Гл.7
На следующий день участковый явился в кабинет начальника отдела, тот давно его звал, хотя дел у самого собралось невпроворот, не до ужастиков в общем, но сколько можно терпеть россказни о какой-то нечистой силе, которая водится только в народных сказаниях. И ладно бы, если только простой люд на подобное повёлся, а то ведь и его подчинённые туда же. Вот и работай с такими... Теперь можно твёрдо сказать, что тылы у него открыты, потому как, на его сотрудников никак нельзя положиться, после всего этого. Виктор Семёнович Кандыба с недоумением смотрел на Петровича поверх очков, а тот молчал, ждал вопросов.
- Ну, рассказывай... - наконец, последовал приказ - тоном, не терпящим возражения.
- А что тебя больше интересует, Семёныч? - помялся участковый, представления не имея, с чего начинать трудную для него тему. Он уже заранее прекрасно понимал, какие после этого его ожидают последствия.
- Ну начни с того, как ты докатился до такой жизни, что тебе уже в сельской местности русалки мерещатся и всякие бесы, твою мать! - распалялся шеф, брызгая слюной, при этом дёргалась его левая щека вместе с ухом. Это говорило о том, что гнев начальства достиг самой критической точки. - Ты что пьёшь там в деревне? Самогон, изготовленный на курином помёте? Или, может, поле где надыбал конопляное, а? - шеф переложил с места на место кипу бумаг на своём столе, но, немного подумав, спрятал их в ящик.
- Но это правда, Семёныч... - несмело проблеял участковый. - Я лично с ней столкнулся Да она меня чуть с лодки не утащила... У меня свидетель есть, Семёныч!
- Я у тебя спросил, что выпивал тогда в деревне? Отвечай на поставленный вопрос!
- Ничего не выпивал. В смысле, водку. Но это было после того...
- Слушай, что с тобой случилось? Ты же нормальный был! У тебя что, крыша поехала от чрезмерного употребления спиртных напитков? Или не знаешь, что бывает с теми, кто на селе квасит вместе с местными мужиками?
- Да не разводил я панибратства! Ну, может в праздник когда. А в ту ночь я и грамма не употреблял, но после того, как чуть жизнью не поплатился, то не отказываюсь, пил водку.
Начальник посмотрел на него более внимательно и как-то немного подобрел, потому что обратился к нему совершенно спокойно.
- А тебе не приходило в голову, что это обыкновенный маскарад? Какой-то ряженый мочит там мужичков и радуется, что все его действия принимают за чистую монету. Причина? Да пожалуйста! Чтобы рыбаки меньше сеток ставили, ну, чтобы ему больше улова доставалось. Как тебе такое?
- Не, не катит. Я родился там и за подобное не убивают.
- Убивают и за три копейки, а то и ради забавы! Или спорить со мной собрался?
- Спорить не вижу смысла, но я тоже никому там не верил да только бабки говорят, что такое в Зелёной уже было, полвека назад. Откуда у убийцы такая осведомлённость, что происходило здесь в далёком прошлом?
- Да элементарно! - вновь сорвался начальник. - Все слышали об этом, а почему преступник не может услышать? Вот и придумал сценарий, чтобы запутать следствие и замести следы. А костюм русалочий купить или самому смастерить - плёвое дело.
- Не костюм это, Семёныч. На сто процентов уверен. Да она тянула меня своими когтистыми лапами и я на своей шкуре ощущал, что это не материя какая, а настоящая кожа живого существа. И что же я, который разменял уже пятый десяток, маскировку от настоящего не отличу? От неё рыбой воняло тухлой, я потом еле отмылся. Я тоже допускал, будто это человек переодетый, но не смог бы так простой смертный плыть натурально и нырять, не получилось бы. Русалка это, Семёныч, и делай со мной, что считаешь нужным, хоть с работы выгоняй, но я не откажусь от своих слов. - Петрович опустил голову и ждал приговора, но ему уже было всё равно, что его ждёт впоследствии, слишком велика цена недоверия фактам. Пока две жертвы, но, как говорится, ещё не вечер. Надо стоять на своём, а иначе та нечисть всё мужское население перетаскает в своё "царство", что никоим образом не допустимо. Те люди, что нынче страдают, доводятся ему не меньше, как земляками, а для него это святое. Он и сам собрался там жить вскоре: дом построить и любоваться просторами родной сторонки.
Кандыба долго молчал, а потом крякнул, будто только что его посетили умные мысли, и произнёс:
- Хорошо, давай договоримся таким образом... Если я лично сумею убедиться в твоей правоте, то будем применять меры, но если я схвачу за руку того, кто прячется за маской нечистой силы, то выгоню тебя из отдела к чёртовой матери. Ты готов?
- Готов. А как ты будешь убеждаться, на озеро поедешь?
- Поеду. С тобой сегодня. Заночуем там да и присмотримся, что к чему. Ну берегись потом, Олег! Три шкуры спущу! - шеф погрозил пальцем у самого носа участкового.
- Не, я к воде больше ни шагу и даже не уговаривай. Мне хватило и той ночи, так что, как-нибудь без меня.
- А я сказал, что с тобой нынче пойдём в дозор! Мужик ты или баба, а ну-ка возьми себя в руки и сопли утри, разнюнился тут, как малое дитя. Придумали какую-то историю мифическую и сами же боятся своих выдумок. Я не собираюсь плыть куда-то на лодке, засядем в камышах и покараулим. Если такой пугливый, то можешь ещё парочку друзей своих взять, а то не дай Бог сознание потеряешь и возись после с тобой, с убогим. Вот навязался ты на мою голову, Андерсен хренов.
