Никиас добрался до дворца Магистра Реина за невозможные несколько дней. Тревога и страх за Кейтлин заставляли его без сна и пищи бежать вперед все быстрее и быстрее в поисках долгожданной помощи, порой вусмерть загоняя лошадей. Один лишь приказ госпожи был способен заставить его бросить самого важного человека в мире в когтистых лапах врага. Никиас никогда не простит себе, если с его Кейтлин случится непоправимое несчастье из-за его глупости. Он должен был помнить об осторожности, не следовало пренебрегать установленными правилами.
Магистр Реин будет ужасно расстроен новостью о том, что его дочь попала в руки императора. А когда узнает, по чьей вине наследницу схватили, прикажет казнить нерадивого бывшего защитника. Никиас только-только смог наконец отыскать ее, но вот уберечь от жутких замыслов императора — сил не хватило. Рал-дис необычайно сильны и крайне опасны. Даже Лора это понимала, чувствовала интуитивно. И потому попросила его уйти и вернуться с помощью.
Ворота широко распахнулись, пропуская доверенного стража Магистра в огромный дворец за толстыми стенами из черного мрамора. Подвесной мост в тот же миг закрылся за его спиной, едва Никиас попал внутрь. Уставшая лошадь перешла с галопа на шаг и громко фыркнула, когда повод натянулся перед ступенями крыльца. Никиас спрыгнул на землю и рванул во дворец будто нацеленная стрела.
Залы и коридоры он буквально пролетел на пути к повелителю. Мелькающие на периферии зрения витражные окна не отвлекали Никиаса от намеченного пути, как и редкие проходящие слуги и стражи, вмиг отскакивающие в стороны при его стремительном приближении. Голова кружилась и воздуха не хватало от быстрого бега, Никиас зажмурился, но ни на миг не замедлился. Сердце колотилось в груди, лучше других маг понимал, что ожидает наследницу в лапах рал-дис. В прошлом ему уже доводилось участвовать в подобном обучении.
— Никиас! — высокий мужчина в светлых одеждах поднялся из-за стола, увидев ворвавшегося в двери овального кабинета подчиненного. — Ты один?
На чуть тронутом морщинами лице отразилось неподдельное беспокойство в сведенных к переносице бровях и опустившихся уголках губ. Длинный рукав его бежевого одеяния скользнул по краю стола и заструился вдоль тела. Скользнувший в открытое окно порыв ветра взметнул серебристые волосы за его спиной, аккуратно убранные в низкий хвост. Магистр отбросил перо в сторону, сосредоточив полный волнения взгляд небесно-голубых глаз на ворвавшемся к нему в кабинет приближенном. Никиас склонился в глубоком поклоне перед повелителем.
— Магистр Реин, у меня несколько новостей, — отчитался он за все месяцы путешествия, однако горечь в голосе скрыть был не в силах. Беспокойство разрезало душу на куски не хуже ржавого кинжала, но сейчас было жизненно необходимо собраться и как можно скорее доложить правителю обо всех деталях.
— Ты нашел ее? — Артис Реин отложил бумаги в сторону, рукой подзывая приближенного ближе. Никиас выпрямил спину, взгляд поднять не осмелился, стараясь хоть на мгновение скрыть царящую в каждой черточке его лица тоску.
— Да, я нашел ее. Но не смог защитить, — маг сделал паузу, боясь произнести слова вслух, будто они могут стать реальностью только будучи озвученными. Однако понимание необходимости сообщить страшные вести господину вынудило его закончить ответ: — От рал-дис.
— Что?! — в ужасе воскликнул Магистр, и его всегда спокойный голос прорезали звуки так несвойственных ему высоких нот. — Она у императора?!
— Простите, я не смог вовремя уберечь ее. И Кейтлин приказала мне уйти, чтобы привести помощь.
Магистр печально вздохнул, опустив взгляд на стол. Стоило догадаться, что только лишь личность его дочери будет раскрыта, стервятники мигом слетятся на угощение. Стоило уступить тревогам и послать с Никиасом войско, стоило повысить голос и приказать подчиненному следовать его указаниям. Вместо этого он доверился словам приближенного, позволил ему отправиться на поиски в одиночку. И не успел маленький отряд ступить на магические земли, как оказался схвачен приспешниками императора.
В золотой рамке на столе стоял небольшой портрет матери Кейтлин, нарисованный Магистром еще до того, как она сбежала в другой мир. На губах невзначай мелькнула теплая улыбка. Артис Реин словно наяву помнил, как с повышенной тщательностью выводил каждую черточку любимого лица, стараясь как можно точнее передать ее светлый образ. Так сильно, как свою несостоявшуюся невесту, он не любил никого в этом мире.
— Я даже ни разу не видел ее, — сдавленным шепотом произнес Артис Реин, кончиками пальцев касаясь нарисованной щеки своей единственной любви. — Какая она?
— Очень красивая, — Никиас с нежностью улыбнулся воспоминаниям. Деталей всплыло так много, что сразу не удалось уловить хоть одну для описания — все в Кейтлин будоражило его разум, невозможно выбрать. — Длинные светлые волосы, серые глаза, поражающие своей глубиной, а сам взгляд настолько теплый, что сердце мигом согревается.
— Как у матери, — Магистр вновь мечтательно улыбнулся, но вдруг вскинул голову и требовательно посмотрел на мага. — Есть ли возможность ей помочь? Думай!
