Посвящается отцу
С первого взгляда малознакомые люди давали Антону Стреленко лет сорок пять. А ему недавно только тридцать три исполнилось. Обычный парень. Приземистый, с роскошным русым чубом, слегка посеребрённым жизнью, оттого что бывал Антон уже, как говорится, и на коне, и под конём. Прошёл огонь и воду, но не растерял на дорогах судьбы своей доброты и человечности. Об этом вам красноречиво поведают его тёплые зелёные глаза. Порой бывают они лукавыми. А случается — остро пронзят, как буравчики. Вот тогда уж держись тот, кто на них нарвётся, кто заслужит такой взгляд! Ему он запомнится надолго…
Однажды испытал его на себе и Серёжа Семенюк. Жил этот мальчишка по соседству. Отроду ему было всего лишь восемь лет, но озорничал он на все пятнадцать…
— Совсем от рук отбился без отца, — пожаловалась как-то его мама Антону. — На пять минут нельзя оставить без присмотра. Ни в магазин сходить, ни в хате прибраться — того и гляди, чтоб чего не сотворил! А бывает, днями сидит у компьютера или перед телевизором лежит…
Антон ничего не мог ответить ей на это. Не знал даже, что и посоветовать — ведь своих-то детей у него не было. К тому же, он почему-то внезапно немел, когда говорила София. Может, из-за того что эта от природы смуглая, черноокая молодая женщина с длинными русыми волосами, водопадом струящимися на хрупкие плечи, нравилась ему. Во всяком случае, он не раз ловил себя на этой мысли.
От людей узнал парень, что была она женой такого же, как он, лесника. Подлая браконьерская пуля безжалостно разлучила их навсегда. А ещё поговаривали, что София после того несчастья почти неделю из дому не выходила. Потом надолго замолчала, словно онемела. Заговорила, на удивление всем, лишь после приезда Антона Стреленко, поселившегося неподалёку, в доме своего предшественника, старого лесника Аксентьевича.
Нередко Антон, преодолевая смущение, заходил в Софийкин дом как сосед. То за солью, то за утюгом или спичками. Делал это даже когда те спички лежали непосредственно под рукой…
София, которая всё больше про себя рассказывала, не удержалась и как-то спросила его:
— А почему ты жену сюда не привозишь?
Антон на это лишь буркнул:
— Одинокий я…
Женщина не стала дальше расспрашивать. Деликатно перевела разговор на другую тему, и после того случая старалась ещё больше рассказывать про себя. Наверное, считала, что сосед сам выберет время для исповеди. Но Стреленко по-прежнему оставался не больно разговорчивым.
Как-то София даже слегка обиделась на него:
— Похоже, Антон, тебе не о чем говорить со мной. Или обиделся на что-то? Я тебе зла не желаю!.. — Помолчав немного, добавила: — Я вот попросить тебя хотела: бери с собой в лес моего Сергуньку, хоть изредка. Все нервы с ним истрепала…
На просьбу Софийки Стреленко ответил тоже немногословно:
— Не сердись, я бы взял его с радостью… но твой сын, — зарделся внезапно Антон, — почему-то не любит меня…
— Да нет, это не так! — смущённо запротестовала женщина.
— Так, так… Он сам сказал, — уверенно проговорил Антон, невольно вспомнив совсем недавний случай, когда Сергей резанул прямо в глаза ему такое…
Но не слова тогда поразили лесника.
***
…Случилось это вечером. Возвращаясь с очередного обхода, в кустах, неподалёку от дома, Антон неожиданно заметил чем-то увлечённого мальчика — пыхтел он, что-то усиленно делая. Заглянув через его плечо, лесник остолбенел, увидев, что тот собирается затянуть петлю на шее кота.
— Это за что же такая жестокая кара? — сурово спросил у мальчишки Антон.
Сергей резко обернулся и собрался было задать стрекача. Но сильные мужские руки, словно тисками, сдавили его плечи.
— Заслужил! — дёрнувшись, отрезал мальчик.
— Кто? Кот?.. — вонзились зеленоватые буравчики в маленького негодяя.
— Нет, Ярмольченко, — ощетинился Сергей. — А это — его кот…
— А кот при чём тут?.. Согласен, Ярмольченко — человек не больно приятный, но зачем же бедное животное убивать?
Сергей понуро опустил голову.
— Значит, так! Сначала отпусти несчастного кота, а потом про Ярмольченко поговорим.
И тут мальчишку словно прорвало, как за язык кто-то дёрнул:
— А вы всё добрячка из себя корчите! Будто ничего не знаете и не видите!.. Прикидываетесь… Да какой из вас лесник! Без ружья ходите… Всё деревья поглаживаете, птичек передразниваете… А у вас под носом бандит зверей уничтожает! Куда моя косуля подевалась, скажите? Где она?! Съел ваш Ярмольченко и забыл! И не трогайте меня! Не люблю я вас!..
Вот такую историю вспомнил Антон, разговаривая со своей соседкой Софией Семенюк.
***
— Он много чего может наговорить… Жалеет Лисуху свою, — расстроенно отмахнулась вдова. — Прибилась как-то к нашему двору косуля, а потом вдруг исчезла. Как сквозь землю провалилась… Люди говорят, что не только она попала под браконьерскую пулю Ярмольченко… мой муж, кажется, тоже…
Женщина быстрым взмахом руки смахнула непрошеную слезу, а потом, вздохнув, добавила:
— Лесник Аксентьевич, в хате которого ты живёшь… его рук дело, поверь мне, Антон.
— Хватит выдумывать! — рассердился парень. — Это всё разговоры!
