1
Сорок второй столб. Сорок третий. Сорок четвертый также не заставил себя долго ждать. Веселье било ключом. Но не здесь. Может в соседней машине. Не знаю. Мы ехали около тридцати минут, а плотный туман тишины уверенно овладел нашим общением. Что бы хоть как-то оправдать молчание со своей стороны – я пару раз покурил (максимально пафосно), съел десяток мятных конфет (сомнительное удовольствие) и даже предпринял попытку заснуть (просто скобки).
Водитель фуры – мужчина пятидесяти лет не утруждался контраргументами и тезисами. Перманентно кислая мина водителя говорила о том, что я – со стороны жениха, проблема в том, что это похороны.
Редкие волосы, циклопические мешки под глазами, неровные усы, заметная небритость, пивной живот, пальцы-колбаски, выцветший спортивный костюм - только омрачали картину и увеличивали размер этого рассказа. Будь у меня хобби - давать клички водителям, то дальше массовки эта восходящая звезда у меня не взошла. Вбив в себя ненужное желание - развеселить водителя, я перешел в наступление в очередной раз. Поднять мечи, центурионы!
- С Одессы едите? – спросил я, переведя взгляд с окна на водителя.
- Да, - ответил водитель, продолжая смотреть на дорогу.
- Вы сам одессит?
- Да.
- Нравится город?
- Да.
- Что больше всего нравится? Мне, например, исторический центр, его архитектура. В центре – словно в музее под открытым небом!
Он молча двинул плечами. Тяжко. Продолжаем.
- А вы сами катались автостопом?
- Да, в студенчестве. После университета часто ездили домой на попутках. Правда, мы платили деньги. У нас даже в мыслях не было, что можно ездить бесплатно. Вся эта халява пошла из-за рубежа - от пиндосов.
Обилие слов вначале поразили меня, но я быстро взял себя в руки. Опыт!
- Времена меняются, - сказал я, пытаясь задушить неловкость, и его жалкие намеки на вознаграждение.
Он что-то пробормотал. Книга «Как стать миллионером?» под его авторством никогда не выйдет. Капитализм не прошел. Последний рывок.
- Я вообще еду в Петрозаводск. Бывали ли вы там?
- Нет. Я туда не поеду.
- Ладно, - закончил я диалог, пожимая плечи.
Я сдался. Я снова закурил. Я проехал больше сотни километров.
2
Около часа мне пришлось размышлять об эгоизме людей. Каждая машина проезжающая мимо, наносила мне душевные увечья. А знак «320 км до Киева» сжигал всякие ростки оптимизма. Спустя еще сотню мыслей и пару сигарет, меня подобрали двое парней, также направляющихся в Киев. Водитель напоминал мне лысеющего Джонни Дэпа из «Страх и Ненависть в Лас-Вегасе», молчаливого, правда. Альтер-эго! Его пассажир/напарник/любовник сидел слева от него и был более склонен к неторопливой беседе. Если продолжать тему кинематографа: он напоминал мне Сэма из Властелина Колец. Партийная кличка – Болтун.
- Я и сам когда-то катался автостопом, - рассказывал мне Сэм. – Правда, дальше Украины никогда не выезжал. Так, в основном в столицу, ну и в Харьков мотался пару раз. Что тебе ваще родаки говорят про твое хобби? Ведь это хобби, так?
- Да, хобби. Ну, они уже свыклись, раньше, конечно, возмущались, но теперь - проще. Проблема только в том, что каждый раз расстояние все увеличивается. Их недовольство – также.
- И куда ты в этот раз собрался, если не секрет?
- В Петрозаводск, - гордо ответил я.
- Ни хило так. Теплых вещей взял хоть? – внезапно спросил водитель.
- Да, - я похлопал свой рюкзак.
- А что там? Зачем туда едешь? Употребляешь? – резко вставил напарник-любовник.
- Там крутой фестиваль. Но основная мотивация – это путешествия и новые знакомства, - последний вопрос я проигнорировал.
- Я надеюсь, что это крутой фестиваль, иначе ты - ****утый, - продолжал говорить водитель.
- Слышь, а ты ваще ничего не брал с собой в дорогу, а? – интересовался Сэм.
- В смысле? – я продолжал косить под законопослушного гражданина.
- Бля, ну это - дудка, шала, дуст. Дунуть нихуя не брал с собой, короче? – спросил он, усердно изображая употребление травы через бонг.
- Не, стремно, - двояко ответил я.
- Ну да, - не без печали ответил он.
Лысеющий и Болтун переглянулись. Наступила неловкая пауза. Болтун прибавил громкости. Король бита Aphrodite зашел к нам. В компании королевской особы я решил попытать удачу.
- Эм, а у вас ничего тоже нет? – спросил я несмело.
- А? – крикнул Болтун, убавив звук.
- А у вас также нечего нет? – спустя паузу я добавил. - Есть ли что-то покурить?
Сэм посмотрел на меня, а после ответил:
- Не, чувак, мы все сдули еще в Кривом Озере.
Водитель посмотрел на свою вторую половинку. Пассажир, что-то сказал лысеющему другу на ухо. Тот кивнул в ответ.
- Чувак, если ты не сильно торопишься, то мы тебя накурим в Киеве, - сказал напарник, вглядываясь в меня.
- О, спасибо большое, - сказал я, предвкушая увеличение феромонов.
Далее было еще несколько разговоров, но я не сильно вникал в них. Разговоры ни о чем, что бы скоротать время. Как раз необходимый формат.
3
Я опустил вторую банку и понял, что меня тоже опустило. Мы были где-то за городом. Солнце, парк, озеро, отсутствие большого количества людей только способствовали хорошему настроению. Болтун и водитель достали мяч и под свои глупые хихиканья начали им пасоваться. Я встал рядом и с интересом наблюдал за игрой. Коля забавно засмеялся, сразу же за ним засмеялся водитель, кэб смеха забрал и меня. Руки испытывали дискомфорт, и мне несколько раз пришлось переставить их. Так и не придя к катарсису, я решил, что сделать это на заднем сиденье будет проще. Телепорт. Сушняк. Я достал бутылку воды и сделал несколько жадных глотков. Через переднее стекло я продолжил наблюдать за попутчиками. Их беззаботные лица снова развеселили меня. Комедия века.
Водитель подошел ко мне.
