Ещё в поезде Рига-Симферополь, Сергей Долганов начал испытывать некоторое беспокойство. Уж больно оздоровительное учреждение, куда он следовал, не соответствовало уровню его воинского звания младшего офицера.
Добравшись троллейбусом до Ялты и прибыв на место назначения, рассчитывал увидеть весьма приличный современный санаторий. Но то, что ему пришлось узреть, выйдя из такси, ошеломило. Вход на территорию представлял из себя архитектурное сооружение не уступавшее по своей выразительности и масштабам Триумфальной арке на Кутузовском проспекте в Москве. По обе стороны арку продолжал кованый забор, по своей роскоши превосходящий ограждение Летнего сада в Ленинграде.
Правее входа располагалось двухэтажное строение в стиле Ампир, табличка на котором возвещала о его назначении: «Приёмный покой». Цвет таблички традиционный армейский, алый с выпуклыми золотыми буквами славянской вязи, а обрамлению надписи позавидовали бы лучшие полотна мастеров Возрождения.
Робко подойдя к закрытым воротам, напоминавшим центральный вход Зимнего дворца, капитан замешкался, не зная, что предпринять дальше. Внезапно, практически из воздуха материализовался блестящий прапорщик с повязкой помдежа, медицинскими эмблемами и представился.
Документы прапор проверял как пограничник в международном аэропорту, даже попросил снять фуражку. Удостоверившись в личности, страж ворот, почти галантно проводил капитана к Приёмному покою.
Дежурный врач сначала небрежно взял предписание и путёвку, но тут же его брови поползли в верх. Он впервые принимал младшего офицера в генеральский санаторий. Но воинская дисциплина не позволила ему даже задать вопрос на эту тему. Сделав записи в журнале учёта и оформив санаторную карту, врач распорядился сопроводить офицера в спальный корпус.
Тенистая аллея закончилась и ... у бедного капитана от удивления открылся рот. Спальному корпусу более подходило название Дворец из сказок Шахерезады. Роскошное двукрылое палаццо разделялось в середине огромным восьми колонным коринфским портиком. И опять всё в стиле Ампир. Таких внушительных строений оказалось три, расположенные буквой «П» к площади украшенной в центральной части фонтаном, достойным соперничать по роскоши с фонтаном «Дружбы народов» ВДНХ.
Сопровождающая миловидная девушка вывела Сергея на третий этаж правого дворца и остановилась у резной белой двери с позолотой и номером «313». Открыв дверь, девица пожелала приятного время провождения и проинформировала о времени вводного инструктажа по внутреннему распорядку.
Переступив порог, от увиденного у капитана опять отвисла челюсть. Рассчитывая узреть что-то больше похожее на больничную палату для четверых, он глубоко ошибся. Это был роскошный двухкомнатный люкс на одного, убранный и обставленный мебелью в стиле «а-ля Людовик XVI». При нём имелась внушительных размеров ванная комната с корейской мозаикой и японской сантехникой. В добавок ко всему, спальное место больше бы пристало назвать аэродромом. На эту «коечку» можно свободно уложить мотострелковое отделение с вооружением и экипировкой.
В назначенный час, достаточно ошарашенный капитан, переступал порог актового зала. Помещение тоже не преминуло поразить воображение. Оно по внушительности и интерьеру мало чем отличалось от Колонного зала Дома Союзов. Но молодого офицера поразили ещё и присутствующие. От обилия лампасов и погон в ёлочку зарябило в глазах. Сергей скромненько, вдоль стеночки протиснулся на задний ряд и притих. В полупустом зале находилось человек восемьдесят. Из них, примерно по дюжине полковников и генерал-лейтенантов, три генерал-полковника, остальные генерал-майоры. Кое-где виднелись чёрные мундиры адмиралов. Полковники видать те, что на генеральских должностях, сообразил капитан.
Тут на сцену из-за кулис, бодрой походкой вышел полковник медицинской службы, пристроился за кафедрой и дождался абсолютной тишины:
- Товарищи офицеры! Я полковник Зверев, начальник настоящего санатория. По давно установившейся традиции, одобренной ещё министром обороны маршалом Жуковым, все вступившие на его территорию, на двадцать четыре дня лишаются своих званий, привилегий и заслуг, становясь рядовыми пациентами. Для вас здесь существует только один, и Бог, и царь, и воинский начальник, это я. Все мои приказы выполняются беспрекословно и в срок. В противном случае грозит немедленное отчисление из санатория с соответствующей отрицательной аттестацией. Между собой вы тоже с этой минуты рядовые-необученные.