Меж тем на душе у него на самом деле становилось тревожно, когда речь заходила про Степана Ярмольченко. Этот рыжебородый тракторист тоже работал в лесничестве. Он вывозил спиленные деревья с санитарных вырубок. Был он грубоватым и нелюдимым. А всё оттого, что он, якобы, сын необычайно жестокого живодёра. Тот нещадно уничтожал бездомных котов и собак в своём городке. Не раз брал с собой маленького Степана на «операции». И вот однажды мальчик стал свидетелем страшной гибели отца — того безжалостно растерзали бездомные собаки. Но Антон в такую версию верил мало, да и не это занимало его мысли. Гораздо больше Стреленко беспокоило то, что Ярмольченко сейчас был, как говорится, на короткой ноге с директором лесхоза. Размышления о том, какие интересы их объединяли, не давали покоя леснику. Этот удивительный «союз», возможно, и позволил списать на несчастный случай задавленную в прошлом году трейлером Степана беременную лосиху. Тумана напустил тракторист тогда такого… Вообще, всю вину свалил на тормоза, будто они подвели. Антон от «неопровержимых доказательств», выдвинутых начальством, ощущал себя по-настоящему обманутым.
Особенно, когда рассказали ему, как на руках у Ярмольченко умер старый Аксентьевич. Сердце, правда, у лесника на самом деле было больным. Казалось, всё понятно: «сгорел» человек на рабочем месте. Случается такое порой. Но вот только одна деталь не давала покоя Стреленко — верной двустволки лесника на том злополучном месте происшествия не нашли. Разное тогда болтали…
— Ладно, София, возьму я твоего малого в лес. Может, какого-нибудь зверька найдём. Верно ты мыслишь…
Тёплое, трогательное воспоминание охватило душу Антона. Вот так же лет двадцать тому назад его, подростка, отец пообещал повести в лес. Не просто на ознакомительную экскурсию, а на настоящую взрослую работу — проверить лесной обход. Вспомнилось, как батя накануне вечером давал нехитрые наставления:
— Больше всего лес любит тружеников, Антоша. Платит им любовью и добром. Так что не ломай зря деревья, не трогай муравейники, птичьи гнёзда, с огнём в лесу обращайся осторожно. Не обижай зверя, и он станет тебе другом …
Отец мог часами говорить про лес и его обитателей. А однажды совершенно неожиданно дал сыну в руки ружьё и абсолютно серьёзно сказал:
— Пойдёшь, Антон, и застрелишь кабана-подранка. Где-то здесь поблизости он шастает. Похоже, браконьеры снова навестили нас…
— Как это?! — остолбенел Антон. — Я… я ж никогда не стрелял… в зверей.
— Нужно, сынок, — преспокойно ответил ему отец. — Это ж не просто выстрелить в кабана баловства ради. Этим ты спасёшь его от страданий. Да, откровенно тебе признаюсь, порой приходится нам так поступать…
Антон долго не мог опомниться от такого неожиданного предложения, но, тем не менее, взял ружьё и отправился в лес. Бродил там, наверное, полдня, но пристрелить подранка у него рука не поднялась.
— Так я и знал, — взъерошил рукой мальчишеский чуб опытный егерь, — не ходить тебе в лес с ружьём…
А потом тихонько, будто для кого-то, а может, чтоб жена услышала, добавил:
— Теперь я спокоен, браконьером он точно не станет…
Было бы отцу сейчас шестьдесят… Крепышом выдался, как дуб могучий. Зажмурит, бывало, Антон глаза и видит, словно наяву: идёт батя неспеша по лесу, вдруг нагибается и подбирает птичье гнездо под орешником. Оно пустое… Всё равно приделывает его к ветке. Знал наверняка, что по весне заселится туда поющая душа.
Именно на той проторённой тропинке, под орешником, догнала его, как и большинство лесников, безжалостная пуля подлого браконьера.
Все глаза выплакала с того дня мать Антона. Сначала по мужу горевала, а потом и по сыну, тревожно ожидая от него писем с афганской войны…
Возвратившись из Афганистана с медалью «За боевые заслуги» на груди, Антон таки пошёл отцовским путём. Мать уже и не отговаривала, хотя хорошо знала, что будет та дорога очень нелёгкой. Действительно извилистой получилась она, да ещё какой!..
Закинула доля молодого лесника аж под Кавказ. Там он и женился. Облюбовал для себя кареглазую Светлану. Правда, грузином у неё был отец, а мама — украинкой. Свадьбу сыграли тихую, без лишних традиционных пышностей. Время летело, как в сказке. Антон уж и грузинским почти овладел. Селезнем вился он вокруг жены. Со дня на день должен был появиться на свет сын — продолжатель рода Стреленко-Киквидзе. Но, увы, не всегда жизнь складывается так, как планируется. Один-единственный телефонный звонок коллеги перевернул всё вверх тормашками.
***
…Поздним вечером на домашний телефон Стреленко неожиданно позвонил его помощник Вахтанг Гонгидзе.
— Камар джоба, Антон! Быстро собирайся, едем — я выследил, наконец, наш призрачный «уазик».
Дважды повторять Антону не нужно было. Почти год охотились они с Вахтангом за этой злополучной машиной. Ни летом, ни зимой не было от неё покоя. Браконьерствовали владельцы «уазика», как говорится, безбожно. Набедокурят и исчезнут. Прямо «летучий голландец», а не «уазик». Только следы от колёс и видно…
Светлана ласточкой упала Антону на грудь: «Не пущу!». Словно что-то предчувствовала.
— Не бойся, я быстро, — необычно сдержанно успокоил её Антон и скрылся за дверью.
