Скелет в моем шкафу. Часть вторая. Зять и теща

ГЛАВА ПЕРВАЯ

   -- Ты можешь завтра приехать? Надо поговорить. --  Голос дочери звучал, как обычно, сухо, по-деловому и без обращения «мама».

   -- Конечно, я приеду! – Варвара обрадовалась неожиданному приглашению.

   Аля звонила не часто, и виделись они редко. Таких близких отношений, как с Максимом, у Вари с дочерью никогда не было. Они с братом были антиподы: улыбчивый Максим ласкался к матери и с детства привык быть с ней откровенным, Аля росла закрытым и своевольным ребенком. Она забивалась в старое кресло с книжкой и с презрением смотрела на «телячьи нежности», расточаемые матерью и Максом друг другу.

   Варе было не по себе, когда она ловила недетский  взгляд дочери исподлобья. Широко поставленные, чуть раскосые зеленовато-янтарные глаза на удлиненном личике делали Варю еще больше похожей на ощетинившегося волчонка, забившегося в свою нору. У Максима всегда было много друзей-приятелей. Аля росла одиночкой, в женскую дружбу не верила и общалась в основном с умными старшеклассниками, которые давно освоили Интернет, смыслили в программировании и годились на то, чтобы быть ее компьютерными гуру.

   В 13 лет Аля потребовала, чтобы ее звали полным именем – Александрой, «буква «р» придает силу» и объявила, что пойдет в мединститут и станет специалистом по томографии и компьютерному обследованию больных. Варвара ее слова всерьез не воспринимала: девчонка--подросток фантазирует, ну и пусть. Училась Аля хорошо, но у нее бывали конфликты с одноклассниками: на малейшую обиду она наносила ответный удар. Она знала слабое место оппонента и умела унизить его язвительным замечанием на потеху всему классу. Ее острого язычка девчонки боялась, а мальчишки уважали Александру и звали полным именем.

   Вскоре Варвара поняла, что у дочери сильный и упорный характер и выбор профессии она сделала вполне осознанно. В старших классах Аля стала ходить на подготовительный курсы в мединститут и на компьютерные курсы для продвинутых пользователей. Максим признавал ее заслуги и авторитет, но сестра держалась с ним холодно, дразня его «мамин хвост».

   Студенткой Александра подрабатывала в больнице, были у нее и свои пациенты, которым она делала на дому массаж. Аля сняла небольшую квартирку, несмотря на протесты матери, и сама ее оплачивала. Варя понимала, что теперь она никак не сможет контролировать дочь, да и видеться они будут раз в год по обещанью. «У меня есть цель, и я не собираюсь тратить время на глупости!» -- однажды изрекла Александра, отказавшись придти на семейный обед в воскресенье. Действительно, у дочери был расписан весь день: учеба, работа, занятия йогой и английским языком.

   Варвара могла быть спокойна, что Аля не собьется с пути, но ее расстраивала холодность и отстраненность дочери, которая никогда не советовалась с матерью, принимая важные решения, и только ставила ее перед фактом. Так, однажды Александра объявила, что выходит замуж за врача, которого зовут Георгий.

   -- Когда ты приведешь его познакомиться со мной и Максимом? – спросила Варвара,  приятно удивленная, что сверхделовая и занятая дочка нашла время для устройства личной жизни.

   -- А это обязательно? – недовольно спросила Аля. – Понравится он тебе или нет, неважно:  жить с тобой вместе мы никогда не будем. Его зовут Георгий, он старше меня на восемь лет. Хороший специалист, хирург-онколог.

   -- Вы вместе работаете?

   -- Еще чего не хватало! Я категорически против того, чтобы муж и жена работали вместе, это всегда чревато  и вызывает нездоровое любопытство коллег. Ладно, мы ненадолго зайдем с Георгием как-нибудь на днях.

  Будущий зять Варваре очень понравился: импозантный, рано поседевший мужчина,  приятный собеседник, а главное – хороший специалист. Он проявил интерес к творчеству тещи и попросил у нее почитать последний роман писательницы, на что у Али никогда не хватало времени. Было ясно, что у Георга, как звали его близкие, характер мягкий и уступчивый, и лидером в семье будет Александра. Дочка говорила о будущем браке скупо и трезво, без тени романтики, и Варя сообразила, что она позволяет Георгу себя любить и выходит замуж по трезвому расчету. Что ж, может быть, это и неплохо, подумала Варвара. Сама она жила страстями,  вот и осталась в одиночестве.

  В разговоре с Георгием выяснилось, что молодые собираются купить комфортабельную квартиру и сейчас как раз подыскивают подходящий вариант. Варя была уязвлена, что дочь ничего не сказала ей о своих планах. С зятем у нее сложились хорошие отношения, и Варвара видела, что он с удовольствием приходил бы почаще к теще на пироги, если бы Аля не лимитировала эти встречи. Правда, с замужеством она стала более женственной и немного смягчилась, но все равно Варя всегда ощущала незримую стену, которую дочь возвела между ними. 

   И потому писательницу обрадовало неожиданное приглашение в гости к дочери. «Может быть, Аля ждет ребенка и хочет со мной об этом поговорить? Пора уже, а то дочь со своими карьерными устремлениями не торопиться  рожать,  а ведь ей уже  под тридцать!» -- подумала Варвара.

   Она стала гораздо реже бывать у сына, хотя отчаянно скучала по нему и Алисе. Прошло полтора года с того летнего инцидента с пропажей ребенка. Варваре пришлось переосмыслить свои отношения с сыном и невесткой и она ясно поняла, что если не хочет испортить семейную жизнь Макса, должна ограничить общение с ним. Стася всегда будет ревновать его к матери, изменить это Варвара не в силах – значит, надо меняться самой.

   Задевало Варю, что сын как будто и не заметил перемену в их отношениях: теперь долгие задушевные беседы случались нечасто и только на территории писательницы. Максиму этого, как оказалось, вполне хватало. Он перестал приглашать мать в Юрмалу, сказав лишь однажды, что это и ее дом и она всегда может туда приехать на любой срок. Однако Варя прекрасно понимала, что это лишь вежливость, а на самом деле она, как ни крути, тот самый «третий лишний» в семье сына. И Максиму с его напряженным бизнесом совсем ни к чему разбираться еще и в сложных отношениях матери с женой. Варя знала, что  большая ошибка ставить мужчину перед таким выбором – мать или жена. Да и как говаривала мудрая Варина бабушка, «Ночная кукушка дневную перекукует».
   

ГЛАВА ВТОРАЯ

   Пока Аля готовила кофе, Варя жадно разглядывала дочь, но округлившегося животика не заметила. Интуиция между тем подсказывала ей, что разговор пойдет именно об этом: Аля, как обычно, поставит ее перед фактом. Когда Варвара пыталась говорить на тему будущих детей с дочкой, Александра хмурилась и отмахивалась: «В этом году я должна попасть на стажировку в Англию, это для меня важнее! И вообще, мы как-нибудь с Георгием сами решим, когда стать родителями».

   Поставив перед матерью чашку с кофе и вазочку с печеньем, Аля села напротив. Она была в джинсах и нежно-голубом тонком джемпере. Длинные, каштановые, как у матери волосы, гладко зачесаны и перехвачены лентой в «конский хвост». Алю нельзя было назвать красивой, но ее слегка ассиметричное лицо с высокими скулами и необычного цвета глазами, казавшимися в зависимости от освещения то золотистыми, то зелеными, притягивало взгляд. Она почти не пользовалась косметикой, лишь слегка подчеркивая разрез диковатых, «волчьих» глаз.

  Они молча пили кофе. Варя ждала, когда же дочь заговорит.

   -- Я беременна. Срок – два месяца, -- отчеканила Аля ничего не выражающим голосом.

  -- Я так рада, доченька, поздравляю! Наконец-то. Георгий, наверное, счастлив? – Варя не сдерживала бурной радости и потянулась поцеловать Алю.

 -- Подожди ты со своими эмоциями. – Аля поморщилась и отстранилась. Ее всегда раздражала открытость и эмоциональность матери. Она достала из ящика стола пачку сигарет и не спеша закурила.

   -- Аля, ты разве куришь? В твоем положении? … -- ахнула Варвара.

   -- Я курю с семнадцати лет, мама, со второго курса. Несколько раз бросала, занимаясь йогой, не курила по году и больше. И сейчас, конечно, буду бросать, но не сегодня, уж извини. Ты считаешь себя проницательным «душеведом», но на самом деле обо мне почти ничего не знаешь. Дело в том, что ребенок не от Георгия.

   -- Как?! – опешила Варя.

   -- Вот так. У меня был любовник. Он какое-то время работал в нашей клинике волонтером-медбратом. Предложил мне курс массажа – у меня как раз спина побаливала от долгого сидения за компьютером. Руки у него оказались волшебные … В общем, мы стали любовниками, я решила, что это будет кратковременный роман. Собственно, я уже с ним порвала, но он не хочет оставить меня в покое. Ладно, с этим я справлюсь. Проблема в другом. Я бы ни за что не призналась Георгию, что ребенок не от него, но, боюсь, эта ложь во спасение не пройдет. Мы уже три месяца не спим вместе, а врать о сроке беременности медику глупо и бессмысленно.

   Аля аккуратно затушила сигарету в пепельнице и включила вытяжку. Она сидела очень прямо и смотрела на мать, не отводя глаз, без малейшего смущения. Если бы дочь не решилась впервые закурить в ее присутствии,  Варя ни за что бы не подумала, что Аля на грани нервного срыва.

   -- Для чего ты мне все это рассказала? Как я понимаю, ты уже приняла решение рожать и правильно сделала. Но ты меня шокировала, не скрою …

   -- Ты хочешь спросить, как это я, такая умная и предусмотрительная, могла забеременеть от почти случайного любовника? Раз уж сегодня день откровений для тебя, так знай, что я сделала первый аборт в девятнадцать лет, и гинеколог мне сказал, что забеременеть я уже не смогу. Я лечилась, конечно, но мы с Георгием вместе уже не один год,  не предохранялись все это время и я не беременела. Ему, естественно, ничего о своих проблемах не говорила, он даже был склонен винить себя, думая, что я-то здорова. Почему я завела любовника?  Это слишком долгий разговор, и тебе ни к чему знать нюансы наших с Георгом отношений. Разводиться с ним я не собираюсь, да и лучше чем, он, отца у ребенка не будет.

  Варя молча смотрела на дочь. Она не могла поверить, что ее разумная и прагматичная дочь, могла, как обычная глупая девчонка, забеременеть в 19 лет, сделать  аборт, и пыталась как-то осмыслить новую информацию.

   -- А ты думала, мама, что я твердокаменная и не способна влюбиться? А я вот в 18 лет втюхалась, как все нормальные девчонки! Тем более, что в семье чувствовала себя всегда одинокой и нелюбимой. А тут появился парень, привязавший меня своей нежностью. И я потеряла голову – ненадолго, но это хватило, чтобы залететь.

   --  Алечка, детка, что ты такое говоришь! Я всегда любила тебя, но ты не позволяла мне проявить свои чувства,  ты дичилась, замыкалась в себе …

  -- Потому что ты всю свою любовь отдала Максиму. В него ты верила, им восхищалась, а я была Золушкой на вашем балу. Ты забыла, мама, как хвалила его за малейшие успехи и не замечала моих. Помню, как я поделилась с тобой, что хочу стать специалистом по компьютерной томографии, а ты рассмеялась в ответ! А вот детские фантазии Максима ты принимала всерьез и слушала как откровения. Все, чего я в жизни добилась, -- это вопреки твоему неверию и нелюбви. Я хотела доказать тебе и брату, что ничем не хуже вас, что я тоже могу быть успешной. Ладно, хватит, я не хочу тебе упрекать,  чтобы наш разговор не перешел в выяснение отношений.

   Аля достала из пачки еще одну сигарету , повертела ее в руках, но не закурила.

   -- Аля, мне очень жаль, что у тебя такие грустные воспоминания детства. Я  растила вас одна и старалась дать все, что в моих силах, я не думала … Ты не справедлива ко мне!

  -- Мама, хватит, проехали. Есть вещи, на которые мы всегда будем смотреть по-разному. Вопрос в том, признаться ли Георгию в измене, или не наносить ему этот удар? Он очень хочет ребенка и, возможно, не станет заниматься подсчетами срока моей беременности. По крайней мере, можно попытаться для общего блага. И даже если он поймет, что ребенок не от него, выяснять ничего не будет, я уверена. Но есть все же вероятность, что он решится на разрыв, а это совершенно не входит в мои планы: у ребенка должен быть отец.

   Варя молчала. Она понимала, что подвигнуть Алю на такую запредельную откровенность могло только отчаянное положение, в котором она оказалась и растерянность, совершенно ей не свойственная. Впрочем, как оказалось, она совсем не знала свою дочь и защитную маску принимала за сущность. Ей вдруг стало до слез жалко Алю, которой она не сумела дать самого необходимого в жизни: чувства защищенности материнской любовью. А сейчас было безнадежно поздно. А может быть, нет?  Ведь в трудную минуту дочь обратилась именно  к ней …

   -- Не знаю, что тебе сказать, доченька. Ты всегда была правдивой и прямой, и я представляю, как трудно будет солгать Георгу. И жить с этой ложью всю оставшуюся жизнь. С другой стороны, может быть, лучше ему не знать правды … Чем дольше ты будешь скрывать свою беременность, тем подозрительней все это будет выглядеть, так что тянуть с этим нельзя. Надо хорошенько все обдумать и на что-то решиться. Сейчас я не готова дать тебе совет, как поступить.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Варвара осталась у дочери погостить на несколько дней. Александра впервые спросила ее совета, и писательница надеялась, что сможет поддержать дочь в трудной ситуации и это их сблизит. Но на следующее утро Аля была замкнута, почти не разговаривала с матерью, и Варя почувствовала, что она жалеет о своей откровенности и ругает себя за минутную слабость.

   Когда Аля уехала на работу, Варя загрузила грязные тарелки и чашки в посудомоечную машину, привела себя в порядок, позвонила Максиму просто, чтобы услышать его голос и узнать, что у них все в порядке. «Мамуля, я тебе вчера несколько раз пытался дозвониться, но ты не брала мобильник. Что-то случилось? Как там Аля?» Варвара уверила сына, что все хорошо. Ему не нужно знать о проблемах сестры, она сама скажет брату, что ждет ребенка, когда сочтет нужным. Ласковый голос сына моментально поднял настроение писательнице. «Неужели я действительно больше люблю Максима? Да нет, просто с ним легко, а с Асей всегда какой-то напряг!».

   Варя включила переносной компьютер, с которым не расставалась, и попыталась работать, но в голове крутилась одна мысль: как помочь дочери. Если она сможет дать Асе умный и правильный совет, она это оценит, и все изменится в их отношениях. Воображение рисовало писательнице большой круглый стол, за которым собралась вся ее семья. Во главе стола она, Варвара, моложавая, нарядная, успешная, любимая не только своими детьми, но и невесткой с зятем. Аля мягко улыбается матери и брату, Стася заразительно хохочет, Георг влюбленно смотрит на маленького сына, а подросшая Алиса пытается стащить со стола конфету …

   Георг вчера поздно пришел с работы усталый, но теще обрадовался, расцеловал, оживился и предложил выпить коньячку или виски. Варя с удовольствием пригубила  крепкий золотистый напиток, согревая ладонью бокал. Аля молча сидела с ними рядом. Георг рассказал, что у него был трудный, но хороший день: операция, в исходе которой он не был уверен, прошла удачно.

   Пациентку, красивую сорокалетнюю женщину, отказались оперировать в клинике Петербурга, куда она обратилась к знаменитому профессору-онкологу: момент упущен, сказали ей. Профессор не брался за рискованные случаи, блюдя свою репутацию. Женщина в отчаянии вернулась в Ригу и стала собирать деньги, чтобы оплатить лечение в Израиле, но по рекомендации приятельницы, которую с тем же диагнозом прооперировал год назад Георг, пришла в онкологический центр.

