Глава 6
На лекциях Лизка помечтала. Нет, не о соседе. Пусть тот с сачком за другими бабочками бегает. Она чуть не захихикала, представив, как он с огромным сачком в руках вылавливает красоток на цветущем лугу. Впрочем, бог с ними, с красотками.
Она старалась быть прагматичной, хотя это у неё не всегда получалось. Лизка пофантазировала относительно размера ожидаемого гонорара. На перемене она поговорила с Леной, та покопалась в интернете и сообщила, что 12 тысяч в месяц за работу собачьей няни достаточно хорошая сумма.
Но необходимо учитывать, что она будет проживать в чужой квартире со всеми благами, плюс, как обещала Инна Владимировна, её обеспечат продуктами. Поэтому размер гонорара конкретике не подлежал.
Впрочем, для Лизки любая сумма являлась манной небесной. На её карточке уже два дня лежала одна и та же сумма. Тридцать один рубль. За лето нужно было заработать на одежду и обувь на зиму. Осенью она ещё побегает в том, в чём ходила весной.
О новом ноутбуке и мечтать не стоило. Старый, купленный с рук, судя по цене, был продан хозяином по причине его полной выработки срока эксплуатации. Скорее всего, хозяину было стыдно отдавать его даром. Даром отдают только помоечный хлам. Поэтому он, явно сгорая от стыда, и запросил за него некую символическую цену. Настолько символическую, что Лизке подумалось, что, вероятно, от этой цены отвалился нолик в конце ряда чисел.
На лекции Лизка смотрела в окно и почти не слышала преподавателя, нудно, монотонно и совсем не интересно читавшего лекцию. Инна Владимировна на три дня отпросилась в связи с приездом родственников, поэтому у неё ничего нельзя было узнать. Например, о хозяевах.
-Интересно, если бы я её спросила о соседе Томилиных, что бы она подумала? – Лизка хмыкнула. Впрочем, молодая девушка могла позволить себе думать о ком угодно.
На обед они сходили в институтскую столовую. За неё заплатила Лена. Лизка запомнила пробитую на кассе сумму. Она не любила жить в долг. По этому, основному, принципу она и строила свою жизнь. Какие-то немотивированные послабления в денежном плане со стороны подруг она относила к проявлениям жалости к себе.
А жалости к себе она терпеть не могла. И все об этом знали. Поэтому, когда она, в подобной ситуации, отдавала деньги, за обед, например, или какую-то покупку, то девчонки не спорили с ней.
К четырём часам она уже звонила в дверь квартиры Томилиных. За дверью заскулил Боцман. Лизка сразу надела на него поводок, и они пошли гулять.
На площадке не знакомый мужчина выгуливал лохматую собаку не известной Лизке породы. На вежливое Лизкино «Здравствуйте» он не ответил, нахмурил брови и отвернулся, из чего она сделала вывод, что люди в доме живут самые разные. Впрочем, собака приветливо помахала Боцману и Лизке хвостом. И на том спасибо. Собаке, не хозяину.
Боцман бродил по площадке минут тридцать. Сначала Лизка посидела на лавочке, не сводя с него глаз, потом поднялась, огляделась и принялась рассматривать дом и двор.
Окна квартиры Томилиных выходили на эту сторону. Она сразу их узнала. На одной лоджии был зимний сад. Ну, может, не совсем зимний сад. Просто лоджию слегка утеплили, и на неё вынесли все домашние растения. Рассмотрела она их вчера мельком. Понравилось.
А справа от этой лоджии, как она поняла, располагались окна соседей. И растерялась. На лоджии с открытым окном, соседней с лоджией Томилиных, стоял Полянский. Москитная сетка на окне отсутствовала. Облокотившись о подоконник, он смотрел в сторону площадки.
Лизка отвела глаза в сторону и отвернулась, хотя с такого расстояния он вряд ли смог рассмотреть, куда она смотрит.
-Он, оказывается, уже дома, - подумала она и тут же сделала себе внушение. Не глазеть так пристально.
В квартире Томилиных с дорожными хлопотами суетились хозяева. Вроде и собрались заранее, но, как обычно при сборах в дорогу, всплывало то одно, то другое.
Впрочем, как только на пороге появились Лиза и Боцман, хозяева перенесли всё своё внимание на неё. Её усадили обедать. Второй раз за день. Впрочем, обед в институтской столовой второму обеду не препятствовал. Чтобы Лизка не чувствовала себя скованной, хозяева с радостью составили ей компанию.