Ночь, кромешная тьма. Над лесом нависли чёрные космы туч. Безостановочно хлестал назойливый дождь. Промокли, казалось, до костей. Неожиданно прямо в глаза — слепящий сноп света фар. Да, это был он, тот самый «летучий голландец». На требование остановиться из кабины автомобиля выстрелили. Вахтанг успел отскочить. Машина стремительно летела на Стреленко, и тому ничего не оставалось, как только нажать на курок ружья…
В багажнике «уазика» нашли оленью тушку, несколько подстреленных бобров. Тот, который был за рулём, директор местного винодельческого завода Бахтияров, получил лёгкое ранение в плечо. Остальные, четверо, отделались лёгким испугом. Но все они утверждали, что просто заблудились в лесу, тушки оленя и бобров нашли, а егерь… совсем свихнулся.
Суд всё же состоялся. Однако его решение, ко всеобщему удивлению, было таким же коротким и неожиданным, как и вынужденный выстрел лесника в ту адскую, дождливую ночь: «За превышение служебных полномочий…» И пришлось Антону незаслуженно отсидеть два года в тюрьме.
Запомнился на всю жизнь тот судный день ещё одним ужасным событием — Светлана, услышав приговор, потеряла сознание. Прямо из зала суда её увезли в больницу. Роды начались преждевременно. Ребёнок родился мёртвым.
Поправившись, Светлана — то ли нервы у неё сдали, то ли не смогла простить Антону тот злополучный день — собрала свои вещи и вернулась к родителям.
Антон Стреленко, отсидев назначенный судом срок, тоже покинул лес. Устроился на должность экспедитора базы райпотребсоюза в соседнем городке.
***
И вот теперь Антон Стреленко снова работает в лесу. Правда, живёт в чужом доме, по соседству с егерской вдовой и её восьмилетним сорванцом…
Спать не хотелось. Осторожно, чтобы не разбудить свою любимую кошку Ночку, отбросил одеяло, надел опорки* (* Изношенные сапоги с отрезанными по щиколотку голенищами) и вышел на улицу. Серебристая луна голубила верхушки сосен, бледным светом заливала двор и драгоценными камнями рассыпалась под ногами. Выхватывала из тьмы молчаливые деревья, узенькую дорожку в березнячок, где стройные красавицы страстно завлекали холодящим глянцем белоснежной коры.
Антон ступил на мягкий зелёный ковёр и направился к лесу. «Почему тогда так случилось?.. — всплыла мысль, вероятно, навеянная теми берёзками. — Неужели мало было доказательств? Сейчас, похоже, то же самое творится… Нужно искать другую работу… А кто ж лес тогда будет оберегать от негодяев?»
Так и встретил Антон в невесёлых размышлениях утро.
— Дядя Антон! — послышалось где-то за домом.
«Ты смотри, не проспал, — усмехнулся в усы Антон. — Будет-таки толк из него… Надо было раньше им заняться!»
— Привет, Сергей! Готов к работе? — спросил деловито.
— Готов. Только не пойму, дядя Антон, что это за работа у вас? Продолжаете ходить в лес без ружья… Там же браконьеров полно…
— Антон, правда, взял бы… Всякие люди шляются в лесу, — озабоченно поддержала сына София. — И Ярмольченко…
— Что «Ярмольченко»? Кажется это всё тебе, София… Нет! Говорю, не нужно. Поклялся я тогда, после суда, что никогда не возьму в руки ружьё…
Утренний лес встретил лесника и мальчика звонкоголосым щебетом птиц. Шли неспеша, полной грудью вдыхая благодатный воздух. Зоркий глаз Антона видел далеко, чуткое ухо его улавливало всё вокруг. Каждое существо, травинка, листочек словно родные. Тропинка, изумрудные шарики росы, квартальные столбики, деревья и цветы — чудная картина. Окружающие звуки сливались в дивную музыку. Хотелось закрыть глаза и бесконечно слушать её.
— Дядя Антон, а зачем это вы деревья руками трогаете? — вдруг спросил Серёжа.
— Здороваюсь…
— Как это? — удивился парнишка.
— А ты не знал, что деревья живые? Они даже разговаривать умеют.
— Как это?..
— Ну что ты заладил… Чтоб это понять, лес нужно не просто знать, надо любить его.
— Но вы же говорили, что только любить лес недостаточно…
— Говорил… Учись трудиться и не задавай глу… — неожиданно осёкся Антон, вспомнив, как отец часто повторял: «Глупых вопросов не бывает, сынок. Бывают глупые ответы».
— Вот, кажется, что мы с тобой просто гуляем среди деревьев. А между тем, мы всё же делаем нужное дело, работаем, выходит.
— Вот так, гуляя?! — недоверчиво воскликнул Серёжа.
— Сейчас и руками поработаешь, — остановился Антон и снял со спины рюкзак. — Видишь кормушку за молодыми дубками?
— Ну…
— Баранки гну! — пошутил Антон. — Что «ну»?
— Ну, вижу…
— Не «нукай», а бери вот молоток, гвозди и заделай дырки в ней. А то сено из неё вываливается. Жерди там, в траве, лежат. Или, может, не умеешь молотком орудовать? Ты ж, говорят, большой спец в компьютере и телевизоре…
— Это вам мама уже нажаловалась… — смутился мальчик.
— Ладно, Серёжа! Это я так, пошутил… Давай, работай, парень! А я тем временем гляну, что у нас возле «столовой» кабанчиков делается.
— Вместо того чтобы браконьеров ловить, мы баклуши бьём, — недовольно буркнул Сергей. — Куда ему деваться, тому сену, и так съедят…
Антон, сделав вид, что ничего не услышал, сказал:
— Знаешь, Серёга, пошли лучше со мной в «столовку». Только тихонько веди себя, а то всё интересное исчезнет. А кормушку потом вместе отремонтируем.
— Что «интересное исчезнет»? — не понял парнишка.
— Я же говорю тебе, не шуми! Сейчас сам всё увидишь!