Поэтому слушай первый приказ: всем снять форму и вместе с амбициями засунуть себе подальше в ... в ... anus*(1) и забыть. В общении всем немедленно перейти на ты. Это элемент психологической разрядки способствующий оздоровлению организма.
Для сплочения коллектива отдыхающих, сегодня в нашем ресторане вместо ужина состоится полнокровный банкет с возлияниями и концертом Ялтинской филармонии. Присутствие всех обязательно. Обязательно также выполнять все предписания врачей и назначенные процедуры. Их будет не много, так как настоящее заведение в большей степени предназначено для отдыха, нежели для лечения. Чем больше вы здесь отдохнёте душой, тем здоровее будете. За исключением предписаний и процедур, распорядка дня здесь не существует. К вашим услугам весь санаторный персонал, за исключением охраны. А персонала больше чем вас в трое.
Но ... предстоит одно восхождение в горы с ночёвкой на вершине в приюте.Туда вы направитесь без нянек и всё будете делать сами, как рядовые в полевых условиях.
Далее, по желанию коллективные или индивидуальные экскурсии, списки имеются в ваших номерах. Кроме этого в вашем распоряжении на территории: пляж, внутренний бассейн, сад-парк, уличные шахматы, городки, теннисный корт, бильярдная, библиотека и даже подземное стрельбище. А самое главное, в вашем ведении спортивный комплекс со всеми снарядами, всеми видами бань и крытой площадкой для игры в баскетбол, волейбол и мини футбол. Рекомендую разбиться на команды, скажем по родам войск и по всем видам спортивных игр проводить чемпионаты на призы МО. Сами призы пока секрет-сюрприз, но думаю останетесь довольны.
И ещё одно, скорее пожелание – к обслуживающему персоналу относиться как рядовые в учебке относятся к сержантам, а не как помещики к крепостным. Хорошо отдохнуть вам, дорогие товарищи! Как говорится: вольно, разойдись.
Банкет-цеменовка коллектива прошли на высоком демократическом уровне. Все, как и было приказано, облеклись в гражданку, поэтому сразу легко перешли на ты, обращаясь к друг-другу просто по имени, а к совсем уж седым старичкам только по отчеству.
Труднее всего было Сергею из-за возраста, так как его коллеги сороковник уже разменяли, а он ещё и до тридцатника не добрался. Но к концу вечера эта разница, размазанная хорошим коньячком, уже не чувствовалась. Язык общения вначале скромно, а позже смелее разбавлялся родным матом. Причём, чем возраст высказывающихся был солиднее, тем с большим удовольствием и виртуозностью они матерились. Видимо сказывалось вынужденное до этого воздержание при больших должностях и вышитых звёздах.
В процессе застолья происходила некоторая метаморфоза и в обращении к друг-другу. Скажем, если в начале вечера был Владимир, к середине Володя то к концу уже просто Вовка. Всем присутствующим такие изменения ужасно нравились, особенно с наслоением многоэтажного мата.
Восемьдесят высокопоставленных офицеров, за четыре часа более чем вольного общения, превратились в шкодливых школьников вырвавшихся из под опеки родителей. В роскошно отделанном зале ресторана вовсю витал дух всеобщего братства, понимания и единодушия, помноженные на «лёгкий» армейский юмор и посоленный крепким словцом.
Ещё по залу порхали услужливые молоденькие официанточки, выполняя все кулинарные капризы подгулявшей публики. Причём на столах не было никаких бутылок с напитками. Пополнение рюмок и фужеров происходило как бы автоматически, услужливыми юными особами. Сергей где то слышал, что такой уровень обслуживания существует только в ресторанах самого высшего разряда. Там же, расстояния между сидящими за столом позволяют официантам свободно подходить и убирать посуду слева, а подавать новые блюда справа. Всё это происходило и здесь.