— Рал-дис беспощадны, — Никиас зажмурился и глубоко вздохнул.
Он уже тысячи раз прокручивал в голове все варианты помощи, но ни один из них не подходил. Будь у него заклятие, поворачивающее время вспять, или огромное войско… Нет, бесполезно думать о том, что заведомо не осуществить. Император силен, в его распоряжении бесчисленные толпы мертвецов, на его стороне темная магия, в его руках сильнейшие заклинания. Что может маленькая страна без магов?
— Но она ждет меня, — еще тише добавил Никиас и поднял уверенный взгляд на Магистра. — Я должен что-то сделать, даже если это будет стоить мне жизни!
— Никиас, — Магистр перевел на него взор внимательных голубых глаз, — ты ничего не хочешь мне сказать по поводу Кейтлин?
Никиас вздрогнул, по спине пробежал холодок. Как осмелился он так непочтительно говорить с Магистром? Как посмел он подобную дерзость в отношении госпожи? Маг опустил голову и через секунду упал на колени, опершись ладонями о пол. Он знал, что этим все кончится, когда позволял себе запретные чувства. Он понимал всю тяжесть совершенного проступка, понимал глубину предстоящего наказания. Но единственная слабость, о которой он просил — чтобы Магистр Реин не узнал. Никиас готов был получить смерть из рук Кейтлин или любого из советников повелителя, но сейчас собственными руками он разрушил собственные надежды.
— Простите, Магистр! — в отчаянии прошептал Никиас, вцепляясь ногтями в шелковые ковры. На глазах выступили слезы бессилия, он стиснул зубы и еще ниже опустил голову, вжимаясь лбом в пол. — Я пренебрег своими обязанностями. Я позволил вольности. Нижайше прошу прощения, повелитель!
— Рассказывай. Что произошло? — мягким голосом заговорил Магистр.
Никиас горько покачал головой, не решаясь сказать правду. Магистр Реин разбаловал его снисходительным отношением, и для мага он был кем-то вроде потерянного когда-то родителя. Посему совершенный сейчас грех казался ему смерти подобным. Артис Реин слишком многое позволял бывшему перебежчику, и, возможно, именно эти причины давили на Никиаса сейчас сильнее всего. Но и соврать господину он бы не посмел.
Повелитель между тем молча ждал ответа. Сжавшийся перед ним маг трясся в ожидании своей участи, и Магистр уже догадывался о величине его оплошности. Впрочем, хватало и его неразумного решения спасти наследницу в одиночку, приведшего к ее потере. Уже за это полагалась смертная казнь. И Никиас знал об этом. Что же теперь пугает его?
— Лора… так звали вашу дочь в том мире… она так красива… — прерывисто проговорил Никиас и сжался перед господином. — Я… осмелился позволить себе… показать ей это. Показать ей, что она потрясающа… Умоляю о прощении!..
— Ты же знаешь законы, — вздохнул Артис Реин. Никиас не шелохнулся с места. Магистр прикрыл глаза и провел ладонью по взмокшему лбу. Подобного исхода он не мог ожидать, ведь Никиас всегда безупречно следовал букве закона. Невзирая на свое прошлое, он зарекомендовал себя как отличный воин и подчиненный. И только это стало решающим аргументом в вопросе выбора кандидатуры для поиска Кейтлин. — Что еще ты можешь сказать об этом? Поднимись.
— Она единственная, кто стремится к истине, — сдавленным тоном добавил Никиас, так и не смея предстать перед господином.
Повисла тяжелая пауза. Понимая, что никакими словами он не сможет оправдать собственную ошибку, Никиас не хотел сильнее ранить господина правдой. И в то же время ему хотелось как можно больше рассказать о чудесной наследнице, которую ему посчастливилось разыскать.
— Магистр, позвольте, я вам объясню, как нашел вашу дочь. Понимаю, что ждет меня, и не пытаюсь оправдаться, но все же позвольте.
— Если это объяснит твою глупость, — сурово кивнул Магистр. Каждое слово мага сквозило испытываемыми им теплыми чувствами. Но, вопреки желанию, в отцовском сердце пробуждалась только тревога и горечь.
Никиас медленно поднялся на ноги, впервые встречаясь взглядом с рассерженными небесными очами господина. Повелитель опустился в кресло и скрестил руки на столе, внимательно смотря на подчиненного из-под сведенных бровей. Светлые одежды Магистра выделяли его среди темного дерева кабинета словно небожителя, и таковым он всегда и был для Никиаса.
— В одном из посещенных мною городов проходил ежегодный прием, на который, по обычаю, собирались все жители небольшой страны. В надежде отыскать там хоть малейшую зацепку, я отправился туда под видом приезжего гостя, — начал Никиас, переминаясь с ноги на ногу возле дверей. — За все время поисков я так ничего и не обнаружил, прием казался единственной возможностью выведать какие-нибудь сведения о пропавшей наследнице.
— Ты можешь присесть, — Магистр жестом указал на стоящий напротив рабочего места стул с высокой спинкой.
Никиас благодарно кивнул и опустился в мягкое сиденье по другую сторону стола. Рассказ давался ему с трудом, сердце щемило от сладких воспоминаний их необыкновенной встречи. Однако Никиас твердо решил поведать повелителю все детали.