   -- Конечно, сейчас рано говорить об излечении, но все оказалось лучше, чем я мог себе представить. Во всяком случае, жизнь моей пациентки я продлил на несколько лет, а главное, она теперь психологически настроена на борьбу, а пришла ко мне в глубокой депрессии. Кстати, чуть не забыл: у меня в сумке ее подарок – дорогущий коньяк.

  Георг вышел в прихожую, вынул из цилиндрической упаковки бутылку и свернутый вдвое конверт. Достал из него открытку со словами благодарности и несколько купюр.

   -- Ничего себе! Тут куча евро, а точнее две тысячи. Вот чудачка! Спросила, как меня отблагодарить, я ей в шутку сказал, что беру взятки не борзыми щенками, а коньяком, так она умудрилась запихнуть деньги в упаковку! Это она на лечение в Израиле собирала, наверное, в долги залезла … Пожалуй, завтра верну ей конверт.

   -- Даже не думай, -- моментально отреагировала Аля. – Человек тебя благодарит, как может, от чистого сердца, а ты работаешь за копейки, делаешь сложнейшие операции и будешь из себя бессребреника изображать! При такой работе нужен полноценный отдых, хорошее питание, словом – деньги, на которые все это можно купить.

   -- Аленька, мы с тобой не раз обсуждали этот щекотливый вопрос. Ты же сама не берешь деньги с пациентов …

  -- Мне их просто не дают -- ты же знаешь, что пациент обычно благодарит лечащего врача и хирурга. Мы с тобой честно вкалываем, вне зависимости от того, благодарят ли нас пациенты, и подарков не вымогаем. Пока у нас в стране нет серьезной системы  обязательной страховой медицины, а врачам платят гроши, не вижу ничего криминального в том, чтобы принять благодарность в конверте. Нам, между прочим, еще платить и платить кредит за квартиру.

   -- Действительно, Георг, не стоит обижать пациентку, возвращая ей подарок, -- сказала Варвара. – Разве что она действительно сама нуждается в деньгах …

   -- Она не нуждается, -- перебила ее Александра. – Ты ведь мне говорил  Георг, что у этой дамы своя туристическая фирма.

   -- Да, но сейчас в туристическом бизнесе большие проблемы.

   -- А у кого их нет? В медицине они просто катастрофические!

   -- Давайте лучше выпьем за здоровье этой дамы и за Георга! – предложила Варя. – Он сегодня совершил чудо, вернул человеку жизнь.

   Ася поморщилась от пафосного тоста матери, но пригубила вина.

   Вспоминая вчерашний ужин, зятя, который оживленно рассказывал об удачной операции, Варя про себя отметила, что Георг выглядит уставшим и подавленным. «Ничего удивительного: работа его изматывает, отношения с Алей напрягают. Если они уже несколько месяцев спят в разных постелях, дело плохо», - подумалось Варе.

   Вечером, после ужина, писательница уединилась с дочерью в ее комнате. Уютно устроилась на диване с книгой, Аля же села к компьютеру.

   -- Мне надо еще поработать. Я скоро закончу, тогда поговорим, если тебе есть что мне сказать, -- сухо произнесла Аля. – А еще лучше сделаем вид, что никакого разговора между нами вчера не было. Я сама разберусь со своими проблемами.

   «Бедная, бедная моя дочь. Я и не представляла, что она так ранима. Даже передо мной -- а может, особенно передо мной! -- боится показаться слабой», -- подумала Варя.

   Через час Аля выключила компьютер, достала сигарету и закурила.

   -- Помнишь, мама, однажды  Максим пришел из школы и рассказал, как на уроке литературы ему пришлось выкручиваться, рассказывая о романе «Анна Каренина», который он не читал? Помнишь, как ты на это отреагировала?

   -- Конечно, нет, Алечка, это было так давно …

   -- Ты сказала., глядя на сыночка влюбленными глазами: «Макс, ты со своим обаянием даже врага в друга превратишь, все девчонки будут твои!  А вот Алечку Бог обидел: она у нас дурнушка, да еще и некоммуникабельная, так что принц ей не светит …»

  -- Если я так и сказала, то это была всего лишь неудачная шутка!

   -- Нет, мама, у тебя вырвалось то, что ты на самом деле думала. Ты только не поняла, что значат твои слова для девчонки-подростка! А я заработала огромный комплекс неполноценности, вот почему и превратилась в легкую добычу первого же парня, который обратил на меня внимание. Моя сексуальность еще дремала, но я стала с ним спать только потому, что он этого хотел, чтобы почувствовать себя желанной. А потом был этот дурацкий аборт, приговор врачей, мучительное лечение …

   -- Выходит, это я виновата во всех твоих неприятностях.

   -- Кое в чем ты действительно виновата. Ты и брата сделала почти моим врагом, я ненавидела Макса из-за того, что ты его слишком сильно любила и всегда ставила мне в пример. Слава Богу, что у меня хватило мозгов понять: если  стану классным специалистом, то верну веру в себя. С каким трудом я поднимала свою самооценку! Спасибо Георгу – благодаря ему я почувствовала себя не просто желанной, а любимой женщиной. Как видишь, ты ошиблась и тут: принц мимо меня не прошел.

   -- Оказывается, Аля, ты меня вызвала не для того, чтобы посоветоваться, а чтобы предъявить кучу претензий. Ну что ж, прости, что была тебе плохой матерью. Слава Богу, не до конца испортила твою жизнь: у тебя престижная работа, любящий муж. И уж если с таким замечательным мужем у тебя серьезные проблемы, то тут моей вины нет!

   Варя замолчала, чувствуя, что завелась и перешла на повышенный тон. Она уже жалела, что не уехала вчера домой. Всю жизнь дочь жила, как считала нужным, пусть и дальше сама справляется со своими проблемами. Близкими людьми они не будут никогда, не надо тешить себя иллюзиями.

  Аля потушила сигарету.

   --  Если хочешь, оставайся ночевать, а я пойду лягу. Хочу выспаться.

   Варе не оставалось ничего другого, как выйти из дочкиной комнаты. Было уже поздно, но она решила вызвать такси и уехать домой. В гостиной сидел Георг с  початой бутылкой коньяка. Его способность глубоко погружаться в себя, ничего не замечая вокруг, и мгновенно выходить из этого состояния, была удивительна. Вот и теперь, почувствовав на своем плече руку тещи, Георг как будто в долю секунду преодолел тысячи разделявших их километров, и тепло улыбнулся ей. Вместо отрешенной маски с глубокими складками у рта на нее смотрело живое милое  лицо зятя.

   -- Куда это вы на ночь глядя собрались, Варвара? Оставайтесь, мы еще с вами не обсудили ваш последний роман,  я хочу поделиться впечатлениями, если вам это интересно.

   Поколебавшись минуту, Варя согласилась.

  -- Только давай перенесем этот разговор на завтра, Георг. У  тебя усталый вид, а завтра, небось опять операция?

   -- Будь по-вашему, Варя, пойду спать. Спокойной вам ночи!

Улыбка на лице зятя угасла, и оно опять превратилось в маску скорби. Он быстро отвернулся от Варвары, взял бутылку с остатками коньяка и ушел в свою комнату.

   Варя пошла к себе, зажгла свечу , включила программу «Классика» по радио и еще долго сидела, думая о дочери, зяте и о том, какое решение примет Аля. 2-ая симфония Рахманинова еще звучала в ушах, когда она стелила себе постель и куталась в пушистый плед. Как обычно, классическая музыка вносила в душу гармонию и примиряла с собственным несовершенством. «Я не должна обижаться на Асю. Когда ей плохо, она закрывается ото всех колючками и не замечает, что царапает ими близких. Хорошо, что она выговорилась о своих детских обидах. Утра вечера мудренее, завтра мы поговорим с ней спокойнее, и она придет к какому-то решению».

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   На утро Варя мирно выпила кофе с дочерью. Аля быстро встала из-за стола, предупредив, что вернется поздно.

   -- Не волнуйся, Аля, мне скучать не придется. Я тоже поработаю, а когда придет Георг, поужинаем с ним вместе, я что-нибудь приготовлю.

   -- Только прошу тебя не обсуждать с ним наши отношения и не задавать лишних вопросов!

   --  Ты могла бы этого и не говорить, можешь быть спокойна. Между прочим,  Георг хотел поделиться впечатлениями о моей последней книге.

   -- Я и забыла, что он поклонник твоего таланта! – в голосе Аси звучала ирония, но Варя сделала вид, что не заметила этого.

  День пролетел быстро. Варе удалось написать новую главу и выправить уже написанное. Закончив работу, она ответила на сообщения электронной почты и села с книгой на диван. Не читалось. Почему-то вспомнилось, как год назад она тоже была у дочери в гостях и так же сидела с книжкой, когда с работы вернулся Георг. Она разу поняла: что-то случилось. Зять, в отличие от дочери, был человек открытый, эмоциональный, у него все было на лице написано. Потухший взгляд, опущенные уголки рта.

   -- Георг, ты чем-то расстроен?

   Зять не раздеваясь молча подошел к бару, достал бутылку водки и  сделал несколько глотков.

   - Да что случилось? Давай-ка разденься, умойся, я пока накрою на стол, тогда и поговорим.

   Варя обняла зятя и как ребенка повела его в прихожую,  расстегнула молнию куртки. Георг послушно разделся и прошел в ванную. Когда он вернулся, с мокрыми после душа волосами, и все так же молча сел к столу, Варя накладывала на тарелки жаркое из индейки. Мясо она привезла с собой, замариновала в соусе, рецепт которого нашла в Интернете, и запекла в духовке с овощами.

   -- Попробуй, Георг,  это должно быть вкусно. Или сначала по рюмочке?..

   Георг налил себе водку, а для тещи достал бутылку коньяк. Он помнил, что «беленькую» она не пьет – всегда был внимательным к Варе. Когда бутылка водки наполовину опустела, Георг слегка захмелел и стал менее напряженным, лицо у него разгладилось и порозовело. Зять снова стал улыбчивым и обаятельным.

   -- Индейка просто чудо, Варенька! Ты талантлива во всем – вот что значит творческий человек. Что это за дивный соус?

   -- Это такой маринад с горчицей, перцем, оливковым маслом и, представь себе, - медом, в котором я держала мясо часа два до жарки. Я рада, что тебе понравилось. Ешь, пока жаркое горячее, а потом поговорим.

   Вкусная горячая еда и алкоголь сделали свое дело,  Георг расслабился и стал  рассказывать.

   -- Когда я сегодня закончил оперировать, пошел в здание поликлиники, где обычно консультирую пациентов. Среди них была женщина лет пятидесяти по фамилия Швецова. Пришла на консультацию по поводу мастопатии. Я посмотрел результаты обследования, сам, конечно, пропальпировал грудь, и успокоил ее, что операция не нужна. Она вышла, я стал делать запись о консультации в ее карточке, как вдруг обнаружил спрятанный среди анализов конверт. Я его даже не успел открыть, как вдруг в кабинет неожиданно вошел наш главврач. И сказал, отводя глаза -- у нас с ним прекрасные отношения, он меня всегда ценил -- что пациентка Швецова пожаловалась ему, будто я вымогал у нее пятьсот  латов на операцию и что деньги она оставила у меня на столе …

   -- Но ведь этой Швецовой операция не нужна, о каких деньгах может идти  речь?

   -- Я так и сказал, но тут пригласили эту даму и она показала на конверт, который был засунут в ее медицинскую карточку. Я пытался объяснить, что ни о каких деньгах речи не было и я только что обнаружил конверт. Однако мой шеф сказал, что вынужден провести служебное расследование: пациентка готова пойти в полицию, и на карту поставлена репутация всего онкологического центра. Ясно, что меня подставили. Эту женщину надоумили подложить мне конверт с деньгами,  и я, кажется, знаю, чьих рук это дело …

   -- Кто-то из коллег или обиженных пациентов?

   -- С пациентами у меня конфликтов не было. А вот коллеги … Понимаешь, сейчас в медицине катастрофическое положение, ну ты знаешь. Об этом постоянно пишет пресса, финансирование больниц урезали до минимума, врачей сокращают. У нас такие же проблемы. Теперь, когда онкологические больные должны платить за пребывание в стационаре, все равно многие готовы отдать последние деньги хирургу, если он берется оперировать. И коллеги мои не отказываются, учитывая смехотворные зарплаты. Как говорится, не пойман – не вор. Но уж если поймают – берегись! После того, как наш президент признался, что будучи оперирующим травматологом, принимал подарки от пациентов, о чем сожалеет, сверху дали команду начать борьбу со взятками. Наш главврач устроил собрание и предупредил, что попавшиеся на взятках вылетят с работы моментально.

   -- Ты говоришь, у вас с шефом хорошие отношения, ты столько лет работаешь, попробуй поговорить с ним с глазу на глаз, все спокойно объяснить.

   -- Да пойми ты, что он прежде всего боится потерять свое кресло и сделает все, чтобы избежать огласки! Уволит меня, лишь бы дама не поднимала скандала.

   -- Кто же тебя подставил, как ты думаешь?

   -- Есть у нас такой хирург, Интс Пантелеевс – у него отец русский, отсюда и фамилия, которая его очень огорчает. Пренеприятный тип, очень амбициозный но главное, хирург весьма посредственный. У него были неудачные операции, и наш главный перевел его временно работать в поликлинику. Кунгс не оперирует вот уже четыре месяца и соответственно не получает конвертов, да и по самолюбию его нанесен чувствительный удар. Как же, он ведь стажировался в Канаде, весь такой из себя холеный и самоуверенный, собирался переходить в частную клинику, где оперируют иностранцев. Видишь ли, в Латвии врачи-бизнесмены создали Центр медицинского туризма, чтобы привлечь иностранцев менее крутыми, чем у них на родине, ценами на медицинские услуги. А тут у Пантелеевса такой обвал -- он утратил статус оперирующего врача, который  надо вернуть любой ценой, даже ценой подлости. Я нутром чую, что провокация от него исходит, он мне всегда завидовал.

    - Послушай, Георг, не расстраивайся так, я уверена, что это можно как-то уладить, надо только подумать, как. Правда на твоей стороне, а провокация слеплена грубо – не успела дамочка выйти от тебя, как главврач уже был в курсе. Непонятно только, когда она успела сунуть конверт в свою медицинскую карту?

   - А она с ней пришла –  хотя вообще-то у нас карточки пациентам на руки в регистратуре не дают. Видимо, Пантелеевс позаботился об этом заранее …

   -- А ты сходи в регистратуру, устрой им скандал и выясни, кто выдал пациентке Швецовой карточку на руки. Может быть, мне стоит встретиться с этой дамой и попытаться выяснить, кто ее толкнул на эту авантюру? Я чисто по-женски скорее найду с ней общий язык.

   -- Спасибо тебе, Варя, за поддержку, но вряд ли она пойдет на попятный. А в регистратуру я обязательно схожу, это хорошая идея!

   -- Если выяснится, что карточку для Швецовой взял Пантелеевс, это будет серьезным аргументом в твою пользу – ясно, что конверт тогда и подложили. Надо мне познакомиться под каким-то предлогом с этой Швецовой и в зависимости от того, что она собой представляет, припугнуть ее или по-хорошему уломать сказать правду. Где-то я ее фамилию слышала, вспомнить бы где – может, у нас есть общие знакомые … Ты с Алей собираешься поделиться своей проблемой? Может, она что-то подскажет – три головы лучше, чем две.

   - Не уверен, что стоит ее напрягать. Она и так в последнее время какая-то дерганая, работает много, устает.