Вскоре лесник и мальчик скрылись за деревьями. Они быстро добрели до старой охотничьей вышки, которая стояла на ещё довольно крепких сосновых опорах возле той самой «столовой». Рассыпали вокруг картошку, соль с зерном и спрятались в будке. Надеялись посмотреть на «банкет» клыкастых секачей.
Ожидали недолго. Вскоре на опушку вместо предполагаемых кабанов вылетел… красавец-олень. Настоящий великан. Наверняка, вожак. Мощные седоватого цвета струи горячего дыхания вырывались из его широких ноздрей. Подвижные, чёрные, как угли, глаза внимательно всматривались в деревянную будочку, где притаились наблюдатели. Большие тёмно-коричневые уши вслушивались в тишину. Вдруг олень повернул голову в сторону леса и громко затрубил.
На поляну неспешно вышло стадо оленей. Животные стали есть зерно, картошку, слизывать рассыпанную соль, рыбную муку. Великан стоял в сторонке, будто стерёг свою большую семью.
В следующее мгновение из-за кустов выскочил чёрный, со светло-серыми пятнами на щетинистых боках, кабан. За ним пришлёпало ещё с десяток сородичей разной масти и размеров. Олени и не подумали броситься наутёк, только теснее прижались друг к другу. Лишь вожак, величественно закинув могучую голову с тяжёлыми рогами, один стоял посреди опушки.
— Гляди, Серёжа, чудеса какие, — прошептал лесник.
— Какие… чудеса?..
— Тише… Неспроста это… обычно, скажу я тебе, олени в зиму сбрасывают рога, а этот, видишь, с рогами…
Кабан, агрессивно выставив острые клыки, направился в сторону оленя. Тот сердито стукнул ногой, словно предостерегая его. Из-под копыта полетели кусочки земли. Сильные рога были готовы к бою…
Но нападающий упрямо наступал на оленя. Однако, не дойдя нескольких метров до страшных рогов, он неожиданно сердито хрюкнул, развернулся и потрусил к своим. «Вот тебе и смельчак, — подумал Антон. — Возможно… — И вдруг его осенило: — Ах, ты мой хитрец, да ты нас вычислил!»
Рогатый тем временем поднял голову и глянул на вышку. В его умных, огромных глазах полыхал горделивый огонь победителя. Лесник хлопнул в ладоши. Поляна мгновенно опустела.
Довольный произошедшей встречей, Стреленко неспешно спустился с вышки.
— Сергей, слезай тоже! — крикнул он мальчику.
Тот, мигом слетев с верхотуры, кинулся к Антону:
— Вы видели?! Вот это да! Жалко, что мамы нет с нами… Она же не поверит!
— Поверит! Что, Серёжа, такого по телевизору не показывают?
— Нет!
— То-то и оно…
— Дядя Антон, а вы обещали мне рассказать про то, откуда взялись те гадкие браконьеры, что безжалостно убивают зверей, — напомнил мальчик.
— Хорошо, давай про охоту, — согласился Антон. — Но не нужно путать охоту с браконьерством. Садись ближе, слушай и не перебивай.
Мальчик поудобнее устроился на нижней ступеньке вышки рядом с лесником. Тот от неожиданности даже обнял его за плечи.
— Миллион лет до нашей эры… когда австралопитеки и мамонты…
— Дядя Антон, перестаньте! Вы же обещали… — дёрнул плечами Серёжа.
— Ну уж и пошутить нельзя! — засмеялся Антон. — Настоящий охотник — это… Это тебе не просто ходить с ружьём и преследовать целыми днями зверьё. Тут нужно… словом, с этим нужно родиться. Охота, можно сказать, — наидревнейшее ремесло, поскольку наши предки именно охотой добывали для себя еду, одежду. А уже потом, позднее, это занятие приобрело иной смысл. Охота стала вроде вида спорта, так сказать, для развлечения.
«Что я плету? Надо что-то почитать про такую охоту, прямо стыдно перед мальчишкой» — подумал Антон.
— Охота… точнее, единение с природой во время охотничьих гонов, вдохновляет на творчество… Слушай, Сергей, разве вам в школе ничего не рассказывали про охоту?
Мальчик не успел ответить. Антон приложил к его рту ладонь. Где-то впереди затрещало. Резкий запах дыма тревожно защекотал в носу: «Неужели пожар?».
— Серёжа, — сжал руку парнишки Антон, — ты подожди тут минутку, а я сейчас вернусь…
Лесник оставил мальчика за старыми соснами, свернул в ложбину и увидел за кустами жасмина возле довольно большого костра человека в камуфляжной форме. Рядом — рюкзак, ружьё, пустая бутылка из-под водки.
— День добрый! — поздоровался Антон.
Мужчина схватился правой рукой за ружьё и резко подскочил.
— Добрый…
Антон узнал Ярмольченко.
— Что это ты, Степан? Днём развёл костёр…
— Отдыхаю, — процедил сквозь зубы Ярмольченко. — Прохладно сегодня. Решил погреться…
— «Погреться», это хорошо… А ружьё?.. Ведь не сезон… — зелёные буравчики впились в глаза рыжебородому.
— Я… всегда с ней. К тому же, она без патронов, — ответил мужчина, а потом с насмешкой добавил: — Ты вот, наоборот, в лес, как на прогулку ходишь, с голыми руками… А вдруг на волка наткнёшься, чем защищаться будешь? Руками…
— Не наткнусь! — обрубил Антон, резко перебив его. — Есть разрешение на оружие?..
— Да есть где-то… — начал было Степан, но, увидев, что Антон направился к его рюкзаку, замолчал и сжался, как пружина.
