Я поверю своему признанью:
в нём фантазии, конечно, мало!
Часто сам я, – и без наказанья, –
красовался фиолетовым фингалом.
Шахта у меня была подругой! –
и куражилась в такой вот моде, –
чуть попустишь где-нибудь подпругу,
и она тебя тотчас по морде.