   -- А ты не устаешь?  Для того и близкий человек, чтобы с ним поделиться.

   Георг замялся. Ему не хотелось впутывать тещу еще и в свои отношения с женой, и он промолчал. Варя тоже не стала развивать эту тему, помня о своем обещании Александре. Ее вдруг осенило: Швецов – это же фамилия Кости! Того молодого человека из Юрмалы,  с которым у Вари был кратковременный летний роман. Надо ему позвонить:  вдруг эта дама с конвертом – его родственница?  Она достала из сумочки свой мобильник. Телефон Кости еще оставался в записной книжке.

    -- Я слушаю. – Голос Кости звучал сухо и официально.

   -- Костя, это Варвара. У меня к тебе важное дело. Ты не мог бы со мной встретиться?

   Несколько секунд молчания. Костя явно колебался.

   -- А по телефону ты не можешь сказать, что случилось и почему ты вдруг вспомнила обо мне?

   -- Это не телефонный разговор.

   -- Хорошо. Тогда давай завтра встретимся в Дзинтари у концертного зала. Я в том районе буду по делу и к 12 освобожусь.


ГЛАВА ПЯТАЯ

   Варя закрыла книжку и стал вспоминать, как на следующее утро поехала на электричке в Юрмалу, вышла в Булдури и шла пешком по пляжу, подставив лицо ветру. Осенний пляж был пустынным, изредка попадались мамы с колясками и отдыхающие из санатория «Белоруссия», совершавшие свой моцион и кормившие крикливых чаек.

  У концертного зала было пусто, на стенде еще висели последние афиши сезона с поднадоевшими лицами Баскова и Галкина. Костя подошел неслышно. Варя обернулась и протянула ему руку. Она привыкла видеть его в шортах и майке,  в кожаной куртке и кепке он показался ей совсем другим. Губы плотно сжаты, голубые глаза льдисто сверкают из-под густых  темных бровей. Ни тени улыбки.

   Они молча пошли по Йомас до первого кафе, куда Костя жестом пригласил писательницу зайти. Заказал две чашки кофе.

   -- Хочешь пирожное или булочку? А может, салат?

   Варя отказалась. Так же молча выпили кофе. Костя был таким чужим и отстраненным, что начать разговор Варя не решалась. Наконец спросила:

   -- Как твои дела, как работа?

  -- Пищевые добавки уже не пользуются спросом,  заработки стали мизерными, так что я ушел из этого бизнеса. Встретил бывшего одноклассника, и он взял меня в свою фирму. Теперь много езжу в командировки в Россию и на Украину, ты меня случайно застала в Риге. Как твой последний роман? Я  имею в виду книгу …

   Варвара сделала вид, что не поняла тонкой иронии Кости, уверенного, что она обзавелась новым любовником.

   -- Никак не могу закончить – семейные неурядицы. У моего зятя, замечательного хирурга-онколога, неприятности. Скажи, пожалуйста, кто-то из твоих родственниц по фамилии «Швецова» не обращался в онкологический центр в последнее время?

   -- Мама давно уже страдает мастопатией, к тому же она страшно мнительная и всю жизнь боится рака – ее старшая сестра умерла от злокачественной опухоли груди. Недавно она мне говорила, что что нашла врача в Онкологическом центре, который предложил ей какое-то американское чудодейственное средство от мастопатии, очень дорогое. Я пообещал, что помогу деньгами: на новом месте я неплохо зарабатываю.

   -- А как фамилия врача, который пообещал ей это лекарство?

   -- Я не спрашивал, не знаю. Главное, чтобы препарат этот ей помог и она успокоилась, а то  у нее все разговоры только о том, что скоро ее похоронят.

   -- Это канцерофобия, ею страдает немало людей, и на этом страхе недобросовестные врачи делают свой бизнес. Я тебя очень прошу, Костя, помоги мне! Узнай у мамы фамилию этого врача. Есть основания думать, что именно он подставил моего зятя.   

   Костя довольно долго говорил по мобильнику.

   -- Хорошо, мама, я все понял, не повторяй десять раз одно и то же. Я тебе перезвоню или заеду вечером, пока.

   -- Ну что она сказала? – нетерпеливо спросила Варя.

  -- Фамилия врача Пантелеев. Мама оказала ему какую-то услугу, и он пообещал достать ей лекарство за полцены – 500 долларов. Такую сумму я смогу ей дать. А в чем дело?

  -- Я так и знала! А теперь слушай. Мой зять – настоящий профессионал, и он уверяет, что нет никакого чудодейственного средства от мастопатии, которая действительно иногда трансформируется в рак молочной железы. Только регулярный медицинский контроль. А этого сукиного сына Пантелеевса  перевели работать в поликлинику и лишили права оперировать в онкоцентре, где он вымогал взятки у больных. Тогда он нашел другой способ заработать, распространяя среди пациентов втридорога якобы чудодейственные препараты. Заодно решил скомпрометировать своего коллегу, моего зятя, на место которого в отделении он метит.

   Костя усмехнулся:

   - Каждый борется за свое место под солнцем как умеет. Спасибо, что предупредила, а то выбросил бы деньги на ветер.

  -- Слушай дальше. Этот Пантелеевс предложил твоей маме продать лекарство  за полцены, если она согласится записаться на консультацию к моему зятю и положил в ее медицинскую карточку конверт с деньгами. Якобы надо помочь вывести на чистую воду врача-взяточника. А потом Пантелеевс пошел к главврачу и сообщил, что моя зять вымогал у его пациентки деньги за операцию, которая ей не нужна, и  бедная женщина в истерике. Получается, Георгий не только взяточник, но и преступник, готовый положить пациента под нож. Теперь порядочному человеку и прекрасному хирургу грозит увольнение! Костя, я не осуждаю твою мать: Пантелеевс сыграл на ее канцерофобии и втянул в свои грязные делишки, но я тебя умоляю: давай вместе поедем к ней и попросим рассказать, как все было на самом деле.

   -- Ну, ладно, давай съездим … А это срочно?

   -- Очень! Промедление смерти подобно.

    -- Тогда я сейчас перезвоню матери и договорюсь. Она живет в Риге, в Иманте.

   Через несколько минут Костя и Варя уже ехали в его машине в город. Его мать жила в тихом спальном районе, самом близком к Юрмале. Дверь им открыла крашеная молодящаяся блондинка в длинном шелковом кимоно с драконами. Костя познакомил их:

   -- Это известная писательница Варвара Доброхотова, а это моя мама Надежда.

   Надежда сделала большие глаза и захлопала густо накрашенными ресницами:

    - Не может быть! Мне сын недавно подарил на день рождения целых три ваших книги, я их уже все прочитала. Вы мне подпишите?

   -- С удовольствием, Надежда, а когда выйдет мой новый роман, приглашу вас на презентацию и подарю авторский экземпляр.

   -- Это будет замечательно! Да вы проходите, я сейчас чай поставлю, а может, борщ разогреть? – засуетилась хозяйка.

  -- Мама, ничего не надо, я спешу, а у Варвары к тебе серьезный разговор. Ты должна ей помочь.

  -- О, я с превеликим удовольствием, чем смогу! А вы, Варя, такая красивая и еще молодая женщина, я даже не ожидала … Думала, известная писательница Доброхотова – пожилая мудрая дама.

   -- Вы, Наденька, тоже прекрасно выглядите, - ответила Варвара комплиментом на комплимент.

   -- Ой, что вы! Я так постарела в последнее время, я же тяжело больна, у меня предраковое заболевание, мне жить осталось совсем немного. Прошу Костю жениться поскорее и подарить мне внука или внучку, а он мать не слушает …

   -- Надя, я вас очень хорошо понимаю. А просьба моя вот в чем.

   И Варя повторила все, что уже рассказала Косте.

  -- Не может быть! Этот Пантелеев такой приличный человек, интересный мужчина … Он мне сказал, что – уж простите – ваш зять вымогает деньги у пациентов на операции, которые им не нужны, и что он считает свои долгом избавить онкоцентр от такого нечистоплотного медика. Ой, я теперь даже не знаю, кому верить …

   Надежда подошла к зеркалу и стала нервно поправлять свои кудри.

   -- Но ведь мой зять не вымогал у вас деньги, а напротив, успокоил, что операция вам не нужна.

  -- Ну да. Но Пантелеевс уверял, что он у каждого второго пациента берет деньги, вот и попросил помочь разоблачить взяточника. Вы поймите, что мне необходим препарат, который наконец избавит меня от страха перед раком, платить 1000 долларов я не в состоянии, а он мне такую скидку сделал!

   -- Я сегодня же найду информацию об этом препарате в справочнике врача и вам покажу. Уверена, что он не вылечивает мастопатию, а только служит для профилактики и стоит наверняка в несколько раз дешевле, чем уверяет Пантелеевс! Мой зять может выписать рецепт на это лекарство, и вам не придется переплачивать и быть кому-то обязанной.

   -- Спасибо, конечно … Ой, я даже не знаю, как мне теперь быть! И перед Пантелеевым неудобно, и вашего зятя жалко …

   -- Мама, тебя использовал этот Пантелеевс в своих целях, неужели ты еще не поняла? Сыграл на твоей страхе и заставил сделать то, что нужно ему, а вовсе не тебе! – Костя принялся ходить по комнате. – Ну почему ты не хочешь понять очевидное?

   Надежда поджала губы:

   -- Ты всегда меня, Костик, дурочкой выставляешь! А ты подумал, каково мне теперь идти к тому же главврачу и признаваться, что я сделала подлог? Да меня же посадить могут! А Пантелеевс останется в стороне.

  -- Надя, не волнуйтесь, мой зять сделает так, что вы не пострадаете, я вам обещаю. Вы больной человек, которого просто использовали. Если вы не скажете правду, моего зятя выбросят на улицу, а вам придется всю жизнь мучиться угрызениями совести. Если же все кончится хорошо, Георгий станет вашим личным врачом и будет следить за вашим здоровьем. Поверьте мне или наведите справки – он один из лучших специалистов Онкоцентра!

   Последний аргумент возымел свое действие. Надежда глубоко вздохнула, возвела глаза  к потолку и произнесла с видом жертвы:

   -- Хорошо, я согласна пойти с вами к главврачу, только уж вы заступитесь за меня, мне стрессы противопоказаны, да и жить осталось недолго …

   Впрочем, выпив чаю с бальзамом, хозяйка оживилась.

   -- Ой, Варенька, что я вам покажу! Вы как писательница оцените мой титанический труд. Ну, не хмурься, сынок, потерпи пять минут, вечно ты спешишь! Я должна показать это гостье … Скажите, Варя,, как вы относитесь к Александру Домогарову?

   Костя делал Варваре какие-то знаки за спиной матери, показывал оба больших пальца, из чего писательница поняла, что надо хвалить.

   -- Он прекрасный актер.

   -- Какое счастье, что вы разделяете мое мнение! Вот Костя к нему совершенно равнодушен, предпочитает Влада Галкина и прочих героев боевиков. А Домогаров – он же душка! Как он играет любовь, это редкий дар! Я на днях видела новую мелодраму, как же она называлась… Не вспомнить, склероз. Но он меня просто потряс! Я вхожу в число его поклонников, или как теперь говорят, фанов и собираю все о нем. Смотрите, какой альбом я оформила …

  Надежда с гордостью продемонстрировала альбом, заполненный газетными вырезками об актере, фотографиями и собственными заметками, где подробно описывала, какой фильм с участием Домогарова она видела и впечатление от  него. Были в альбоме и вырезки из желтых газет, где артисту перемывали кости, обсуждая его многочисленные романы и браки.

   -- Я, кстати, видела Домогарова на театральной сцене  в спектаклях «Мой бедный Марат» и «Нижинский», --  поддержала разговор Варвара.

   -- Какая вы счастливая! Мне вот довелось увидеть своего кумира живьем только раз, когда он после гастрольного спектакля вышел из служебного входа театра Дайлес и – представляете! – мне удалось к нему прорваться и получить автограф на программке! Вот она, взгляните …

   -- Мама, у меня больше нет ни минуты! -- раздраженно сказал Костя. – Хватит уже.

   -- Вот всегда так! – горестно вздохнула Надя. -- Сына совершенно не интересует, чем живет его мать. Но вы-то, Варенька, никуда не торопитесь? Мы еще чайку выпьем и поговорим о любимом артисте. Я так переживала, когда эта глупенькая смазливая актриска Александрова предала Домогарова. Такому таланту нужно уметь служить! Вы знаете, я регулярно читаю на сайте Александра, что пишут его поклонники и тоже очень хочу написать ему, но лучше бы позвонить, чтобы услышать его голос. Вы не могли бы узнать номер его домашнего или мобильного телефона, у вас ведь наверняка есть знакомства среди московской, так сказать, богемы?

   -- Сейчас ничего не могу вам обещать, надо подумать. Извините, Надежда, я тоже тороплюсь, нам пора, -- заторопилась Варвара и пошла вместе с Костей к выходу. Другого способа избавиться от назойливой хозяйки не было.

   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Варвара развернула бешеную деятельность. У нее была редкая для женщины способность максимально сконцентрироваться, налиться жизненной силой и энергией, когда того требовала ситуация, действовать решительно и эффективно. В голове у нее созрел четкий план действий. Костя уехал по своим делам, бросив на прощание: «Звони просто так, не по делу!».

   Вечером Варе позвонила Надежда.

   -- Извините, Варенька, но я не успела насладиться общением с вами, я вас еще на минуточку задержу, вы как мудрая женщина мне дадите правильный совет …

  Варя выслушала многословный и бестолковый монолог Надежды о ее одинокой жизни, смертельной болезни, черствости сына и неустроенности его судьбы.

   -- Наденька, верьте мне, все у вас наладится. И с болезнью вашей мы справимся,  и Косте невесту найдем. Смотрите, какая у него хорошая работа появилась, теперь он может и вам помочь, он сам мне говорил. Он у вас хороший, просто много работает. Да и рано вы себя хороните – вы еще вполне можете найти сердечного друга …

   -- Правда? А как вы, Варя, смотрите на пластическую операцию? Я вот думаю, если мне еще Бог подарит лет пять жизни, может, сделать круговую подтяжку лица? Костя мне и вправду обещал с деньгами помочь. Я могу еще нравиться мужчинам?

   -- Конечно, Надя, можете. У меня есть приятельница, владельца брачного агентства, у нее есть и заграничные женихи, могу вас с ней познакомить.

   Варвара была готова на все, лишь бы Надежда не передумала поехать с зятем к главврачу и сделать признание.

   -- Да что вы? Думаете, у меня есть шанс? У меня ведь, Варенька, и гардероб неплохой, только надевать все это некуда. Вот приезжайте, я вам покажу свои блузочки …

   Варвара с трудом отделалась от Надежды и порадовалась, что не дала ей номера своего домашнего телефона – иначе она бы терроризировала писательницу круглые сутки.

   -- Пусть только съездит со мной к главврачу и скажет правду, а уж там я сумею отодвинуть от себя подальше эту вампиршу! – вслух сказала сама себе Варвара. --  Ишь ты, дружить она со мной вздумала! Бедный Костя, не повезло ему с мамашей. Такая родного сына замучает.

   Воспоминания о том, как писательнице удалось помочь любимому зятю выпутаться из скверной истории, грели душу и повышали самооценку, в чем Варвара очень нуждалась. С  тех пор, как отношения с сыном утратили былую близость и теплоту, она чувствовала себя одинокой как никогда и временами жалела, что оттолкнула Костю. Налив себе бокал вина и уютно устроившись на диване с ногами, писательница погрузилась в воспоминания, как привезла Костину маму знакомиться с Георгом.