Один из подгулявших «школяров», седовласый пятидесятилетний мужчина, на пике своего хорошего настроения позволил себе вольность. Когда официантка, наклонясь, наполняла ему рюмку, он игриво залез ей под юбку и ущипнул за попку. Тут же в ответ от юной особы получил такую оплеуху, что еле удержался на стуле. В зале повисла тишина. Соседи по столу дружно на него осуждающе зашипели, как гуси на чужака. Молоденькая девчушка уже отошла к барной стойке и стояла там с наворачивающимся на глаза слезами. Престарелый баловник понял свою оплошность, схватил со стола цветы, приблизился к девушке, встал на одно колено, склонил голову и со словами извинения протянул ей букет. Зал аплодировал обоим стоя.
После этого случая отношения с обслуживающим персоналом могли быть только весьма уважительными. А к виновнику инцидента прочно прилепилась кличка Васька-котяра.
Соседями Сергея по столу оказались два сорокалетних крепыша и благообразный, на вид пятидесяти пятилетний сухощавый старичок с добрыми глазами. Крепыши, Пашка и Сашка, усиленно наливались спиртным, а старик, Семёныч, умильно рассказывал про своих погодков внуков.
Последующие два дня санаторный люд ошалело носился по споривно-развлекательным соблазнам озвученным на вводном инструктаже полковником Зверевым, и пытался определиться. Ориентироваться в происходящих действах помогало местное радио. Оно каждый час извещало о том, что и где происходит. За это время Сергей успел побывать на теннисном корте, в бильярдной, на стрельбище, площадке коллективных игр, а также в финской, турецкой и русских банях. С ним на пару увязался старик Семёныч.
Не смотря на возраст тот Сергею ни в одном виде спорта не уступал, если сказать мягко. На бильярде старикашка разгромил бедного капитана в американку под орех, на стрельбище выбил из ПМ-а 27, против его 24 очков, вечером за ломберным столиком в преферанс буквально «раздел» Серёгу и ещё двоих коллег ... тот даже не выдержал и поинтересовался:
- Где ты, Семёныч, во всём так наловчился?
- Послужи с моё, сосунок, и узнаешь. У меня только календарной выслуги 38 годков, а с войной, горячими и северными вообще под полтинник набирается. Завтра пойдём в футбол записываться, ещё там с тобой потягаемся.
После этого за Сергеем прочно закрепилось прозвище Серёга-сосунок. Но не смотря на резкое высказывание, сам Семёныч отличался исключительно кротким нравом и редкой благожелательностью. Всегда всем пытался угодить, помочь, принести пользу. Даже разик хотел после обеда унести со стола грязную посуду на кухню, чем очень смутил официанток. Те еле по дороге отобрали у него нечистую утварь.
Вообще, доброе расположение и благожелательность в среде отдыхающих прямо процветала, только она несколько нелепо смотрелась в общении приправленном густыми матюками. Матом крыли все, по поводу и без повода, находя в этом элемент сближения и даже братства.
Утром, после завтрака, Сергей вышел на свежий воздух перекурить и остановился возле площадки гигантских шахмат. Там двое, на вид интеллигентных великовозрастных «пацанов» выясняли свои умственные способности посредством древней игры. Диалог:
- Ты, бл*ть, морда татарская, хули вылупился и е*ло прикрыл, зас*ал поди? Тащи фигуру!
- Сам ты хохлацкий выкидыш, пи*дабол драный, щас ср*ть под себя будешь жиденько сыром голландским, «Рокфор» называется. Я мордвин, а не татарин.
- Мордвин он, бл*дина ... один х*й татарин.
Причём с лиц обоих не сходили блаженные улыбки. И чем ядрёней в свой адрес слышали высказывание, тем больше блаженства передавали их лица. Сергей для себя сделал вывод, что «ребятишки» по долгу службы сидели высоко в штабах, где такое общение никак не приветствовалось, а тут они за всё своё словесное воздержание оттягивались по полной.
За завтраком Семёныч с Сергеем окончательно решили податься в минифутбол, как игры самой у мужиков популярной. Старый вспомнил, что он ещё при Василевском*(2) в воротах за их полк стоял, а молодой хвастался, что за дивизию левым крайним нападения числится, да ещё и результативным. Правда с утра передали по радио, что из отдыхающих уже укомплектованы команды(четыре полевых плюс вратарь) от пехоты, от танкистов, от летунов плюс десантуры, даже морячки с морпехами сколотили свою. Остались не у дел только один связист, один ракетчик и один артиллерист. Сергей этим обстоятельством оказался озадаченным, а Семёныч только воодушевился.
- Как раз, Серёга, мы к этим неприкаянным и подходим, даже знаю как наша команда будет называться.