— На приеме и правда оказались жители почти всей их небольшой страны, — громче продолжил маг, сцепив руки перед собой на столе, — и я был уверен, что именно здесь смогу напасть на след наследницы. Так и вышло. Проходя мимо гостей, я невзначай касался каждого, чтобы найти в мыслях людей информацию, но случилось непредвиденное: молодая девушка, вихрем пролетавшая сквозь приглашенных, столкнулась со мной и практически упала мне в руки. Ею и оказалась Лора.
Никиас опустил взгляд на руки Магистра и тяжко вздохнул. В глазах вновь встали слезы отчаяния. Вспоминать их встречу, зная, что Лора сейчас страдает, оказалось намного больнее, чем он думал. Незажившие на сердце раны вновь открылись кровотечением, отчего становилось труднее дышать. Никиас постарался взять себя в руки и продолжил:
— Лора разительно отличалась от жителей этого города. Она отличалась от жителей того мира, словно бриллиант среди гранита. Еще не успев заглянуть в ее мысли, я почувствовал ее связь с вами, Магистр, связь с Виленсией. Я надеялся, что, быть может, она сможет помочь мне в поисках, но и она ничего не знала о Кейтлин. Я был вынужден покинуть прием и оставить ее там. Позже, уже выйдя из замка, где проходил праздник, я заметил в небе воста. Он летел вперед, но через мгновение вдруг спикировал вниз. Я сразу догадался, что вост напал на кого-то, и бросился на помощь. И каково было мое удивление, когда жертвой оказалась Лора.
Магистр светло улыбнулся его словам.
— Словно судьба направляла вас друг к другу.
— Я тоже так решил, — Никиас отвел взгляд и уголки его губ опустились. — Но я не мог позволить симпатии встать выше долга. Я хотел уйти, сбежать от нее, но нечто внутри подсказывало остаться, и я не мог противиться этому зову. Лора попросила информацию, она с самого начала знала больше, чем ей бы следовало, и хотела услышать о магии. Я не хотел отвечать на ее вопросы, ведь у меня был приказ. Лора пообещала помощь человека, который мог знать о Кейтлин, при условии, что я расскажу о себе. Она умела прятала в мыслях нужные мне сведения, я никак не мог вытянуть из нее информацию, и пришлось рассказать.
По мере рассказа лицо правителя сильнее мрачнело, и Никиас догадывался о причинах: в Виленсии любое неповиновении каралось строжайшим наказанием. И чем больше он говорил, тем больше грубых нарушений приказов вскрывалось. Никиас стиснул кулаки и постарался объясниться:
— Лора видела окружающую меня ауру. И об этом хотела узнать больше всего. Я не мог молчать. Пока мы шли к ее другу, я рассказал ей историю нашего мира, рассказал о войне и о магии. А также узнал, что Лора прекрасно владеет холодным оружием. После у меня была идея стереть ее память, так что у нее не осталось бы воспоминаний о магии. Во время нашего совместного путешествия я считал ее обычной девушкой из другого мира, и чем больше узнавал, тем больше привязывался. И хуже всего — она отвечала мне симпатией. Словно сон наяву. Я хотел вернуться к ней, когда найду Кейтлин и привезу сюда, даже подумывал сбежать из дворца. Но Лора оказалась той самой, кого я искал. Она оказалась Кейтлин. И к тому времени, как я узнал правду, чувство к ней переросло в нечто большее, чем обычная симпатия.
Никиас уронил голову, коснувшись лбом сжатых ладоней, и по щеке побежала тонкая влажная дорожка. Воспоминания об их путешествии нахлынули резким потоком. Сладкие и щемящие, рвущие на куски и омывающие волной жара, болезненные и пугающие, рождающие трепет в груди. Все они казались частичкой его единственной любви. Одним мигом Никиас вспомнил и теплые ночные посиделки у костра, и как Лора смущенно улыбалась ему, боясь взглянуть в глаза, а на щеках ее вспыхивала алая краска. Вспомнил и осторожный поцелуй в лесу, отдавшийся судорожной дрожью в теле. Жгучая боль вдруг пронзила Никиаса в самое сердце. Кейтлин была бесконечно дорога ему.
— Это была чудовищная ошибка, — не слыша собственного голоса, прошептал Никиас куда-то в стол. — Но еще большей ошибкой стало мое решение не отказываться от нее. Я просто не смог оттолкнуть свою любовь, чувствуя ответную симпатию.
Никиас умолк, и Артис Реин всерьез задумался над его словами. Единственной целью его жизни всегда было счастье пропавшей любимой и ее дочери. Вдали они были или рядом с ним, Магистр Реин утешал себя мыслью об их счастье, и только это не давало ему броситься на поиски в ту же секунду, как только они пропали. «Лишь бы они были счастливы, где бы ни находились», — таковой была его молитва день за днем.
Вести о смерти любимой женщины болью отдались в душе, но Магистр продолжал напоминать себе о необходимости держаться, закончить войну, чтобы Кейтлин могла вернуться в мирную страну и занять законное место правителя. И уже следуя законам их страны выбрать себе в мужья человека, способного поддержать ее в управлении, достойного и честного, входящего в узкий круг приближенных. Никиас же, несмотря на все его достоинства, не имел права на руку правителя. Впрочем, если его дочь в действительности…
— По-хорошему, я должен наказать тебя за нарушение приказа и вольность, — со всей строгостью произнес Магистр и повернул голову к открытому окну. Никиас безразлично кивнул, вскинув взгляд на повелителя и поймав на его лице мельчайшие отголоски эмоций. — Но вместо этого я отправлю с тобой отряд за Кейтлин. Догадываешься почему?