Стреленко почувствовал, что Ярмольченко мутит воду и, перешагивая через брезентовый рюкзак, нарочно зацепил ногой за его лямку. Тот перевернулся, и на траву вывалились консервы, коробка с патронами, охотничий нож, кусок провода.
— Ого! Вижу, Степан, экипировка прекрасная… Прости, дорогой, но ружьё придётся у тебя изъять, — спокойно выдержал жёсткий взгляд мужика Антон. — Потом заберёшь у участкового. Может, прекратишь без дела шляться в лесу…
— Не слишком много берёшь на себя? — с едва сдерживаемой яростью процедил Ярмольченко.
Пока он со злостью собирал содержимое своего рюкзака, Антон выбрался на лосиную тропинку и направился к опушке, на которой оставил мальчика. Вдруг впереди, неподалёку от небольшого озерца, в кустах что-то затрещало. Антон насторожился, прислушался. «Неужели Ярмольченко опередил?.. Нет, наверное, Серёжа».
— Сергей?.. — тихонько кликнул.
Из кустов никто не отозвался. Тогда Антон осторожно раздвинул стебли рогозы — на примятой траве лежал рыжий лосёнок. Он сотрясался всем телом, как в конвульсиях, вытянутые задние ножки малыша были связаны стальной проволокой. «Вот оно что…» — мелькнуло в голове лесника. Хотел было вернуться в ложбину, но тут же спохватился, вовремя сообразив, что Ярмольченко оттуда уже и след простыл.
— Не бойся, маленький, — шептал Антон, снимая проволочную петлю.
А животное смотрело на него плачущими глазами и продолжало трястись. Лесник поднял лосёнка с кочки и понёс его, бережно держа обеими руками прямо перед собой.
***
Серёжа очень обрадовался, увидев лесника с «находкой» на руках. Но чуть погодя довольно серьёзно спросил его:
— А ведь вы, дядя Антон, говорили, что из леса ничего домой брать нельзя…
Антон, словно предчувствуя такой поворот событий, успокоил парнишку:
— Конечно, я и сейчас так скажу… Будем лосиху искать. Найдём, вернём ей малыша. А пока он поживёт у нас с тобой — пропадёт ведь без мамы, совсем ещё маленький… Помнишь, Серёжа, наш разговор про охоту?
— Да, — кивнул мальчик. — Тот рыжебородый… браконьер не дал закончить его.
— А откуда ты знаешь, что он браконьер? — удивился Антон.
— Услышал… к тому же, я всё видел…
— Нехорошо подглядывать, парень! — недовольно покачал головой лесник.
— И вовсе я не подглядывал, — насупился Серёжа, — просто был наготове, решил подстраховать вас, вы ж … без ружья…
— Интересно… И как же ты собирался меня выручать? — удивлённо вскинул брови Антон.
— Молотком…
— Молодец! Боевой ты парень! — похвалил его лесник и продолжил прерванный разговор: — Так вот, настоящий охотник — прежде всего человек, любящий природу, пропускающий через себя, как через мясорубку, всё, что происходит в ней.
«Вот это я загнул… — поймал себя на мысли Антон. — Пожалуй, надо как-то попроще…»
— Охотнику, наверное, трудно сказать, почему он стал им… я так думаю, — продолжил лесник. — Я всяких охотников повидал. Бывают просто любители побродить с ружьём за плечом, а бывают и такие заядлые… Это, как рыбалка. У охотников есть даже свои заступники. Вот, например, архангел Михаил. Я о нём с детства слыхал. В наших украинских сказках про охотников он часто упоминается. Не читал? Праздник этого святого мы отмечаем двадцать первого ноября. Раньше в этот день охотники шли в церковь и ставили свечки перед образами Михаила. Но мы с тобой не они, мы — спасители лосёнка. Нам нужно как можно скорее найти его маму. Согласен?
— Моя косуля была помладше его, но не погибла же, — упрямо проговорил Сергей. — Лучше заберём его с собой. И соска с бутылочкой у меня ещё остались…
— Там видно будет… — загадочно ответил Стреленко и продолжил: — А вот почему браконьерами становятся, я тоже не знаю. Или их на это подталкивает необходимость приобретать лицензию на отстрел, или дух наживы, или время такое… Ты-то сам как думаешь, Сергей?
Мальчик пожал плечами, а потом совсем по-взрослому ответил:
— Я думаю, что это просто изуверы. Только дрянной человек может браконьерствовать. Возьмите, к примеру, нашего Ярмольченко… Всё у него, кажется, есть, и денег навалом, нам тётка Лена говорила, но всё — от его отца идёт… А в чём перед ними провинились несчастные звери?
— А ты, когда над его кошкой издевался, не изуверством занимался? В чём она перед тобой провинилась?
— Ну, вы сравнили! — присвистнул мальчишка.
— А ситуация очень похожа, Серёжа! Ведь кошка-то ответить тебе не могла. Я полагаю, с этого всё начинается… у будущих браконьеров. Безнаказанность, по-моему, и порождает жестокость. А Ярмольченко мы скоро дадим отпор, он ответит…
— Я ж вам обещал, что больше не буду… — насупился Сергей.
— Хорошо, не сердись, — положил руку на плечо мальчика Антон. — Пошли домой, а то мама твоя уже, наверняка, волнуется.
— А лосёнок? — напрягся Серёжа.
— Возьмём с собой, делать нечего — уже темнеет…
— Ура-а-а! — закричал на весь лес мальчишка.
***
Несколько дней подряд ходили Антон с Сергеем на то место, где нашли лосёнка, но лосиху-мать так и не увидели. Антон уж махнул рукой — погибнет, сказал, лосёнок. А Серёжку словно подменили. Он и про компьютер забыл, и про телевизор. Собственноручно оборудовал небольшую вольеру для лосёнка. Косил траву ему на подстилку. Поил малыша коровьим молоком. А тот становился похожим на телёнка, только рогатого.