- Каким боком мы подходим, как лебедь, рак и щука?
- Гляди шире, Серый! Называться мы будем «Музейные». Поелику в Питере есть Музей артиллерии, инженерных войск и войск связи. Ты инженер, а ракетчики, это те же артиллеристы, только испорченные, у них обоих даже эмблемы одинаковые.
- Ну с ракетчиками вроде понятно, а ты-то каких кровей, в смысле рода войск?
- А я ко всем подхожу. – неопределённо ухмыльнулся старик.
Все дни проходили до предела наполненные приятными занятиями. Каждый из отдыхающих нашёл себе дело по вкусу и вовсю предавался ему. Даже Пашка и Сашка, вечно поддатые и получившие за это кличку «лейки», в конце концов определились с занятием и подались в ... болельщики. На всех соревнованиях, особенно коллективных игр, они яростно реагировали на всё происходящее на поле и после каждого гола доставали из карманов огненную воду, отмечая событие.
Днями Сергей с Семёнычем всецело отдавались тренировкам и товарищеским матчам. Из пяти футбольных команд они уверенно претендовали на второе место, причём в основном благодаря Семёнычу, которому с мелкими оговорками можно было присвоить титул «непромокаемый» вратарь.
Под вечер, перед ужином, посещали оздоровительно-банный комплекс, а после ужина предавались «интеллектуальным» занятиям: бильярд, стрельбище или преферанс. Своим времяпровождением весьма были довольны, впрочем как и все остальные санаторные постояльцы.
Что несколько удивляло и настораживало Сергея, так это абсолютное безразличие к противоположному полу: он вроде бы в обслуге был, но его как бы не замечали. Так же вели себя и другие коллеги капитана.
Таким образом прошло две недели, настало время турпохода в горы. Для лучшего управления, на время похода личный состав разбили на четыре взвода и назначили командиров. Сергей с Семёнычем попали во второй взвод. Предстояло преодолеть 20 километров гористой местности и покорить высочайшую вершину Крыма, гору Роман-Кош. Но было одно маленькое условие: победа засчитывается только в случае участия всех отдыхающих, не зависимо от их желания или физического состояния.
Первый день – восхождение, покорение, водружение вымпела санатория на вершине, далее ночной отдых. Следующий день возвращение. Из экипировки каждому штормовка, кеды и спальный мешок. Из еды, в рюкзаках каждого, - консервы, крупы и т.д., всё в пределах чисто солдатской нормы двухсуточного довольствия.
Рано утром, ещё до завтрака колонна «юных» покорителей вершины покинула территорию санатория. Настроение у всех соответствовало солнечной погоде, то есть было радужное. Мероприятие представлялось лёгкой прогулкой для поднятия тонуса. В колонне со всех сторон слышались бесконечные шутки сдобренные отборным матом. Редкие встречные прохожие испуганно шарахались от игриво настроенных восьми десятков мужиков.
Но прошло четыре часа, начался бесконечный подъём. Колонна по длине увеличилась в двое, появились отстающие, шутить почему-то никому не хотелось. Большинство с красными распаренными лицами, подволакивая ноги ползли по склону вверх. Бодрее всех, видимо из-за возраста, чувствовал себя Сергей. Кроме него только ... Семёныч был шустр и весел. Мало того, он носился вдоль колонны подбадривая отстающих и даже кое кому помогая нести тяжёлый рюкзак.
Наконец добрались до места большого обеденного привала у ручья. Все вповалку плюхнулись на пятую опорную точку, некоторые даже не снимая рюкзаков. От туристов в прохладном горном воздухе поднимался пар. Пашка и Сашка «лейки», назначенные дневальными, почти хором обратились к Серёгиному приятелю:
- Слышь, Семёныч, выручай, никаких силов нет. Собери хворосту для костра, обед готовить надо ... будет кому то ... на взвод.
- Ну надо, так надо, чёж делать то, соберу. – Старик встал и послушно поплёлся к ближайшей рощице.
- Ребята, а у вас морды от наглости не треснут, - не утерпел Сергей, - он же каждого из вас старше раза в полтора.
- Ты, Серый, не серчай, пожалей нас убогих, - откликнулся Пашка, - мы отработаем посля или пойла выкатим. Ты лучше это ... пособил бы Семёнычу, трудно ему будет одному.
В итоге обед на весь взвод готовили Семёныч с Сергеем.