— Конечно, Магистр! Я вас не подведу! Я верну вашу дочь целой и невредимой, — Никиас выпрямился во весь рост и поклонился повелителю. — Больше ни одной ошибки. Клянусь!
Магистр Реин жестом приказал ему сесть на место, и Никиас послушно опустился на стул. Мрачное лицо правителя обратилось к нему с немым волнением и упреком, маг не смел и слова лишнего произнести, дабы сильнее не прогневить господина.
— Будь осторожен, — предупредил Магистр Реин. Никиас кивнул, понимая всю серьезность его слов. — Император не глуп. Его замок почти неприступен. Как ты хочешь спасти ее?
— Не знаю, — честно признался Никиас. Повелитель нахмурился. — Я не должен был бросать ее. Из-за меня госпожа…
— Должен, — невозмутимым тоном перебил его Магистр. Никиас поднял взгляд на повелителя. — Ты единственный, кто мог сообщить мне о существовании Кейтлин. И о том, что ей нужна помощь. Не будь тебя, никто бы не подумал искать ее в руках императора. Эти сведения ценнее, чем…
— Но господин! Даже Дэмиан не справился с рал-дис. На что мы можем надеяться? — Никиас устало потер переносицу. Взгляд загнанного в угол колдуна до сих пор маячил перед глазами алым стоп-сигналом. Где же искать силу, хоть отчасти сопоставимую с его, чтобы противостоять рал-дис?
— Колдун? — в холодном голосе повелителя скользнули нотки страха.
Никиас инстинктивно огляделся по сторонам, словно прямо сейчас их окружили толпы вражеских солдат, но вовремя опомнился. В далеком прошлом, когда его только принимали на службу к Магистру, Никиасу рассказывали о бесчинствах колдуна на просторах Виленсии. Не приходится удивляться, что теперь ко всем колдунам в Виленсии особое отношение, однако с тех пор прошло порядка целого века, да и тот колдун, возможно, давно покинул земной мир.
— Дэмиан нас сопровождал в роли защитника госпожи по ее приказу, — поспешил отчитаться Никиас, впрочем, с каждым словом брови повелителя все выше ползли вверх, а небесного цвета очи только сильнее распахивались от неподдельного изумления и страха за свою дочь.
— Колдун? — вновь переспросил Магистр, будто не расслышал с первого раза. Лежащие на столе ладони сжались в кулаки и задрожали, но голос господина сохранял спокойствие. — Ты точно ничего не путаешь?
Никиас подтверждающе кивнул, и губы его тронул легкий намек на улыбку. Не далее, чем неделю назад он и сам не поверил бы подобному донесению, однако Кейтлин научила его принимать подобные неожиданности со своей стороны без толики удивления. Заставить гордого колдуна склонить голову — сила наследницы по-настоящему впечатляла. А неоспоримый факт того, что Дэмиан следовал за Кейтлин по собственной воле, сам не осознавая ее власти, и вовсе обескураживал.
— Поверьте, Магистр, я был удивлен не меньше вашего, когда колдун самолично предложил помощь. По его словам, он хочет уничтожить книгу Абакана, и для этого ему необходима Кейтлин. Он говорил о…
Звонкий хлопок ладони по деревянной поверхности стола оборвал объяснения, и в кабинете воцарилась гнетущая тишина. Никиас умолк, заметив на побагровевшем лице повелителя поджатые губы и узкие щелки глаз. Тяжелое дыхание вырывалось через раздутые ноздри так часто, словно Магистр резко замер после быстрого бега. Никиас не осмелился ничего говорить.
— Как ты позволил ей доверять колдуну! — тон повелителя понизился до гортанного рыка, а костяшки пальцев побелели, до того сильно он сжал кулаки. — О чем ты только думал?! Почему не объяснил Кейтлин, насколько лживы и двуличны эти создания?! В особенности… Дэмиан.
Имя колдуна Артис Рейн с трудом выплюнул сквозь зубы. Никиас никогда прежде не видел, чтобы повелитель отзывался о ком-либо в настолько грубой форме. Слепой не заметит, каких усилий стоило только выговорить его имя. Маг постарался сгладить вспыхнувший накал.
— Лора… Кейтлин уверила, что он наш друг, — неуверенно произнес Никиас и по вздувшимся венам на висках понял, что с аргументами прогадал. — Господин, она приказала ему следовать, и он безоговорочно подчинился. Я не мог ослушаться веления Кейтлин, она приказала мне не вмешиваться.
Хмурое лицо Магистра тронула усмешка. Медленно поднявшись из-за стола, он обогнул неторопливым шагом резной угол, сложив руки за спиной, и уткнулся взглядом в монохромную роспись на деревянном полу. Складочки на лбу повелителя иногда расправлялись, но мигом занимали прежнее место, и светлое лицо Магистра мрачнело по вине терзающих хозяина тяжких дум.
Никиас кожей ощущал плотную тишину, вольготно расположившуюся в овальном кабинете повелителя. Острые иголки пробирающего холодка ненависти, исходившие от Магистра, болезненно впивались в тело, заставляя вздрагивать от каждого нового шумного выдоха господина. Никиас не позволил себе говорить, не двинулся с места, лишь молча наблюдал за тяжелыми шагами Магистра. История прошлого недаром так плотно засела в голове повелителя Виленсии. Но о деталях, как, впрочем, и о многом другом, Никиас мог только догадываться.