   Варвара заехала за Надей на такси, и они поехали на встречу с Георгием, которого писательница предварительно предупредила по телефону, вкратце обрисовав ситуацию. По дороге Варя заскочила в универсам, купила дорогой ветчины, лососины и торт к чаю. Пока Надежда знакомилась с зятем писательницы и с нескрываемым любопытством осматривала квартиру, она накрыла на стол и попросила зятя рассказать о препарате, который Надежде посулил как большой дефицит Пантелеевс.

   Георг принес справочник новых лекарственных препаратов и показал Надежде. Ничего чудодейственного, конечно же, в лекарстве не было – оно лишь улучшало состояние больного, снимало болевые ощущения от мастопатии, а стоило упаковка всего 40 латов – то есть около 80 далларов.

   -- Это сколько же он на мне нажиться собирался? – ахнула Надежда. – Вот мерзавец! С пенсионерки 500 долларов за две упаковки запросил, да еще благодетелем себя выставил, в авантюру меня чуть не втравил! Ой, мне с сердцем нехорошо, подайте мне сумочку, у меня там капли …

   Георг взял Надежду за руку, проверил ее пульс и с улыбкой сказал:

   -- Все в порядке, не волнуйтесь, Надя. Я вам советую выпить медицинскую дозу коньячка вместо валокордина!

  -- Вы думаете, доктор? – Надежда поправила воланы на полупрозрачной блузке, посмотрелась в зеркальце, припудрила нос и устроилась за столом.

  Георг налил всем коньяка и предложил тост за благополучное окончание досадного недоразумения и за здоровье гостьи.  Выпив пару рюмок, Надя раскраснелась, стала кокетничать с Георгом, напрашиваться на комплименты и советоваться насчет пластической операции.

   -- У меня другая специальность, Надя, но я могу вас познакомить со своим бывшим однокурсником, пластическим хирургом. Он вас проконсультирует и расскажет о возможностях нехирургических методов омолаживания, их сейчас немало.

  Надежда закусила коньяк бутербродом, который Георг для нее намазал маслом,  положив толстый кусок розовой лососины. Надя сияла от внимания и общения с приятными людьми, благодаря которым ее жизнь теперь круто изменится. Вот она сходит к пластическому хирургу, а уж потом отправится в брачное агентство. Они с Варей обязательно подружатся и вместе съездят в Москву, чтобы посмотреть все спектакли театра Моссовета, где играет их кумир Домогаров.

   У Нади начнется светская жизнь с презентациями, шампанским и личным врачом. Варя с ее связями подыщет небедную и красивую невесту для Кости … А там какой-нибудь вполне достойный иностранец – хорошо бы англичанин, они джентльмены – обратит внимание на Надежду среди других невест и пожелает с ней познакомиться. Ведь ее порекомендует сама хозяйка брачного агентства! Все устроится наилучшим образом, вот только Надя не уверена, подойдет ли ей влажный британский климат …

   Надежде было так хорошо в гостях и очень хотелось, чтобы ей предложили как своему человеку остаться переночевать – квартира-то не маленькая, всем места хватит! Но хозяева молчали и взглянув на часы,  Надежда нехотя стала прощаться.

   -- Спасибо вам за роскошное угощение. Пора и честь знать. Так мы завтра утречком поедем к главврачу? 

   Варя пообещала заехать за Надеждой на такси и отвезти ее в онкологический центр. Они договорились, что Георгий предупредит главврача о визите Надежды и узнает, когда он сможет их принять.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   На утро Варя дождалась звонка Георгия на мобильный телефон. Главврач сможет принять их в 12 часов. Пришлось подождать еще полчаса в приемной, пока «главный» освободится. К счастью, у Георгия в этот день не было операций. Чисто выбритый,  в свежем голубом халате, оттенявшем его бирюзовые глаза, зять выглядел посвежевшим и помолодевшим. Надя нарядилась как на премьеру, в которой ей отведена главная роль. Соорудила на голове «бабетту», модную во времена ее молодости, поминутно смотрелась в зеркальце и нервно теребила шарф с блестками.  Наконец их пригласили пройти в кабинет.

   Варя осталась ждать  и стала прохаживаться по коридору, не в  силах усидеть на месте. Навстречу ей стремительно двигался крупный мужчина с грубоватым самоуверенным лицом и напомаженными блестящими волосами. На нагрудном кармашке его халата Варя прочитала по-латышски фамилию «Пантелеевс». Доктор подошел к двери, ведущей в кабинет главврача, и резко рванул ее на себя. «Нервишки сдают!» -- не без злорадства подумала Варвара.

   Минут через десять из кабинета вышел Георг и Надежда с пылающими щеками.

   -- Ой, Варенька, дайте мне капли из сумочки, у меня сейчас инфаркт будет! Я такая впечатлительная! – затараторила Надя. – А главврач, между прочим, такой интересный мужчина …

      -- Мы сейчас заедем в кафе, и там вы мне все расскажите! – предложила Варя, понимая, что от Надежды так просто не избавишься, пока она не выговорится. В бедной событиями Надиной жизни это было настоящее приключение, похожее на столь любимые  ею телесериалы, в котором она была героиней. Варя попрощались с Георгием, и они с Надей вышли из здания онкоцентра.

   В кафе Надежда в подробностях рассказала Варе, какой обходительный мужчина главврач, как внимательно он ее выслушал и даже не пожурил за то, что она участвовала в афере Пантелеевса.

   -- Он сразу понял, что я тяжело больна и со мной нужно бережно обращаться, а с вашим очаровательным зятем мы договорились, что я буду регулярно у него обследоваться. И рецепт Георгий Николаевич мне выписал на лекарство, которое стоит в разы меньше, чем предлагал этот шарлатан Пантелеев! Представляете, этого негодяя вызвали к главврачу, и мне пришлось повторить при нем, как он уговорил меня пойти к Георгию Николаевичу на прием с карточкой, в которую сам же подложил конверт со взяткой. Ну, а потом главврач меня поблагодарил и попросил никому не передавать наш разговор, я, конечно, пообещала. Что теперь будет с этим Пантелеевым, как вы думаете?

   --  Мне это безразлично, -- сказала Варя. – Главное, что мой зять вернул свое доброе имя  и может спокойно работать. – Наденька, спасибо вам, мне пора идти. Я помню свои обещания и непременно позвоню приятельнице в брачное агентство, когда вы пожелаете.

   -- Я сначала пойду на консультацию к пластическому хирургу, мне Георгий Николаевич уже дал его координаты. Надо же предстать перед иностранными женихами в приличном виде! Я надеюсь, мы подружимся, Варенька, и будем с вами часто видеться?

   -- Непременно, только сразу предупреждаю: у меня мало времени для встреч. Я много работаю и даже свою внучку вижу не часто, -- предупредила Варя. – Но на презентацию своей новой книги обязательно вас приглашу.

   Вечером Варя опять поехала к дочери. Ей хотелось  по-семейному отпраздновать их с Георгием победу. Путь Аля порадуется за мужа и заодно оценит участие матери, без которой еще неизвестно чем бы закончилась эта история. Варя открыла дверь ключом, который дала ей дочь, и принялась хозяйничать на кухне. Ей хотелось приготовить вкусный ужин, чтобы посидеть с зятем и дочерью в теплой домашней атмосфере и расслабиться после пережитых треволнений. Она решила сделать  несложное, но вкусное и ароматное блюдо под названием «узбекский сад».

   Варвара обжарила кусочки говядины, положила их в стеклянную кастрюлю, налив немного воды и оливкового масла. Крупно порезала капусту, кабачок, морковь, тыкву, сложила все это поверх мяса, посолила, поперчила, добавила тимьяна и имбиря и поставила тушить на огонь. Когда блюдо было почти готово, порезала в кастрюлю ломтики апельсина, бросила сушеный укроп и петрушку и еще немного подержала на огне. Сквозь стекло в аппетитном булькающем соусе просвечивала вся гамма красок – от нежно-зеленой до сочно-оранжевой.

  Варя  достала с полок тяжелые хрустальные стаканы, посуду, салфетки,  накрыла стол к ужину. Первым пришел Георгий, Аля, как обычно, не торопилась домой. Зять сразу оценил старания тещи, тепло обнял ее:

   -- Варенька, разреши признаться тебе в очередной раз в любви! Такой тещи нет ни у кого – красивой, элегантной, талантливой. Спасибо тебе за все, ты еще и замечательный друг! – И Георг протянул ей огромный букет алых роз.

   Зять достал из бара виски, коньяк и сухое красное вино.

   -- Мы с тобой выпьем за нашу победу чего-нибудь покрепче – у меня есть отличный шотландский виски, Аля же предпочитает сухое красное вино. Я в первый раз купил австралийское, путь попробует. –  Георгий откупорил бутылку с вином, чтобы оно «подышало», а себе и Варе щедро плеснул в стаканы виски.

   Варя в который уже раз отметила, что Георгий пристрастился к спиртному. Не было дня, чтобы он «не дегустировал» водку, коньяк или виски, бутылки в баре пустели и сменяли друг друга. «Ничего удивительного: мужчины обычно топят свои проблемы в спиртном, -- подумала Варя. – Георгий одинок, они с Алей стали чужими, живут как соседи в коммуналке».

   Приход Али нарушил радостное настроение Георга и Вари. Она молча глянула на них и прошла к себе. Когда Варвара позвала дочь ужинать, та нехотя вышла из своей комнаты:

   -- Ты все пьешь, Георг? И компанию, смотрю, себе нашел в лице мамы …

   -- Алечка, у нас есть радостный повод отметить завершение одной очень неприятной истории. Георгий не хотел тебя волновать, но сейчас он все тебе расскажет. Выпей с нами вина.

  Аля выслушала рассказ мужа без всяких эмоций:

   -- В острых ситуациях ты беспомощен, как ребенок. Неужели не мог сам, без тещи, разобраться с этим Пантелеевсом? Я тебя предупреждала,  что с этим типом  надо держать ухо востро и что рано или поздно он тебя подставит.
 
   Варя и Георг растерянно переглянулись. Аля не желала разделить с ними праздник, да еще умудрилась унизить мужа. «Ей бы воспользоваться ситуацией, сблизиться с Георгом, порадоваться, что он с достоинством вышел из неприятной истории … И что зазорного в том, что он  воспользоваться помощью близкого человека, тещи? Да, чтобы жить с моей дочерью, ее надо очень любить, но всякой любви и даже ангельскому терпению может придти конец», -- подумала Варя.

   Ужин был безнадежно испорчен. Георг сник и стал поднимать настроение очередной порцией виски, положил себе добавки жаркого и предложил блюдо Але.

   -- Спасибо, я не голодна, -- холодно ответила она, даже не прикоснувшись к ужину, который приготовила Варвара. Пригубив вина, Аля очистила апельсин, съела его и ушла к себе, сославшись на усталость и желание пораньше лечь. Варя еще посидела с Георгием. Зять накачивался виски и делал вид, что ничего не произошло, но разговор не клеился.

   Варвара ушла к себе, твердо решив на другой день уехать домой. Все ее попытки сблизиться с дочерью и разрядить напряженную обстановку ни к чему не привели. Помогла Георгию, и слава Богу. Варя вздохнула, перевернув последний лист воспоминаний о том, как умело она разрешила неприятную ситуацию на работе у Георга и грустно усмехнулась. Получалось, что самый близкий ей человек – не сын и не дочь, а зять.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Варвара вела свой привычный образ жизни: утром после легкого завтрака и большой чашки крепкого кофе правила написанную вчера главу и работала  над следующей. Несколько упражнений для позвоночника и осанки, душ, деловые звонки и просмотр электронной почты. Домашние дела.  Иногда, по настроению, она готовила обед – свой любимый крем-суп, куриные котлетки или запекала рыбу в духовке. Иногда ездила пообедать в ресторан сына, где особенно любила плов – настоящий узбекский, с бараниной, барбарисом и душистыми специями. Здесь же назначала встречи с приятельницами или  со своим агентом Жанной, когда ты бывала в Риге.

   Раньше Варвара не пропускала ни одной премьеры – будь то балет, опера или гастроли известного московского театра. Последние два года поймала себя на нежелании выбираться вечером из дома, благо  под рукой всегда была интересная книжка или скачанный с российского сайта на компьютер новый фильм.  Заварив зеленый чай с имбирем  и лимоном, писательница устраивалась в мягком кресле под торшером,  читала или смотрела кино.

  Иногда ее посещали воспоминания об объятиях Кости и тянуло позвонить и позвать его в гости, но она ни разу этого не сделала. И не потому, что боялась нарушить данное себе слово в тот страшный момент, когда исчезла Алиса. Варя пережила расставание с молодым любовником относительно безболезненно, не успев по-настоящему к нему привязаться, но если возобновить их отношения, к чему они неизбежно придут? Рано или поздно Костя захочет семью, детей и оставит ее одну-одинешеньку -- разница в возрасте не позволяла предаваться лживым мечтам. Варя успеет привязаться к Косте, и вот тогда-то оказаться брошенной будет по-настоящему страшно и унизительно. А так она гордо ушла сама, сохранив лицо. Это утешало писательницу в ее женском одиночестве.

  Бывали вечера, когда тоска с такой силой наваливалась на плечи, что Варя физически ощущала эту тяжесть: прожитые годы как вражеские солдаты толпились за спиной, выжидая удобный момент для смертельного удара. Она не могла ни на чем сосредоточиться, хотелось одного -- свернуться калачиком в позу зародыша, накрыться теплым пледом и плакать от жалости к себе. Иногда в такие минуты помогал коньяк, который всегда стоял в баре. В молодости Варя была равнодушна к алкоголю и искренне не понимала, зачем пить даже в хорошей  компании, когда и так весело. С возрастом алкоголь стал тем допингом, который отвлекал, снимал стресс, уносил грустные мысли.

   Раз в две недели писательница ездила к сыну в Юрмалу, обычно без ночевки. Невестка была сама любезность: именно потому, что визиты свекрови были не частыми. Варя дала себе установку не расслабляться и держать дистанцию. Слишком сильным был ожог от того, летнего телефонного разговора Стаси с подругой, когда она столь нелестно отозвалась о свекрови. Варвара не была  уверена, оценила ли по достоинству невестка ее великодушие в инциденте с мнимой кражей Алисы и изменила ли на самом деле мнение о свекрови. Скорее всего, просто надела маску вежливости. «Худой мир лучше доброй ссоры» -- писательница руководствовалась мудрой пословицей и получала удовольствие от общения с внучкой.  Девочка была улыбчивой, спокойной и напоминала Максима в детстве.

   Когда Варвара особенно скучала по сыну, она встречалась с ним у себя дома или в его ресторане, где они беседовали за бокалом вина или пива. Изредка оставаясь ночевать в Юрмале, писательница довольствовалась общим разговором за столом и не звала больше Максима на «симпозиум» в свою комнату. Это была цена за хорошее настроение невестки и спокойной атмосферы в доме, от чего выигрывала в конечном счете и сама Варвара.

  Было жаль, что сорвалась давно запланированная поездка Варвары и Жанны в Италию. Неожиданный звонок дочери и новость, которую она сообщила, лишили писательницу душевного равновесия. Теперь она жалела, что слишком глубоко погрузилась в проблемы дочери и отказалась от своих планов. «Жертва - это сапоги всмятку!» -- правильно говаривал один литературный герой. Впрочем, еще ничего не потеряно. Контакт с итальянским издателем легко возобновить, да, собственно, Жанна его и не теряла. Варвара не особенно надеялась на издание своего романа  в Италии, но это был повод отправиться в страну, которая особенно волновала ее воображение.

   Вместе с Жанной они наметили маршрут путешествия на машине – литературный агент Вари была опытным  водителем. Хотелось не ходить  затоптанными туристическими тропами,  выстаивая часами в очередях в тот же Ватикан, а почувствовать страну изнутри, пообщаться с итальянцами. В этом приятельницам обещала помочь знакомая Жанны по переписке в интернете дама с русским именем Татьяна. Она была замужем за итальянцем  и давно жила в Пальманове – небольшом курортном городке на берегу моря. Татьяна организовала общество друзей русской культуры и активно сотрудничала с российскими галереями, устраивала выставки русских художников в Италии и итальянских – в России.