- Ладно, погнали, довезем тебя до метро.
Мягко говоря, я опешил. Дебильно испуганный взгляд смотрел по сторонам, но вскоре забросил поиски. Вскоре мое лицо снова озарила придурковатая улыбка. Я посмотрел на своих извозчиков надеясь понять, шутят ли они или нет. Понять было невозможно, шутили они постоянно.
Водитель и его друг сели на свои места. Выбора у меня не было. Боги анаши не оставляйте своего приверженца в беде. Для увеличения защиты, я помолился христианскому Богу, семейные традиции все дела. Мы тронулись в путь. Словно в разбодяженном жиле, наш корабль двигался по пространству. Времени? Болтун включил музыку, и басы пронзили мою душу. Лучше так, чем осколки лобового стекла в печени или не в печени, а может и прямо в сердце, нет, туда совсем не надо, лучше мимо, легкая царапина, а лучше и без нее. Я что-то хотел спросить, но что? А, точно!
- А вы так часто ездите? Попадали на мусоров?
- Пока еще нет! – хором ответили они и заржали.
Я тоже посмеялся, но немного нервно. Потом я посмотрел в окно, и мне стало легче. Жиле приняло нас, оно не посмеет нас кинуть. Я прикрыл глаза – блаженство.
- Эй, чувак, вставай, мы приехали, - кричал напарник, попутно дергая меня за плечо.
Я виновато ему улыбнулся, он – в ответ. Водитель также улыбнулся. Люди вокруг почему-то не улыбались.
Я поспешно встал. Пожал руки Сэму и водителю. Захватил рюкзак и медленно поплёлся к метро. Остановившись у ступенек, я достал из штанов листик и внимательно прочитал название станции назначения: «Тараса Шевченко». Так, хорош залипать! Давай двигай к метро. И НЕ спались!
Я поплыл. Моя лодка медленно пришвартовалась у турникета. Я показал удостоверение многодетной семьи (участнику семейного клана на плюс три ребенка предоставляется бесплатный проезд в общественном транспорте, что, в принципе, не мешает его показывать таксистам и быстро давать по педалям). Бездельница на турникетах открыла проход. Я улыбнулся. Она пристально посмотрела на меня. СПАЛИЛА! Я навалился на весла. Все время мне приходилось озираться по сторонам. Некоторые из людей на меня смотрели слишком пристально. Алерта! Кто-то даже разговаривал по телефону: вызывая мусоров. Штирлец никогда не был так близко к провалу. Подъехал поезд, или как они там называются? Я сел возле прохода. Так, следующая – «Нивки», а я… На «Берестейской»! Срань! В обратную сторону! Я дождался, пока поезд остановится, и вышел. Смотря исключительно в пол, я переправился на другую сторону. Подплыл мой другой поезд. Я сел. Несколько пассажиров сверлили в меня глазами, но технику конспирации я не менял, пол уверенно притягивал мой взгляд. Я в домике. Аревуар, господа-доносчики.
Так, вот моя пересадка. Карта метро вдруг перестала давать мне какое-либо понимание. Пришвартоваться где-то бы и спросить дорогу у рыбаков. Я подплыл к девушке выискивающей ответы на тайны мироздания в телефоне.
- Вы не подскажите, как пересесть на зеленую линию? Мне надо на «Тараса Шевченко».
- Что? – переспросила девушка, освободившись от наушников.
Я повторил свою великолепную речь.
- Ну, во-первых вам надо на синюю ветку. Садитесь здесь и едете до «Хрещатика». А там пересаживаетесь.
- В смысле?
-Что в смысле? Нужно сесть на метро и проехать, - ответила она раздраженно.
Показывая, что плебеям не место в ее богатом внутреннем мире, она снова одела наушники. Что бы последнее слово осталось за мной, я скривил рожицу. Довольный собой я продолжил путь в свою Мекку. Спустя одну-две вечности пришел поезд в нужную сторону. Зашел, сел, достал мп3. Я чуть не пропустил свою очередную остановку. Техника накуренного мастера не подвела, я вылез на перрон. После вынужденной прогулки, я, наконец, сел в нужный поезд. Последний рывок.
4
Я остановился в общаге у своего школьного товарища. Хоть мы с ним и не общались почти два года, он согласился вписать меня. Закончившаяся для многих сессия сыграла мне на руку, ну и охраннику корпуса, которому перепала двадцатка. Как и свойственно студентам: сразу же была организована пьянка. Помимо нас двоих в комнате было еще шесть человек. Четыре девчонки и два парня. Каждой твари по паре. Двенадцатый час бил сном, но я сопротивлялся. Этикет вечеринок не позволял мне лечь спать раньше всех. Увеселительная программа была слабо проработана: накидываться и подкатывать к дамам, на глазах хорошеющих после выпивки.
Я лежал на кровати, лениво двигая ногой в такт музыки, чтобы не отрываться от коллектива. Открыл еще одну банку пива. Вскоре одна сформировавшаяся пара без сожаления покинула нас, а еще позже мы услышали радостные звуки взятия Бастилии. Случайно, я заметил, как одна девушка несколько настойчиво рассматривала мое лицо. Ее конечно можно понять, таких красавцев, как я, я и сам редко встречал, но все же это немного смущало. Она что-то сказала подруге. Я сравнил ее с оставшимися претендентками: не самый худший вариант. Еще двое ушли.
Одноклассник, грубо хватая за задницу женское воплощение Диониса, сказал:
- Уже поздно, да и все расходятся. Можете лечь в соседней комнате, там две пустые кровати.
Я, пожав плечами, встал и вышел. Девушка пошла за мной. Пару наивных разговоров и мы целуемся на кровати. Пару смелых поцелуев и я вхожу в нее. Пару ненужных мыслей и я хочу в туалет.
- Извини, сегодня никак, - виновато говорю я, когда у меня окончательно пропадает всякое подобие эрекции.
- Ну, ты и уебок, - говорит она, одевается, и уходит.
Финита ля комедия, можно одеваться. Глянул на часы – без двадцати два. Снова не высплюсь. Кровать в соседней комнате заскрипела. Моя - увела меня в страну снов.
5
- Есть еще такая вещь как грыжа в яичках, - бросив томный взгляд, сказал водитель.
- И что она делает? – насторожено спросил я.