— Ты должен был объяснить ей, что колдуны опасны! — наполненный неприкрытой ненавистью рык повелителя неожиданно вывел из раздумий. Никиас поднял глаза на замершего возле окна Магистра.
— Я понимаю ваше беспокойство, господин, — Никиас поднял руки в примирительном жесте, что ни в коей мере не утихомирило дикий гнев повелителя. Никиас попытался вновь объяснить: — Поймите, Магистр, я не стараюсь оправдать… колдуна, но госпожа Кейтлин сделала такое, после чего можно было с полной уверенностью сказать, что Дэмиан наш друг.
— Поясни! — отрывисто бросил Артис Реин, обернувшись всем корпусом к подчиненному. Никиас не смог сдержать веселой улыбки при воспоминании их краткой перепалки в захламленном доме старика.
— Стоит ли говорить, что Дэмиан не склонен сотрудничать с кем-либо, а более того подчиняться приказам? Однако приказы Кейтлин он исполнял усерднее самого преданного раба. Его действительно сложно понять, и взаимный язык найти с ним почти невозможно. Несмотря на все это, закрыв глаза на его колкие замечания и неуместные оскорбления, я сумел разглядеть истинную преданность Дэмиана Кейтлин. Хоть и в своей извращенной манере, но колдун еще ни разу не пошел против приказа госпожи, сколь нелепыми и абсурдными они бы ни были.
— Это все? — пробирающая ненависть вонзилась тонким клинком, с явным намерением разрушить хрупкий, выстроенный Никиасом образ. Маг отвел взгляд.
— Господин, так вышло… Дэмиан спас жизнь госпожи по собственному желанию. Возможно, вы не знаете, но колдуны не могут лечить. Дэмиан исцелил Кейтлин вопреки запретам. Он заслуживает доверия, и госпожа верит ему настолько, что готова вверить собственную жизнь.
— Смелая в шаге от безумия… — рассеянно произнес Магистр Реин, и мрачное лицо его впервые просветлело. Никиас зацепился взглядом за мелькнувшую эмоцию на лице господина. — В точности, как и ее мать.
— Магистр, Дэмиан стал ей другом, — со всей серьезностью заговорил Никиас, изо всех сил подбирая слова убеждения. — Может быть, и мне тоже. Ему можно верить. По-настоящему.
— Дэмиан Грей никогда не будет другом нашей семье! — гневно выкрикнул Магистр, хлопнув по столу кулаком. — Никогда!
— Грей… — отрешенно прошептал Никиас, нахмурившись. Фамилия постепенно обретала очертания, но деталей… — Грей… знакомая фамилия…
Никиас застыл. До сего момента он ни разу не слышал ни единого упоминания фамилии колдуна. Его имя на устах у каждого ребенка как Тэйтра, так и Виленсии. Но факт того, что известнейший в магическом мире род Грей еще хранит последнего наследника, многое объяснял о самом колдуне как о личности. Никиас и не подозревал, что Дэмиан настолько тесно связан с легендарным родом.
— Не сомневаюсь! — с отвращением произнес Артис Реин. — Его руками было уничтожено все, что создавали мои прадед и дед.
— Я не знал, Магистр, что его фамилия Грей, — Никиас бродил бесцельным взглядом по полу, тщетно собирая в голове разрозненные куски новой информации. Позабыв на мгновение, где находится, он начал кружить возле двери, раз за разом вспоминая любые упоминания о колдуне, но нигде не было и намека о его связи с древним родом.
— Об этом мало кто знает, он позаботился об этом, — Реин скрестил руки на груди и отвернулся. Никиас поднял глаза на повелителя.
— Боюсь, Кейтлин считает его своим другом, — озвучил он свои мысли, хотя минутой ранее запретил себе повторять сказанное до этого.
Магистр сузил глаза, но спустя долгих несколько минут тяжко вздохнул и зажмурился, уронив руки вдоль тела. Светлое одеяние взметнулось в тон его резкому движению и мирно опустилось на пол.
— Я поговорю с ней сам, — спокойным голосом произнес Магистр и поднял печальный взгляд на слугу. — Только верни мне ее живой.
— В этом я могу вам поклясться, — Никиас склонился перед господином. — Разрешите идти.
Повисла тишина. Никиас не решился поднять головы, застыл в глубоком поклоне перед хозяином. Вопрос его предательства оставался нерешенным и меру наказания изберет лично Магистр Реин.
— Мы обсудим твои слова, когда ты вернешь мне дочь, — со вздохом произнес Артис Реин. Никиас выпрямился.
— Конечно, — кивнул маг. Магистр свел брови. — Она жива, я чувствую это. Император не убьет ее, Кейтлин нужна живой.
— Ступай, — приказал повелитель и отвернулся к окну, окинув пустым взором затянувшееся тучами небо. — Возьми с собой столько людей, сколько тебе нужно.
— Отряд мне не поможет, — решительно возразил Никиас. — Замок слишком хорошо охраняется.
— И что ты намерен предпринять?
— Я возьму пару человек, с кем смогу незаметно проникнуть в замок. И уже внутри единственной нашей преградой станет рал-дис.