София даже и не знала, как благодарить соседа — совершенно её сын изменился.
— Таки пойдёт он к тебе в помощники, — сказала однажды женщина Антону.
— Не спеши радоваться, София, это скоро пройдёт. Не больно стремится современная молодёжь нам на смену… А он ещё играет. Да и лес не для каждого…
— Как? Я не понимаю тебя, Антон…
— После поговорим. А пока схожу-ка я, София, к участковому, расспрошу его про Ярмольченко. Исчез он куда-то после той нашей встречи. И за ружьём не пришёл. Что-то здесь не так, кажется мне…
***
Шли дни. Уже и медовый август миновал. Берёзы покрыли землю мелкой чешуей и рыженькими бабочками семян. Рыжик — так назвали лосёнка — рос как на дрожжах. Антон с Серёжей всё чаще брали его с собой в лес.
К людям Рыжик привык очень быстро. Бывало, спрячутся они, играя с ним, лосёнок постоит, повертит головой из стороны в сторону и побредёт — не в лес, а домой. Сергей позовёт его — он вернётся. Толстыми губами щупает карманы своих друзей — сахар ищет.
А уж как любил он, когда расчёсывали его маленькую клиновидную бородку! Насколько мог, вытягивал уже довольно мощную шею и зажмуривал глаза от удовольствия.
Но однажды поздним осенним утром рыжик пошёл в лес один и не вернулся. Два дня ходил по лесу Антон, искал, звал его — напрасно. Лосёнок как в воду канул. Не вернулся Рыжик и тогда, когда лес и всё вокруг щедро засыпало пушистым снегом.
Мороз в ту зиму выдался неслабым — оконные стёкла, разукрашенные причудливыми узорами, скрипели по ночам. Загоревал Антон. Может, лось и вправду наткнулся на браконьерскую пулю? Браконьеров в лесу в последнее время развелось немало. И Ярмольченко давно уж не появлялся…
Тугая серая печаль сдавила сердце Стреленко. Но горько и неспокойно было вовсе не оттого, что работать в лесу с каждым днём становилось всё труднее. Тревожило, не давало покоя иное. Может, грустные глаза Серёжи, которые буквально потухли после исчезновения Рыжика. Чувствовал лесник, что это событие очень сильно подействовало на мальчика.
Накануне Нового года Антон внезапно собрался и отправился в лес на поиски Рыжика. Надеялся устроить парнишке сюрприз к празднику.
До позднего вечера бродил он по заснеженному лесу, обошёл все опушки и ближайшие промёрзшие болота. Но и на этот раз неудача ожидала его — лося не было нигде.
Выходя из лесу, Стреленко вдруг увидел мотоцикл с коляской. Подошёл к мотоциклисту поближе и узнал в нём … Ярмольченко.
Поинтересовался, что тот везёт, не нужна ли помощь. Ничего не ответив, тракторист внезапно ударил Антона по голове тяжёлым разводным ключом. Лесник упал как подкошенный…
Убийца отвёз свою жертву за несколько километров от посёлка и бросил в пещеру, где когда-то добывали глину. Завалил окровавленного лесника снегом, а потом ветками тщательно замаскировал пещерный вход.
***
…Растревоженным ульем гудел посёлок к вечеру. София не находила себе места. Сергей совсем сник. Работники милиции хоть и зафиксировали факт исчезновения Стреленко, но пожимали плечами, повторяя: «Как сквозь землю провалился».
Тем не менее, лес уже прочесали, даже военные приняли участие в этой операции. Но поиски пропавшего лесника не дали никаких результатов.
А истинный виновник преступления Ярмольченко продолжал работать, как ни в чём не бывало. Неоднократно он проезжал мимо той пещеры, куда бросил Стреленко, каждый раз внимательно присматриваясь: нет ли свежих следов вокруг, не ходил ли тут кто? Но, похоже, всё оставалось по-прежнему, ничего нового, успокаивали его результаты наблюдений.
Возможно, со временем страсти бы поутихли, и Антона так никогда бы и не нашли, если бы не дед Савелий. Ремонтируя печь в своём доме, он вспомнил, что есть пещера, где когда-то хорошую глину брали. Отправился за ней и наткнулся там на человеческое тело. Вызвал милицию. Позже приехали прокурор, следователь, эксперты, понятые, которые и опознали Антона Стреленко.
— Надо немедленно произвести вскрытие тела, — обратился к хирургу Фешонко районный прокурор Зарандия. — Похоже, что это обычное убийство.
— Тело задубевшее, — возразил врач. — Давайте отложим до завтра.
Стреленко положили в специальную комнату без малейших признаков жизни. Но Фешонко тревожили какие-то подспудные сомнения, и он вернулся к телу лесника. Врача почему-то заинтересовали его глаза. Он оттянул нижние веки. Пригляделся к зрачкам… Потом надавил кончиком скальпеля на ногти, которые мгновенно отреагировали внезапно появившимся розоватым оттенком. «Неужто живой?! Без еды и воды почти три дня!..»
— Быстро! Шприц, адреналин, физраствор! — тут же дал команду хирург.
Врачи, медсёстры, ассистенты заметались, уложили тело лесника на каталку и повезли в операционную…
Когда утром прокурор Зарандия и следователь появились в больнице, их ждала неожиданность: «мёртвый» лесник Антон Стреленко воскресал на глазах.
— Как! Неужели?! Это же просто чудо! — в один голос, не скрывая своего изумления, воскликнули они.
— Да, да! — немного растеряно улыбаясь, разводил руками доктор Фешонко. — Настоящая фантастика. Как правило, в такой ситуации человек замерзает. Но факт налицо — наш лесник оживает. Необычайно редкий случай в медицине, но, знаете ли, в принципе возможный. Я вам скажу, почему Стреленко остался жив…
Все, кто был в комнате, замерли.