- Ну, я точно не знаю. Но знаю как проверить есть ли она или нет: после того как кончишь, ты должен пощупать свои яички, - секундная пауза. - А давай я тебе покажу, как это делается.
Далее его рука медленно тянется к моим не щупанным ранее яичкам. Моя молниеносная реакция работает безотказно, и я останавливаю его на полпути.
- Э, э, э! Мужик, я такое не котирую, - ошарашено говорю я.
- Ты что стеснительный?
- Ну... Хрен знает. Это как бы непривычно для одесситов.
- Какой ты стеснительный. Ладно, что ты там говорил про Гражданскую войну в США? Север-Юг, очень интересно.
6
Солнце било запрещенными ударами. Плавясь и разлагаясь, я шагал по окружной трассе Чернигова уже не менее двух часов. Черт меня возьми, еще хоть раз выйти на окружной. Слабая надежда заставляла меня держать большой палец верх, периодически меняя на средний. Через какое-то время, впереди замелькал чей-то силуэт. Вскоре я уже мог различить деда на велосипеде. Серая футболка с явными пятнами пота, чересчур короткие шорты, длинные седые волосы и отрешенный безумный взгляд характеризовали моего собеседника, либо как Санту, либо как человека в него верующего. Дерьмовый собеседник или пьеса из сигналов машин? Жребий брошен. Когда мы поравнялись, я спросил его:
- Вы не знаете, сколько еще осталось до соединения окружной и основной трассы из города?
- Какой трассы? – переспросил, остановившись, дед. – Можешь через лес к городу выйти, - чавкая, жужжа и заикаясь, ответил дед.
Я запнулся. Ораторство дальше слова в кроссворде не пошло.
- Нет-нет. Мне нужно именно по этой дороге. По асфальту (назвать покрытие дороги таким именем, можно было с натяжкой). Не знаете?
- Так ты попутками едешь? – не изменяя своей невнятной манере, спросил дед.
- Ну да, - смущенно ответил я.
- Так давай я тебе поймаю машину. Пару секунд!
Дед положил рядом велосипед. Сыграл подобие зарядки. Встал стопить. Жестикуляция его напоминала, попытки утопающих спасти самих себя. Фура медленно подъезжала. Он замахал ей - фура проехала. За фурой проехал зеленый Нисан, а затем еще две машины. Тамада на моей свадьбе с безысходностью, только яростнее махал руками. Машины ездили постоянно. Дед снял футболку. Я сел и молча заплакал. В глаза мне бросился велосипед. Криминальные мысли неспешно проникали в голову и садились пить чай. Как быстро находят тело полоумного деда? Несколько дней, недель? Смогут ли меня найти, когда я вернусь? А если поймают сегодня? Дед приплясывал, вызывая духов толи автостопа, толи психиатрической больницы. Я снова посмотрел на велосипед.
7
Маршрутка подвезла меня до трассы. Хорошо, что я не безнадежный романтик без рубля в кармане.
8
Время, безжалостно съеденное на окружной, лениво возвращалось ко мне. Окурок на земле не успел затухнуть, как красный мерседес остановился и забрал меня из плена одиночества. Как я ошибался! Односложные ответы намекнули мне на нежелательность разговора и скорое ожидание неловкости. Из одиночества в пустыне, водитель переместил меня в карцер нагретой машины. Кнут и засохший пряник. Серый персонаж скуки моего романа. Но я не мог злиться на него. Можно ли злиться на человека, который тебе помогает, пусть даже и с кислой миной? Пусть даже эта мина разрывает тебя к черту? Нет. Куски моего тела продолжали двигаться прочь от Чернигова. Вам здесь или собой?
9
- Как вам сказать, - обращался ко мне водитель. – Вы спрашиваете, что будет с нашей страной в будущем? Как можно ответить на этот вопрос иначе, если не хреново? Пока эти пирамиодоголовые сидят в думе сверху, меняя маски или краски, что может поменяться?
- Ничего? – ответил я с отвратительнейшим актерством.
-То-то же. Каждое государство наебывает свой народ, об этом еще Крапоткин писал при царе Горохе. Другое дело, что анархия в гармоничном смысле до сих пор остается утопией. Конечно у человечества только два пути развития: либо самоуничтожение, либо приход утопии. Насчет второго, я начинаю сомневаться, по прошествии двадцати лет жизни в этой ****ской стране. Я не утверждаю, что раньше было лучше. На таком же уровне ***ни. Всегда нас будут наебывать. Другой вопрос как это будут делать: как в Европе – с вазелином, или без – как в этой расчудесной стране.
- Но мы сами строим свое будущее. И только от нас зависит, что будет сегодня и завтра, - в духе юношеского максимализма отвечал я (в принципе я так и думал).
- Черта с два. Ты думаешь, масоны позволят вступить нам в царство Разума и Процветания?
Я невольно закатил глаза.
- Не думаю, что корень зла в масонах.
- Именно в них. Ну, или в иллюминатах, в зависимости от того, кто сегодня сверху в управлении миром.
Я запнулся.
- На мой взгляд, проблема социума в том, что рабочий класс всегда завидовал, и будет завидовать классу буржуазии. Безусловно, их нельзя винить в этом, это вполне обосновано. Проблема же в том, что нет такой идеологии, которая позволит сохранять равенство и стабильность одновременно. Это банально не говоря о свободе.
- Я так и сказал, масоны не допустят этого, - невозмутимо ответил прихожанин церкви СМИ.
- Хорошо, ну а если абстрагироваться от масонов. Неужели вы не верите в силу человечества? В возможность социальной революции? – не унимался я.
- «Кто в молодости не был радикалом — не имел сердца, кто в зрелости не стал консерватором — у того нет ума», так говорил еще Черчилль. Он, конечно, сам был игрушкой в руках системы, но мысли умные все же иногда выдавал. И, как вы понимаете, я - слегка залежалый товар для радикала.
- То есть, вы отрицаете возможность социального бунта?
- Не политически направленного? Да, отрицаю. Скажу вам даже больше: это – фантастическая ***ня.
- Ну, хорошо, а, что насчет альтернативной силы? Всегда же есть добро и зло.
- Евреи ничего не смогут сделать. Они сами давно с масонами спелись.
- Очень жаль, - коротко ответил я.