— Одна рал-дис опаснее целого отряда, — предупредил Магистр. Никиас счел за благо не вдаваться в детали.
— У меня есть одна идея. И надеюсь, она сработает.
— Свободен, — кратко махнул рукой Магистр. Никиас поклонился и тихим шагом покинул кабинет.
***
Следующие два дня прошли для Кейтлин, словно в густом черном тумане пыток. Обещанных госпожой отличий второго этапа обучения от первого она не почувствовала — щедро сдобренные обильной порцией боли невыполнимые приказы сыпались один за другим, и, казалось, нет им конца. После очередной провокации, Рикка продлила задание с кандалами еще на день, а позже все повторилось снова. Подобного следовало ожидать, ведь рал-дис жили болью своих воспитанников. И наверняка император отдал вполне однозначный приказ. Только чем этот этап принципиально отличался от первого, Кейт не понимала. Пыток чуть меньше разве что.
На третий день Кейтлин твердо решила выдержать мучительное задание до конца, пока на руках еще виднелось мясо. Стертые до неузнаваемости запястья ныли и кровоточили круглые сутки, но слезы давно кончились. Кейт сухими глазами взирала на госпожу с единственной мольбой о пощаде, но розовый взгляд рал-дис ни на миг не смягчился, и Кейтлин уныло опускала взор к полу, шепча: «Да, госпожа».
К концу дня преследовавшая ее все это время боль начала понемногу гаснуть. Но вслед за минутным облегчением пришла ужасная догадка, что от тяжести железных колодок могли повредиться нервы. Все думая и думая об этом, Кейт и не заметила, как постоянные явные подножки госпожи превратились в нечто обыденное и серое. Впервые Кейтлин настолько отдалась воле рал-дис, и сложное доселе задание показалось легким, словно перо. Она выстояла целый день, и сегодня Кейтлин проснулась с облегчением в искалеченных запястьях.
— Поднимайся, у тебя новое задание, — с неприязнью произнесла Рикка, едва войдя в комнату. Кейтлин, до этого сидевшая на краешке кровати, опустилась на колени перед рал-дис.
— Да, госпожа Рикка.
Повинуясь жесту руки, Кейтлин осторожно поднялась на дрожащих ногах, но взгляда от каменного пола оторвать не осмелилась. Рикка твердым шагом обошла воспитанницу и остановилась за спиной. Ощутив на шее ладонь рал-дис, Кейт вздрогнула. Холодные пальцы сомкнулись на глотке, и дыхание перехватило от страха. Хоть госпожа и не перекрывала воздух, одного лишь намерения Кейтлин хватило, чтобы начать задыхаться. Однако услышав за спиной тихий шепот древнего языка, она глубже задышала открытым ртом.
Вокруг рал-дис вспыхнула аура, и Кейтлин мигом почувствовала на себе ее обжигающее прикосновение. А секундой спустя ощутила похожее тепло под ладонью госпожи. Кейтлин сразу догадалась, что Рикка использует магию. Согревающее тепло растеклось вокруг них, словно заполняло собой весь воздух крохотной комнаты. Дыхание обжег нагретый воздух. Кейтлин приоткрыла рот, и жар коснулся языка, глубоко в глотке смешиваясь с огнем от руки рал-дис.
— Госпожа Рикка, — охрипшим голосом взмолилась Кейтлин, не в силах терпеть нарастающее магическое пламя. — Что мне нужно сделать?
— Стоять и молчать, — словно издалека услышала она голос Рикки.
Кейтлин с силой сжала зубы в попытке удержать крик внутри. Растекаясь по венам, созданный госпожой жар окутывал собой каждую частичку кожи, словно Кейтлин стояла в зареве огня. Опаленные горячим воздухом легкие не желали впускать еще больше жара, грудная клетка замерла на выдохе. Кейтлин зажмурилась. По щекам текли слезы и, казалось, мигом испарялись с раскаленной кожи. Во рту пересохло, жар пробирался и изнутри, и снаружи, нарочно не оставлял ни единой лазейки.
И за миг до того, как Кейтлин рухнула перед госпожой, рал-дис убрала ладонь с ее шеи. Жар тут же растворился, словно его и не было никогда. Кейтлин инстинктивно прижала руку к горлу, закашлялась. Рикка вновь встала перед ней и дождалась, пока воспитанница поднимет глаза.
— Ты слишком самовольна для третьего этапа, — задумчивым тоном произнесла Рикка, сложив руки на груди. Кейтлин не шелохнулась. — Я разрушила твою личность, и теперь мы будем заново ее строить. Но ты по-прежнему не подчиняешься.
— Госпожа Рикка, я не понимаю, — прохрипела Кейтлин, боясь огорчить госпожу сильнее. — Что вы желаете?
— Я хочу, чтобы ты не тряслась от ужаса перед своим господином и передо мной. Ты должна бояться разочаровать императора, а не показывать, какая ты трусливая. Я хочу, чтобы ты без раздумий и колебаний выполняла любой приказ. Я хочу видеть твое желание угодить господину.
Вероятно, решив по глупому выражению на лице воспитанницы, что объяснять ей сейчас цели обучения бессмысленно, Рикка молча протянула ей книгу. Кейтлин мгновение помялась, но позже взяла ее подрагивающими руками и прочла название: «История пророчеств».
