Часть II. Архыз, «Романтик»
- Не-не! – перебила Ева друга. – Хватит с меня твоего транса. Сколько уже можно? Давай теперь мою музыку слушать, - и она вставила свою флешку в проигрыватель.
- Я за рулём, я и музыку ставлю! – заявил Кирилл.
- Кир, где твои манеры? – возмутилась Ева. – Дама просит, а ты тут строишь из себя непонятно кого!
- Да ладно тебе, я пошутил! – Кирилл слегка смутился. – Что у тебя там?
- Много чего, - уклончиво ответила Ева. – Сейчас узнаешь.
- А я не хочу ничего узнавать! - с вызовом сообщил Кирилл.
Ева смерила его долгим взглядом прищуренных глаз, сейчас казавшихся отчётливо зелёными.
- Ведьма, - прокомментировал Кирилл.
- Невежественный крестьянин, - парировала Ева.
- На костёр! – провозгласил Кирилл.
- Ой, всё! – отмахнулась Ева.
И они оба засмеялись. Тогда Ева, воспользовавшись благодушным настроем друга, включила свою музыку.
Улыбаясь, Ева смотрела вперёд, на серую ленту подтаявшего шоссе и легонько постукивала ладонью по бедру в такт ритмичной музыке.
- Смотри мне в глаза, в них есть всё, что ты ищешь.
И я влюблена, мы с тобой едем в лыжи.
И свитер, носочки, и спящие дети,
Вино и ладонь. Забыть все на свете.
И горы, горы, горы, горы, горы.
Разлука разлукой,
Мы встретимся скоро.
Учи меня верить,
Что все не напрасно,
Что это надолго,
Что мир будет разным.
[Д.Арбенина – «Горыгорыгоры»]
Только Кирилл хотел как бы вскользь заметить, что эта песня не так уж плоха, как Ева закричала:
- Ой, сколько тут калины! Тормози, тормози-и-и!!
Вдоль дороги действительно всё пылало красным. Кирилл свернул машину на обочину и притормозил. Ева сразу же выскочила из машины и побежала, утопая чуть ли не по колено в сугробах. Кирилл пошёл за ней.
Ева уже сорвала себе веточку и теперь тянулась за другой. Кирилл помог ей.
- Осторожнее! – крикнула Ева. – Не поломай весь куст!
Кирилл осторожно отломил веточку и протянул подруге. Красные ягоды так красиво смотрелись на фоне её зелёных кос, что Кирилл невольно залюбовался. А потом полез ещё за ветками.
- Кир, по-моему, уже хватит, - сказала она, держа в руках целую охапку калиновых веток. – Жалко будет выбрасывать, а всё это мы не съедим. Ты же вообще ведь калину не любишь. Или уже нет?
- Не люблю, - ответил Кирилл. – Это не для еды. Пойдём.
Кирилл оставил Еве три веточки, а остальное осторожно положил в плотный пакет и привязал к багажнику, чтоб не растаяли в тепле.
На «Романтик» они приехали во второй половине дня, и решили сегодня уже не катать, а пойти прогуляться.
Пока они парковались, пока снимали номер и разбирали вещи (Еве понадобилось надеть на прогулку свою цветную худи), солнце уже почти совсем скрылось за горами.
…Они не спеша шли по уже пустой «зелёной» трассе и любовались тёмными пихтами в мохнатых шапках свежего снега, скалистыми заснеженными вершинами гор Софийского массива, освещёнными лучами закатного солнца на фоне фиолетово-голубого вечереющего неба.
- Представляешь сейчас до Федосеева [имеется в виду перевал Федосеева] дойти!.. - мечтательно проговорила Ева, глядя на снежный склон.
- Представляю, - ответил Кирилл. – Но тогда я бы стал жалеть, что не взял лыжи.
- А если бы мы взяли лыжи, то жалел бы, что они не для фрирайда, - заметила Ева. – Так всю жизнь прожалеешь.
- Можно пойти и взять в прокате, - сказал Кирилл.
- А что, пойдём! – предложила Ева.
Кириллу было не по вкусу это предложение, ибо провести вечер и особенно ночь он мечтал несколько иным способом, нежели снова что-то быстро съесть и завалиться спать прямо в одежде от усталости. А именно так и будет, если они поедут сейчас фристайлить.