- Готовьтесь к Третьей Мировой, мой друг. Может именно вам придется возрождать человечество. Это будет грандиозная шахматная игра. Все остальные заговоры – выдумка, что бы скрыть настоящий. Читали книгу «Иллюминантус»? Там это все подробно описано.
- Не читал.
- Зато, наверняка, просматриваете новостные ленты. Не читайте новости в интернете, там каждый может написать, что хочет! Смотрите лучше телевизор.
Спустя минутную паузу, главный конспиролог молвил:
- Смотрите, здесь я поворачиваю. До границы остается еще около пяти километров. В крайнем случае, можно дойти пешком.
С моим везеньем случай - всегда крайний.
10
Около часа я добирался до границы. Все бы хорошо, если бы не седьмой час. Я подошел к пункту пропуска. Забрали паспорт, что-то переписали, что-то отписали, с кем-то зависали. Отправили дальше.
- Пешком? Покажите, что у вас в рюкзаке, - хмуро спросил пограничник.
Вещи, спальник, котелок, сигареты, макароны вышли из тени. Моего «друга» это не впечатлило.
- Наркотики?
- Спасибо, не надо, - ответил я древней шуткой.
Он закатил глаза. Очевидно, здесь эта шутка имеет статус нержавеющей, но поднадоевшей классики.
- Можете идти.
Слушаюсь, господин майор! В пропускном пункте, напоминающем сигаретный ларек, мне выдали бланк. Попросив ручку у собрата по несчастью, также пересекающего границу, я внимательно заполнил его. Мне выдали другую бумажку. Наконец-то, я направился к выходу. Отдав какую-то бумажку, я был выпущен на нейтральную территорию. Бумажки-бумажки-бумажки. Ходьба изрядно надоела, но альтернатива в виде машины, или хотя бы машинки для гольфа, объявиться не желала. Я брел дальше. Всегда было интересно, что будет, если найдут ребенка на нейтральной территории? К какому государству его запишут. Будут ли за него воевать, или же наоборот будут пинать, как дырявый мяч? Развлекая себя театром абсурда, я оказался у белорусской границы.
-Куда? Зачем? К кому? Надолго? Наркотики? – спрашивала молодая девушка, форма шла ей.
Мне не раз приходилось слышать о странностях белорусских служб, и поэтому шутки я решил попридержать.
- Отдыхать. Путешествовать. К Брату. На два месяца. Отсутствуют.
Отдыхать в Белоруссию, конечно, нормальные люди не едут. Но и в пограничники нормальные люди не идут работать. Нормальные люди в принципе и работать не идут.
Гав. Укус за ногу. Я вскрикнул. Глаза девушки засверкали.
- Что у вас там?
- Ничего, - ответил я с опаской.
- У вас там наркотики?
- Нет, конечно, - ответил я, правда, с задержкой.
- Снимите штаны, пожалуйста.
- Может, вы просто пощупаете меня?
Или потрогаете где бо-бо?
- Снимите штаны, пожалуйста.
- Вы их заберете домой?
- Снимите штаны?
- Как символ превосходства Белоруссии?
- Снимите, пожалуйста, штаны, - процедила она, рукой держась на кобуре.
Мои штаны в ее руках. Не найдя ничего интересного. Она с серьезным видом вернула мне их.
На самом деле весь диалог происходил только в моем воображении. По правде говоря, девушка всего лишь пощупала ногу. Не очень сексуально кстати!
- Проходите.
Повторив аналогичную процедуру с бланками, что и на украинской границе я был пропущен к братскому народу. Welcome to BELARUS.
11
Я встал на остановке, которая находилась в километре от границы, и начал стопить. Машины были иного мнения. Через тридцать минут или десять машин, наступила темнота. Теперь без чувства потери времени, я мог спокойно перекусить. Пара пирожков с загадочной начинкой нехотя зашла в меня. Закончив с ужином, я закурил. Белорусский лес медленно втягивал в себя отравленный дым. Сигареты на автостопе - дело незаменимое, иначе бы давно бросил. Часы показывали девять. Я начал переживать, что не успею даже добраться до города. Спустя пару сигарет и унылых взглядов вдаль, остановилась копейка серого цвета. Внутри сидело два гнома-переростка. Двое мужчин были одеты в кольчугу из бумаги, имели накладные бороды, и шлемы из фольги. Пассажир на коленях ко всему прочему держал картонный молот.
- В Хоббитон, - сказал я.
- В Хоббитон вряд ли, но до Гродно довезем.
- Хорошо, спасибо, - сказал я, открывая дверь.
Я сел в машину, как оказалось, сзади также покоился представитель гномосапиенс. Гномы разговаривали на неизвестном мне и всему человечеству языке, издали напоминающем украинский и русский. Логика подсказывала мне, что это белорусский. Спустя десять минут меня начало клонить в сон. Я поддался соблазну.
14
Разменивать валюту мне не пришлось. Как оказалось (слишком поздно). Пока я спочивал, «мои друзья-гномы» обменяли всю мою валюту по фантастическому курсу. Вместо своих пятидесяти демократических бумажек, я получил две белорусские, которые негласно говорили «извини». Воры с ноткой совести, фальшивой и не к месту, правда. Что-то, а в свою роль ролевики вжились хорошо – страсть к золоту и бородатым женщинам. Насчет второго я не сомневался. Уверен, что они те еще пидоры.
Узнав у молодой пары, как добраться до трассы, я запрыгнул в нужный автобус. Мне повезло – контролеров я так и не встретил. От остановки я прошел километр и свернул в поле. Изрядно надушившись аэрозолем от комаров, я завернулся в спальник. Комары дружественно охраняли мой сон. Милая нищета.
15
- Чувак, ты не против, если я подрочу? Я дам тебе 500 рублей, – спрашивает меня водитель после условного знакомства.
Финансы мои оставляли желать лучшего. И поэтому экстравагантное предложение моего товарища заставляло задумываться.
- Эм, нет? – отвечаю я неуверенно.
Водитель – мужчина тридцати лет с крепким телосложением. Он был одет в опрятный костюм и создавал впечатление человека с немалым доходом. Он достал свой признак достатка, а после начал подымать свой бизнес, периодически поглядывая на мои финансовые пирамиды. Я отвернулся к окну, что бы не смущать ни себя, ни его. Капитал начинается с малого, так ведь? Впереди, не его ли поворот?