— Читай. Страница двести сорок пятая по пятьсот семьдесят девятую, — приказала рал-дис. Кейтлин осторожно раскрыла книгу, стараясь не испачкать оставшейся на пальцах кровью, и нашла нужную страницу.
«Пророчества пишутся магами, обладающими даром заглядывать в будущее. И только другие маги, обладающие этим даром, смогут расшифровать их. Пророчества для пророков — вот главный принцип работы любого пророчества. При попытке других магов или обычных людей расшифровать послания, заложенная в них магия, связанная ключевыми словами, может активировать непредвиденную развилку, что неизбежно приведет к плачевным последствиям.
Был случай, когда один маг, обладающий даром трансформации, решил узнать будущее с помощью пророчеств. После долгих поисков он смог найти то, в котором говорилось о его родной столице, где он жил. Пророчество состояло всего из пяти слов: «Молния поразит город на костях». В прошлом дома были построены на месте древнего кладбища, и маг решил, что именно о нем идет речь в пророчестве. И оказался прав: именно об этой столице шла речь. Но прочитав текст, он активировал ключевые слова: в данном случае — «молния» и «костях». Пророки изучили это предзнаменование и поведали спустя несколько лет, что оно говорило о том, что в том городе — в те времена столице небольшой страны — намечался переворот, грозивший затронуть устройство всего государства. Но маг запустил другую развилку. «Молнией» оказалась болезнь, уничтожившая весь город. Те немногие выжившие, включая мага, утверждали, что болезнь не поддавалась лечению, словно была наслана сильнейшей магией. Даже лекари, обладавшие даром исцеления, не могли ничего сделать с ней.
Случай наглядно показывает, насколько опасно использование пророчеств непосвященными. Люди, не знающие об их устройстве, могут нанести непоправимый вред себе и окружающим. Пророчества только для пророков. И никто, кроме пророка, не сможет верно интерпретировать сложные переплетения в сети пророчеств».
Кейтлин подняла голову и посмотрела на госпожу, недоумевая, зачем она дала ей эту книгу. Ведь Кейт не только не обладала даром пророка, но и вообще магией не владела. Но Рикка молча сидела на стуле, выжидающе наблюдая за воспитанницей. По глазам рал-дис она поняла, что у той совершенно нет настроения на пояснения. Кейтлин решила не дожидаться гнева своей госпожи и вернулась к чтению.
Дальше оказалось бесконечное описание работы самих пророчеств, способы образования всевозможных развилок, детальные характеристики сетей и видов их переплетения. Оказалось, большинство пророчеств представляют собой ветвления. Если одно из них реализуется по одной вилке, то другие становятся недействительны, и все остальные пророчества, связанные с недействующими путями, также становятся недействительными.
Далее подробно описывались способы толкования таких развилок. Но особо подчеркивалась необходимость наличия дара пророка для работы с этими развилками, да и пророчествами в целом. Каждая развилка представляла собой возможный вариант развития будущего, но также внимание заострялось на возможности наличия и новой, нераскрытой доселе ветви, по которой может реализоваться развилка.
«Очень многие, не имеющие дара, полагают, будто пророчество — это загадка. И стоит ее разгадать, все станет предельно понятно. Но в словах заключена магия, позволяющая тому, кто обладает даром пророка, понять смысл пророчества. Слова взаимосвязаны по принципу магической кривой. Это ни в коем случае не загадка! К примеру, древнее пророчество: «Только тот, чьи помыслы чисты, сможет защитить дворец от угрозы теней». Пророк раскрыл секрет этого пророчества. На самом деле речь шла о путешественнике, случайно забредшем в город. Он собирал информацию для своей исследовательской работы и зашел купить некоторые продукты.
В те древние времена люди использовали для освещения камины, которые не могли осветить все уголки замка. И это было очень большой проблемой до появления неизвестного гостя. Путешественник, по удивительному стечению обстоятельств, занимался изучением ночных животных, излучающих свет. И в своих наблюдениях он нашел способ создавать магические сферы, лучившиеся светом. Путешественник продал свое изобретение правителю страны, получив достаточно золота для продолжения своих работ, а во дворце навсегда исчезли темные залы.
Таким образом, сложное пророчество, представляющееся не одаренному человеку предзнаменованием опасных переворотов, на деле оказалось, наоборот, великим открытием. Волшебные сферы по сей день активно используются в замках и обычных домах. Ключевые слова помогают пророкам увидеть истинное значение пророчества. В магии пророчеств заключена великая сила».
Кейтлин вздохнула. Впервые она знакомилась с магическими проявлениями так близко, и в груди нечто пронзительно ныло от желания взахлеб читать книгу. Пророчества оказались намного сложнее, чем это может показаться на первый взгляд. И тот факт, что Кейтлин ранее никогда не изучала магию, только усложнял понимание и без того сложного текста. Иногда автор использовал неизвестные Кейт слова, и тогда она обращалась к Рикке с вопросом. Рал-дис безучастно расшифровывала термин, но больше ничего не говорила.
В течение всего того времени, что Кейтлин читала, Рикка не сводила с нее розоватого взгляда бесцветных глаз. За полдня рал-дис ни разу не пошевелилась, она так и сидела на стуле, скрестив руки на груди, и следила за воспитанницей. Кейт чувствовала на себе ее жадное внимание. Словно иглы вонзались каждую секунду, что госпожа наблюдала за ней.