   Жанна договорилась с Татьяной, что при поддержке мэрии Пальмановы та организует встречу Варвары с местной интеллигенцией, у которой есть интерес к русским книгам. Были у Татьяны и знакомые итальянцы, учившие русский язык – потенциальные покупатели книг Варвары, и издатели в Милане и Риме. Поначалу бурный общественный темперамент Татьяны смущал местные власти, куда она обратилась за поддержкой, зарегистрировав свою фирму. «Синьора, вы бы лучше готовили пасту своему мужу!» -- посоветовали ей в мэрии, но русская не угомонилась. В результате деятельность Татьяны получила признание, и ей вручили Королевский орден Итальянской республики за развитие культурных связей с Россией.

  Было заманчиво остановиться в Пальманове, побывать в старинном городке-крепости, где все сохранилось в неприкосновенности с 16 века, в излюбленном месте отдыха итальянцев в Позитано на берегу Неаполитанского залива, в пещере, где по преданию явилась жителям Мария Грация Монтепертузо. Она прогнала злого духа и пообещала жителям городка свое покровительство и  благоденствие. «Монтепертузо» дословно и означает «дырка в горе» -- здесь по преданию Мария Грация проломила отверстие в горной породе, преследуя злого духа. Нет, что ни говори, а жива еще в этом мире романтика и красота, и где же ее искать, как не на благородных руинах Италии!


ГЛАВА ДЕВЯТАЯ


   Мысли о путешествии грели душу, и Варваре захотелось поговорить с Жанной по скайпу, узнать, что пишет ей Татьяна из Италии и в силе ли ее приглашение, но  литературного агента в сети  не оказалось. Варвара решила еще поработать, но в это время зазвонил мобильный. Это была Александра.

   -- Я приняла решение. Если хочешь, приезжай вечером. – дочь, как обычно, говорила сухо и коротко, избегая слова «мама», что всегда резало варварин слух.

   -- Когда ты будешь дома, Аля? Я бы не хотела поздно задерживаться у вас. Впрочем, можно вызвать такси …

   -- Приезжай к семи, поужинаем, а потом поговорим. Ничего не привози, у меня все есть.

   … Дочь приготовила ужин, что случалось не часто: запекла  на гриле в духовке курицу с яблоками и черносливом, сделала изысканный салат из стеблей сельдерея с ломтиками ананаса и какой-то зелени. И даже поставила на стол бутылку красного сухого вина и коньяк.

   Зять сразу оживился и налил жене вина, а себе и Варваре коньяка, порезал лимон и насыпал в вазочку поджаренный соленый арахис.

   -- Когда-то в советские времена мы, бедные студенты, иногда шиковали, ходили в бар гостиницы «Рига», где к коньяку подавали дефицитные соленые орешки  и нарезанный лимон, и жизнь становилась похожей на иностранный фильм в нарядных декорациях, -- вспомнил Георгий. – С той поры осталась у меня привычка закусывать коньяк или бренди лимоном и орешками.

   -- Я отлично помню, как трудно было попасть в этот престижный бар – его называли в народе «шкаф», – поддержала разговор Варвара. – Надо было дать «взятку» метрдотелю, у которого сразу находились свободные места, а так как лишних денег не было, приходилось дожидаться места за столиком в очереди часа два. А сейчас идешь по Старой Риге -- рестораны стоят пустые, и каждому посетителю кланяются, зазывают.

   Аля в этот вечер была на удивление милой, даже соизволила улыбнуться, слушая воспоминания Георга и Вари, и подкладывала мужу и матери на тарелки сочные кусочки  курицы с поджаристой корочкой. Варя, выпив свои сто граммов, отодвинула бокал в сторону. Георг подливал себе коньяк, но Александра как будто ничего не замечала и не отпускала язвительных замечаний в адрес мужа.

   После ужина Георг вызвался убрать со стола, а Аля и Варварой пошли в комнату дочери и устроились в креслах друг против друга.

   -- Я решила сказать Георгию о том, что не он отец ребенка, -- без всякого вступления  тихо сказала Аля, плотно прикрыв дверь. – Собственно, у меня нет выбора: биологический папочка пытается меня шантажировать тем, что расскажет Георгу о нашей связи.

  -- Он знает,  что ты беременна? – ужаснулась Варвара.

 -- Нет, но когда я объявила о нашем окончательном разрыве, он сказал, что вернет меня любой ценой. Расскажет все моему мужу, раз у меня не хватает мужества признаться, что я люблю другого. Я пыталась объяснить, что не люблю его, что нас ничто не связывает, кроме кратковременной сексуальной связи, но он  твердил, что мы должны быть вместе, что он без меня жить не может …. Идиот!

   --  Может быть, он действительно тебя любит …

  -- О чем ты! Им руководит простой расчет: со мной считаются коллеги и руководство, а он хочет попасть к нам в штат и рассчитывает на мою протекцию. И потом, у него нет своей квартиры, он снимает весьма скромную «однушку», кредит в банке на свое жилье ему не потянуть. Видимо, рассчитывает занять место Георгия и таким образом устроить свою жизнь. А сделав с моей помощью карьеру, найдет себе кого-нибудь помоложе.

   -- Ну, если ты так хорошо его знаешь, мне непонятно, что тебя привлекло в этом молодом человеке?

  -- Да все элементарно, мама, -- основной инстинкт, как это ни пошло звучит! Я ведь тебе говорила, что с Георгием мы не спим вместе уже несколько месяцев. А Вадим  молод, хорош собой, добивался меня. И я не устояла. Решила, что расстаться с ним будет легко – на него все наши сестрички заглядываются.

  -- Возможно, это к лучшему – сказать Георгу правду. Только сделай это как-то помягче, пощади его самолюбие.  Мне кажется, он способен понять и простить, он человек великодушный и очень тебя любит.

  --  Возможно, Вадим, и не решится меня шантажировать. Когда  я сказала, что такими методами он только вызовет во мне отвращение, он спохватился и стал уверять, что погорячился и  ничего не скажет моему мужу. Но я не хочу давать ему шанс и жить в страхе разоблачения. Лучше признаюсь Георгу – и будь что будет.

   -- Чем скорее ты снимешь тяжесть с души, тем лучше. Тебе надо беречь себя и не нервничать, чтобы родить здорового ребенка, ты это сама как медик понимаешь. Я надеюсь, что все у вас с Георгом наладится.

   Варвара стала собираться домой. Георга в гостиной уже не было, но когда Варя вышла в прихожую, он ждал ее там  и, наклонившись к теще, прошептал:

   -- Варя, мне надо срочно с вами поговорить. Не могли бы вы остаться?

  Варя кивнула ему и вернулась в гостиную. Они молча сидели за столом, пока у Али не погас свет. Так же молча зять встал и направился в свою комнату, пропустив тещу вперед. На диване у Георга валялись в беспорядке медицинские журналы, газеты, упаковки с лекарствами.    Извинившись, он быстро расставил все по своим местам, очистил место для тещи и поправил диванные подушки.

   На журнальном столике стояла початая бутылка водки и вазочка с орешками. Зять налил себе водки и залпом опрокинул рюмку. Варя с тревогой смотрела на него: за ужином Георг выпил полбутылки коньяка, а сейчас, судя по всему, собирается  всерьез взяться за водку. Какие уж тут серьезные разговоры? Может, он догадывается, что Аля беременна и хочет спросить об этом у тещи …

   Как будто почувствовав смятение Варвары, Георг решительно убрал бутылку со столика, зажевал выпитую рюмку лимоном и глубоко вздохнул.

   -- Варя, мне очень неловко тебя беспокоить, но мне опять нужна твоя помощь. Вернее, совет. Дело в том, что у меня опять неприятности, просто мистика какая-то! – и Георгий невесело рассмеялся.

   --  На работе что-то случилось?

   -- На работе все в порядке. Это сугубо личное … Ты как женщина тонкая и наблюдательная наверняка заметила, что у нас с Алей не все благополучно. Она сложный человек, очень ранимый, а я не всегда был чуток и понимал ее. Словом, мы отдалились друг от друга. Вначале я подумал, что это нормальный кризис супружеских отношений, люди могут устать друг от друга, от постоянного тесного общения. Потом это стало меня беспокоить, Варя переселилась из нашей спальни и не вернулась ни через две недели, ни через месяц. Я пытался наладить отношения, быть к ней повнимательнее, баловать подарками, но она совсем ушла в себя. У меня опустились руки, и мы стали мирно сосуществовать как соседи.

   Георгий замолчал и посмотрел в сторону бутылки с водкой. Несколько секунд он колебался, потом продолжил:

   -- Тоску я заливал самым распространенным лекарством – алкоголем. Я всегда мог много выпить без каких-то ощутимых последствий, но сейчас  чувствую, что эта привычка начинает мешать моей профессии. Ничего, Варенька, я с этим справлюсь –  слишком люблю свою работу, она меня вытащит, я знаю … Я перестал спешить домой и стал заходить в один симпатичный кабачок, где подают отличное разливное пиво. Тут как клуб – много завсегдатаев, все друг друга знают. Однажды ко мне за столик подсел молодой парень с хорошими манерами, обаятельной улыбкой. Сказал, что ему одиноко, что он расстался с любимой девушкой. Рассказал мне свою историю, я ему – свою, что вот, жена меня хоть и не бросает, но, кажется,  разлюбила. Так душевно посидели, что расставаться не захотелось. Выпили к тому моменту много, особенно я – литра три пива, наверное. Море по колено! И я с удовольствием принял предложение нового приятеля -- он отрекомендовался Юрием -- продолжить общение у него.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Георг рассказывал, а Варя вся превратилась в слух. Разговор пошел совсем не так, как она предполагала …  Юрий привел Георга в небольшую чистенькую квартирку, усадил в кресло, сам сел рядом. По дороге они купили водки и поставили варить пельмени – после пива разыгрался аппетит. Выпили водки, и Юрий протянул Георгу «для запивки» бокал с клюквенным морсом собственного приготовления, а сам  стал раскладывать пельмени. Дальнейшее Георг помнил смутно. Он стал пить морс, который показался ему горьковатым, а потом почувствовал слабость, закружилась голова. Как в тумане увидел, что Юра укладывает его на диван, накрывает пледом, гладит по плечу и что-то говорит.

   Очнулся Георг, когда за окном рассвело. Болела и кружилась голова. Он с трудом вспоминал, как оказался в чужой квартире. Рядом на столике стоял стакан с недопитым морсом. И тут в нем сработал инстинкт медика: Георгий перелил жидкость в пустую бутылку, завинтил крышкой и спрятал в карман куртки.

  Из кухни пришел Юра в махровом халате, принес кофе. Спросил, присев рядом на диван, выспался ли гость и как себя чувствует.

   -- Погано как-то,  не в своей тарелке, -- признался Георгий. – Голова раскалывается, видно вчера перебрал … Хорошо, что сегодня суббота и на работу не надо.

  -- А я вот отлично себя чувствую! – похвастался хозяин. – И все потому, что встретил родственную душу. Ты хоть помнишь, что произошло ночью?

  -- А что? – насторожился Георгий.

 -- Любовь у нас с тобой была, милый мой. Неужели ты не помнишь, как шептал мне, что все женщины – суки, что верить можно только мужику? Как страстно меня обнимал? И я сдался. Такие вот дела, друг мой.

   Георгий потерял дар речи. Он не мог поверить, что это правда. Чего-чего, а сексуальных отклонений он у себя не замечал, мужчины никогда его не привлекали! Неужели по пьянке он мог обнимать Юрия? Быть того не может! Закралась гнусная мыслишка – извращенец-то как раз хозяин квартиры, он заманил сюда подвыпившего приятеля,  рассказывал байки о бросившей его девушке. Скорее всего, этот Юра – самый настоящий «голубой», ищущий острых ощущений. И не случайно у морса был горький вкус – он растворил в бокале что-то типа клофелина. При мысли, что Юрий мог использовать его, беспомощного и одуревшего от лекарства и спиртного, Георга замутило.
 
   Он схватил Юрия за ворот халата и прорычал:

   -- Говори правду, мерзавец, чем ты меня напоил и что тут произошло?

   Юрий вырвался, оттолкнул Георга и зло сказал:

   -- Вот как ты платишь за гостеприимство! Убирайся из моей квартиры!

   Георгу не оставалось ничего другого, как одеться и уйти. Он заехал на работу – Онкоцентр работал и в выходные --  и попросил знакомого в лаборатории взять у него кровь на анализ и отдал ему бутылочку с остатками морса. Дома он долго стоял под горячим душем, не в силах избавиться от ощущения несмываемой грязи и пытался спокойно рассуждать. Скорее всего, все рассказанное Юрием – выдумка. Он просто «вырубил» Георга, а утром преподнес все так, как будто между ними была близость – авось гость смирится и откроет ему свои объятия, а заодно и кошелек. Кстати,  в бумажнике явно не хватало денег,  хотя с похмелья Георг не помнил точно, сколько их там было.

   -- И вот, Варя, прошло несколько дней, я пришел в себя, больше в тот кабачок не ходил ни разу, как вдруг раздался звонок на мобильный. Это был Юра. Сладким голосом он попросил меня компенсировать ему «моральный урон», который оценил всего-то в 20 тысяч евро. Я сказал ему, что у меня таких денег нет и я не собираюсь платить шантажисту. В ответ услышал: «Если через неделю не заплатишь, выложу в интернет фотки, где мы с тобой в недвусмысленных позах. Женушка и коллеги узнают правду о твоей сексуальной ориентации!» Два дня уже прошли, а я не представляю, как избавиться от шантажиста.

   -- Георг, не хочу морализировать, но ты сам видишь, куда привело тебя чрезмерное увлечение алкоголем. Ты перестаешь контролировать себя.

   -- Варенька, я уже решил: как только покончу с этой историей, брошу пить. Сейчас я в таком стрессе, что не продержусь без выпивки. Если этот подонок Юрий меня ославит, я не представляю, как посмотрю в глаза коллегам. Сразу вспомнится недавнее дело со взяткой, хоть я тогда и оправдался, словом, одно к одному. Я стану неудобным человеком, с которым лучше расстаться  - на мое место желающих много. А если еще и Аля от меня уйдет… Вот тогда я точно конченый человек.

   -- Постарайся оставить эмоции в стороне. Надо искать выход из положения. Прежде всего, разузнать, кто такой этот Юрий, чем занимается. Возможно, у него самого рыльце в пушку и он на заметке в полиции. Надо поискать компромат на него самого. Я этим займусь, но сначала ты сходи в тот кабачок, где вы познакомились, закажи пива, дай хорошие чаевые бармену и расспроси о Юрии – о своих завсегдатаях они всегда что-то знают.

   -- Завтра же зайду. Что еще можно предпринять?

   -- Ты адрес этого Юрия не запомнил?

   -- Очень смутно, не уверен, что найду. А вот номер его мобильного сейчас определим – он же мне звонил.

   И Георг, взяв мобильник в руки, продиктовал Варе номер телефона, с которого  ему звонил шантажист.

   -- Так, это уже кое-что, - обрадовалась Варя. – У меня есть знакомый полицейский высокого ранга, который меня консультировал, когда я писала детектив. Однажды он меня уже  выручил, надеюсь, что поможет и на этот раз. А сейчас давай ложиться спать, поздно уже, тебе завтра на работу.

   На другой день Варя дозвонилась своему знакомому в полицию, он обещал выяснить, кто владелец мобильного телефона, с которого Георгу звонил Юрий. Варвара уехала к себе, а поздно вечером ей позвонил Георг.

