Есть люди, сразу и безошибочно определившие свое предназначение в жизни. В отличие от других, мало приспособленных к чему-либо вообще, они твердо стоят на своем и являют собой пример непреклонности и целеустремленности. С одним из них недавно приключилась эта история.
Глен был прирожденным лидером. Количество предпринятых им начинаний было весьма велико. Конечно, не все они достигли цели или получили желаемый результат, но так ли это важно? Гораздо важнее то, что они имели большой общественный резонанс. Наш герой состоял действительным членом многих ассоциаций и клубов, а также почетным членом Академии фундаментальных исследований города Трапезунда. Помимо того он возглавлял Общество «Стопами Геракла». Но самым любимым его делом была организация экспедиций. Господин Глен сам разрабатывал новые маршруты, причем по таким неожиданным местам, что многие удивлялись его фантазии и эрудиции.
На этот раз он задумал посетить небольшое предгорное селение Касис, где по его предположению, бывал Фест, сын легендарного Геракла. Никаких документальных подтверждений этого факта не было, но Глен был уверен, что на месте обнаружится неоспоримое свидетельство этого знаменательного посещения. Специалистов по древней Греции среди знакомых Глена не было. И он очень сомневался в том, есть ли они вообще. Да если бы и были, какой от них толк, ведь все эти профессора и академики – кабинетные ученые, которые всю жизнь занимаются одной единственной и никому не нужной проблемой. Иное дело – любители-энтузиасты! Они преданы делу, пытливы и способны на многое, если их хорошо организовать и увлечь. Именно они и совершают важные открытия. Во всяком случае, так полагал господин Глен.
Перед тем, как отправиться в очередной вояж, он давал объявление в газете. Сейчас он написал так: «Организуется экспедиция по историческим местам, связанным с пребыванием Феста. Приглашаются все желающие. Сбор в 6 часов утра на Западном вокзале 31 мая сего года. Руководитель – господин Глен». Он был человеком бесстрашным, никогда не боялся неожиданностей, непредвиденных обстоятельств, верил в силу человеческого духа и был уверен, что группа единомышленников способна достичь любой поставленной цели, поэтому, стоя на Западном вокзале в начале седьмого, он спокойно ожидал прибытия членов экспедиции. Не прошло и часа, как все были в сборе. Руководитель не считал нужным знакомиться с участниками экспедиции до ее начала. «В пути все выяснится», – полагал он. Поэтому группа, как только собралась, сразу села в ближайший поезд, идущий в нужном направлении.
А теперь мы познакомимся с теми, кто пришел на Западный вокзал в столь ранний час. Двое с рюкзаками, – они пришли первыми, – были заядлыми путешественниками. Это можно было определить по их экипировке и снаряжению. Они познакомились только что, но быстро нашли общий язык и теперь наперебой делились впечатлениями о местах, где успели побывать. Третий был человеком словоохотливым и очень толстым. Он сразу сообщил всем, что его зовут Бик, что он вчера проводил любимую тетушку на две недели в санаторий, после чего и ему стало невыносимо скучно в одиночестве. Поэтому он решил присоединиться к экспедиции. Закончив первую часть монолога, он достал из пухлой сумки, висевшей на плече, бутерброд, съел его и продолжал свой рассказ. Говорил он все время, что не ел. Как выяснилось позже, когда он утомился и задремал, даже во сне он продолжал бормотать какие-то слова. Четвертый член экспедиции, напротив, был молчалив. Он сторонился людей, но сохранял всегда величественный вид. На нем было свободное длинное одеяние, перехваченное поясом и венок из лавровых веток. Никакой поклажи у него с собой не было. «Цезарь», – отрекомендовался он, кратко, но с достоинством, окинув присутствующих оценивающим взглядом.
Пятый, прибежавший последним, тащил за собой большую сумку с книгами, как потом оказалось, на японском языке. Он объяснил своим новым знакомым, что его бабушка была японкой и завещала ему выучить язык Страны восходящего солнца. Он принялся за дело не очень давно, но уже одолел несколько иероглифов. Его преподаватель сказал, что успех учения во многом определяется непрерывностью занятий: только упорные и ежедневные упражнения дают ощутимый результат. Но решающее значение имеет разговорная практика. И он, находясь дома, разговаривал по-японски сам с собой, отрабатывая труднопроизносимые звуки. А его соседи, люди невежественные, принимали японские слова за ненормативную лексику. И как только их слышали, стучали в стену. Потом еще рассказывали другим соседям всякие небылицы. И никакого житья от них не стало. Тогда он решил продолжить свои занятия на ходу, по пути куда-нибудь, чтобы никому не мешать. Все с уважением посмотрели на человека, бывшего на четверть японцем и обладавшего такой железной волей. Его ласково прозвали Четвертушкой, имея в виду не только его происхождение, но и удивительно маленький рост. А он был по натуре добрым и на прозвище не обижался.
Пока все члены экспедиции рассказывали свои истории, а Цезарь упорно молчал, поезд прибыл к станции, с которой начиналась пешеходная часть пути. Путешественники вышли из вагона, перед ними расстилалась живописная дорога. Господин Глен выстроил группу так: сам пошел впереди, за ним – двое с рюкзаками, потом Бик, за ним – Четвертушка. Цезарь заявил, что идущий следом первым быть не может, и пошел отдельно от остальных, на некотором расстоянии.Через полчаса оказалось, что в стройной колонне наметился непорядок: толстяк и Четвертушка стали сильно отставать. Им явно мешали сумки, непомерно тяжелые. Руководитель велел двоим с рюкзаками взять эти вещи, и трое теперь шли не обремененные никакой поклажей.
Глен по достоинству оценил собственную мудрость, и уже представлял, как он будет делиться опытом на Конгрессе руководителей экспедиций, как вдруг заметил, что идущие налегке опять отстали. «Да, полумерами тут не обойтись», – подумал он и перестроил колонну, поставив вперед толстого Бика, чтобы он задавал темп. Теперь все шли значительно медленнее и часто останавливались, потому что толстяк страдал одышкой и нуждался в отдыхе. Двоим с рюкзаками и сумками идти медленно было тяжеловато (каждый, кто ходил с большим грузом, знает это), но они терпеливо молчали. Спустя еще полчаса отстал коротышка. Его шажки были вдвое короче обычных, и ему приходилось почти бежать. А он еще на бегу старался заглянуть в книгу, особенно когда забывал какое-нибудь японское слово.
Господин Глен не растерялся и еще раз перестроил колонну. Теперь Четвертушка шел первым. Скорость передвижения опять сократилась вдвое, и двое с рюкзаками совсем выдохлись.Тогда руководитель принял смелое и неожиданное решение: он подозвал Цезаря, идущего в стороне, и велел ему возглавить колонну. Тот почувствовал, что настал его звездный час и принял роль предводителя на себя. Но от волнения у него кружилась голова, а ноги постоянно путались в длинной одежде. Он сделал несколько шагов, воздел руки к небу и замер на месте. И все остановились вслед за ним. Так они и стояли, пока их не обогнал автомобиль. Это была белая машина с красным крестом, посланная из клиники «Обитель титанов» на поиски сбежавшего пациента. Она тоже остановилась. Цезарь мрачно посмотрел на вышедшего из нее санитара, величественно изрек: «И ты, Брут!» и позволил надеть на себя сорочку с очень длинными рукавами.