- Нет, давай просто погуляем, - ответил он. – Не будем портить такой чудесный вечер беготнёй туда-сюда.
И Ева с ним согласилась:
- И правда. Завтра накатаемся.
- Да.
Всё-таки провести вечер, как мечталось Кириллу, так и не удалось. Потому что едва они успели поужинать и вернуться после этого в номер, как Кириллу позвонил с работы шеф, и пришлось Кириллу волей-неволей разговаривать с ним больше часа. Ева в это время успела сходить в душ, высушить волосы, переодеться в белые коротенькие шорты и футболку с маленькими зелёными динозавриками и, свернувшись на кровати в клубочек, уснуть. Вдохнув, Кирилл укрыл девушку одеялом и вышел разговаривать в коридор.
Ночью он проснулся от лёгкого шороха. Открыл глаза и увидел, что Евы рядом с ним нет. Присмотревшись, он увидел, что она стоит у окна.
- Ева?.. – негромко позвал он.
- О, Кир, ты проснулся! – обрадовано воскликнула она, оглянувшись. – Снег пошёл!
Кирилл подошёл к окну и встал рядом с ней.
Снег шёл густой завесой, беспрерывно мелькая в луче фонарного света.
- Пойдём на улицу? – спросила Ева и, не дождавшись ответа, стала обувать ботинки.
- Пойдём, - подумав, решил Кирилл.
Они не включали света, зашнуровывая ботинки в потёмках. Накинули куртки и выбежали во двор.
На улице было морозно и свежо. Снежинки мошкарой весело плясали в фонарном свете.
Ева побежала к заснеженному берегу реки. Кирилл едва поспевал за ней.
Её куртка была распахнута, тяжёлые горные ботинки выглядели невероятно в сочетании с короткими шортиками. Ева бежала, весело кружась в своей смешной пижамке с динозавриками, и пела:
- All I wanna do is get high by the beach,
Get high by the beach, get high!*
[Lana del Rey – «High by the beach»]
- Я скучал по этому, - сказал Кирилл, догнав и обняв подругу. – Ты всегда кошмарно фальшивила, - пояснил он, целуя её в губы. – Но зато сколько огня!
- А ты всегда умел придумывать лучшие в мире комплименты, - ответила Ева, быстро наклоняясь и зачёрпывая снега. – И говорить их в самое подходящее время, - и Ева радостно намылила Кириллу лицо снегом.
- Ах ты…!
И они стали, громко хохоча, кидать друг в друга снегом, то убегая, то подкарауливая друг друга за машинами на парковке.
Кириллу первому надоело бегать, и он, в очередной раз подкараулив подругу, подхватил её на руки, перекинул через плечо, и, не обращая внимания на её сопротивление (а сопротивлялась Ева определённо лишь для вида: Кирилл помнил, как она давеча лихо заломила ему руку), понёс в отель к ним в номер.
…Их одежда была насквозь мокрая от снега. Кирилл бережно опустил Еву на кровать, и она первая стала снимать с него футболку.
…Влажная одежда разбросана на полу, за окном идёт снег, зелёные Евины косы разметались по подушке. Её лицо бледно и прекрасно, глаза кажутся чёрными – звёздное небо в новолуние. Только что Ева была холодна как ледышка, но вот – совсем немного – и её горячее гибкое тело изгибается в его руках, он целует её шею, грудь, губы и чувствует соль.
…А потом они долго лежали, обнявшись. Евина голова лежала у Кирилла на груди, он гладил её по волосам и понимал, что он – счастлив.
- Я мечтал об этом с девятого класса, - наконец, проговорил он. – Думал, что ты будешь моей первой и единственной.
Ева вздохнула:
- Я тоже хотела, чтобы ты был моим первым. Мне даже и в голову не приходило, что мы рассоримся на столько лет!..
- Наверное, мы не ценили… - Кирилл замолчал, подбирая слово: - …нас. Наши отношения.