Штурм горы проходил четырьмя маршрутами, каждый взвод по своему. Последних отстающих затягивали на верх ремнями. До захода солнца последний доходяга оказался на вершине. Кричать ура ни у кого не было ни сил, ни желания, даже от ужина все отказались. Опустошили свои фляги с водой и полезли в спальные мешки.
С утра желающих нормально позавтракать не нашлось тоже, рассовали по карманам хлеб с морковкой и уныло поплелись по склону в низ. На обеденном привале народ несколько оживился, или кофе взбодрило, или уже почуяли свои уютные спальни с душем. А на подходе к санаторию уже появились улыбки, послышались «тонкие и изящные» армейские шутки.
У самых ворот второй взвод выстроился в колонну по три и походным шагом стройно продефилировал к своему корпусу, во всю мощь горланя строевую песню: «По долинам и по взгорьям шла дивизия в поход, чтобы с боя взять приморье, Зверя-полкана*(3) оплот!»
После ужина, на общем построении, начальник санатория объявил всему личному составу отдыхающих благодарность за единодушное покорение горной вершины и раздал «правительственные награды» в виде значка «Турист СССР» и удостоверение к оному. Все тут же гордо нацепили значки на грудь. А Семёныч выражая мнение всех, громко поинтересовался:
- Пошто ирод-Зверь мальчонков так замучил своим Роман-Кошем?
- А это, чтобы вы, гнусные лампасники, не забывали солдатскую долю, когда в своих высоких штабах небрежно по карте карандашиком чиркаете. – ухмыльнулся полковник.
- Ладно, мы понЯли, - встряли со своим пятаком Пашка с Сашкой, - только вот почему Семёнычу тоже значёк «Турист СССР»?
- А что, он не заслужил? - удивился Зверев.
- Чё несёшь, полкан! Ты не понЯл, - обиделись «лейки», - Семёнычу как минимум нужно знак «Дважды турист СССР» и бюст на родине. Если бы не он , да Серёга-сосунок, многие бы из нас до вершины так бы и не добрались.
В дальнейшем времяпровождение отдыхающих было связано в основном с коллективным командным спортом. Площадка для игр практически не пустовала никогда. Радио не уставало извещать о начале новой, уже не товарищеской, а зачётной встречи волейболистов, баскетболистов или футболистов.
Параллельно в Актовом зале проходил турнир по шахматам, на подземном стрельбище соревнование по пулевой стрельбе, в бильярдной турнир «Московская пирамида», даже картёжная игра «Покер» получила право на свой чемпионат.
Вокруг каждой игры вспыхивали стихийные лотереи. Каждая команда или участник приобретали своих ярых поклонников. «Заболел» и проникся игорным азартом даже обслуживающий персонал, включая охрану. Но особой чести удостаивался конечно Его Величество футбол. Команда «Музейные», не смотря на своё неказистое название, уверенно побеждая соперников, рвалась к финалу. По дороге разгромила «Морских дьяволов», «Горных орлов», и «Броня крепка». Впереди маячил самый грозный соперник «Царица полей».
На каждой игре Сергей забивал один-два гола, а Семёныч удивлял всех своей молниеносной реакцией вратаря. Им обоим команда была и обязана победами. На всех матчах зрителей собиралось сотни до полторы, но эта кучка людей во страстях поднимала такой шум и гам, что казалось там бушуют все Лужники на встрече ЦСКА и Спартака. После каждого гола поле заполняли восторженные болельщики, пытавшиеся отличившегося покачать на руках. Особенно усердствовали Пашка с Сашкой, обдавая всех густым, устоявшимся перегаром.
Но ... всё хорошее когда то заканчивается. Последние две недели, заполненные спортивными страстями пролетели незаметно. Золотую футбольную медаль и кубок получили «Музейные», но Федерация футбола санатория учредила две серебряные медали и две бронзовые. То есть все участники не остались без наград. Похожая ситуация сложилась и в других спортивных играх. Ни один участник не остался обделённым, все ходили гордые и довольные. Кроме медалей Сергей и Семёныч получили дипломы, первый «Лучший нападающий», второй «Лучший вратарь».
