Аннотация
По-разному писались страницы студенческой юности в Томском институте автоматизированных систем управления и радиоэлектроники (ТИАСУР). Это была счастливая пора, которая вспоминается с ностальгической благодарностью. Томск, 1981-1985 год.
***
1982 год. Общежитие № 5 ТИАСУРа.
Судя по халатику на стене и гардине с тюлью, фотограф снял часть нашей группы 71-5 в комнате у девчонок.
Вверху с голым торсом Нугаев Роберт — Роб, правой рукой он обнимает Мацибуру Серегу, а левой — Валентину Эрмиш. Прямо под Робом, на фоне его светлой кожи, Яшкина курчавая голова (Игорь Панков).
Второй ряд слева направо: Сулейманыч (Игорь Сулейманов), Копылов Витя, блондинка Света Черемных. Между Копыловым и Черемных — просто лицо. Рядом со Светой Наташа Редно, Люда Самуйлова и Кравчук Валерка. В правом нижнем углу Тымченко Игорь (Тымча).
– Пап, а этот, с разбитым лицом, кто?
– Я, сынок.
Здравствуй, Томск!
Кто-то получает по тыкве, а кому-то бьют в дыню. ТИАСУР (Том¬ский институт автоматизированных систем управления и радиоэлектроники) для меня начался с покупки дыни на самаркандском базаре. В аэропорту Ташкента какой-то пассажир случайно выбил ее у меня из рук, и она разбилась. «На счастье»,— сказала уборщица и как в воду глядела.
Самарканд покидал всего два раза. В четвертом классе летом ездили к дедушке с бабушкой в Петропавловск казахстанский. Познакомился с братьями и младшей сестрой отца Ольгой.
Небольшого роста, симпатичная, с широко посаженными глазами, она сидела на стареньком диванчике, поджав ноги и ела. Первый раз повстречался с девушкой, отсидевшей в тюрьме. Было немного дико: девушка и вдруг — тюрьма, потом привык. Подглядывал за ней в летнем душе: хотелось увидеть, есть ли у нее наколки? Заодно и все остальное.
Дед Иван Игнатович научил держать в руках напильник, и я ему в благодарность починил патефон. В смысле разобрал, пружина — дзинь! — и вылезла, так и бросили его на чердаке. В восьмом классе весной на каникулах небольшой группой посещали столицу.
Окончив в 1981 году среднюю школу и окрыленный родительскими напутствиями в новую жизнь, занял свое место на борту воздушного лайнера, следовавшего по маршруту Ташкент – Томск.
Томск был выбран неслучайно. Об этом сибирском городке мне много рассказывала мать. Она заканчивала Томский электромеханический институт инженеров железнодорожного транспорта Наркомата путей сообщения СССР. Собственных мыслей о будущей карьере у меня, как и у многих моих сверстников, не было. Поэтому целиком понадеялся на выбор родителей.
В салоне самолета увидел блондина в джинсовом костюме с двумя блоками «Мальборо» под мышкой. После посещения Москвы высокий блондин в джинсе и кроссовках ассоциировался в моей голове со среднестатистическим жителем РСФСР.
Оглядев себя незаметно и посетовав на жизнь, я уставился в иллюминатор. Первая воздушная яма расставила все на свои места.
Хиппарь мгновенно облевал все вокруг себя, да так, что всем близсидевшим пришлось лицезреть не переваренные его организмом макароны с мясом, теперь «по-аэрофлотски». Стюардессы, улыбаясь и успокаивая пассажиров, накрыли блевотину газетами. Через пять минут лица хлопкоробов на передовице начали заплывать темными пятнами.
Сверху земля казалась разрезанной на множество фигур, словно собранный пазл. Через какое-то время появились горы, затем леса. Вспомнил детскую считалочку, когда кто-нибудь проводил рукой по голове, спускал ее ниже к носу, далее к губам, подбородку и при этом говорил: «Лес, поляна, бугор, яма, обрыв, взрыв». При последнем слове делали «саечку», слегка стукнув пальцем по подбородку.
Первую ночь в Томске переночевал у материных знакомых, несколько разочарованных отсутствием подарков. Вторую, подав документы в приемную комиссию ТИАСУРа,— в общаге № 6 на Южной по улице Лыткина, 8, девятый этаж, правое крыло, предпоследняя комната перед женским туалетом. Спросил на вахте: где такой-то номер? Поржали над тем, что я назвал комнату номером, и показали.
И вот моя первая поездка на лифте. Забегая вперед, туда, где очень «красочно» прошла пара лет моей жизни и я уже куролесил по полной программе, нажал однажды в лифте на кнопку под номером «10». Просто, захотелось. Никогда не нажимал, хотя догадывался, что этажей всего 9. Очень удивился, когда после девятого этажа лифт поехал дальше.
Радовался секунду. Кабинка с грохотом стукнулась в кирпичную переборку, и я очутился на полу. Панель с кнопками вылетела из пазов и болталась на проводах. Трясущимися руками поймал панель, взяв ее с боков, чтоб не ударило током. Нажал на экстренное открытие дверей.
Двери открылись, на уровне колен показался коридор девятого этажа. Как вылез, для меня до сих пор остается загадкой.