- Я тебя обожала! – горячо возразила Ева, приподнявшись и взглянув Кириллу в глаза. – Да я за тебя умереть была готова! Но потом, - продолжила она, помолчав, - когда ты не приехал на похороны папы, я… Не знаю, я решила, что тебе на меня наплевать. Правда, Кир, это было очень на это похоже.
- Прости меня, - проговорил Кирилл. – Я был молодой и глупый. Больше ничего не могу сказать в своё оправдание, - и он невесело засмеялся.
- Но я всё равно тебя любила, - продолжила Ева. – Хоть и ненавидела. И хотела тебя простить. Но когда ты просил прощения, тогда, летом, мне показалось, что ты мало раскаиваешься, и искренности тоже недостаточно. И вообще, тебе было как будто почти всё равно. И тогда я пообещала себе, что не прощу тебя никогда.
- И сколько продлилось твоё «никогда»? – спросил Кирилл.
- Наверное, - подумав, ответила Ева, - около года. Я делала всё всем назло. В том числе и себе. Ходила на байкерские съезды, гонки, разные рок-концерты, в бары, записалась на стрип-пластику, переспала со своим старшем воспитателем лагере…
- Как? Когда? – ревниво спросил Кирилл. - Твоим первым был воспитатель?
- Это было в августе, через месяц после нашей ссоры, - ответила Ева. - Он был старше меня на два года. Очень харизматичный, на гитаре играл. И голос у него был такой глуховатый, приятный. Пел красиво «Дыхание» Наутилуса-Помпилуса, Сплина «Выхода нет». Все девки по нему сохли. А ему понравилась я. Я в то время на тебя особенно злилась. И думаю: а почему нет? – Ева помолчала. – Когда всё закончилось, я заплакала, кое-как оделась и убежала. И потом ещё долго плакала. И не от боли, хотя было о-очень больно. А от обиды. Было так обидно, что это был не ты, а какой-то левый парень. И потом обидно на саму себя, что мне обидно, что это не ты. Так всю ночь я до утра и проплакала, - Ева снова смолкла, задумавшись, а потом спросила: - А как прошёл твой первый раз?
- Через полгода после нашей ссоры, - ответил Кирилл. – В Новый год, с тридцать первого на первое. Мы с одногруппником пошли встречать новый год на женский этаж в общаге. Я помню, что много выпил, и что её звали Вика. Тёмненькая такая. Четверокурсница. Потом мы с этой Викой больше не общались, только здоровались при встрече. В принципе неплохая была девчонка. А в начале февраля я начал встречаться с Яной.
- Сколько у тебя вообще было девушек? – спросила Ева.
- Пять, - ответил Кирилл. - Ну, и Вика. С пятью я встречался. А у тебя?
- Девушка только одна.
- Ты встречалась с девушкой??
- Было дело. Парни надоели, и я решила попробовать.
- Сколько ж у тебя было парней?
- Девять.
- Не так уж и много, - облегчённо вздохнул Кирилл. - Я думал, двадцать девять. Если учитывать твою профессию…
- Я встречалась и спала только с теми, с кем хотела, - ответила Ева. – Для этого я и ходила на самбо. А вообще, - добавила Ева наставительным тоном, - чтоб ты знал, в компетенцию стриптизёрши не входит спать с клиентами.
- В компетенцию стриптизёрши! – удивлённо повторил Кирилл. – Ну ты как скажешь!
- Нравится? – с улыбкой спросила Ева и потом добавила, подтягивая повыше одеяло: - Давай спать, а то завтра – трассы новые, склон крутой… а мы сонные…
- Давай.
Когда Ева проснулась поутру, Кирилл был уже одет и стоял у окна. Он, кажется, что-то плёл из веток калины. Заметив, что Ева открыла глаза, он улыбнулся:
- Доброе утро. Как спалось?
- Хорошо-о… - протянула Ева, жмурясь и с наслаждением потягиваясь. Стянула со стула свою худи, лифчик и стала надевать.
- Нет-нет! – торопливо остановил её Кирилл. – Не одевайся. Пойди умойся, расчеши волосы и… У тебя красная помада есть? – спросил он.
- Есть, - не понимая, к чему он клонит, ответила Ева. – Мы куда-то сейчас пойдём?