До закрытия санаторной смены оставалось два дня, все немного загрустили, но ... после завтрака радио, голосом полковника Зверева, объявило:
- Сегодня ужин отменяется. Вместо него состоится прощальный банкет с ... танцами. На мероприятие приглашены лучшие молодые представительницы-отдыхающие ялтинских санаториев, и санатория города Саки - диктор несколько замялся, но продолжил, - по две штуки на брата. Вот это и есть секрет-сюрприз, обещанный мною на вводном инструктаже. Музыкальное сопровождение в исполнении показательного оркестра струнно духовых инструментов Киевского военного округа.
- Всё вроде понятно, - недоуменно вопросил Сергей, - но при чём тут город Саки?
- Вот этим вопросом, ты Серый, своё погоняло и оправдываешь, - пояснил оказавшийся рядом Васька-котяра, - в Саках девки-тётки лечат своё бесплодие. А на нас сегодня они и проверят эффективность лечения. Так что готовься и на презервативы не траться.
- У тебя, Котяра, одно на уму, бабья промежность. – встрял Семёныч.
- Семёныч, я вам ещё пуще чего скажу, - не унимался Васька, - обратили внимание, мужики, что мы три недели смотрели на баб как на бесполые существа? Это всё падла-Зверь какую-то хрень нам в харчи подмешивал, для того, чтобы в вверенном ему заведении была тишь да гладь, да Божья благодать, и никаких инцидентов на амурной почве. А сегодня с утра я почуял, точнее мой «ченьчик» напомнил о себе, мол ты же мужик, едрёнать! То бишь нас больше антистоином уже не кормят!
В назначенный час, в празднично украшенном зале санаторного ресторана царил дух лёгкого волнения, помноженного на любопытство. В воздухе нагло и стойко витал запах дамских духов. Рассаженные вперемежку с мужчинами, женщины блистали своими нарядами, декольте, оголёнными плечами и соблазнительными коленками. В добавок с их стороны велась зазывная снайперская стрельба глазами, по поражению напоминающая действия восемнадцати дюймовых корабельных орудий прямой наводкой.
После первого тоста начальника санатория, напоминающего о том, что народ и армия едины, оркестр грянул зазывными басами, и ... мгновение спустя послышались неторопливо-торжественные звуки бессмертного вальса капельмейстера Шатрова «На сопках Маньчжурии». Через минуту добрая треть зала кружилась в танце. На втором, чарующем вальсе, капельмейстера Кюсса «Амурские волны», за столиками мужчин не осталось. Все танцевали. После третьего танца на музыку великого Штрауса-сына «Вальс цветов», зал начал понемногу пустеть. Присутствующие парами удалялись подышать свежим воздухом, хотя скорее всего намеревались поглотать постельной пыли в номерах.
Партнёрши Сергея по танцам, Галя и Валя из Саратова, оказались сёстрами. Галя, зрелая брюнетка лет тридцати с фигурой гитары и воинственно торчащей грудью пятого размера. Валечке же, стройной и худенькой блондинке, казалось не было ещё и двадцати. После третьего танца, в процессе непринуждённой беседы, Галя поинтересовалась:
- А как, Серёжа, устроились, любопытно было бы взглянуть на вашу комнату.
- Да, конечно, можно прямо сейчас. - поняв намёк, проявил готовность капитан.
- И я с вами. – невинно улыбаясь произнесла Валечка.
Сергей начал недоуменно переводить взгляд с одной девицы на другую.
- Несомненно, Валя нам не помешает, может быть наоборот, добавит пикантности. – поставила точку Галя.
Направляясь к выходу под ручку с девицами, капитан узрел в арке Ваську-котяру, пытающегося обнять сразу четырёх податливых дам.
Менялись мелодии, менялись танцующие. Зал то пустел, то опять наполнялся весьма довольным людом. Вернувшись в зал после первого захода, Серёжа обратил внимание на сидящего в сторонке Семёныча. Компанию ему составляла на вид пятнадцатилетняя девчушка. Старик ей что-то рассказывал, та заливалась непринуждённым хохотом. В это время послышалась музыка Шопена «Весенний вальс».
Народ прислушался ожидая тактов вальса, но они явно отсутствовали. На танец решился только Семёныч с соплюшкой. Ведомая опытным партнёром девочка послушно и торжественно выполняла па очень медленного танца великого поляка. По окончанию, зал взорвался аплодисментами, его поддержал даже оркестр. Пара церемонно раскланялась и неторопливо удалилась в сторону спальных помещений.