   -- Варя, я говорил с барменом. Он рассказал, что Юрий у них бывает регулярно, но пьет мало – за весь вечер кружку пива. Сидит обычно в углу, разглядывая посетителей, потом подсаживается к кому-нибудь. Как правило, выбирает хорошо одетых солидных мужчин старше себя.

   -- Из этого следует, что, скорее всего, он профессиональный шантажист, а не просто «голубой», - предположила Варвара. – Или он ищет богатого покровителя, или просто человека, которого нетрудно подпоить, привести к себе, а потом шантажировать, как это случилось с тобой. Если мы выясним, что он не работает, значит, таким образом он добывает средства к существованию.

   -- Варя, я забыл рассказать тебе существенную деталь. После встречи с Юрием я сделал анализ крови, который показал, что он действительно подсыпал мне клофелин в клюквенный морс, но не знаю, как мы сможем использовать эту информацию. Все равно, если он сдержит свое обещание насчет интернета, мне придется оправдываться, а это всегда невыгодная позиция.

   -- Подожди, может, до этого и не дойдет. У тебя на руках документ, благодаря которому Юрий уязвим. Жаль, что ты не догадался пойти в полицию, написать заявление, что он подсыпал тебе клофелин и украл деньги из кошелька – тогда на него завели бы уголовное дело. Я перезвоню своему знакомому полицейскому – может, еще не поздно.

   Дозвониться высокому полицейскому чину Варя не смогла – он отключил мобильник, но через некоторое время сам перезвонил писательнице. Сообщил, что мобильный телефон с указанным номером зарегистрирован на общественную организацию «Спасите животных» и дал их координаты. Варя коротко обрисовала ситуацию с зятем, и полицейский посоветовал написать задним числом заявление в полицию и отнести по месту жительства, пообещав сделать звонок начальнику отделения, чтобы не возникло осложнений. Варя пообещала, что свою благодарность «за профессиональные консультации»  выразит в предисловии к новой книге – такой пиар должностным лицам всегда приятен.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Общественная организация «Спасите животных» располагалась на окраине Риги в Чиекуркалнсе. Среди многоэтажек советских времен ютились старые деревянные строения с огородами. Один из таких обшарпанных домишек с шиферной крышей служил и офисом общественной организации «Спасите животных», и приютом для брошенных кошек и собак. Часть из них разместили во дворе в просторных клетках с проволочным ограждением – тут обитали большие собаки и здоровые кошки. Ослабленных и больных животных держали в доме, где им оказывали ветеринарную помощь и кормили.

   Специфический запах, истошный лай и жалобное мяуканье наполняли чисто убранное, но убогое помещение с частично прогнившими полами и отвалившейся кое-где штукатуркой. Варю встретила заведующая, которой помогали волонтеры – приют существовал в основном на деньги спонсоров.

  Варя представилась, подарила Майе – так звали заведующую – свою книгу, что всегда действовало безотказно,  располагая к ней людей.

   -- Спасибо. Обязательно прочту вашу книгу. Чем могу помочь писательнице? – улыбнулась женщина с типично латышской внешностью, говорившая по-русски почти без акцента. – Решили завести лохматого дружка или пушистую подружку?

   -- Нет-нет, я к вам совсем по другому делу. Не могли бы вы сказать, Майя, кто пользуется у вас мобильным телефоном вот с таким номером? – и Варя продиктовала цифры.

   Майя густо покраснела и опустила голову. Женщина нервно теребила  мочку уха,  поправляла волосы и молчала в явном смятении Симпатичная блондинка лет сорока, которую старило безнадежно грустное выражение лица. Одета как попало – старый джемпер, джинсы, на плечи наброшен шерстяной старушечий платок. Женщина, давно махнувшая на себя рукой, наверняка одинокая, которой привязанность к «меньшим братьям» заменяет семью, решила Варвара.

   -- Дело в том, - -с трудом произнесла Майя, -- что некоторое время назад я подарила мобильный телефон одному своему знакомому. Покупая аппарат, зарегистрировала его на фирму. Больше мы с этим человеком не общаемся, и я, признаться, просто об этом забыла. А что, вы с ним тоже знакомы, ну, с Юрием?

 Варваре стало ясно, что эти отношения оставили в душе женщины глубокую царапину, которая еще не зажила. Она положила ладонь на руку Майи:

   -- Майя, я прошу вас быть со мной откровенной. Помогите! Муж моей дочери попал в очень неприятную историю. Этот самый Юрий шантажирует моего зятя, вымогает у него деньги. Мы хотим обратиться  в полицию, но я хотела у вас спросить, что за человек этот Юрий?

   -- Что за человек … Роковой мужчина, по крайней мере для меня, -- Майя попыталась защититься иронией. Глубоко вздохнула, плотнее закуталась в платок. – Познакомились мы случайно. Я совершенно не рассчитывала, что молодой и красивый мужчина может посмотреть на меня как на женщину. Уже позже, сопоставив все факты и впечатления,  поняла, что привлекло во мне Юрия. Дом в Межапарке, который нам с братом оставили родители. У меня первый этаж, у брата с женой второй. Зарплата в приюте у меня символическая, но у брата свой деревообрабатывающий бизнес, он делает эксклюзивную мебель на экспорт,  хорошо обеспечен, я помогаю ему немного, за что он щедро платит.

   Юрий быстро понял, что Майя  из тех одиноких женщин с грустными глазами, которых стоит приласкать, и они отдадут тебе все. Он переехал к Майе в дом. Она баловала дорогого Юрочку подарками – одеждой, хорошей косметикой, а на их первый юбилей – прошел год, как они стали жить вместе – подарила машину. В один прекрасный день Юрий уехал в своем авто, не оставив даже записки. Он и раньше исчезал на несколько дней, объясняя, что едет навестить родителей в Петербург, но на сей раз не вернулся. Майе на память остался лишь невыплаченный кредит на машину.

    -- А теперь, значит, он на мужчин перешел, - закончила женщина свой рассказ.

   -- Мне очень жаль, Майя, что с вами такое случилось. Вы должны понять, что переживает мой зять – он известный хирург с безупречной репутацией, которую хочет подорвать это шантажист. Чем, кстати, занимался этот Юрий и как его фамилия? Это нужно, чтобы  мой зять смог отнести заявление в полицию.

   -- Самое смешное, что я даже фамилии его не знаю! Вернее, он представился мне «Юрием Королевым», но паспорта его я так и не видела. Говорил, что учится на массажиста, что надо платить за курсы, а когда найдет работу, будет приносить в дом деньги.

   -- А пока жил у вас на полном пансионе?

   -- Разумеется. Я готовила, убиралась в доме, чтобы было чисто и уютно, работала в приюте, помогала брату, с ног валилась от усталости, а Юра был бодр и весел. По дому он почти ничего не делал, отговариваясь тем, что ходит на курсы массажа и английского и весь день занят, а я была так счастлива, что все взвалила на себя. Знаете, он такой … имеет к женщинам подход. Пока он с тобой, чувствуешь себя королевой, хоть и работаешь на него служанкой. Это трудно объяснить, вам меня не понять.

   -- Ну почему же … Я, в общем, тоже одинока и отлично вас понимаю. Такому искушению трудно противостоять, ведь для нас, женщин, смысл жизни в любви. Скажите, Майя, нет ли у вас телефонов или адресов родителей или приятелей Юрия?

  -- Нет, он ни с кем меня не знакомил.

  -- Ну что ж, спасибо, вы мне очень помогли.

   Варя распрощалась с директором приюта «Помощь животным» и отправилась на автобусную остановку, размышляя о том, что узнала от Майи. Портрет Юрия дорисовался густыми мазками. Ни на какие курсы он, конечно, не ходил, живя у Майи на всем готовом, да еще, наверное, подрабатывал шантажом на стороне. Получил от нее все, что мог, а потом стал срочно искать новый источник дохода. Наверняка не случайно он  приметил Георга – элегантно одетого господина с седыми висками и дорогим кожаным бумажником. Жиголо и проститутки быстро определяют уровень достатка «клиента». Георг говорил, что Юрий привел его к себе на съемную квартиру, это лишний раз подтверждает, что тот в поиске очередного «спонсора» и вынужден временно снимать скромное жилье. Вряд ли это квартира очередной дамы, у которой он поселился, даже если предположить, что она в отъезде. Частный дом в Межапарке у Майи он бы не поменял на типовую маленькую квартирку.

   Варвара подвела итоги их с Георгием «расследования»: мобильный телефон не помог им определить истинную фамилию Юрия. Дом, в котором он живет, Георг вряд ли найдет, хотя можно попытаться. «Нет, я не успокоюсь, пока не найду шантажиста», -- решила писательница. Она  вошла в роль детектива, чувствовала себя одновременно Александрой Марининой и Настей Каменской. Варя отдавала себе отчет, что движет ею не только горячее желание помочь зятю, но и своя корысть. Очень уж хотелось писательнице увидеть в глазах дочери если не восхищение, то хотя бы элементарное уважение. Она должна оценить старания матери. Оставалось всего три дня до того срока, когда Юрий обещал привести свою угрозу в исполнение.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   Варвару поглотило «дело зятя», она постоянно прокручивала в голове добытую о шантажисте информацию, чувствуя, что разгадка где-то близко. Они с Георгом на машине объехали район, в который привез его Юрий из кабачка, но зять не мог вспомнить, в каком именно доме тот снимал квартиру. Кругом стояли одинаковые панельные пятиэтажки, похожие как однояйцевые близнецы, среди них затесалось несколько частных одноэтажных домишек.

   Варвара и Георгий припарковались и обошли весь район.

   -- Вспомни, может у дома Юрия была какая-то особая примета – сломанное дерево или детская площадка во дворе, -- подстегивала Варя зятя.

   -- Да в том-то  и дело, что это была обычная пятиэтажка, вроде с кодовым замком на металлической двери коричневого цвета …
 
   Приглядевшись, обнаружили, что все двери в стоявших каре пятиэтажках были коричневого цвета с кодовыми замками. Покрутились еще по дворам и уехали ни с чем. Варя попросила зятя показать ей фотографии, которые шантажист отправил Георгу по электронной почте в качестве документального подтверждения компромата.

   -- Зачем тебе эта гадость, Варя? – удивился зять.

   -- Хочу попытаться рассмотреть внешность Юрия, -- объяснила Варя.

   -- Там отлично видна моя физиономия, а шантажист снят все больше со спины, ничего ты не разглядишь! Но если настаиваешь ….

   Зять включил компьютер, открыл электронную почту. На экране появился диван, на котором Георгий лежал в расстегнутой рубашке с полузакрытыми глазами – то ли в полузабытье, то ли под кайфом. К нему склонился молодой человек с длинными светлыми волосами, совершенно обнаженный. На другом снимке Георг лежал на боку, а молодой человек, обнимая его, плотно прижимался к нему сзади, лицо его было закрыто  густыми волнистыми волосами.

  Длинные блестящие волосы были, казалось, единственной приметой шантажиста, но попросив зятя увеличить снимки,  Варя обнаружила на  руке Юрия перстень в виде змейки.

   -- Юрий носит перстень?

   Георг на секунду задумался:

   -- Постой … Да, на безымянном пальце левой руки у него действительно был золотой перстень, такой неброский, без камней. Я  заметил, потому что у него руки выразительные,  с длинными пальцами, как у скрипача, породистые такие. Я вот неплохой хирург, а руки у меня самые обычные, даже грубоватые …

   -- Перстень – это уже кое-что, особая примета, -- задумчиво пробормотала Варвара.

   У писательницы опять возникло смутное ощущение, что она близка к разгадке личности шантажиста, но через минуту волнующее чувство близкой удачи покинуло ее так же внезапно, как и появилось. Зазвонил мобильный телефон, и Варя с досадой услышала капризный голос Надежды:

   -- Варя, почему вы мобильник не берете?  Я вам звоню, звоню …  Куда вы пропали?
 
  -- Я сейчас очень занята, Наденька, мотаюсь по разным издательским делам, -- ответила Варя, не собиравшаяся делиться с назойливой мамой Кости  своими семейными проблемами.

   -- А когда же мы увидимся? Я надеялась, что мы вместе пойдем к пластическому хирургу, я хочу с вами посоветоваться, соглашаться ли мне на подтяжку лица или все же предпочесть инъекции …

   -- Тут я вам не советчица, Надя, я в этом ничего не смыслю. Положитесь на хирурга, которого вам порекомендовал Георгий, посоветуйтесь с сыном.

   Варя тут же пожалела, что упомянула в разговоре Костю: плачущим голосом Надя начала жаловаться, какой у нее невнимательный сын  и как редко навещает мать. Надежда всю жизнь оставалась маленькой обиженной девочкой, которую все обязаны утешать и развлекать, неудивительно, что Костю тянет к самодостаточным женщинам старше его, подумалось Варваре.

   Посоветовав Надежде поскорее обратиться к бюро знакомств и занять себя перепиской по интернету с потенциальными женихами, она извинилась, что торопиться на встречу – иначе отделаться от словоохотливой собеседницы было невозможно. Распрощавшись с зятем, Варя отправилась домой. Под утро ей приснился странный сон. Варвара сидела в кресле шикарной гостиной загородного дома. Дрова в камин подбрасывал красивый молодой человек с пышными светлыми волосами.  Варя видела только его спину и руки. На безымянном пальце левой руки мужчины сверкал золотой перстень в виде змейки.

   Молодой человек подошел к ней, и Варю обдало волной жара – не столько от камина, сколько от близости цветущей молодости и тонкого, чуть пряного запаха парфюма. Писательница столь явственно ощущала руки красавца на своих плечах, его нежные губы на своих губах, что проснувшись, не сразу поняла, что это сладостное ощущение был лишь сном. В зеркало Варвара увидела свои зардевшиеся щеки и застыдилась самой себя: «Боже, в моем возрасте видеть эротические сны!» Она никак не могла припомнить лицо молодого человека – только волосы золотистого цвета. То, что ей приснился Юрий, ее не удивило – слишком много она думала последнее время о шантажисте.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   Просмотрев  электронную почту, Варя обнаружила приглашение от своего рижской издателя на ужин. Валентин приглашал писательницу в свой загородный дом на встречу с друзьями. Она удивилась, что приглашение послано только вчера поздно вечером – деловые люди планируют встречи заранее. Ехать Варваре не хотелось: Валентин был хоть и приятным, но довольно нудным человеком, а его жена, самоуверенная и болтливая дамочка, не давала гостям слова вставить, нахваливая таланты мужа, свои и их дом.

   Дом и в самом деле был просторным, добротным, всего в сорока минутах езды на машине от Риги, с большим ухоженным садом и двором, с оборудованной для барбекю и шашлыков площадкой, с уютной поленницей березовых дров под деревянным навесом. Однако «безлошадной» Варваре не хотелось тащиться автобусом в такую даль. Можно, конечно, вызвать такси, но в оба конца это влетит в копеечку. Стоит ли ужин того?

   Поразмыслив, Варвара все же решила принять приглашение: она становилась тяжелой на подъем, что не могло радовать, и писательница решила преодолеть душевную лень и развеяться. Она выбрала для ужина черную блузку с прозрачными шифоновыми рукавами и строгую прямую юбку. «По дороге куплю торт или конфет к чаю, -- подумала Варвара. – А можно никуда не заезжать и захватить бутылку вина из моего бара, но, кажется, в приличном обществе не принято, чтобы дама являлась со своей  выпивкой в гости. Лучше все же взять что-то к чаю».

   В кафе «Шоколад Эмиля Густава»  Варвара купила дорогих конфет ручной работы, которые ей, взвесив, уложили в нарядную коробочку с атласной ленточкой. Здесь, в самом центре Риги, у гостиницы, названной в честь латвийской столицы, всегда стояли в ожидании клиентов свободные такси.  Посадка стоила полтора лата -- примерно 3 доллара, а дорога до дома издателя обойдется не меньше  десяти латов, но Варвара решила на экономить, хотя в последнее время частенько пользовалась такси, что съедало немало денег.

