Джентльмен
Однажды вечером на квартире старого холостяка и прожжённого ловеласа Сергея Кошкина собрались друзья однокашники, чтобы поздравить его с сорокапятилетием. Друзей было пятеро. Пили водку, закусывая по старинному русскому обычаю отварной картошкой с селёдкой и луком, заправленной постным маслом, запивали пивом и играли в преферанс.
Рассказывали о работе, о жизни и, конечно, о женщинах, хотя пирушка была холостой, без женщин. Поэтому все чувствовали себя посвободнее, чем, если бы присутствовали жёны.
И как нередко бывает в холостой компании, каждый хотел похвастаться своими успехами у слабого пола. Люди всё бывалые, солидные, семейные, но не чуждые приключений, о которых подогретые спиртным рассказывали вполне откровенно, и прилично и неприлично привирая… Пальму первенства держал хозяин, у которого, по его уверениям, было около ста любовниц. Успех свой кроме его личных достоинств: весёлого нрава, беззаботности, отсутствия угрызений совести, приятной внешности, он объяснял правильным выбором объектов увлечений. «Я выбираю одиноких, незамужних, разведённых, хотя не брезгую и замужними… У каждой женщины есть потребность в мужике… Кто-то из моих симпатий хотели даже создать со мной семью, но я после достижения цели, терял интерес к ней и уверял, что «я не создан для блаженства», супруг из меня никакой, и в этом их не обманывал. С некоторыми конечно было трудновато. Разведёнки настороженно относятся к мужчинам, уже раз, а может быть, и не раз обманувшись в искренности и постоянстве мужской любви. Но хуже всего было с верующими: нужно было съесть пуд соли, пока докажешь ей, что седьмой грех не является смертным грехом, и его можно и нужно отмолить, чтобы Господь дал спасение и жизнь вечную… Что касается моей совести, то мне женщин было не жалко: я доставлял им радость и удовольствие, без которого некоторые вообще бы остались старыми девами. К тому же, я так увлекался, что думал, что понастоящему влюблён да не в одну единственную, а сразу одновременно в нескольких! Ведь у каждой женщины есть свои достоинства, свои неповторимые черты, приятные особенности. Я не ставил целью попробовать женщин как можно больше; как-то получалось само-собой… А я ещё думаю, что лучше уж я, чем какой-нибудь подлец… Здоровьем меня бог не обидел, и единственной трудностью было – не перепутать время и место свиданий… Не обходилось и без случайностей и накладок: мне трудно было рассказывать подружкам, о своих многочисленных сродных сёстрах, троюродных тётушках и племянницах с которыми порой неожиданно приходилось сталкиваться в городе на улицах. в кафе, парках и на транспорте, когда я охмурял очередную пассию… Присутствующие с интересом слушали инструктивно-методические рассуждения ловеласа, у которого, несмотря на браваду просвечивала какая-то неуверенность.
Всё-таки, что ни говори, а человек не смог по настоящему полюбить одну единственную женщину, с которой бы разделил свою жизнь... Видимо, он страдал своеобразным комплексом неполноценности, имеющим название синдрома Казановы.
После того, как все уже высказались, внимание было обращено на скромного гостя, небрежно одетого, желтолицего, худого и высокого, как жердь, доктора физико-математических наук профессора Крестовоздвиженского.
«Ну, а ты что молчишь, как партизан, неужели у тебя не было ни одного любовного приключения на стороне?»
«Да мне похвастаться нечем: женился я рано ещё в институте, затем дети, наука, некогда было гулять по бабам…»
«Ну, и дурак!»
« Хотя нет, однажды было, но вряд ли это будет вам интересно…»
«Рассказывай, колись!»- закричало общество дружным хором.
Этот учёный был настоящим подкаблучником и панически боялся своей жены. Злые языки говорили, что жена по утрам его частенько бивала по щекам шлёпанцем, приговаривая: ты будешь, растяпа, в конце- концов доктором наук?! Пришлось защитить докторскую…
«Однажды,- начал рассказ допрашиваемый,- я зашёл к знакомому, которого вы не знаете, чтобы обсудить с ним порядок опубликования нашей совместной статьи в зарубежном журнале. Товарища дома не оказалось, и меня встретила его жена, с которой мы виделись всего два раза на одном из вечеров в Институте физики . Она была в халате и читала какую-то толстую книгу в красивом переплёте, и я почему-то подумал, что это был, наверное, любовный роман.
«Подождите Колю,- сказала она мне, загадочно улыбнувшись, он придет через полчаса, а пока я угощу Вас чаем.» И тут же вышла. А когда вернулась, на ней не было ничего!...
«Вы ведь джентльмен? – улыбаясь обратилась она ко мне,- не будем зря терять время…
И мне показалось неудобным и даже оскорбительным обидеть даму…
……………………………………………………………………………………………………..
Должен вам сказать: ничего хорошего,.. скорее было даже противно… Я тут же немедленно ушёл. В последующем, к нему домой я больше не заходил: мне было неприятно и стыдно…»
« Нет, ты не джентльмен! – воскликнул хозяин пирушки,- во первых, потому что больше не ходил… А ещё потому что публично рассказал нам об этом ужасно неприличном случае!»
И все дружно расхохотались.