Ближе к вечеру, полковник милиции Виктор Семёнович Кандыба, который поставил себе целью самолично разобраться в этой, как он считал, несусветной ахинеи, прибыл в деревню Зелёную в сопровождении участкового, последний постыдился отказать начальству в столь серьёзном мероприятии. По дороге они договорились, что местный люд всё же не стоит привлекать, как-нибудь справятся и вдвоём. Для наблюдения выбрали объёмную поляну на берегу, когда-то скошенную от камыша рыбаками, чтобы иметь доступ к воде. Вначале было неудобно ходить в резиновых сапогах, постоянно натыкаясь на стерню острой, как бритва осоки, но постепенно, из-за частого топтания одних и тех же тропинок, растения постепенно поддались и сильно уже никому не докучали.
Чуть дальше, вглубь пролеска, мужики построили шалаш, вернее, деревянный каркас тут стоял уже несколько лет, а лишь каждую весну обновлялся свежесорванными лопухами и ветвями деревьев с её буйной листвой. А кто-то притащил обыкновенную плёнку и даже пару шиферин, таким образом облагораживая незамысловатое "построение". Этот шалаш служил рыбакам, как укрытие от непогоды, чтобы переждать в нём, пока разъяснится, а иногда и просто использовали его для отдыха под бутылочку-другую, будь то праздник или выходной день.
Пацанва сюда не совалась, потому что тут не росли могучие вербы, с которых они резво сигали в воду или просто раскачивались, как на качелях, получая от этой забавы истинное удовольствие. Да и глубина их пугала, прямо с берега и взрослые дна не доставали, ну и зачем рисковать? Поэтому детвора, кто ещё не научился хорошо плавать, забраковали прогалину к безмерной радости рыбаков.
На десяток метров в воду уходили старые мостки, проложенные ещё много лет тому назад, но постоянно чинимые следующими поколениями и оберегаемые, как реликвию. К ним порой крепились лодки, а кто-то и просто с них рыбачил на удочку, но не суть важно, главное, что мостки считались навроде, как достопримечательностью и не меньше.
В первые часы приезда, начальник городского отдела милиции прохаживался туда-сюда и полной грудью вдыхал чистейший деревенский воздух. Он не переставал удивляться, как это современные люди, воспитанные уроками атеизма, бывшие комсомольцы, а может, кто и коммунисты, смогли поверить каким-то бредовым, маразматическим выдумкам престарелых матрон? Сегодня он собрался доказать всем обратное, и после таких мыслей Кандыба улыбнулся себе в усы, предвкушая, как он потом отругает Олега и год целый не выдаст тому ни копейки премии, чтобы и другим неповадно было. Но когда стемнело, то Кандыба почему-то поспешил в шалаш, ссылаясь будто комары его одолели. Часа через два он всё-таки не вынес подозрительного взгляда подчинённого, который не иначе, как посчитал его трусом, и выбрался на улицу.
- Олег, присоединяйся! - позвал он участкового.
- Не, я как-нибудь на бережку. - нехотя показался из укрытия Олег Петрович. - Да и вам не советую на мостках огинаться.
Но начальник не послушался, ещё и запел какую-то песню, давая понять, что ему и море по колено. Участковый поёжился от холодного ветерка да и вновь скрылся под тенью пахнущего разнотравьем временного жилища, и даже немного придремнул. Его разбудили громкие вопли шефа, доносящиеся со стороны озера. Как бы страшно не было, но Петрович не мог допустить, чтобы с высоким начальством, что-либо стряслось по его вине. Первое, что увидел участковый, выползая наружу, это лежащего навзничь Кандыбу, который орал, как резаный поросёнок, упираясь ногами в прорехи между настилом, а его руки находились в воде и одной из них он методично на кого-то замахивался.
По вибрации досок мужчина понял, что к нему бегут на помощь, поэтому тут же приказал:
- Стреляй, Олег! Вон туда, видишь, где хвост? Да смотри, руку мне не прострели, она уцепилась за неё.
Но едва Петрович достал пистолет, как шеф уже подскочил на ноги и выдохнул:
- Всё, помирать поплыла, я ей брюхо ножом вспорол. Разрез на полметра будет и глубокий... Ёлы-палы, никогда бы не поверил... Найди тут фонарь, я его где-то потерял, давай посветим! - шеф был возбуждён до предела. - Ты прав, это не маскарад! Да как такое вообще может? Я тут долго стоял, а потом, дурак, нагнулся, мне показалось, будто круги по воде пошли. Она меня цап, вот сюда. - и он показал на себе выше локтя. - Но я изловчился, рванул руку на себя, и сразу выхватил нож... Слушай, а мы водку с собой не брали?
- Не брали. Ты же запретил.
- Мог бы и ослушаться или не знал, куда едем?
Фонарь валялся тут же, недалеко, и когда посветили им на воду, то она имела густой ярко-красный цвет.
- Говорю тебе, помирать поплыла. - похвастался Семёныч, а сам дрожал всем своим грузным телом.
Русалка не всплыла на поверхность, как не ждали этого момента местные жители, но больше никто никогда не потревожил их покой. Вот уже целое десятилетие прошло с тех страшных времён, а ни один человек не пострадал от нападок нечистой силы.
Кто его ведает, правда это или ложь, только научных доказательств нету, будто в озере, действительно, плавала русалка. Но и обратных доказательств, вроде это вовсе не она тут людей пугала, точно ж также не было.