Я очень хорошо провел летние каникулы.
Я купался в Дону, загорал, ел мороженое до отвала. А еще я помогал по хозяйству своей бабушке. Я ей помогал приучать к труду своего маленького братика Кольку. Потому что каждый ребенок должен любить труд с самого детства.
Бабуля велела мне полить огурцы из лейки, но мне было некогда этим заниматься. Потому что велосипед у меня был не на ходу и требовалось приложить много труда, чтобы его отладить. Мы с моими друзьями, соседскими мальчишками, собирались прокатиться до Старых Прудов и половить там раков. Я не мог остаться без транспортного средства и тем самым подвести своих друзей. Я так и сказал бабуле: мол, слово надо держать.
Бабуля к меня молодец, она все на свете понимает, но в тот раз отказалась меня понять. Она сказала, что поможет мне отремонтировать велосипед, а я помогу ей полить огурцы.
Я подумал, подумал и решительно сказал, что все сделаю сам - и огурцы полью, и велосипед отремонтирую. Бабушка обрадовалась и убежала в магазин, чтобы купить нам с Колькой конфет и заодно похвастаться своим стареньким подружкам - какой замечательный помощник у нее растет! Я это сам слышал собственными ушами, когда соседские старушки судачили о том - о сем, сидя на лавочке. Они жаловались друг другу на своих безалаберных внуков и что есть силы завидовали Макаровне, то есть моей бабуле. Потому что она своим внуком нахвалиться не может - все-то он у нее исполняет, тут же все делает - только намекни. А вот их собственные огольцы то на велосипедах рассекают по станице, то на Дону пропадают, то от компьютерных игр их и за уши не оттащишь.
Я люблю свою бабулю и не хочу ее разочаровывать, поэтому молча пошел в огород, прихватив с собой жестяную лейку.
Длинные и узкие огуречные грядки извивались по всей протяженности огорода и уходили куда-то в бесконечность. Я подумал, что и всей станицей невозможно съесть такую прорву огурцов, выращенных моей бабушкой. Их жесткие лапчатые листья образовывали три ковровые дорожки темно-зеленого цвета с вкраплениеми жухлых рыжих пятен в тех местах, где огуречные джунгли успели привять под горячим солнышком.
Ясное дело - о походе с друзьями на Старые пруды можно забыть, потому что починить в срок велосипед я не смогу. Ни за что. У меня опустились руки, а объемистая лейка в моих руках показалась мне жалким игрушечным ведерком, наподобие тех, которыми забавляется в песочнице мой маленький братик. Идея! Как хорошо, что я вовремя вспомнил про его существование!
Кольку я отыскал у низенького дощатого загончика с цыплятами. Он был очень занят - пытался накормить их клубникой. Цыплята клубничины клевать клевать не хотели, хотя Колька их изо всех сил уговаривал:
- Кушайте, цыпики, кушайте! В клубнике много витаминов, они для малышей полезны. Чего не едите, я ж вас не манной кашей кормлю!
Я строго сказал своему перепачканному ягодным соком братику:
- Тебе уже целых пять лет, а ты все еще лоботрясничаешь. Цыплят, вон, затерроризировал. Непорядок, брат!
Колька посмотрел на меня снизу вверх своими огромными темно-коричневыми глазами и печально скривил ротик. По всем признакам он готовился зареветь. Мой братец очень не любит, когда его критикуют.
- Хочешь заняться нужной и полезной работой?
Колька энергично закивал головой в знак согласия и раздумал реветь.
- Тогда пошли.
Я повел его к колонке и показал, куда следует ставить лейку - точнехонько под изогнутую трубу, подающую воду. Качнул пару раз ручку.
- А теперь сам.
Колька рванулся к колонке и азартно задергал ручку вверх-вниз, вправо-влево. Он очень обрадовался предоставленному шансу, потому что к колонке его и близко не подпускали. Труба зафыркала и заурчала, из ее узкого горлышка вздыбился фонтан воды и тяжело плюхнулся на наши ноги.
- Поосторожней, брат. Полив - это дело серьезное. Вот так, не торопясь, не дергаясь... Вверх-вниз, вверх-вниз... Вот лейка и полна. Бери ее и неси к огурцам.
Колька ухватился обеими ручонками за дужку наполненной лейки и засеменил вглубь огорода. Наверно, ему было не так уж и легко. Он пыхтел, отдувался и его все время заносило куда-то в сторону. Возле загончика с цыплятами ему стало совсем невмоготу, лейка вырвалась из его объятий и опрокинулась. И, конечно же, упала прямехонько на низенький цыплячий загончик, тут же обрушившийся под ее тяжестью.
Ни о чем плохом не думающие цыплята чирикали и суетились над тарелкой с размоченным хлебом. Вода из лейки хлынула на них и накрыла всех разом, все сметая на своем пути, словно огромная смертоносная волна цунами, внезапно вырвавшаяся из океанских глубин... Конечно, цунами в условиях бабулиного огорода получилось так себе... плохоньким, но маленьким цыплятам и его хватило. Напрасно они пищали, трепыхали своими крохотными крылышками и дергали лапками - всю их веселую и беспечную стайку разметало сокрушительным потоком по загончику. Да и загончика уже не существовало - хрупкие дощечки валялись по земле и там, и сям.
Прилив воды кончился, влага потихоньку начала впитываться в землю, и цыплята опомнились. Истошно клекоча, квохтая, топыря мокрые куцые крылышки, они ринулись сломя голову кто куда. Несколько коротких мгновений - и вот они уже исчезли, скрылись кто где - в грядках клубники, в щелях дровяного сарайчика, в зарослях малины... Только чумазая парочка зазевавшихся ротозеев, жалобно пища, все еще металась у нас под ногами.