— После удара по голове он оказался контуженым, — продолжил в абсолютной тишине доктор. — А при этом, знаете ли, нервная система иногда отключается, человек впадает в глубокий сон, напоминающий медвежью спячку. Так называемый анабиоз. Чаще всего это происходит при низкой температуре. Стреленко был тепло одет и щедро засыпан снегом. Это, знаете ли, и спасло его от замерзания. Организм же подпитывался за счёт собственного жирового запаса. Правда, нужно ещё иметь страшное везение. А этот человек, знаете ли, похоже, родился в сорочке.
Через неделю Стреленко, ко всеобщему удивлению, почти поправился. Его «воскрешение» и лечение держалось в секрете ото всех посторонних. Правда, сам Антон ничего не мог вспомнить. Очевидно, травма головы вызвала временную амнезию.
С тех пор, как привезли Стреленко из больницы, София практически не отходила от него. Ежедневно делала перевязку головы, варила бульоны, супчики, кормила парня, приносила лекарства, а то и просто сидела возле него.
В посёлке уже стали намекать на их довольно близкие отношения. Так казалось людям со стороны или просто хотелось это видеть... Но ни София, ни Антон не обращали на подобные разговоры никакого внимания. Скоро лесник совсем выздоровел: то ли таким целительным оказался лесной воздух, то ли забота Софии так подействовала. Однако он не переселился к ней, как сплетничали люди, — отлёживался в хате старого лесника Аксентьевича, которая стала ему уже родной.
***
…В двери дома постучали.
— Открыто! — крикнул Антон, завязывая рюкзак. — А, это ты, Сергей! Заходи, заходи.
— Куда это вы собрались? — удивился мальчик.
— Может, Рыжика встречу…
— А я? Как же я?.. Мы же его вместе выхаживали… — возмутился Серёжа.
— Ладно, собирайся. Только маму предупреди. Там в сенях есть лишняя пара лыж.
— Я мигом! — обрадовался малец.
Испуганно фыркнула кошка Ночка. В дверь повеяло холодом. В топке ярче вспыхнул огонь.
— Чем это у вас так воняет? — спросил из сеней Серёжа.
Антон на мгновение задумался. Он давно приспособился топить печь всякими отходами, что собирал в лесу.
— Про чистоту окружающей среды забывают уже даже сельчане, Серёжа. Мусор вывозят в лес, валят прямо под деревья… Вот он и воняет…
— Ой, а у нас за сараем полно в мешках разного хлама, — обрадовался мальчик. — Надо маме сказать.
— Скажешь… Это хорошо, что вы с ней не выбрасываете мусор в лес. Ты уже готов?
— Я всегда готов, дядя Антон!
***
…Вскоре две фигурки лыжников появились среди заснеженных деревьев. Морозный, солнечный денёк гостеприимно встретил их в зимних лесных хоромах. Красавицы-сосны, припорошенные снегом, казались сказочными персонажами. Медно-красные стволы с изумрудной зеленью в оправе ослепительно-белого инея особенно эффектно смотрелись на фоне голубого неба.
— Снега навалило, как никогда… — перевёл дух Антон. — Не отставай, Серёжа!
Но мальчик почему-то не отозвался. Зато, поднимая лёгкий снежный вихрь, из-за деревьев показался… Степан Ярмольченко на широких самодельных лыжах.
— Здорово, Стреленко! — растянул он губы в пьяной улыбке. — Ишь, какие узкие у нас тропинки, никак не разойдёмся мы с тобой.
— Узкие… — согласился Антон. — Где пропадаешь? За ружьём не приходишь… Далеко ли на этот раз собрался?..
— А к тебе в гости, — рыжебородый воткнул ружьё прикладом в снег и мерзко осклабился.
— Да, вижу, старое ружьишко тебе уже без надобности, новое появилось. Возможно, это даже Аксентьевича ружьё… Ох, Степан, смотри, поймаю на горячем… ещё и за ту петлю ответишь, в которую лосёнок попал. Помнишь, после той нашей встречи, когда я у тебя ружьё конфисковал?..
— За какую петлю?.. — деланно удивился Ярмольченко.
— За ту самую… И за косулю ответишь…
Ярмольченко зло сплюнул и процедил сквозь зубы:
— А ты попробуй, правдолюбец! Попробуй, докажи… Думаю, на этот раз тебе не так повезёт…
— Что ты имеешь в виду? — сощурил глаза Антон.
Внезапно ему вдруг чётко вспомнился тот предновогодний снежный день и мотоцикл… От напряжения даже в голове загудело.
— Вон оно что… Аксентьевич тебя быстрее раскусил, чем я…
Рыжебородый вздрогнул. Рука его невольно дёрнулась к ружью, во взгляде мелькнуло недоброе. Но, сдержавшись, он достал из кармана папиросу и спички, закурил, глубоко затянувшись.
— Ты думаешь, Антон, всё так просто… У Аксентьевича тогда… сердце остановилось на моих глазах, понял? Свидетели есть… а ты… Вечно свой нос суёшь, куда не надо!..
— Э, нет! Придётся тебе, Степан, ответить, откуда у тебя ружьё Аксентьевича! Расскажешь в милиции и то, как меня порешить хотел… Хорошо, что дед Савелий печь подремонтировать надумал…
Стреленко не успел договорить. Ярмольченко лыжей больно ударил его в правое колено. Левая нога лесника, соскочив с крепления, нырнула глубоко в снег. Чтобы не упасть, Антон ухватился за куст можжевельника. Снег, осыпавшийся с его веток, на мгновение запорошил глаза.