А чтобы им всем было ещё веселей, они позвали соседа. Тот явился, не запылился, сразу, как только ему позвонила Людмила. Будто держал телефон перед глазами и, увидев, кто звонит, сломя голову, помчался к Томилиным. Красивая тёмная рубашка, джинсы, просто пижон. Почти мачо. Немного небритости, и будет совсем мачо.
Лизка оказалась права, пытаясь угадать, где он усядется за столом. Пообедала она привычно быстро, хотя еды на столе было несравнимо больше, чем во время обеда в институтской столовой. Сосед ел мало, в основном, развлекал сидевших за столом рассказами из жизни.
И хотя все истории были очень интересными и в большинстве своём, смешными, у Лизки зародилось подозрение, что всё это шоу имеет одного зрителя. Конечно, её. Не могли же Томилины ранее не слышать эти забавные истории.
Потом она ушла к себе в комнату, хотела почитать учебник, но передумала. Сытость располагала к покою. Она лежала на диване и разглядывала комнату .
Скорее всего, хозяева убрали перед её вселением в комнату всё лишнее, а оставили то, что, несомненно, радовало её глаз. На стене висела фотография двух симпатичных, абсолютно одинаковых, курсантов мореходки. Егор и Тимофей.
На стеллаже стояли модели парусников, и там же возлежала огромная раковина рапана. Не удивительно. Семья моряков. Не матрёшки же должны украшать комнату будущих военных моряков, у которых отец тоже военный моряк.
Лизка поднялась с дивана, взяла со стеллажа раковину и завалилась обратно на диван. Приложила правое ухо к раковине и стала слушать шум. Она всегда хотела иметь такую же. Приложить её к уху и слушать шум. Мечтая, что это шум моря. Кстати, море она могла видеть каждый день. Но это было совсем другое.
Она даже не услышала тихий стук в дверь.
-Лиза-а-а! – громким шёпотом произнесла Людмила Ивановна, - ты что, спишь?
-Нет, вот слушаю!
-Я думала, разбудила тебя. Хорошо, что не уснула. Собирайся. Тебя Олег в общежитие свозит, вещи заберёшь. Я совсем забыла. На полтора месяца переезжаешь. Он поможет тебе сумку привезти. А Серёжа в банк поехал, там света нет, задержался. Так что, езжай с Олегом. И сразу скажи, тебе деньги наличными дать, или на карточку перевести?
Лизка села на диван и вспомнила о коллекции бабочек. Вздохнула и перешла к вопросу о деньгах. Бабочки бабочками, а деньги важней.
-Мне наличными. Меня недавно чуть не ограбили, когда я в банкомате стипендию с карточки снимала. Хорошо, что мимо машина полиции проезжала, и мужик этот убежал.
-Хорошо, я Серёже позвоню, он сейчас для тебя деньги снимет. Ну, собирайся.
Сосед стоял в коридоре квартиры Томилиных, уже одетый. Выглядел он, как ловец бабочек. Точнее, охотник на тех самых бабочек. Для гербария-коллекции. Джинсики, курточка, из-под которой выглядывала уже виденная ею модная рубашечка. Всё стильненько. И не скажешь, что военмор. Просто франт.
Интересно, сколько ему лет? Выглядел он на тридцать с хвостиком. Наверное, не пьёт, не курит, спортом занимается. Опять в голову полезла тема подруг соседа. Ну, это тоже для здоровья полезно. Она даже захихикала от такого экскурса в личную жизнь соседа. Уже в машине сидела, а всё от смеха отойти не могла. Боялась, что он спросит: - Что смеёшься?
Не спросил. Только косился на неё. Ей даже показалось, что он на дорогу смотрел меньше, чем на неё. Кстати, водил он машину классно. Ровно. «Чувствовал дорогу». Это Лена говорила. « Надо уметь дорогу чувствовать».
У дверей общежития она хотела сказать ему, что сама сходит за вещами. Не успела. Он так ловко пристроился к её шагу, так лихо распахнул перед ней тяжёлую дверь, что она не стала его притормаживать. Впрочем, ей было приятно его внимание. Она даже заподозрила себя в том, что ей хочется почувствовать себя бабочкой в его гербарии.
На вахте в общежитии сидела самая противная дежурная. Лариса Евгеньевна. 40 лет, разведена, оболтус сын-старшеклассник. Без проверки документов она пропускала только полицейских в форме, и то, некоторых, постарше и без обручального кольца, просила показать удостоверение. Наверное, искала очередного кандидата в мужья – страдальца от её вредного характера.
А подбирала по красивой фамилии. От прежнего мужа ей, кроме сыночка-оболтуса досталась и фамилия. Бляхер. По этому поводу даже спорили и говорили, что, в целом, фамилия, состоящая из двух почти ругательных слов, выглядит настолько приличной, что даже в паспорте ошибок не сделали при её написании.
