По ту сторону двери - сокращенный вариант
Скрежет старого ключа в заржавевшем замке. Скрип осиновой, почерневшей от дождей двери. Повизгивание петель, и в наступившем щелеватом сумраке старого деревенского сарая раздалось кряхтение: «Никак к нам но-о-овенький пожаловал!» Что-то грузное, железное, обмотанное паутиной выдвинулось из глубины шкафа. «Кто таков?» - продолжило страшилище, лязгая зубастой подставкой. - «Я… это… Чайник, эл-лект-трический, з-завода «Электрокор…» - «Лязг-лязг» - совсем рядышком. «Пых-пых» - замшелое угольное дыхание. «За что тебя?» - «Э-э-э…Временно, сказали… С-спираль с-сломалась… Починят… » - «Ага-ага, знаем сказки, проходили». - «Можно… на к-краешке постоять?» - «Раз-з-зве ж-ж-ж так гостя встречають? - зажужжало возле дальней стенки. - Утюг Иванович, не пуж-ж-жай молодого, а вось правду бает: з-з-заберуть, родимого, починять». - «Да не пугаю я, Самопрялка Марьевна, так, для порядка приструнил». -«Милости просим! – зазвенели чайными ложечками пыльные стаканы в литых подстаканниках. - Вы, вроде, с кухни приезжий, как нам показалось? Сейчас Самоварыча кликнем, чай, он вам родственник!» - «Пойду я, - пробурчал Утюг Иванович, - Посплю, пожалуй». - «А я бы послухала, что ж-ж-ж нового в мире-то творится. Сядим тут полвека, новостей никто не принесёть!» - вновь зажужжала Самопрялка. - «И мы бы послушали», - послышалось сверху и снизу. Чайник оглянулся. С огромных крюков и кривых гвоздей, вбитых в бревенчатые стены, глядели на него слушатели: зазубренные Топоры-колуны, беззубые Грабли, щербатые Серпы, ржавая Подкова. «Ну, если вы настаиваете, - засмущался Чайник, - расскажу…»
«Я жил в хозяйском доме на кухне. С утра свистел, созывая всю семью за столик». - «Батюшки мои, куда ж-ж-ж большой стол-то делся? - ахнула Самопрялка Марьевна, застучав от волнения деревянной подножкой. - Мы с ним рядышком в горнице-то стояли, на видном месте…» - «Ну так вот, после моего свистка начинала работать микроволновка, печка электрическая». - «Матушка моя, куды печь-то дели, русскаю?» - «Печь разобрали, сказали: «…ни к чему пережитки прошлого»». - «Что же, люди и чай перестали пить?» - забеспокоились стаканы. - «Не перестали. Только вместо стаканов термокружки с наклейками». - «А щи-то варят?» - это чугунки со средней полочки шкафа. - «Варят. В кастрюлях из стекла». - «Эх, были времена! Доставали меня из кованого бабушкиного сундука, на стол стелили. На что стала похожа - дерюга! - закашляла чумазая Скатерть. - Никому я такая не нужна!» - «Ой, ладно, Скатерть Самобрановна, не ты одна в отставке оказалась, - раздалось треньканье Балалайки. - Как-то нынче люди без моих плясовых обходятся?» - «Да к чему им такой инструмент? - рассмеялся Чайник. - Струны перебирать - наука непростая, а времени у людей никогда не хватает. У них центры музыкальные, плееры, радио с телевизорами, телефоны мобильные и ещё компьютеры есть. Там музыки - слушать-не переслушать!»
И тут со всех сторон раздались голоса: все вещи разом бросились вспоминать о бывшем житье-бытье. Так расшумелись, что на шум пришла кошка, прошмыгнула в лазейку под дверью, решив, что в сарае завелась мышь. Прыгнула на шорох, да хвостом задела прислонённый к стене Ухват. Тот с грохотом упал на шкаф, прочертил по Чугункам рогатинами и смахнул на земляной пол глиняный Горшочек. «Ох!» - успел выдохнуть бедняжка и разлетелся на кусочки. «Ай-яй-яй! - заголосили Стаканы. - Наших бьют-убивают!» - «Это кошка виновата!» - добавили Серп с Подковой. - «Хозяева виноваты! – пробурчал Утюг Иванович. - Заперли нас в тюрьме сарайной, скоро все разобьёмся да заржавеем!» - «Безобразие! - запыхтел давно не чищенный Самоварыч, выбираясь из своего спального места. - Никакого покоя! А ну тихо! Слушайте мой сказ!» Давно забытая людьми утварь успокоилась. Самоварыч поправил съезжающий с конфорки сапог: «Друзья-товарищи, а не желаете вы сбежать отсюда?» Наступила пауза. «Только не думайте, что в дом нас пригласят, могут и вовсе на свалку вывезти». Скатерть вздохнула: «Лучше на свалке, чем в мышиной норке оказаться! Говори, Самоварыч, что удумал». И Самоварыч произнёс: «План мой таков…»
На рассвете Балалайка заиграла «Побудную», заставив проснуться кошку. Она зевнула и направилась прямиком в сарай. Заметив перед носом шнур от Чайника, зверюшка выпустила когти, накрепко завязнув в изоляции обмотки. И тут Чайник из приманки превратился в нападающего. «Мяу!» - взвыло животное, получив по пятнистой спине. «Не упускать заложника!» - закричал Самоварыч. - «Есть, командир!» - отрапортовала Скатерть и спеленала шипящего домашнего питомца. - «Хозяин идёт!» - затренькала Балалайка. Пришедший хозяин, чертыхаясь, стал хрустеть ключом в замочной скважине. Самоварыч пробасил: «В атаку!», и на мужскую макушку спикировала Подкова. «Чёрт побери!» - заорал пострадавший, схватившись за голову. Тотчас с ближайшей стены на него рухнула весь огородный инвентарь… «Достали! К ядрёной бабушке выкину всё на свалку!» - в сердцах воскликнул человек, выбираясь из кучи-малы. «План сработал!» - выдохнул Самоварыч.
«Что у тебя, сосед, творится?» - выглянул из-за заборчика пенсионер Макарыч. «Да… сарай дедов почистил». - «Ух, мил человек, вещички какие старинные… Не жалко выбрасывать-то?.. Послушай, Максим, может… продашь их мне, для музея школьного?» - «Да забирайте, Макар Ильич, даром!»
«Хорошо-то как в музее! На людей посмотреть можно и себя показать», - бурлил кипятком рядом с Чайником Самоварыч, красуясь новой трубой. «Милости просим к столу!» - радовалась отбеленная Скатерть Самобрановна в окружении начищенных стаканов. Дед Макарыч с Балалайкой в руках любовно осматривал музейное богатство: Лопаты и Вилы, Чугунки, Утюги, Ухваты и Серпы, аккуратно разложенные по шкафам и развешенные по стенам. Потом поправил блестящую Подкову и распахнул двери, начиная школьный день экскурсией в такое близко-далёкое прошлое. «Пож-ж-жал-те, гости дорогия!» - весело жужжала Самопрялка, ловко скручивая кудельную пряжу в пёстрый клубочек.
Картинка из Интернета