Протерев их, Стреленко оглянулся. «Да, прав ты был, парень, ружьишко б не помешало мне сейчас…» — запоздало вспомнил он Серёжины слова.
Сухо щёлкнул выстрел. Жакан* мягко вошёл в ствол берёзы за спиной Антона. Изо всей силы лесник рванул на себя куст и стремглав скатился в долину. «Успеть бы к тем сосёнкам, не то… — мелькнула мысль, — подстрелит, гад, как зайца. Метко лупит».
*Жакан — самодельная тяжёлая пуля для стрельбы из гладкоствольного ружья.
— Стреленко-о-о! — донеслось сверху.
— Эге-эй! — намеренно откликнулся Антон и отскочил к дереву, спрятавшись за него.
Перебитая пополам ветка упала под ноги. «Давай, давай… Доведу до Серого болота, а там, глядишь, патроны у тебя кончатся. А может, и нет… Только бы Сергей не наткнулся на бандита!»
Ветки больно стегали по лицу. Снег летел в глаза, за шиворот. Бешено колотилось сердце. Колено горело огнём.
Внезапно стало светло. Антон даже не заметил, как выскочил на опушку. Остановился. Перевёл дыхание. «Звать Серёжу, наверное, не стоит» — подумал он. Впереди затрещали кусты. «Неужели Сергей?» — пронеслась мысль.
Из-за кустов вышел лось. Широкие его тёмно-коричневые уши прислушивались к звукам.
— Рыжик! — застыл на месте Антон.
Сохатый вздрогнул. Повернул в его сторону голову.
— Рыжик, Рыжик, иди ко мне! — позвал Стреленко увереннее.
Лось замер. Глубоко втянул в себя морозный воздух, а потом, высоко поднимая передние ноги, кинулся к леснику. Внезапно, как гром, совсем рядом прозвучал выстрел. Рыжик, дёрнув рогатой головой, неловко и грузно повалился в снег.
— Ну что, нашёл свою скотину рогатую? — ощерил кривые жёлтые зубы появившийся браконьер. — А сейчас вместе положу вас тут, паскуда! Теперь уж точно не выгребешься…
Стреленко в этот момент не думал об опасности. Страшный в своей ярости, могучий, как дуб, он стиснул кулаки и пошёл на Ярмольченко.
Снова послышалось такое знакомое — «щёлк»… Но это уже не останавливало Антона. Рыжебородый нервно перезаряжал ружьё. У него не получалось. Наверное, перекосило затвор. Тогда он размахнулся и швырнул ружьё в Антона. Потом резко наклонился. В руке хищно блеснуло широкое лезвие самодельного охотничьего ножа.
— Дядя Антон, где вы?! — послышалось сзади.
— Сергей, не ходи сюда! — во всю мощь своего голоса закричал Стреленко.
Ярмольченко, воспользовавшись небольшой заминкой, рванул вперёд. Антон отшатнулся и упал на спину в снег. Лыжа встала торчком. Однако он успел выставить её вперёд и ударил ею браконьера. Тот, охнув, отлетел и распластался лицом вверх.
Не смог подняться и Антон. Левый бок горел огнём. Перед глазами расплывались цветные круги. «Видно, успел, гад, полоснуть ножом». Сознание покидало его…
— Серёжа… Не ходи сюда… Скорее беги… Домой беги… — шептал пересохшими губами тяжело раненый лесник.
— Дядя Антон! — прозвучало уже совсем близко.
Но слова мальчика утонули в грязной ругани.
Ярмольченко безуспешно силился подняться. В тот же миг огромная тень пронеслась мимо бесчувственного тела лесника. В следующее мгновение по лесу прокатился нечеловеческий вопль. Но Стреленко уже этого не слышал. Сознание окончательно покинуло его воспалённый мозг, израненное тело замерло на снегу.
***
…Сергей растирал виски Антона снегом, отчаянно повторяя:
— Рыжик нашёлся, дядя Антон! Рыжик нашёлся…
Стреленко с трудом открыл глаза, так тяжелы были его веки. Приподнял голову и прислонил её к холодному стволу берёзки. Зачерпнул пригоршню снега и растёр им лицо. Ему было совсем худо: из раны уже почти не шла кровь…
— Всё нормально, Сергунька! — стараясь улыбнуться, успокоил он перепуганного мальчика, но, глянув на опушку, ужаснулся. Она была красной от крови. В неудобной позе лежал Рыжик. Под ним — Ярмольченко. Широкие лопаты рогов сохатого крепко пришпилили бандита к мёрзлой земле. Лось был ещё живым — конвульсивно билась жилка на его мощной шее. Огромные, полные слёз глаза смотрели на Антона. Тот не выдержал, отвернулся.
— Сергей!.. Подай мне ружьё Ярмольченко… оно, где-то за деревьями… А сам беги на хутор. Только много там не болтай… Санки не забудь взять…
Когда мальчик исчез из поля зрения, Антон взвёл курок и неожиданно для себя произнёс:
— Господи, прости меня!
Потом, ещё раз взглянув в страдальческие глаза Рыжика, ласково проговорил:
— Спасибо тебе, друг! — и, скорее убеждая себя самого, добавил: — Так надо, малыш! Сейчас твоя боль уйдёт… Пойми меня и прости…
Сухо щёлкнул выстрел. Жилка на шее лося перестала пульсировать. Лесник, откинув ружьё подальше от себя, словно оно жгло ему руки, уткнулся лицом в снег…
***
…Антон Стреленко открыл глаза. Рядом с Рыжиком неподвижно стояла грациозная лосиха, а неподалёку — ещё несколько рогатых красавцев. Где-то за деревьями залаяла собака, послышались встревоженные голоса людей…
Перевод с украинского языка Ольги Прилуцкой