- Нет, - сказал Кирилл. – Кататься пойдём позже. Сейчас только восемь утра. Накрась губы красной помадой, - продолжил инструкцию Кирилл, - брови сделай потемнее, ресницы подкрась. И всё. Потом ложись.
Ева засмеялась и пошла в ванную.
Потом Кирилл достал фотоаппарат, и началось…
- Ложись набок. Волосы справа поправь. Подожди, я венок надену. Хорошо. Руку сюда. Улыбнись. Смотри в сторону. Голову чуть поверни. Нет, выше. Ещё чуть-чуть. Хорошо. Ляг на живот. Нет, опусти руку. Волосы пусть в одну сторону падают. Да, пусть в эту. Смотри в камеру. Чуть улыбнись. Хорошо. Нет, что-то не то... Заплети волосы в две косы. Вот тебе зеркало. Да. Хорошо. Нет, до середины достаточно. Правую руку под подбородок. Смотри в камеру. Улыбнись. Отлично.
Через некоторое время Кирилл сказал:
- Одевайся, - и вышел из комнаты.
Вернулся он со sky-pass’ами, а Ева была уже одета и обута.
Они позавтракали в «Леднике», а потом пошли к канатке с поэтическим названием «Млечный Путь».
С утра катать было хорошо… Ратраченный склон, людей мало, ясная погода. Правда, холодно: внизу, около сервис-центра, термометр показывал –24;С. Однако к одиннадцати часам поднялось солнце, стало значительно теплее, но и людей на склонах стало вдвое, а затем и втрое больше.
Кирилл и Ева, накатавшись на «синей» и «красной» трасса «Млечного Пути», поехали на «Лунку».
Кирилл и Ева ещё помнили то время, когда здесь, где теперь расплели свою паутину две «синие» и «чёрная» трассы, где сейчас снуют туда и сюда креселки канатки «Лунный экспресс», простиралась никем не занятая Лунная долина. Собственно говоря, Лунная долина никуда не делась и сейчас остаётся Лунной долиной, но её внешний облик так изменился, что узнать её можно лишь по очертанием хребта Абиширы-Ахубы, на склонах которого и расположились все трассы. Атмосфера же в Долине невероятно изменилась. Не было теперь того сонного спокойствия, царившего здесь десять, шесть-семь лет назад.
Ближе к вечеру они съездили опробовать пухляк. Снега в Архызском ущелье было меньше, чем в Приэльбрусье, поэтому они остались довольными.
В целом же, «Романтик» после Приэльбрусья и Чегета казался маленьким, но зато более уютным.
Вечером, поужинав, Кирилл купил Еве билет на самолёт из Минеральных Вод. Завтра было решено откатать полдня здесь, а после обеда уехать. Кирилл отвезёт Еву в Пятигорск к матери, а сам оттуда уедет в Ставрополь.
Эти приготовления к уезду немного испортили настроение и Еве, и Кириллу, и поэтому они решили выйти на улицу, немного пройтись и полюбоваться на звёздное горное небо.
- Приезжай ко мне, как будет время, - сказал Кирилл. – У меня своя квартира в Москве. Может, тебе понравится, и ты переедешь насовсем?
Ева улыбнулась.
- Вряд ли. У меня в Питере работа. Я такую точно не найду в Москве. В Питере связи, в Москве у меня никого, кроме тебя.
- Тебе мало меня? Я зарабатываю достаточно, чтобы мы оба могли спокойно жить.
- Кир, не надо, - тихо, но непреклонно произнесла Ева. - Ты же знаешь, что я не соглашусь.
- Лучше подумай, - возразил Кирилл. – Я ведь вполне серьёзно. Опять жить в разных городах… Как-то мне это не нравится.
- Мы можем ездить друг к другу в гости, - пожала плечом Ева.
- Некоторое время, конечно, - ответил Кирилл. – А потом? Что дальше? Всю жизнь ездить друг к другу в гости?
Ева молчала, и Кирилл понял, что он через чур давит. И он, смягчив тон, сказал:
- Прости, Ева. Просто… я только что тебя нашёл и мне не хочется, чтоб ты снова исчезла. Я хочу, чтобы ты осталась в моей жизни навсегда.
- Спасибо, - только и ответила Ева.