   Рядом с кафе располагался один из самых престижных книжных магазинов Риги – «Валтерс ун Рапа», куда  Варя зашла, чтобы убедиться: книги с ее именем на обложке неизменно занимают одну из центральных полок. Это доставляло ей тайное удовлетворение, зримо подтверждая ее значимость.

 Особых пробок по дороге к дому Валентина не оказалось, и Варвара благополучно добралась на такси до издателя. Позвонила по мобильнику, и перед ней распахнулись широкие ворота для въезда машин. По облицованной цветной плиткой дорожке, которую освещали декоративные фонарики, Варя подошла к дому. Валентин уже стоял перед распахнутой дверью, открыв ей объятия.

   -- Какая же ты молодец, Варенька! Жена проспорила мне бутылку шикарного французского коньяка: утверждала, что ты не поедешь в нашу деревню на автобусе. -- Обычно Валентин заезжал за писательницей и привозил ее на своей машине.

   -- А я вот приехала, чтобы распить выигранный тобой коньяк! – смеясь, сказала Варя, войдя в просторный холл.

   -- Ты не пожалеешь.У нас гостит одна деловая дама из Москвы, тебе будет интересно с ней познакомиться, -- сказал Валентин, провожая гостью на второй этаж. Они вошли в гостиную, где уже был накрыт стол. Варя поздоровалась с женой издателя Еленой, с семейной парой - их соседями, которых встречала у Валентина и прежде и, наконец, хозяин представил ее московской гостье.

   -- Рада познакомиться вживую с известной писательницей! – улыбнулась дама, которую звали Ириной. – Представьте, я читала два ваших романа, мне особенно показался интересным «Попрощайся с колючками!» -- психологически все точно выверено, живые характеры …

  Варвара поблагодарила за комплимент и присела с Ириной  на диван. Выяснилось, что приятельница хозяина дома работает в московской мэрии, ведает вопросами культуры, обладает весьма полезными связями. С ее подачи у Валентина намечается общий проект с известным московским издательством. Варвара поняла, что даму интересует недвижимость в Латвии, и тут Валентин, с его рижскими связями может быть ей полезен. До того, как стать издателем, он заработал состояние в строительном бизнесе, хорошо ориентировался на рынке недвижимости.

   Хозяйка пригласила всех к столу и, обернувшись к камину, позвала мужчину, который, сидя на корточках, подкладывал поленья в камин.

   -- Олег, благодарю за помощь и прошу к столу!

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Молодой человек, стоявший спиной к столу, повернулся и непринужденной грациозной походкой направился к гостям. Варвара замерла, не в силах отвести взгляд от вызывающе красивого лица с загаром, явно приобретенным в солярии. Смуглая кожа эффектно оттеняла светлые  блестящие волосы, тщательно причесанные. На молодом человеке были серые брюки и нежно-сиреневая рубашка с шелковым шарфом вокруг шеи. Казалось, он сошел со страниц гламурного журнала мод.

   -- Познакомьтесь: Олег, рижский приятель нашей московской гостьи Ирины! – Елена представила гостям молодого человека. Он поклонился и сел рядом со своей дамой, пригладив волосы. При этом на безымянном пальце левой руки сверкнул перстень. Ирина улыбнулась Олегу и по-хозяйски погладила по колену. Этот интимный жест, не оставлявший сомнений в их отношениях, не ускользнул от Варвары, которая все еще не могла придти в себя. «Сон-то в руку! Человек-невидимка с фотографий в интернете, обрел, наконец, лицо. Да, такой красавчик, может ввести во грех не только женщин, но и мужчин, склонных к однополой любви…» .

   Варвара делала вид, что ест – аппетит начисто пропал --, и пыталась незаметно для окружающих  рассмотреть Олега. Ел он красиво, ловко орудуя вилкой в левой руке, и Варя хорошо разглядела золотую змейку на безымянной пальце. Точно такой же перстень был у шантажиста , называвшего себя Юрием, на его снимках с Георгом. Идентификация состоялась. Надо только придумать, как узнать координаты этого Олега – Юрия. Хорошо бы разговорить Ирину и выяснить, давно ли они знакомы. Похоже, что москвичка наезжает в Ригу не только по делам, но и для занятий любовью с этим жиголо-шантажистом. «А наш Юрочка- личность многообразная: бисексуал, судя по всему. И во сколько же чиновнице московской мэрии обходится «рижская любовь»?.. Дама-то небедная, не мелочится, наверное, приодела любовника в дорогом бутике!».

   Варвара не осуждала Ирину: она по себе знала, на что может толкнуть женское одиночество. Впрочем, кто сказал, что у москвички нет мужа, семьи? И кому это мешает завести молодого любовника? Глупо было бы спрашивать у Ирины номер телефона Олега, хотя, может, она дама без предрассудков, должна понимать, что в ее отсутствие он простаивать не будет.

   После ужина завязался разговор о современной русской литературе. Елена восхищалась романом «Похороните меня за плинтусом», а ее соседи по даче в один голос утверждали, что эта циничная чернуха, от которой просто тошнит:

   -- Отвратительная личность -- автор этого так называемого бестселлера Павел Санаев! Внук прекрасного русского актера, рос в интеллигентной семье и такую пакость написал! Нет уже. увольте, лучше взять с полки и перечитать что-то настоящее! Мы вот лечимся  старой доброй классикой, стихами Цветаевой и Ахматовой.

   --  А вот я разочаровалась в Анне Андреевне – и как в поэте, и как  в личности, -- заявила Елена. – Теперь, когда нам доступна гораздо более широкая информация, узнала много нового об Ахматовой. Всю жизнь они играла роль гонимой и нищей странницы, а сама во время эвакуации в Ташкенте объедалась всякими деликатесами. Материлась, как извозчик. Изображала несчастную мать, а когда ей предложили свидание с сыном Львом Гумилевым в тюрьме, отказалась увидеться с ним! Я уж не говорю о ее многочисленных романах и браках. А Цветаева? Чего стоят одни ее лесбийские романы! Так что не надо из классиков делать святых.

   Московская гостья возразила:

    -- А  я считаю, что мы не вправе выносить такой суровый приговор поэтам, столько сделавшим для русской литературы, почитаемым во всем мире. Возможно, будь их жизнь правильной и гладкой, не родились бы гениальные строчки. «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи …»

   -- … не введя стыда». Вот именно! – с усмешкой продолжила Елена. -- Она ревновала мужа к любой новой знакомой, тем более - к москвичке, которую ей хотелось немного осадить, продемонстрировав свою эрудицию.

   -- А вы Варвара что скажете? – обратилась Елена к писательнице, молча слушавшей обмен репликами.

   -- Ну, если вам интересно мое мнение … Мне неприятно копание в грязном белье, как неприятно было бы каждому, коснись это нас. Конечно, биография писателя всегда тесно связана с его творчеством, но я предпочитаю наслаждаться стихами Цветаевой и Ахматовой, так сказать, в чистом виде. Котлеты отдельно, мухи отдельно. И стараюсь не забывать заповедь «Не судите, и не судимы будете». А скандальными подробностями жизни великих нередко, как мне кажется, упиваются люди заурядные, чтобы иметь право сказать себе: «Да они такие же грешники, как мы!». Сбросить с пьедестала гения приятно, чтобы оказаться  с ним вровень.

   Мнение Варвары подлило масла в огонь. В спор вмешался Валентин. Хозяин дома продемонстрировал гостям недавно приобретенный 35-томник полного собрания сочинений Чехова, выпущенный в Москве к 140-летию со дня рождения писателя:

 -- Скажу без ложной скромности, я человек начитанный, но записные книжки Антона Павловича, письма, которые впервые опубликованы, даже меня, старого греховодника, удивили. Представьте себе, что Чехов, делясь с приятелем в письме своим  любовном опытом, использует глагол «употребить» по отношению к женщине. Вот вам и «Дама с собачкой», вот вам и небо в алмазах!

   Соседи Валентина по даче заохали, а издатель продолжал сыпать цитатами из собрания сочинений, а потом сделал неожиданный вывод:

   -- Такой вот непричесанный Антон Павлович, грешный и отнюдь не примерного поведения семьянин, мне ближе и дороже, чем отлакированный советским литературоведением «борец с пошлостью»!

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Между тем общество разделилось. Соседи Валентина  и его жена остались с ним, внимая каждому его слову, а Ирина со своим спутником пересели к камину. Варвара подошла к ним. Пара устроилась в креслах,  попивая кофе.

   -- Не помешаю? Можно присесть?

  -- Разумеется! – улыбнулась Ирина. – Варя, мой рижский друг -- очень интересный молодой человек, занимается нетрадиционной медициной, разными восточными техниками, мы с ним побывали даже в тибетском монастыре: он учился у тамошних монахов врачеванию, практикует йогу, -- отрекомендовала Ирина своего любовника.  – А Варвара, Олежек,  известная и в России писательница. Обязательно почитай ее роман «Распрощайся с колючками!»

   -- О чем же он? – спросил Олег, пристально глядя на Варвару, отчего писательница почувствовала, что краснеет: ей вспомнился недавний эротический сон.

   -- О том, что все люди, по сути, одиноки. Пытаясь согреться, получить свою порцию любви и ласки, мы жмемся друг к другу и в то же время больно раним колючками, которые всегда готовы выпустить и для защиты,  и для нападения, -- Ирина, не дав Варе открыть рот, сама ответила на вопрос Олега.

   -- Интересная мысль. Готов ее разделить, только скажите, уважаемая писательница, вы-то сами умеете управлять своими колючками? Уверен, они у вас очень острые, -- в голосе Олега звучала ирония.

   -- А как же! – усмехнулась Варя, глядя прямо в глаза Олега. – Думаю, я способна не только уколоть, но и ужалить, как змея, если меня серьезно обидеть. – Варя говорила полушутливо, чтобы разговор не стал слишком серьезным. Ее растерянность прошла, она полностью владела собой. Более того: ей показалось, что она вызвала у Олега ответный интерес. Только вот пока непонятно, какого свойства. Может, он видит в ней потенциальную клиентку? Московская гостья  скоро уедет, а жить как-то надо.

   К ним подошел Валентин. Извинившись, он взял Ирину за руку:

   -- Мне надо кое-что обговорить с нашей очаровательной гостьей. Я ее у вас украду на пятнадцать минут …

  Варвара ощутила прилив вдохновения: удача шла ей навстречу, оставляя с Олегом наедине. Только бы никто не помешал! И она предложила молодому человека в ожидании Ирины прогуляться по саду.

   -- С удовольствием. Здесь становится душно.

  Они вышли в холл, Олег помог Варе накинуть на плечи жакет,  снял с вешалки свой плащ, и они вышли во двор. В сумерках на фоне лилового неба с низко бегущими тучами темнели вечнозеленые туи и пушистые лиственницы. Варвара расспрашивала собеседника о его занятиях нетрадиционной медициной: у нее появилась идея напроситься ему в клиентки.

   -- Я освоил йоговские методики, точечный массаж, у меня есть эксклюзивные клиенты, -- рассказывал Олег. – Но это очень тяжелый труд, и не только физически. Лучше расскажите о себе. А хотите, я угадаю?

  -- Попробуйте.

  -- Мне кажется, тема одиночества вам близка. Такие люди, как вы, обречены быть одинокими. Нет, у них вполне может быть семья, муж, дети, но вряд ли близкие понимают женщину-писательницу. Ведь это, по сути, тяжелый мужской труд, недаром большинство писателей – мужчины!

   Олег взял руки Вари в свои и стал согревать их  дыханием,  глядя ей в глаза:

   -- Я прав?

   -- Вы тонкий и наблюдательный человек!-- подыграла ему Варя. – Видите, как быстро вы меня разгадали …

   -- Чтобы вас разгадать, потребуется не один год, вы человек непростой. А ваше одиночество я чувствую, потому что сам такой.

   -- Не смешите меня! С вашей-то внешностью!

   -- Да что толку? Что на меня кидаются глупые, жадные до секса молодые телки? Вот встретить такую женщину, как вы, образованную, красивую, зрелую в своих желаниях -- это удача!

 --- Так у вас же такая есть – Ирина.

   -- С Ириной мы всего лишь приятели, да и живет она в другой стране, ни о каких серьезных отношениях тут речи быть не может.

  -- Кстати, она, наверное, уже освободилась и ищет вас. Пойдемте в дом.

   Олег отпустил руки Варвары.

   -- С одним условием: вы оставите мне номер своего телефона  и пообещаете, что мы еще встретимся.

   -- С удовольствием.

  Варвара протянула молодому человеку свою визитку,  и они пошли к дому. От того, что все сложилось само собой, походка писательницы сделалась легкой и пружинистой, а глаза сияли. И чего уж греха таить, ей приятен был интерес молодого красавца, пусть и меркантильный.  Ирина еще была с Валентином в его кабинете, но его жена пристально смотрела на Олега и Варвару, явно заинтригованная их отсутствием.

   -- Полюбовались вашим садом, -- объяснила ей Варвара. – Он прекрасен, чувствуется рука опытного дизайнера.

   Елена расплылась в улыбке:

   -- Вы мне льстите: я сама выступила в роли дизайнера, представьте!

   Варвара дождалась возращения Ирины и Валентина, распрощалась, поблагодарив хозяев за радушный прием, обменялась визитками с москвичкой и  уехала на такси домой. Внутри у нее все пело от неожиданной удачи: Олег легко попался на удочку и сам попросил номер ее телефона! А вдруг он не позвонит, что тогда? Придется под каким-то предлогом звонить московской гостье, чтобы добраться до шантажиста. В том, что именно Олег под именем Юрия шантажирует ее зятя, писательница не сомневалась.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Варваре не терпелось обрадовать Георга хорошими новостями, но она решила дождаться вечера и не беспокоить зятя на работе. Перед глазами стоял лощеный франт Олег. «В нем прямо по Чехову все прекрасно: и лицо, и одежда. О душе и мыслях промолчим…» Вспомнив, как по-хозяйски Ирина оглаживала своего любовника, Варя прикинула, во сколько может обойтись содержание молодого любовника такого класса как Юрий-Олег. Съемная квартирка в многоэтажке, в которой по словам Георга жил шантажист, явно не для него и говорит о том, что он все еще в поиске постоянного «спонсора». Возможно, именно поэтому он взял телефон Вари, решив, что она такая же обеспеченная, как хозяева дома. 

   Позвонив Валентину и поблагодарив его за прекрасный вечер, писательница как бы невзначай поинтересовалась, долго ли еще Ирина пробудет в Риге. Оказалось, она улетала в Москву на следующий день. «Что ж, если Олег-Юрий завтра освободится, он вполне может  мне позвонить. Представляю, как ему осточертело возвращаться в неуют своего холостяцкого жилья, а Валентин как раз при нем  очень кстати спросил, часто ли я бываю в юрмальском доме. Уверена, что наш жиголо уловил ценную информацию. Это должно его вдохновить … Бедняжке невдомек, какое его ждет разочарование!»

   -- Варенька, ты мой ангел-хранитель! В который уж раз выручаешь … -- обрадовался Георг, услышав от тещи историю ее неожиданного знакомства с Юрием-Олегом.

   -- Подожди радоваться, надо еще дождаться, чтобы он мне позвонил, затем узнать его настоящую фамилию, чтобы твоему заявлению в полицию дали ход, -- слегка отрезвила его Варвара. – Если иначе не получится,  позвоню Ирине, московской даме,  расскажу правду о шантажисте. Надеюсь, она не откажется помочь и даст номер его мобильника. Но это, конечно, на крайний случай.