Документы у Полянского она не попросила. То ли решила, что он – полицейский в штатском, то ли побоялась посягнуть на Лизкину «собственность». Ну, это Лизке так показалось.
Девчонки, предупреждённые ею по телефону, приготовились к визиту военмора. Глядя на лицо Светки, можно было подумать, что она собрала всю косметику по общежитию. И не только в своём общежитии, а ещё и сбегала в соседнее. А одежду, шорты и майку, надела ту, которая ей была мала размера на три, не меньше.
А пахло как в комнате! Девчонки нарушили принцип «единого запаха», установленный в комнате. Ну, это когда все «сожительницы» брызгаются одной туалетной водой. В этот раз в комнате пахло смесью из разных флаконов.
Это всё равно, что в ведро налить шампанского, тройного одеколона, портвейна «777» и хорошего коньяка. Ах, да! И добавить немного «Белизны». Потом всё это размешать и понюхать. Только понюхать, потому что пробовать опасно для жизни.
Лизка превратилась в памятник дурочке, когда Полянский, войдя следом за ней в комнату, поздоровался и представился.
- Олег.
Именно так. Не Олег Николаевич, а Олег. Поцеловал каждой руку и повторил имя каждой очаровательницы. И это ещё не всё.
Каждой Лизкиной «сожительнице» он выдал по шоколадке. Нехилой такой шоколадке, доставая их одну за другой из кармана куртки. Прямо-таки фокусник! Лизке хотелось подойти, оттянуть карман его куртки и заглянуть туда, чтобы проверить, что там ещё есть. Ушастый кролик, или связанные в гирлянду платочки. Как в цирке показывают.
Пока Лизка собирала вещи в сумку, девчонки, сладенько улыбаясь, рассматривали Полянского. Странно, но его совсем не смущали нагло-пристальные взгляды девчонок. Он прошёл к стеллажу с книгами, спросил:
-Можно посмотреть? – и перебрал книги на полках, попутно задавая им вопросы про общежитское житьё, про учёбу. Обычные вопросы. Как отец родной поинтересовался.
Как питаются, в общепите или сами готовят? Как складываются? Большая ли стипендия? Помогают ли родители? Кто какие книги любит? Ходят ли в кино, театр, на концерты? Есть ли женихи? Последний вопрос всех оживил.
-Господи, да где в наше время нормальных мужчин найдёшь? – Судя по горестному восклицанию Светки, ночами она приводила только ненормальных, не иначе.
Но тут Лизка закончила собирать вещи, и тема про женихов закрылась. На вахте, кроме Ларисы Евгеньевны сидели воспитатель Зиночка и уборщица Лида. Группа поддержки подтянулась. Губы у всех троих были накрашены яркой помадой одного цвета.
-Вот и ещё одна замуж вышла, - радостно произнесла Лида, когда Полянский с Лизкой и сумкой проходили мимо. – Счастья вам и деток побольше!
Остальные из группы поддержки согласно замахали головами. И тоже заулыбались одинаково ужасно в спешке накрашенными ртами.
-Само собой, - чарующим голосом произнёс Полянский, свободной рукой по-хозяйски ухватил Лизку за талию и устремился с ней к выходу.
И в дверях они застряли. Полянскому не хотелось выпускать из рук талию Лизки, поэтому он не пропустил её вперёд, как кавалеру положено пропускать даму. Плюс сумка. Поняв, что Боливар двоих не выдержит, он отпустил Лизку, хотя в данной ситуации, лучше бросил бы сумку.
Лизку повеселили все. И Светка, и Лида, и Полянский. А больше, что уж тут скрывать, порадовало то, что сегодня ей дадут денег. Какая это могла быть сумма, она не предполагала. До стипендии было далеко. Возможность работы в другом месте сорвалась, впрочем, в этом уже и не было никакой необходимости. Ночью работать она не могла, поскольку не решалась бы оставлять пса одного. Если же работать вечером, то не оставалось бы времени на подготовку к занятиям. Приближалась зачётная неделя, то есть две недели, плюс нужно было готовиться к экзаменам.
В лифте Полянский не поставил сумку на пол, а так и держал её в руке. Лизке казалось, что он сверлил взглядом её макушку. А ближе к третьему этажу она почему-то заподозрила его в том, что он обнюхивает её волосы. Но поворачиваться в его сторону не решилась, боясь, что поймает его на этом самом обнюхивании. Впрочем, шампунь, которым она мыла голову, ей самой очень нравился.
Продолжение следует
Далее http://www.proza.ru/2016/04/15/2192