16
- Ну, смотри, - отвечал на мой вопрос водитель, парень лет тридцати. – Я пробовал много всякого дерьма. Если провести краткий экскурс, то скажу так. Трава – тот же алкоголь, только веселее и без бодуна утром, ты и сам знаешь. Фен – бычий кайф, становишься быстрее, ****ливее и, как правило, злее, но мне нравится. Экстази – это когда ты лежишь на полу, в паре сантиметров от твоего глаза ползет муравей, и ты думаешь: «Вот он сейчас залезет мне на глаз и мне будет так охуенно!» Трахаться заебись еще под этим. Но с ним как попадешь. Я о качестве. Понял, да? Так, что там дальше? А! Психоделики. Клей или бензин – достаточно забавно, мультики там всякие, галюны в общем. Башка, правда, болит сильно. Да и тупеешь сильно. Я, как герой сериала пыхаю клей только на Рождество. ЛСД – все плавится, включая твои мозгли, все меняется, включая образ мышления. Глюки и вечное залипалово. В общем: скучно уж точно не будет. Настоятельно рекомендую. Но дуракам, естественно давать его нельзя. Но ты ведь не дурак, так ведь? Грибы – схожая фигня, но другая. Правда, в Одессе они вряд ли будут расти. Ладно, пробовал я как-то «Атропин» – капли для глаз, рпг игра с провалами в памяти, которую ты начинаешь понимать только после прохождения. Мне не понравилось. Циклодол – это когда асфальт уходит из-под ног и бьет тебя по голове. Дохлые курицы на потолке. Страшная ***ня в общем. Опиаты не пробовал – неинтересно. А для кокса я слишком беден. Смотри, мы проехали границу с Белоруссией, скоро я поверну на Смоленск. Спрашивай что-то, пока еще можешь.
Водителя я прозвал «гурман».
17
Под Смоленском я простоял не больше часа. Самой большой проблемой было отсутствие пищи. По своей же глупости, от заправки я отошел на расстояние, после которого возвращаться любому уважающему себя автостопщику, как правило, лень. Куда же мне до сакральных догм моей веры? Но фортуна все же мне улыбнулась. Меня согласился подвести мужик лет сорока. Помимо этого он угостил меня полноценным обедом, после того, как узнал, что я без денег. Про пятьсот рублей, я тактически промолчал. Таким образом, он лишил меня проблемы голода на ближайшее время. Когда я первый раз увидел водителя, которого, как оказалось после - звали Паша, я решил, что мое путешествие возможно закончится сегодня продырявленным животом, а то и чем-то более извращенным. Синий спортивный костюм, под ноль выбритая голова, широкий лоб, хмурые брови, вещающий из колонок блатняк не внушали доверия. Но, как оказалось, я сильно ошибался, ведь Паша оказался общительным и, как мне показалось после, добрым парнем. Я и не заметил, как пролетел целый час нашей поездки.
- Расскажи мне, о чем вообще чаще всего разговариваешь с водителями? Как начинается беседа?
- Погода, дороги, политика – основная наживка, но порой отдаюсь импровизации, - отвечал я.
- Хорошо, а если разговор совсем не идет?
- Секс, алкоголь и блатняк, - ответил я, смеясь.
- А в совсем запущенных случаях?
- Молчание, сигареты и прослушивание музыки.
Дальше Паша стал рассказывать истории из своей молодости. Периодически я делился своими. Легкая беседа отлично скрашивала поездку.
- Логично. А где ты вообще собрался ночевать в Москве?
- Вот это пример импровизации с неразговорчивым городом.
- Если хочешь, то можешь поехать ко мне.
Альтернатив у меня в принципе не было, так что я согласился. В принципе, все складывалось удачно. Хоть изначально я и планировал всю ночь бродить по внутреннему кольцу, изучая город, но объективно оценивания свои силы – мне нужен отдых.
18
Однокомнатная квартира Паши находилась на станции метро «Алтуфьево». Попав в две пробки на окружной, до квартиры мы добрались только к вечеру. Купив в магазине две литровые бутылки водки, мы поднялись в обитель Паши. Советский интерьер и пьяные ****и прилагались. Русское знакомство началось с водки и закончилось интервенцией пищи в туалет. С серьезным лицом я вернулся к застолью. Винегрет с окурками, картошка с пеплом, стакан сладкой воды с плавающим маринованным огурцом послали меня во второй крестовый поход.
- А сейчас караоке! – закричал Паша.
После непродолжительного аккомпанемента гитарной мелодии голосом, не отягощенного талантом человека, я пригласил на танец того, кто два раза не бросил меня в беде. Изрядно уставши от неторопливых прогулок по раскачивающемуся судну, я прилег в ванной. Так я погряз в пиратстве сонных морей.
19
Похмелившись бутылкой пива, стаканом вина и рюмкой водки, я вывалился в метро. Память мне что-то невнятно вторила, но я отказывался идти на переговоры. Паша во время утренней дезинфекции организма, рассказывал, что до трассы на Питер можно добраться на электричке, едущей до Клина, а дальше маршруткой до трассы. Паша также накинул мне двести рублей. Уверив себя в денежном благополучии, я, выйдя на Рижской, купил банку самого дешевого пива и поплелся на станцию электрички. Без труда попав на открытую платформу, я сел на скамейку и открыл хмельной напиток. Через десять минут нужная электричка подоспела, и я уселся в четвертый вагон. Контролеры помешали моей идиллии. Но, оббежав вагон на одной из станций, я вернулся обратно в мир музыки и прокисшего пива. Через час я был в Клине, выйдя со станции, я сразу же спросил пенсионера с сигаретой, как доехать до трассы. Ответ был ясен, даже для моих затуманенных мозгов. Вскоре я был на трассе – уставший и страстно желающий вернуться в приют для пьяниц. Я лениво поднял палец вверх и принялся ждать, пока меня кто-то не собьет, увы, меня решили подвезти.
Подвозил меня мужчина средних лет. Являясь обыкновенным клерком, он мнил себя великим бизнесменом. Вначале он был не особо разговорчив, но после пары моих вопросов, требующих развернутых ответов, моего оратора было не заткнуть. По закону подлости меня начало изрядно клонить в сон, сопровождалось это желанием заткнуть рот водителю. Я облокотил голову на локоть и прикрыл глаза, тонко намекая, что продолжать беседу – моветон. Мои тонкие намеки были проигнорированы, поэтому мне приходилось периодически открывать глаза, кивать и односложно отвечать. Но силы страны Снов были сильнее, поэтому наш разговор напоминал нарезку из фильмов.
