На окраине города жил садовник. Служил он в городском парке и держал еще свой сад, который был таким прекрасным, что все, кому доводилось проходить мимо, останавливались и любовались им.
Наш садовник вел уединенную жизнь. Дочь вышла замуж за человека, который не нравился отцу, и отношения с ней прервались. Жена его давно уже жила в доме своей младшей сестры, помогая воспитывать племянников. Свояченицу он недолюбливал, и они почти не виделись. Некоторое время оставалась в опустевшем доме садовника служанка, женщина бедная и работящая, но делала она все не так, и хозяин был ею недоволен; ушла и она. А друзья не заходили, потому что их совсем не было.
Зато сколько радости давали садовнику его зеленые питомцы! Они были так понятливы, послушны и так достойно себя вели – по весне на них распускались свежие листочки, позже появлялись цветы, по осени – плоды. А потом они засыпали на всю долгую зиму. Садовник постоянно ухаживал за ними: подрезал ветки деревьев и кустарников, придавая кронам безупречную форму, пропалывал цветочные клумбы, на которых постоянно появлялась никому не нужная трава. Он хорошо знал, как нужно содержать каждое растение, и был уверен, что понимал их язык.
Сад стал таким большим, что управляться с ним было бы нелегко всякому хозяину, только не нашему садовнику: уж он-то – мастер своего дела. Но все-таки были такие уголки, до которых не доходили его проворные руки. В одном из них и появился куст, о котором стоит рассказать. Вырос он у самой ограды, разделявшей дворы садовника и его соседа, был необычайно большим, ветвистым и такой причудливой формы, что трудно было поначалу понять, какое это растение. Когда другие кустарники цвели, он стоял зеленый, но без единого бутона, будто не желая делать то, что делали все. А поздней осенью, когда уже опали листья, и закружились первые снежинки, вдруг расцвел. И цвел всю зиму огромными голубыми цветами, которые, – если бы не были они голубыми,– можно было принять за розы.
Да, это была роза, но какая! – дикая, своенравная, совершенно не воспитанная. Но почему-то она привлекла внимание садовника – уж неизвестно, чем больше – красотой диковинных цветов или своенравием: подумать только – цвести зимой! Он решил заняться ею всерьез и начал с того, что обрезал все лишние побеги, придал кусту форму, которую подобает иметь садовым розам. А когда осенью появились бутоны, он оборвал их – все до одного. Поначалу садовник подумал, что голубая роза может обидеться, ведь он лишил ее возможности расцвести, но после решил, что раз обидится, значит глупа, и нечего с ней связываться.
Аккуратно подстриженный розовый куст так и остался на всю зиму без цветов. Он даже сбросил листья, чего прежде никогда не делал, и стоял теперь совершенно голый и безжизненный. Но с наступлением весны куст ожил, стал расти, да так быстро, будто торопился вернуть себе прежнюю стать. И вскоре он стал таким, каким был – большим, раскидистым, изумрудно-зеленым; ветки его тянулись во все стороны и уже перегнулись через ограду в соседский двор. – Это непорядок, – сказал садовник и опять подровнял куст. Он был доволен своей работой и на какое-то время оставил дикую розу без надзора. Когда же садовник вновь оказался в дальнем углу сада, то обнаружил, что куст разросся пуще прежнего. А осенью на нем появились голубые бутоны. – Ну нет, этому не бывать! В моем саду все розы цветут летом, и я не позволю какой-то там дикарке вести себя так, как ей вздумается, - с этими словами он во второй раз оборвал бутоны.
Зимой куст совсем зачах, листья снова опали, а ветки сделались тонкими и сухими – жизнь ушла из них. Садовник опечалился, но он был человеком рассудительным, в своем деле опытным и знал, что главное для растения – сохранить корни, все же остальное может вырасти вновь. – По весне моя дикарка одумается и даст новые побеги,- говорил он себе. Садовник уже почти жалел, что так поступил с голубой розой, но ведь он делал все из самых лучших намерений и для ее же блага.
Весной роза не ожила. На том месте, где она прежде бушевала, появился один слабый росток, но вскоре завял. Наш садовник грустил, вспоминая о розе. – Ну что поделаешь, сама виновата – не надо было цвести зимой… Он часто приходил теперь в этот заброшенный уголок, где когда-то росла строптивая роза, садился на скамейку, слушал пение птиц и глядел на свой ухоженный сад. Кроны деревьев радовали глаз безупречностью формы, на клумбах – ни одной лишней травинки, а дорожки были такими ровными, что даже ходить по ним было неловко: как бы чего не нарушить.
– Да, если знать свое дело и трудиться основательно, то и выйдет толк, – говорил сам себе садовник, и это его немного утешало. Действительно, сад был очень красив. – А вот соседу моему нет никакого дела до сада. Вечно он торчит на своей мельнице! И растет там что попало, – размышлял садовник, и это тоже его утешало. И то правда – сад мельника совсем одичал, им мало кто занимался. Разве что иногда сыновья его вскапывали землю, да жена мельника поливала цветы и овощные грядки. Но летом в саду всегда было полно ягод, а осенью вызревали сочные плоды, конечно, не такие крупные, как у нашего садовника, но очень вкусные!
Опять отшумело жаркое лето, и стала подкрадываться осень. Однажды ночью подул сильный ветер и сорвал с деревьев все листья. Наутро садовник вышел в сад и не узнал его: яркий осенний пейзаж сменился унылой зимней картиной. Садовник направился по привычке в дальний угол сада, к той скамейке, где часто сидел, вспоминая дикарку-розу. Он шел медленно, опустив голову, глядя на пеструю листву под ногами. И вдруг – будто кто-то позвал его. Садовник поднял голову и застыл на месте: он увидел дикую розу! Она стояла, одетая в изумрудную листву, одна среди обнаженных деревьев и вся была усыпана голубыми бутонами. Только росла она теперь в саду мельника.