса, наши отношения вскоре растаяли, как дым. А несколько месяцев назад я ее случайно на презентации одной встретил. По пьяни, хотел себе понтов добавить, мол, крутой бизнесмен, она и стала навязываться. Я потом грубо ее послал. Она психанула, что-то мне сказала в ответ, жаль, я не расслышал.
- Ты хочешь сказать, что все вот это, - Зина потрясла в руках снимками, - просто месть обиженной женщины? Женя, ты понимаешь, о чем говоришь? Так не поступают нормальные люди!
- Так то – нормальные. А Алла - наркоманка со стажем, психика у нее не на месте. Мечется между богатенькими папиками, а кому она нужна – старая шлюха?
Зину больше не держали ноги, она опустилась на диван, закрыла лицо руками и разрыдалась. Из-за нелепой и злой шутки под откос катилась жизнь целой семьи. Как все просто решалось – всего лишь поговорить, взглянуть друг другу в глаза, выяснить причины недомолвок, озвучить обиды, чтобы все понять, простить, выбросить, как ненужный хлам, все подозрения и жить дальше долго и счастливо, растить детей в теплой семейной атмосфере доверия и любви.
Женя присел рядом, гладил волосы жены, обнимал плечи, пытаясь согреть своим теплом. Наконец, он понял, что пережила его глупенькая вторая половинка в плену своих заблуждений. Он простил ей все прегрешения, подруг, невнимание к детям, потому что понимал, что все очень хрупко в этом мире, от любви до ненависти один лишь шаг, но каждый решает для себя, сделать этот шаг или вовремя остановиться.