- Я вот вообще не закупаюсь в гипермаркетах. Там все просрочено! Я, когда развозил мясо, видел все эту «свежятину», которую в растворе вымачивают, чтобы не воняла. Единственное место, куда я бы опустил это мясо – туалет, сразу минуя перевалочный пункт-человека, - тут он сделал паузу. – Жене своей также запретил покупать мясо там. Сказал, что если купит в гипермаркете, то я положу ей прямо под подушку, а сам уйду спать на диван. Напугал мясной феей, так сказать.
Он довольно захихикал. Я открыл правый глаз и глянул на водителя и сразу же закрыл его. Для полноты ответа я промямлил «Угу».
- Вот пидарасы, всю трассу загадили. В гадюшник превратили, а казалось – природа. А вот был я в Киеве, пару лет назад, так это и вовсе ужас. Расстояние от одной мусорки до другой, как до Америки на велосипеде. Заебешься нести. Ну и выкинул я мусор на пол. Так сразу другой мусор выскочил из кустов, и принялся мне распрягать, что я совершил преступление. Преступление века просто. Я его спрашиваю: куда мне, недоумок, выкидывать мусор, если вокруг ни одной урны? Он травил мне, что его это не волнует. Так меня сразу и прорвало, что он стоял ошалевший. Взяв свои маленькие орешки в ручку, эта свинья мне приказывает: «Поднимите мусор и уходите». А я ему отвечаю: «Я уйду, а поднимать будешь ты», а после развернулся и ушел. Он так и остался стоять, хлопая глазами. Идиот. Повезло ему, что я еще трезвый был, а то бы мусор засунул бы ему в его воображаемую урну. Ублюдок.
Я одобрительно покачал головой.
- А эти киевские кафе? Зашли с другом и попросили меню. Она и принесла, корова, там и с лупой хрен что разберешь. Я ее и спрашиваю «что за петух выбирал шрифт?». А она, как начала в ответ верещать «Да, что вы позволяете себе? Как вы можете материться?» и другую ахинею. Я ей отвечаю: «Простите, но где я матерился? Петушок – это же птичка с крылышками, с гребешком, что тут может быть обидного? Я просто хотел посмотреть на этого эрудированного петуха». А эта сука все продолжает орать. Мы решили найти место более тихое.
- Ну-у-у, сука, - устало протянул я.
- Что-то ты - совсем кислый. Давай по кофе выпьем.
Мы остановились на старой заправке. Ассортимент магазина включал в себя пару видов сигарет, чипсы, сухарики и прочее дерьмо, а также пиво на любой дурной вкус. На кассе стояла милая девушка моего возраста. Рядом с ней сидел парень в футболке «The Prodigy», и недружелюбно на нас поглядывал. Мой водитель-говорун, заказал нам два кофе «три в одном». Девушка зашла в подсобку, а недружелюбный парень сразу же вслед за ней.
- Джентльмен, - пошутил я.
- Сейчас он ей полный рот наваляет, вот и все его галантство.
Я посмеялся. Вскоре девушка вернулась с кофе. Водитель расплатился, и мы поехали дальше.
20
Вначале я блеванул, а после поймал точилу. Боги автостопа приняли жертву причмокивая, поскольку подобрал меня молодой водитель, уже успевший подобрать другого автостопщика – моего ровесника с ярко красным ирокезом, выглядывающим из-под кепки. Водитель с панком ни на секунду не прекращали говорить, поэтому мое молчание было весьма приемлемым. Я уставился в окно, уже больше по традиции, чем от скуки, а после принял ответственное решение подремать. С заданием я справился.
21
Когда я проснулся, мы уже подъезжали к Питеру. Вскоре водитель уже прощался с нами. Мы направились в сторону метро, и табак разговора постепенно разгорелся между нами.
- Деньги – шлак обывательский. Я уже два года, как не работаю, что не мешает мне путешествовать, питаться, бухать и наркоманить, - говорил панк по кличке Красти.
- Есть несколько способов, что бы тусить и не работать. Основные твои попутчики в этом деле: шоплифт, фриганство, аск, сквотинг, ну и конечно увеселительные проездки зайцем. Шоплифт – освобождения товара из рабства бизнесмена. По-нашему – кража в магазине. Тут все понятно. Фриганство – это использование вещей, которые хотят утилизировать, сюда относится и еда. Некоторые лазят по помойкам в поисках тройки вялых мандаринов, но я такое не особо котирую, мой вариант – заходить в фастфуды и кафе, а дальше ждать, пока очередная свинья не доест свою картошку, а то и чизбургер, и тогда вступает в дело ваш покорный слуга и съедает обделенную вниманием еду. Аск – все просто: попрошайничество в чистом виде. Травишь что угодно, от истории «откуда ты» (мой вариант) до «гуманитарной помощи жертвам конкистадоров». Придумывай – не хочу. Сквотинг – захват нелегальных заброшенных зданий. Находишь заброшку – обживаешь и радуешься. В этой стране, правда, сквоты больше года, как правило, не живут. Но, что поделать. Про спортивные пробежки от контролеров ты итак, думаю, знаешь. В общем, как-то так. Тут как раз должен быть Макдак, пошли на практику.
Мы зашли в Макдональс и сразу нашему взору предстал целый поднос вредных яств. С невозмутимым видом мы забрали поднос и уселись в углу, в паре столиков от освобожденного. Вскоре из уборной вышел толстый клерк и поплелся к недавно опустошенному столу. Покрутившись и похлопав глазами, он подошел к нам.
- Ребята, а вы не видели куда делся поднос с вон того столика? – спрашивал жирдяй, разглядывая мой/его бургер.
- Нет, мужик, мы не видели, - ответил Красти, пожирая его картошку.
Он посмотрел на наш поднос. Затем на нас. В итоге развернулся и ушел.
- И такая ***ня бывает, - сказал Красти, макая картошку в соус. – А сейчас я покажу тебе наш сквот. Давай только быстрее, пока метро не закрыли.
