Стоял один из тех немногих за последние зимы дней, когда в полной мере осознаёшь необходимость дворников. На Москву упал снег. По каналам вещания звучали штормовые предупреждения. Белые горы выросли посреди улиц, снегоуборочная техника не справлялась. Казалось, что кто-то незримый сдувает белые хлопья с земли, они поднимаются вверх, а потом с новой силой беспорядочными снежными вихрями бьют в лица людей, окна, по крышам, как газ занимают всё свободное пространство и мешают дышать. Природа явно негодовала. Снег выпал даже на севере Алжира, полностью парализовав автомобильное движение. Солнечная активность превышала все допустимые нормы, по планете пронеслась волна мощных землетрясений, на Таиланд и ряд других стран обрушился небывалой силы цунами, унеся с собой жизни нескольких сотен тысяч людей.
Снежный поток хлестнул меня по лицу. Рядом со мной под навесом остановки, ёжась от холода, стояла горстка людей. Мимо, проявляясь из снежного тумана и уходя обратно в него, ползли машины. Двигателей слышно не было – только вьюга. Троллейбус затерялся где-то в белой пустыне и никак не хотел приезжать. Но вот спасение – маршрутка.
Пока я ехал, вьюга немного поутихла. От института можно было различить очертания памятника на Октябрьской площади. На этом месте, на протяжении долгого времени удивительно мирно уживались между собой здание МВД, памятник Владимиру Ильичу и церквушка с ангелом при входе. Там, посреди снежной бури, под порывами ветра и сейчас стоял забытый и оклеветанный вождь. В хорошую погоду на скамейках вокруг памятника сидели студенты, пили пиво, обсуждали студенческую жизнь; его мрамор били роликами и скейтами; к вечеру людей становилось больше, они пили, дрались, кричали, что они эльфы. А вождь ждал...
Знакомая дорога со временем перестаёт замечаться. Можно идти, ехать, ждать сигнала светофора и даже общаться с людьми, но при этом думать о чём-то своём. Я поднялся по лестнице и быстрым шагом пошёл по коридору, соединяющему два соседних корпуса. В обиходе его называли просто «переход».
Всё-таки время – это самое дорогое, что есть у человека. Оно летит даже быстрее, чем кончаются деньги в кошельке. Прислушайтесь. Оно тут. Рядом. Раз, два, три ...
Мы топтали пол перехода на протяжении более четырёх лет. Я не помню, как впервые шёл по нему, зато помню первый день учёбы.
Первокурсников собрали в аудитории, куда поочерёдно приходили неизвестные нам тогда ещё люди и рассказывали: что наша кафедра самая лучшая; что нам повезло; что из нас сделают настоящих профессионалов, но за это от нас требуется серьёзное отношение к занятиям, трудолюбие; и, само собой разумеется, что мы должны забыть о самом существовании компьютерных игр и прочих развлечений; и так далее, и так далее. Самое удивительное не то, что нам это рассказывали, а то, что мы этому верили.
Во второй учебный день, который я уже практически не помню, в том самом переходе меня догнал парень невысокого роста, с тёмного цвета волосами и короткой стрижкой. Его скруглённое лицо заканчивалось сильными скулами и достаточно острым подбородком. Серые глаза горели весёлым огоньком и улыбались. Румяные щёки да и всё остальное в нём говорило о доброте и здоровье. На нём была синяя, немного потрескавшаяся куртка из кожзаменителя и чёрные джинсы. Он вытянул указательный палец вперёд и прищурился – так, что его облик сильно напомнил мне самурая:
– Группа ИТ? – спросил он.
Так мы познакомились с Виктором.
Я спешил – меня ждал мой научный руководитель, а я, как всегда, немного опаздывал. В конце перехода я догнал человека. Невысокого роста, в чёрной кожаной куртке, с сумкой через плечо. Он повернулся ко мне. Несмотря на мороз, лицо его было бледным, взгляд серьёзный; было видно, что я прервал ход его мыслей.
– Здорово!
– Привет!
– Как она?
– Так себе. У тебя?
– Потихоньку. Работаешь?
– Да.
– Как курсовая?
– Пока не сдавал.
– Понятно. Кстати, вот - возвращаю диск. Спасибо.
– Не за что. Давай, удачи.
– Счастливо.
Виктор пошёл по коридору налево, а я направо.
Тогда, на собрании, мы верили в будущее. Ближайшее будущее. Верили, что по окончании института станем настоящими специалистами своей области. И теперь верим. Верим, что на работе освоим и сделаем то, что так и не удалось в институте.
Всё-таки время – это самое дорогое, что есть у человека. Слышите? Оно тут. Рядом. Уходит.
... четыре, пять, шесть ...
(имена и названия частично изменены)
(Москва, 2005)