   -- К этому способу лучше не прибегать. Думаю, эта дама достаточно цинична, и ее устраивают их с Олегом отношения. Наши проблемы ее не волнуют, а вот терять любовника она, скорее всего, не захочет.

   -- Ты прав, Георг, но у нас осталось совсем мало времени. Будем надеяться, что шантажист мне все-таки позвонит в надежде на скорый переезд в Юрмалу со съемной квартиры. Мне надо заранее продумать, как себя вести с ним, если он захочет встретиться. Жалею, что не взяла у него номер его мобильника, сама бы ему позвонила …

   -- Вряд ли он бы его так сразу тебе дал. При его «работе» приходится быть осторожным. Ты сделала все, что могла, Варя. Не стоит торопить события.

   Варвара попрощалась с Георгом, включила телевизор, чтобы посмотреть российские новости.  Какая-то смутная мысль, которую она никак не могла ухватить, не давала ей сосредоточиться на голосе диктора. Перстень в виде змейки, поездка Юрия-Олега вместе с Ириной в тибетский монастырь, его пальцы, согревающие ее руки во время прогулки по саду у Валентина … Слова Али, на которые она во время их разговора  с дочерью не обратила особого внимания … Внезапно все соединилось – последний пазл вошел в свою ячейку и картинка стала ясной до рези в глазах.

   Ждать до утра Варя не могла. Она набрала номер мобильного телефона дочери.

   -- Слушаю, – раздался усталый голос.

   -- Аля, ты где? Мне надо срочно тебя увидеть.

   -- Я дома. Страшная сонливость, хочу сегодня пораньше лечь. Может, завтра поговорим?

   -- Дело не терпит отлагательств, давай я сейчас вызову такси и приеду.

    Аля выглядела сонной и недовольной. Она уже расстелила постель и приготовила себе кружку молока  с медом.

   -- Аля, скажи, у этого Вадима, ну, с которым ты … какого цвета у него волосы, как он выглядит?

   -- Зачем это тебе? – Аля пожала плечами. – Ну, он вообще-то смазливый парень, волосы каштановые, глаза голубые, правильные черты лица … Я, правда, общалась с ним в последнее время только по мобильному – он у нас больше не работает. Подожди, у меня, кажется, сохранились фотки с нашей корпоративной вечеринки. Сейчас включу комп.

   Варвара с нетерпением ждала, когда засветится экран компьютера, но разочарование уже кольнуло: неужели ее догадка не верна?..

   Аля нажала мышкой на иконку «Мои фото» и через несколько секунд на экране появился снимок веселой компании. Вокруг полной блондинки, вальяжно устроившейся на кожаном кресле, стояли с бокалами ее коллеги. Высокий худой мужчина с усами, молоденькая коротко стриженая девушка с пирсингом на губе. А вот и Аля, за ее спиной мужчина с копной темных волос смотрит куда-то вниз, лица практически не видно.

   -- Вот это Вадим, за мной. Сейчас найду фотки, где его можно лучше рассмотреть.

   Аля щелкнула мышкой, и на экране появился вид той же комнаты в другом ракурсе, с открытой дверью на лоджию, в которой стояли Аля с Вадимом. Аля увеличила снимок, и Варвара увидела отца ее будущего внука. Несколько секунд она стояла молча, не зная, что сказать дочери.

   -- Ну, ты довольна? Думаю, ребенок будет хорошеньким, тебя ведь  с этой точки зрения Вадим интересует? – Аля с иронией посмотрела на мать. – И ради этого надо было мчаться через весь город на ночь глядя …

   -- Извини меня, Аля. Все в порядке, я сейчас вызову такси и уеду, ты ложись.

   Аля проводила мать в прихожую и молча закрыла за ней дверь. Дома Варвара заварила себе чаю и тут же забыла про него, зачем-то сделала бутерброд с сыром, но есть не стала. Вернулась из кухни в комнату, налила бокал вина, пригубила и стала бесцельно ходить по квартире, понимая, что не уснет. Мелодичный звонок мобильника заставил ее вздрогнуть. Она полезла в сумочку, уронила мобильник и косметичку на пол, с третьей попытки прижала телефон к уху.

   -- Добрый вечер, Варвара. Надеюсь, вы еще не ложились? – в трубке звучал мелодичный голос Юрия-Олега.

   -- Нет-нет. Я рада вашему звонку, Олег.

  -- Ну, раз так, может быть, посидим где-нибудь в баре в Старом городе?

  -- Сегодня? Н-нет, сегодня  уже поздно. Давайте завтра?

  -- Хорошо. В семь вечера вас устроит? У входа в гостиницу «Рига»?

  -- Отлично. До завтра.

   Варвара положила мобильник в сумочку и почувствовала, что к ней возвращается способность здраво мыслить. Все встало на свои места. Ей надо успокоиться, принять душ, лечь спать. Завтра все решится. Утром, если удастся выспаться, она все обдумает на свежую голову.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

   К свиданию с Олегом Варвара готовилась так тщательно, как будто решалась ее женская судьба. Это забавляло ее  и радовало: раз в ней не умерло кокетство и желание нравиться, значит, она еще молода. Подтягивающая маска из голубой глины, питательная маска на основе оливкового масла, тампоны с крепкой заваркой чая на глаза, чтоб блестели, выбор туалета – она занималась собой с удовольствием, не спеша.

   С сожалением разглядывала руки, предательски выдававшие возраст – тут уж никакие кремы не помогут. Ну да ладно, ее цель не обаять или обольстить Олега-Юрия, а заставить его отказаться от попыток шантажа. Но как же хотелось поразить красавчика еще и тем, что обыграла его не старая тетка, а полная сил и решимости интеллектуалка, притягательная женщина!

   За утренним кофе Варя продумала линию своего поведения и разговор с шантажистом. Она рассчитывала, что нанесет ему неожиданный удар и не дав опомниться, заставит во всем признаться. Ну, а если нет – сумеет просто напугать Олега и отступиться от своих планов. Женская интуиция подсказывала писательнице, что супермен, излучавший самоуверенность, глубоко внутри уязвим и несчастен, есть в нем какой-то надлом и если посильнее надавить, он сломается.

   Едва Варвара под руку с молодым человеком вошла в кафе, сразу же поймала полные любопытства взгляды немногочисленных посетительниц. Даже те, что были со спутниками, поглядывали в сторону пары, явно заинтригованные и гадали, кем же приходится дама своему кавалеру – маменькой или подругой. В неярком свете вечернего кафе Олег-Юрий выглядел особенно эффектно. На сей раз он был в бледно-голубой рубашке с лиловым  шелковым шарфом и в джинсах, которые сидели на нем как влитые.

   Они заказали по бокалу вина и кофе. Олег долго молчал, очевидно, придумывал комплимент:

   -- Вы потрясающе выглядите, Варя. Никогда бы не подумал, что у вас взрослый сын!

   -- Это вы потрясающе выглядите, Олег, а я просто стараюсь быть ухоженной, но все равно, спасибо. У меня, кстати, еще и старшая дочь есть. А у вас есть дети?

   -- Нет-нет, что вы! Я еще ни разу не был женат и  к такому шагу очень ответственно отношусь, хотя совсем один в этом мире и нуждаюсь в близком человеке …

   Олег осторожно взял варину ладонь и стал нежно перебирать ее пальцы. Это было очень чувственно и чертовки приятно,  но сделав над собой усилие,  она отняла свою руку.

   -- Послушайте, Олег. Мы с вами взрослые люди, давайте не будем играть в игру «Я так одинок в Париже». Я прекрасно понимаю, что вы ищите обеспеченную даму, чтобы устроить свою жизнь и не иметь при этом  никаких обязательств. По-вашему, я подхожу на такую роль?

   -- Вы меня смутили, Варвара … Даже не знаю, что сказать. Не ожидал от вас такого цинизма.

   -- А вы рассчитывали, что я как глупая гусыня вытяну шею и буду вас заворожено слушать?

   -- Глупой вас никак не назовешь, но почему вы отказываетесь верить, что можете производить впечатление как женщина?

   -- Могу. Но только не в вашем случае. Да и разница в возрасте почти кровесмесительная. Вы же не извращенец, Олег …

   -- Да уж, как с явным разочарованием заметил один «голубой», поначалу принявший меня за своего – я самый что ни на есть натурал. И в женщинах ценю не только смазливую внешность и молодость – этим я сыт по горло. Мне, понимаете ли, еще и поговорить надо!

   -- И о чем же вы хотите со мной говорить?

   -- А это не столь уж важно. С умным человеком и помолчать приятно.

   Варвара посмотрела на собеседника с вновь проснувшимся интересом: неужели он интереснее и глубже, чем ей показалось? А почему бы и нет – ведь сумел же он влюбить в себя  Александру. Да так, что она совсем голову потеряла.

   -- Ни за что не поверю, будто вам до сих пор не встретилась молодая неглупая женщина, с которой хотелось бы и засыпать вместе, и просыпаться …

    Олег усмехнулся:

  -- Вы как проницательный душевед угадали. Именно такая мне и встретилась недавно. Причем у нас с ней были еще и общие профессиональные интересы. Эта молодая и успешная дама с легкостью могла бы мне помочь – нет, не деньгами, а рекомендацией в престижную частную клинику, где сама трудиться. Там я быстро встал бы на ноги. Вот с ней, пожалуй, могло получиться что-то серьезное. Да, видно, не судьба.

   -- Отчего же? Неужели не ответила вам взаимностью? – Варвара даже не пыталась скрыть иронию в голосе.

  -- Да нет, думаю, она тоже была в меня влюблена, но слишком рациональна. Посчитала, что с нелюбимым, старше себя, но обеспеченным мужем  ей комфортнее. Представляете, Варенька, она меня элементарно бросила! Самым коварным образом …

   Олег рассмеялся, но у рта вдруг обозначилась скорбная складка, вмиг его состарившая. Глаза его погасли, улыбка перешла в кривую усмешку и он уже не пытался скрыть неуверенность и надлом, которые писательница  в нем предполагала.

   Вара почувствовала, как в ней вмиг ожила нормальная бабья жалость к несчастливому баловню судьбы. Может и впрямь Аля перемудрила, перестраховалась, и Олег мог бы начать с ней новую жизнь, и ее сделать более счастливой … А что, если все переиграть, дать парню шанс, открыть ему, что она будущая бабушка его ребенка, что готова помочь … Тут Варя вспомнила зятя и гнусные фотографии в его компьютере и осадила себя. Не может она предать Георга, да и Аля не позволит матери  вмешаться в ее жизнь.

   -- Знаете, Олег, я вам искренне сочувствую. Но позвольте один совет умудренного собственными ошибками человека: не хватайтесь за первую подвернувшуюся женщину, ищите опору внутри себя. Вам надо остановиться, оглянуться. Подумать, как жить дальше. Красота – не только страшная сила, но и  крест. И его надо достойно нести. Вот вы сейчас были со мной искренни – впервые с момента нашего знакомства. И оставайтесь самим собой: поверьте, это самая выгодная позиция. Если по-настоящему захотите – все  у вас сложиться. А теперь слушайте внимательно. Обещаю: если вы оставите в покое Георга и его жену, я смогу их убедить  помочь вам с устройством  в какую-нибудь частную клинику.

   Олег опустил голову, поиграл с зажигалкой, а когда поднял на Варвару свои невозможно синие глаза, в них плескалось изумление:

   -- Я, кажется, все понял … Аля – ваша  дочь?
   
   -- Видите, какой вы сообразительный мальчик. И учтите: отношения с женщинами – дело вашей совести, но если дочь согласится порекомендовать вас своим коллегам, вы не имеете права ее подвести.  Хочу также предупредить, что у Георгия имеется  результат анализа крови, сделанный сразу после вашей встречи. Он подтверждает, что вы напоили его морсом с клофелином. В полиции есть и заявление моего зятя. Экспертиза, если понадобится, конечно, докажет, что фотографии сфабрикованы и никакого сексуального контакта у вас с Георгом не было, но он не станет поднимать шума, если вы неукоснительно выполните все условия. Вы сегодня же уничтожите все компрометирующие фотографии на жестком диске вашего компьютера, а когда Георг в этом убедиться, он заберет свое заявление из полиции. Не раньше. Прощайте, не надо меня провожать.

   Олег встал, на секунду задержал варину руку в своей и осторожно, едва касаясь губами, поцеловал:

   -- Варя, вы потрясающая женщина. До свидания.

  Варя шла к выходу, провожаемая любопытными взглядами трех дам с соседнего столика, которым не терпелось обменяться мнениями, почему она уходит одна. Походка у писательницы была легкой, как у молоденькой девушки, она чувствовала себя счастливой и гордой. И жалела только об одном: что ее радость не с кем разделить. Георг, конечно, оценит ее способности сыщика и психолога-переговорщика, но никто не поймет ее горько-сладкого женского торжества.   
   
   
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

   В тот же вечер Георгий побывал у Олега и убедился, что весь «компромат» уничтожен не  только  на диске компьютера, но и в цифровом фотоаппарате, с помощью которого были сделаны cнимки. Вечером Варвара позвонила дочери:

   -- Если ты решила сказать Георгу правду, сделай это сегодня же. И послушай меня хоть раз в жизни: не выкладывай сразу все подробности, просто скажи, что беременна и посмотри на его реакцию. Мне кажется, все будет хорошо …

   Придя домой, Варвара пыталась поработать за компьютером, но смогла только прочитать сообщения электронной почты и уселась перед  телевизором. Шел какой-то очередной сериал, герой которого полюбил цыганку и пытался добиться от отца-олигарха согласия на брак. Варя тупо смотрела на экран, начала переключать каналы, снова вернулась к сериалу. За это время цыганка поступила в театральное училище, получила благословение  в таборе, роль Офелии в театре и собиралась венчаться с героем в церкви. Олигарх превратился  в банкрота, а его сын убедился, что красавица-цыганка любит его не за папашины деньги. Варвара в очередной раз удивилась, что и такое низкопробное «мыло», видимо, находит своего зрителя. В этот момент зазвонил телефон. Варя услышала голос дочери.
 
 -- Разговор прошел нормально. Все в порядке, мама, не волнуйся.

   -- Ну и слава Богу, спокойной ночи, доченька.

    Варя не стала задавать лишних вопросов. Все подробности она узнает от Георгия. Скорее всего, он сказал Але что-то вроде: «Не надо ничего объяснять. Это наш ребенок, и больше  ничего я знать не хочу».  Может быть, на самом деле все произошло не совсем так, но это уже неважно. Теперь Варе хотелось одного: собрать всю семью вместе и насладиться уютом, покоем, любовью близких.

  Впрочем, оборвала она свои сладкие мечтанья, не стоит ждать слишком многого от этой встречи. Со Стасей у них никогда уже не будет доверительных отношений, только натянутые вежливые улыбки. Максим в последнее время ощутимо отдалился от матери. Он по-прежнему ежедневно ей звонил, задавал стандартные вопросы о ее делах и самочувствии. Скороговоркой добавлял: «Мама, приезжай в Юрмалу, мы всегда тебе рады». Варвара остро чувствовала, что обожаемый Макс сделал свой выбор в пользу семьи и все их задушевные «симпозиумы» остались в прошлом. Да и так ли уж нужны были они Максиму раньше, или он просто подыгрывал матери? 

  А про Алю и говорить нечего. Узнала бы о вариных подвигах – рассвирепела! Получалось, что зять -- самый близкий Варваре человек из семейного окружения, да и вообще в ее жизни. Но это пока не родился ребенок: он займет все пространство в сердце Георгия, и общение с тещей сведется, скорее всего, к разговорам о малыше. Может быть, Варвара сможет написать хорошую детскую книжку – она давно об этом думала. Это был бы подарок Алисе и будущему внуку. Варя не сомневалась, что у дочери будет мальчик: она не представляла Александру мамой девочки. Да и ей для полного комплекта нужен внук.