В кабинете начальника отдела заглядывает мужчина.
– Входи, Корнеевич, входи! – приглашает начальник.
– Здравствуйте, Виктор Андреевич!
– Ну, здравствуй! Народ, понимаешь, недоволен. Отдельные руководители не перестроились. О ком веду речь, смекаешь?
– Что греха таить, увы, есть у нас отдельные…
– Ну, самого отдельного ты, конечно, знаешь?
– Трудно выделить. Нужны ориентиры.
– Какие ещё ориентиры нужны его развязности? Ладно, упрощу задачу. Намекну : знает мало, а гонору много – это раз! – начальник начал загибать пальцы. – С людьми груб, – это два! Личные интересы ставит выше общественных – три! Словом, тот, о ком идёт речь, уважением и доверием давно не пользуется. Если, правда, только у самого директора? Понятно?
Корнеевич мнётся, в неуверенности чешет затылок.
– Да ты не бойся, – успокаивает его начальник отдела, – Ты меня знаешь! У меня здесь, – Виктор Андреевич стучит себя по лбу, – глухо, как в танке, – потом он спохватился, – вернее, как в сейфе. Говори, не бойся!
Корнеевич молчит. Начальник отдела раздражается:
– Ну!
– Думаю. Это, видимо, Андрей Николаевич Кочанкин? Он на первом месте по развязности? Весь отдел стонет, просто воет от него! Никак не дождёмся, когда его от нас переведут, пусть даже и с повышением…
– Ах, как ты неправ! Не ожидал я от тебя, Корнеевич. Ох, как ты неправ! Какое верхоглядство! Не понял ты товарища Кочалкина. Да и коллектив не туда смотрел, не увидел, что у товарища Кочалкина много положительных черт имеется… Много! Ты это учти!
– Уже учёл!
– Значит, ты считаешь, что товарищ Кочалкин достойней в отделе всех? Не так ли?
– Достойней.. – тихо повторил за ним Корнеевич, заглядывая в глаза начальнику, – Очень достойный! Просто нет слов, ой какой достойный…
– Правильно. Раз ты так считаешь,– оставим это. Разберёмся с другими. Покажи на примерах.
– Обязательно разберёмся, всесторонне покажу…
– Вот и ладно, – кивнул головой начальник, – Можно сказать, забудем твой промах. Поговорим с тобой о другом. Знаешь зачем я тебя вызвал? Выборы тут у нас предстоят, меня, ты ведь знаешь, народ на моё место выдвинул, в начальники отдела?
– Как не знать!
– Ну вот и хорошо! Знаешь. Так вот, неудобно только одну кандидатуру на такую ответственную должность выдвигать, не демократично, нужна альтернатива?..
– Так ведь нет человека достойнее вас как в отделе, так и на заводе?
– Ну, это понятно, нет. Но как это нет? Поискать нужно… Ведь только что мы с тобой обсудили товарища Кочалкина? Ты же сам сказал, что он «очень самый и нет слов какой достойный»? Не так ли?
– Тогда разрешите выдвинуть кандидатуру товарища Кочалкина, чтобы он баллотировался вместе с вами на ваше место?
– Ну, тебе виднее, Корнеевич, ты же у нас общественность!
– А ведь если «прокатят» Качалкина на выборах, что тогда?
– Как это что? Корнеевич, соображай! Кто же останется но моём месте? Са-мы-й до-стой-ный!
Сказав последнюю фразу по слогам, начальник радостно улыбнулся.
Григорий Морозов,
1992.