22
Сквот находился на станции метро «Балтийская». Выйдя из метро, мы сразу же погрузились в славную атмосферу этого северного города. Светлые ночи добавляли моему восприятию особый шарм. В Питере я был второй раз. Первую свою поездку я практически не помню, так как было мне не больше семи лет, да и родители чаще обращают внимание на себя, чем на вещи вокруг в этом возрасте. К тому же, такие города намного лучше воспринимаются под аккомпанемент сигарет и юности. От Балтийского вокзала мы свернули налево. Старые питерские дома однозначно напоминали мне родные – одесские, разве что одесские были меньше размером. Не зря все-таки Питер – Северная Пальмира, а Одесса – Южная, помимо зданий есть в воздухе нечто такое, что заставляет чувствовать эту нить. Мы вышли к Обводному каналу. Красти периодически подгонял меня. Ему то что, он здесь живет, для него все это привычно, велико, но все же привычно. Но неофит не может, так просто проехать мимо этой столетней истории. Я попросил Красти посидеть на остановке пару минут, он нехотя согласился. Я протянул ему сигарету и закурил сам. Обидно понимать, что завтра мне придется уезжать, полностью не посмотрев город. Легче становиться только от того, что я знаю, что вернусь. Обязательно вернусь. Пафос! Но не думаю, что на свете, так много городов, что влюбляют в себя с первого взгляда. Красти пожаловался, что ему холодно, и мы двинулись дальше.
- Нахуй ты его привел сюда, Красти? – спрашивала толстая девушка лет семнадцати с синими волосами, когда мы зашли на сквот. – Следующий раз муслима или нацика пригласишь на чашечку какао, а после дашь ему?
- Блять, Резина, закрой рот, он нормальный тип. Мы с ним вместе фриганили и через турникеты прыгали. И он едет на фест «Карельский Мор», что в Петрозаводске. Так что тип в теме. Ну, что ты глаза вылупила? Может впустишь? – отвечал джентльмен-Красти.
Изобразив искушения святого Антония на лице, она нехотя пропустила нас. Что бы провернуть этот нехитрый трюк, ей понадобилось исчезнуть из нашего обзора полностью. Сквот находился на месте завода. Назывался он поэтически «Клизма». Кирпичная кладка гармонировала с разнообразными граффити. Плакаты и фотографии украшали все возможные свободные места. Да и в целом «Клизма» оформлена была творчески. Сразу в глаза бросилась чистота, и это несмотря на то, что здание было заброшенно!
Познакомившись еще с несколькими обитателями сквота, мы зашли в комнату Красти. Комната Красти была воплощением сюрреализма. Стены комнаты имели кислотную расцветку. Из мебели в комнате был только раскладной диван. Вещи складывались в продуктовую тележку. Дискобол медленно раскачивался под потолком. Пустые бутылки и коробки из-под пиццы добавляли шарм этому памятнику минимализма. Красти делил свою комнату с синеволосым панком по кличке «Нос». Недолго церемонясь, Нос предложил нам с Красти занюхать по дороге метамфетамина. Мы согласились. Белый порошок придал нам бодрости и избавил нас от условностей и неловкостей. Дальше проследовали разговоры, которые не запомнились, да и мало кому будут интересны, кроме испытуемых. Позже мы еще раз догнались. Под утро я все-таки сумел заснул. Проснулся я в два.
21
В поисках острых ощущений, утром я заказал себе шаурму (или шаверму, как ее называют в Петербурге) с мятой и шоколадом. Петербург любить я стал меньше.
22
Самое мерзкое в автостопе курильщика, это когда ты застреваешь на трассе в поле с сигаретами без огня. Некурящим быть проще. Надо бросать. Не сразу, конечно же. Когда-нибудь.
Я снова оглянулся в поисках ларька, домика, заправки, человека, зажигалки, костра или вулкана. Пустота нежно приглашала войти и присесть.
Наконец остановилась машина. Черный мерседес вначале сбросил скорость, а после остановился от меня в паре метров. Я схватил рюкзак и подбежал к двери. Стекло медленно опустилось. Черные глаза и сигарета внимательно следили за мной.
- Не могли бы вы подвезти меня в сторону Петрозаводска?
- Я не еду туда.
- Ну, хотя бы до поворота с трассы.
- Нет, - раздраженно ответил водитель.
- Можно попросить у вас подкурить?
Стекло поднялось. Мерседес уехал. Говеный питерский Прометей.
23
Спустя полчаса меня подобрали. Подвозила меня на этот раз женщина. Тридцатилетняя блондинка с каре, она была явно в моем вкусе. И поэтому, неудивительно, что наш разговор неуклонно шел к теме секса. Вернее я навязчиво клонил его на эту тему, ожидая финито в виде сакрального минета как минимум.
- Саша, - обращалась она ко мне. – Ты, наверное, заметил, что я сильная женщина. И любовники у меня такие же. Основных у меня три. Первый - капитан, с которым мы видимся пару раз в год, но и секс от этого только ярче. Никто ни кому нервы не делает, просто чудно проводим время. Второй – коллега с бывшей работы. С ним видимся несколько раз в месяц. К тому же отлично подходит для роли «мужика» в доме. Придет, починит, удовлетворит и уйдет. Последний – бывший муж. Раз в несколько месяцев трахаемся, что бы напоминать ему какой он урод, и кого он потерял.
- А были ли долгие отношения? – спросил я осторожно.
- Саша, у меня достаточно активная жизнь и поэтому я вряд ли подхожу под градацию «идеальная жена». Туризм, парашутинг, сноубординг – не с каждым мужчиной совмещаются. Да и вообще я склонна к авантюрам и к огромным дозам адреналина. Даже сейчас, мы едем со скоростью сто шестьдесят километров в час. Вряд ли это понравилось мужу.
Не нравилось это и мне.
- Милиционеру? – пошутил я.
- Да хоть бабке с семечками. Не в обиду, но все мужчины, которых я встречала, смело можно назвать «pussy» в разных степенях. Мне нужен настоящий мужчина, который смог бы меня обуздать, но таких немного. Я – женщина с тем еще характером, и поверь, крайне отвратительным, - закончив фразу, она негромко посмеялась.
- А что вас сподвигло на такой образ жизни? – продолжал спрашивать я.
- Рак. Знаешь ли, он отлично стимулирует выкинуть из своей жизни все лишнее дерьмо.