На следующий вечер они были в Пятигорске, а наутро Кирилл распрощался с Евой и её матерью, и уехал в Ставрополь.
Эпилог
(март, Санкт-Петербург)
Кирилл нажал на кнопку дверного звонка и прислушался. За дверью послышались шаги. Через некоторое время дверь открылась, и рыжая невысокая девушка-подросток грубовато поинтересовалась, надувая и лопая пузырь жевательной резинки:
- Тебе кого?
- Зеленская Ева здесь живёт?
Девчонка окинула Кирилла внимательным и одновременно небрежным взглядом.
- Ага, - ответила она чуть погодя и лопнула пузырь. – Но она позавчера уехала со своим парнем в Грецию на пару дней.
Во рту у Кирилла пересохло, и он через силу спросил:
- С каким парнем?
- Женя, кажется, его зовут. Они встречаются пару недель.
- Что?
В глазах у Кирилла потемнело, и он оперся рукой о стену, чтоб случайно не потерять равновесие и не упасть.
- Что слышал, - равнодушно ответила девчонка, надула и лопнула жвачный пузырь.
- Прости за беспокойство, - сказал Кирилл. – Держи, - он подал девчонке букет розовой азалии, любимых Евиных цветов, и пошёл к лифту.
Нажал на кнопку лифта. Ждать пришлось долго. Не выдержав, Кирилл пошёл к лестнице: в конце концов, восьмой этаж – это не так-то уж и высоко.
Но тут как раз подъехал лифт.
- Кирилл? – услышал он голос Евы и торопливые шаги по кафельному полку в шпильках. – Ты приехал!
Кирилл оглянулся и увидел Еву с большим тортом и бутылкой «Мартини» в сумочке.
- Почему не предупредил? – спросила она, подходя. Черное пальто, красный берет набок поверх каштановых коротких волос.
Господи, как хорошо, что он не успел уйти!..
- Ева! – обрадовано воскликнул Кирилл. - Ты никуда не уехала? Мне тут только что твоя подружка сказала…
- Катька? – улыбнувшись, спросила Ева. - О, она постоянно что-нибудь выдумывает. Что она на этот раз наплела?
Кирилл забрал у Евы сумку и торт.
- Что ты уехала со своим парнем Женей в Грецию на пару дней.
- О Бог ты мой! – воскликнула Ева. – Да-а, Катька умеет быть убедительной. Но всё равно ты не должен был верить в такую чушь!
- Она была очень убедительна, - ответил Кирилл.
- Сейчас я этой убедительной… - мрачно пообещала Ева, открывая дверь ключом.
За дверью их ждала Катька. Она быстро всучила букет Еве и убежала в комнату, хлопнув дверью и щёлкнув замком.
- Ты что, бьёшь её что ли? – спросил Кирилл, ставя торт на тумбочку перед зеркалом.
- Нет, - покачала головой Ева, - хотя не мешало б. Она постоянно фантазирует и вводит людей в заблуждение. Хотя должна бы вырасти. Ей скоро исполнится девятнадцать. Родители снимают ей здесь комнату. Она учится на втором курсе.
- Девятнадцать?! – Кирилл был крайне удивлён. – Я думал, ей пятнадцать!
- Да, и ведёт себя как подросток, - сказала Ева и добавила: - Но пойдём пить чай. А ещё я могу подогреть борщ.
- Давай борщ, - ответил Кирилл.
Ева достала кастрюлю из холодильника и включила плиту.
Затем поставила азалии в вазу.
- Спасибо за цветы, - проговорила она, любуясь нежными лепестками. – Ты до сих пор помнишь, что я люблю азалии?
- Хорошо, что ты до сих пор их любишь, - ответил Кирилл, усмехнувшись. – Может, съездим куда-нибудь за город? Завтра и послезавтра по прогнозу хорошая погода.
- С удовольствием, - улыбнувшись, ответила Ева.
Кирилл подошёл к ней и, крепко обняв, поцеловал.
Всё снова было так, как надо. Он снова был счастлив.
*Всё, что я хочу, - это словить кайф на пляже,
Словить кайф на пляже, словить кайф.
[песня Ланы дель Рей]
Март 2016