К двум часам ночи за женщинами начали прибывать ведомственные автобусы, но расставание дам и кавалеров затянулось ещё на час. Никто не хотел прощаться, особенно женщины. Больше всех выглядела расстроенной партнёрша Семёныча. Она висла на шее у старика и хныкала:
- Юрочка, миленький, я ещё хочу, ну идём к тебе, пожалуйста ...
На следующий день постояльцы санатория к завтраку припозднились. Недовольно воротили носы от утренних яств и нажимали на кофе. Радио внезапно ожило и заговорило голосом полковника Зверева:
- Всему личному составу отдыхающих , в повседневной форме на выход, прибыть к 11.00 в актовый зал для последнего представления.
Опять капитан входил в Колонный зал с напрягом. Его опасения подтвердились. Помещение кишело генералами всех мастей. Их лица, все как бы знакомые, уже казались преисполненными важности и достоинства. Ища моральной опоры, Сергей обвёл взглядом присутствующих, но Семёныча не нашёл. Тут со сцены раздался голос полковника Зверева:
- Товарищи офицеры, внимание! Поздравляю вас с благополучным завершением оздоровительного цикла. По мнению наблюдавших вас санаторных психологов, жизненный тонус каждого вырос в двое, иммунитет окреп, психологическая устойчивость возросла, биологическая активность организма тоже удвоилась. Теперь вы, как никогда, способны на решение любых задач поставленных перед вами командованием, в том числе и боевых. А сейчас каждый представится, попросту говоря пришло время и познакомиться. Я говорю фамилию, а озвученный встаёт и называет своё звание и должность. Начнём с младших по званию.
Начальник санатория начал произносить фамилии, но среди них Долганова не оказалось. Из чего Сергей сделал вывод, что он для всех здесь никто. Вслушиваясь в представления, капитан был несколько ошарашен. Вечно бухие «лейки» Пашка и Сашка оказались генерал-майорами и командирами мотострелковых дивизий, правда из разных военных округов. Лихой бабник Васька-котяра представился генерал-лейтенантом, командующим гвардейской танковой армией в составе ГСВГ(4)*.
Капитан ещё раз поискал глазами Семёныча, не найдя глубоко вздохнул, опустил голову и приготовился ждать окончания мероприятия. Наконец представление закончилось, но полковник Зверев не ушёл, наоборот, он принял стойку смирно:
- Товарищи офицеры! – произнесено тоном команды, все вскочили и выпрямились, - Слушай приказ Министра обороны СССР маршала Советского Союза Дмитрия Федоровича Устинова. Зачитает Первый заместитель начальника Генерального Штаба ВС СССР герой Советского Союза генерал-полковник Стрельцов Юрий Семёнович.
С этими словами из-за кулис на сцену бодрой походкой вышел ... Семёныч. На его мундире сверкала звезда Героя и орденская планка на тридцать лент. По залу прокатился изумлённый вздох, кое кто потупил глаза. Генерал-полковника сопровождала девица с подносом в руках. Стрельцов степенно взял с подноса гербовую папку и начал читать. Сначала от изумления Сергей никак не мог понять произносимых слов, наконец вслушался:
- ... за проявленные мужество и героизм при массовом обезвреживании особо опасных химических боеприпасов, наградить орденом «Красная Звезда» капитана Долганова Сергея Михайловича. Далее, пункт два. За высокие достижения во вверенном подразделении по боевой и политической подготовке, что позволило его понтонной роте быть в течение полутора лет отличной, назначить капитана С.М.Долганова командиром отдельного инженерно-сапёрного батальона, в/ч 78717. Далее, пункт три. Капитану С.М.Долганову присвоить очередное воинское звание «майор».
У Сергея как то сделалось слабо в коленках и он сел, но тут же получил с боку внушительный тычок от ... Васьки-котяры:
- Не ссы, майор, залазь на сцену, там уж точно служебного несоответствия не будет.
На ватных ногах Серёга-сосунок добрался сцены. Но там, встретившись глазами с Семёнычем, чётко подошёл к нему и представился. Получив награду, новенькие майорские погоны, повернулся к залу и громко, твёрдо произнёс: «Служу Советскому Союзу».
(1)* - Задний проход(лат.)
(2)* - Министр обороны СССР, 1949...53 годы.
(3)* - Имеется в виду полковник Зверев, начальник санатория.
(4)* - Группа советских войск в Германии.
Вильнюс, 20 апреля 2016 года.