Он снова засмеялась. Дальше мы молчали. Она продолжала вести себя, как ни в чем не бывало. Мне сложно было начать разговор. Я не хотел, что бы она умирала. Наверное, она непроизвольно напомнила мне, как быстро проходят уровни игры «Жизнь». Она начала, что-то рассказывать. Я не слушал ее. Виноватая улыбка не покидала мое лицо. Как будто это могло ее вылечить…
Минет все же, наверное, мне вряд ли светит.
24
Мою идиллию прервал эмоциональный голос водителя.
- Блять, ну скажи мне, что этим бабам надо?
Я философски пожал плечами.
- Была у меня женщина. В браке были три года. Три кризисных года. Расстались из-за того, что по ее авторитетному мнению я мало зарабатывал. Ушла к алкашу. Пошла на работу, поскольку тот хрен даже работу найти не может.
- С милым и рай в шалаше, - вспомнил я известную фразу.
- ****ец, эдем просто. Лилит и чудовище. Ну, хорошо, а другой момент? Все ныла, что ей внимания не хватало. Внимания! Учитывай то, что мы раз в два-три месяца летали в Таиланд, в Египет или на другой курорт. Мало! Цветы, шоколад, украшения с размером в зарплату – банально. Романтики нет! Театр, Кино, Рестораны – скучно. Тоже мне, уставшая интеллигенция. Сама из села приехала. Ну чего ей не хватало? Скажи мне.
- Может она просто искала повод расстаться?
- Мозги бы лучше поискала. Ты меня младше на несколько десятков лет, и поэтому, я дам тебе совет: никогда не женись. Да и вообще меньше с бабами пересекайся. Хотя не слушай меня. С бабами – невозможно, но и без них – невозможно.
Я достал телефон проверить время. Девять. На улице хозяйничали сумерки.
- Сука, - крикнул водитель.
25
Судя по знакам, до Петрозаводска оставалось двести восемьдесят километров. Но учитывая то, что предыдущий знак показывал двести семьдесят три, доверять знакам было сложно. Ощутимо похолодало. Забавно, что каждый сноб любит вставить пару фраз о плохой петербуржской погоде, но Питер простился со мной лучами солнца. А вот Республика Карелия встречала прохладой. Я достал ветровку, параллельно слушая урчание живота. Утренний деликатес назвать едой было кощунство, поэтому организм требовал свое. Сверив презрительным взглядом свои оставшиеся богатства, я отправился на заправку.
Название фирмы заправки ничего не говорило ни мне, ни потоку машин проезжающему мимо. Я вошел вовнутрь. Колокольчик на двери звонко зазвенел, оповещая местную флору о коллекционных посетителях. Прямо у входа сидел дистрофичный, небольшого роста, рыжий парень с издевательским бейджиком «охрана». Напротив входа в метрах десяти сидел рыжий родственник грозы преступности. Версия была более древняя, жирная и глуповатая, что можно было понять по отрешенному взгляду.
Такое разнообразие продуктов и персонала, не могло не сподвигнуть меня на маленькую авантюру-кражу (шоплифт по-модному). Пока по лицу кассира ползала огромная муха, я примерял продукты к своей ветровке. Идеально подходила булка с маком и три шоколадных батончика разных фирм. Взяв в руку бутылку спрайта, я подошел к кассе.
- Покажите, пожалуйста, внутренности ваших карманов, - мастерски сохраняя свое глуповатое выражение лица, спросил кассир.
И только сейчас я заметил телевизор, который демонстрировал магазин сверху, а значит и мои криминальные похождения. Недолго думая я кинул бутылку в лицо рыжего прокурора. Издав краткий стон, он схватился за лицо. Хватанув с прилавка жменю жвачек (экспромт, извините), я бросился к выходу. На меня, размахивая руками в хаотичном ритме, бежал бравый рыжий охранник. Вытянув ногу, я в кривой пародии на Джеки Чана, прыгнул в охранника, отправив младшего рыжего в Вальгаллу.
Выбежав с остановки, я бросился в лес. Впереди предстояло несколько часов затишья. Я разложил спальник под деревом. «Главное, чтобы не пошел дождь» – были мои последние мысли перед тем, как я уснул.
26
Усталость, ночь, холод, ветер, ливень, черствость водителей на редко проезжающих машинах, толкнули меня идти в поле к одиноко горящему огоньку. Надежда шептала мне, что житель этой глуши не может не войти в положение и не предоставить ночлег в тепле, или, как минимум в сарае. Сарай – конечно не царские хоромы, но лучше свободного леса. Превращая свои ботинки в кашу, я шел по грязи навстречу своему спасению. Окончательно измотанный, я подошел к дому, и мягко говоря, опешил, дом, на самом деле был летающей тарелкой. Именно той летающей тарелкой, что в старых американских фильмах висели на веревочках. Я даже пару раз стукнул по металлической поверхности. Это бесповоротно выгнало сонливость. Словно в старых фильмах, когда я уже подходил, этот круглый кусок светящегося железа поднялся в воздух на расстоянии 20 метров, под собой оставляя столб света. Я встал в круг и поднял палец. Неведомая сила начала медленно поднимать меня. Вот он мой последний земной автостоп. А дальше по Галактике, в лучших традициях одного англичанина.
Мучительно медленно я поднимался на борт. В какую-то минуту, я уже хотел отпроситься в туалет, а дальше сбежать от ужасного обслуживания. Спустя две-три мучительные веночсти я все поднялся на борт корабля. Вначале я ничего не мог разобрать из-за ослепительного белого света. Вскоре мои глаза начали привыкать к окружению, и я попытался осмотреться. Передо мной стояла одинокая фигура. Это был кассир из ограбленной мною заправки. Одет он был в футболку с изображением масонского знака. Синий фингал сиял под левым глазом. Ухмыльнувшись, он показал мне фак.
Я очнулся в машине по дороге в Киев. Мы стояли на заправке. Рядом сидел тот молчаливый водитель из первой фуры. Передо мной лежала горстка мятных конфет. Я кинул их в лицо «немому», а после вышел из машины и пошел в сторону Одессы. Чудно время провели.
Вспомнив, что дальше по плану меня ждала халявная трава, я все-таки вернулся обратно. А домой можно и после столицы вернуться. Может и не нашей.