У Кольки задрожала нижняя губа, в глазах показались слезы:
- Славик, что же теперь будет? Нам теперь от бабушки попадет, да?
- Почему это - нам? Ведь это ты, а не я уронил лейку!
- Славик, я же не нарочно, я же не хотел! Она сама из рук выпрыгнула!
- Ладно, не реви. Слезами горю не поможешь. Нужно всех цыплят переловить и посадить обратно за решетку.
- Ага. А как?
- Ходи осторожненько и тихонечко по двору, заглядывай во все щели и укромные уголки и зови их: "Цыпа,цыпа, цыпа, цыпа.."
- А как же я их буду звать, если ты велел мне ходить тихонечко?
- Вот тихонечко и зови.
Колька побежал ловить цыплят, а я приступил к восстановлению порушенного загончика. Я скреплял толстой проволокой дощечки, выстругивал ножиком новые взамен расколовшихся, вколачивал их в землю. С огорода доносился Колькин топот и крики:
- Цыпы, цыпы, цыпы! Да куда ж ты побежал? Иди ко мне, куренок!
Я подумал, что несчастным цыплятам сегодня здорово досталось от судьбы - сначала жуткий потоп и крушение их маленького уютного жилища, затем Колькино преследование - такие напасти и взрослому бывалому петуху нелегко перенести.
Тем временем Колькин топот стал приближаться ко мне.
- Ну, что? Поймал хоть одного?
- Поймал... Одну... Вот, погляди.
Он протянул мне сомкнутые грязные ладошки и приоткрыл их. Там сидела и смотрела на меня невозмутимым взглядом толстая серая жаба. Эти рептилии частенько встречаются в зарослях малины, клубники и лопухов. Обитали они и на нашем огороде. Они обкусывали спелые ягоды, что висели пониже, и бабушка на них за это очень сердилась. А мне их было жалко.
- Зачем ты ее приволок?
- Славик, это не лягушечка, это заколдованный цыпленок. Я сам видел, как он скрылся под корытом. Я заглянул туда, а там никого нет, кроме нее. Наверно, цыпленочек со страху в лягушку превратился. Она у нас поживет немножко и обратно перепревратится в цыпика. А если не получится, то ее можно поцеловать - и все будет как в сказке. Помнишь, бабушка нам рассказывала?
Ну что с него, с малявки, взять? В бабушкины сказки до сих пор верит!
И тут заскрипела калитка. Бабушка вернулась...
Мы с Колькой застыли в неимоверном ужасе - я над недовосстановленным загончиком, а братик прижался к моей ноге, так и не выпустив из ладошек заколдованную жабку...
Бабушка еще у калитки начала нас подзывать - точь в точь, как разбежавшихся цыплят:
- А где мои внучатки? А где мои помощнички? А кто у нас сейчас получит шоколадку?
Мы молчали и не откликались на ее зов. Бабушка приближалась.
- А кто у нас бабушкин любимчик? А кто самый-самый... Аххх!!
Бабушка наконец-то увидела весь учиненный разгром и у нее кончились слова. Колька уронил свою жабку и та длинными прыжками ускакала к себе в огород. Как я ей в этот драматический миг завидовал!
- А... а... что тут такое делается? Вы на кого похожи, грязнули несчастные?
Я посмотрел на Кольку - передо мной стояло маленькое грязное чучелко. Он посмотрел на меня. Догадываюсь, что он увидел...
А потом мы втроем отправились на огород искать цыплят. Бедная наша бабулечка чуть в обморок не упала, когда обнаружила - во что превратились ее грядки с огурцами. Колька, оказывается, в поисках цыплят, сокрушил и вытоптал все и всюду. Словно неудержимый смерч, пронесся он по бабушкиным владениям, не пощадив ничего на своем пути.
Обломанные ветки малины торчали среди безжалостно раздавленных Колькиными толстенькими пятками помидорных кустов. Обрывки огуречных плетей и клубничных усиков валялись где ни попадя и даже свисали с молодой абрикосины. Она совсем недавно покрылась крупными и сочными плодами изумительного оранжевого цвета. Я очень любил абрикосы с этого деревца, но теперь они измятой пыльной кучей валялись у его подножия, и только с десяток уцелевших плодов еще каким-то чудом уцелел на самой верхушке.
Я подумал, что сегодня стихийных бедствий с меня вполне достаточно.
Восстановление огорода было решено отложить на завтра, а сейчас нужно было срочно разыскать маленьких беглецов. Мы с бабушкой отправили Кольку смотреть мультфильмы, а сами приступили к поискам цыплят. Бабуля ласково звала: "Цыпоньки мои, цыпляточки, сюда, сюда..." и вытаскивала малышей то из-за поленницы дров, то из-под капустных развесистых листьев, то из кудрявых зарослей морковки.
- Что же ты натворил, Славик? Я ведь тебя просила только огурчики полить, а вы что с Коляшей устроили?
Я вздохнул, набрал в грудь побольше воздуха и сказал:
- Бабушка, прости, пожалуйста. Я ничего плохого делать не собирался, я просто подумал: хорошо, если у тебя будет не один помощник, а сразу два. Ведь Кольку тоже нужно к труду приучать, чтобы не рос лентяем. Я, как старший брат, хотел обучить его нужному и полезному делу. Жаль только, что он таким неумехой оказался недотепистым...
Бабушка мгновенно приободрилась от моей речи:
- Да шут с ним, с огородом! Новый вырастим. У меня же теперь двое помощников вместо одного. То-то Михайловне будет что рассказать - пускай завидует!
Вот и вся история. А одного цыпленка мы так и не досчитались - пропал неизвестно где. Колька до сих пор убежден, что этот цыпленок так и живет где-то под лопухами в лягушачьей шкурке.
И никто его не поцелует