И все же Кейтлин не тяготило подобное. В Рикке она ощущала не только надзирателя, но и теплого наставника. Госпожа единственная, кто всегда рядом. Единственная, кто отвечает на вопросы. Кейтлин не желала терять тонкую связь с Риккой. Рал-дис стала для Кейт тонкой связью с господином и со всем миром в целом.
— Госпожа Рикка, я закончила ваше задание, — тихим голосом произнесла Кейтлин и закрыла толстую книгу в черном кожаном переплете.
— Прекрасно, — рал-дис вальяжно поднялась со стула и подошла к воспитаннице. — И многое ты усвоила о пророчествах?
— Они неоднозначны и сложны, госпожа Рикка, — после секундной заминки ответила Кейт. Ноги затекли от долгого стояния, и она переступила на шаг назад. Рал-дис нахмурилась.
— Да, это действительно так, — кивнула она и прошла за спину пленницы. Кейтлин не двинулась. — А теперь мы пойдем в одну из комнат, где проходил первый этап твоего обучения.
— Да, госпожа Рикка.
Кейтлин положила книгу на стол возле кровати и безропотно последовала за рал-дис из комнаты. Рикка не спешила, плавным шагом она двигалась по широким коридорам с арочными окнами и ни разу не подняла глаз от устланного ковровой дорожкой пола. Кейтлин шла за ней след в след, не пытаясь смотреть в стороны или запомнить дорогу. Госпожа не давала позволения оглядываться, и впредь Кейт не смела нарушать волю рал-дис.
Все ее мысли занимала боль… как на самом деле много граней и оттенков у этого чувства. Боль физическая — от каждой глубокой раны на теле, боль душевная… После той сцены с Фейлтом Кейтлин не видела странного мужчину в угольных одеждах, и порой это занимало разум сильнее боли. Хоть он и пытался настроить ее против господина, все же Кейт волновалась за его жизнь. Внутренний голос неуклонно нашептывал, что Дэмиан связан с ее потерянным прошлым. И в этом прошлом он был ее близким другом.
— Император Ренэт хочет, чтобы ты разобралась в некоторых пророчествах.
Кейтлин резко вскинула голову на голос госпожи. Приказ объясняет причины, по которым госпожа велела изучать пророчества, за исключением…
— Госпожа Рикка, я ведь не обладаю даром пророка. А кроме них никто не должен расшифровывать пророчества, — растерянно прошептала Кейт, вспомнив бесчисленные предостережения в книге.
— Ты смеешь сомневаться в решениях господина? — Рикка метнула на воспитанницу угрожающий взор бесцветных глаз и подняла бровь. Кейтлин сжалась под ее взглядом.
— Нет! — поспешно воскликнула она. — Конечно нет, госпожа Рикка.
— Я не потерплю заговора! — угрожающе прошипела Рикка, и Кейтлин вздрогнула от скользнувших в грозном голосе ноток гнева. — За свои слова ты будешь еще один день носить кандалы. И поблагодари, что твоя добрая госпожа выбрала такое легкое наказание.
— Госпожа Рикка, пожалуйста, простите! Мне так жаль, я ни в коем случае не пойду против господина! — взмолилась Кейтлин. Рал-дис немного смягчилась, нахмуренные брови расслабились.
— Но наказание остается, — снисходительным голосом бросила она, отвернувшись и шагая дальше по коридорам. Кейт промолчала, следуя за ней.
Спустившись в подвальные помещения, Рикка зашла в одну из комнат и сразу вернулась с ржавыми железными кандалами. Кейтлин чуть не расплакалась, увидев жуткое чудовище прошедших нескольких дней. Запястья заныли раньше, чем госпожа подошла, чтобы надеть их. Затхлый запах подземелья и мучительное ощущение предстоящей боли на мгновение вернули Кейт в дни мучений первого этапа.
— Двадцать, — произнесла рал-дис. Тяжелее, чем были раньше.
Кейтлин вытянула руки, и Рикка застегнула кандалы на ее запястьях. Кейт зажмурилась, стиснула зубы, едва госпожа отпустила колодки. Острые шипы по всей внутренней поверхности металла врезались в свежие раны. Кейтлин была готова взвыть от ужасной боли, но знала, как госпожа рассердится, позволь она себе подобную слабость. Собрав всю волю, Кейт смогла сдержать отчаянный крик внутри, не позволила ему сорваться с губ. По пальцам потекла теплая кровь. Кейтлин инстинктивно протянула руки, и Рикка бросила ей платок. Кейт сжала мягкую ткань, стирая красную жидкость с пальцев.
— Император ожидает тебя в одной из комнат, — Рикка одарила воспитанницу до дрожи злой улыбкой, и Кейтлин похолодела от ужаса. — С подарком.
— Да, госпожа Рикка, — тихо шепнула она.
Рал-дис двинулась по пропитанному стенаниями пленников коридору. Кейтлин и думать забыла о боли, настолько ее поразило известие о встрече с господином. Она в два шага нагнала госпожу, сжимая платок в мокрых ладонях, и пристроилась позади. Император редко удостаивал воспитанников вниманием, как любила повторять госпожа.
Шагая по заросшим мхом подземельям, они подошли к дубовой двери, где стояли два охранника в темно-бордовых доспехах — отличительная черта личной охраны императора. Бессменная стража господина следовала за ним по пятам без устали круглые сутки, словно бы они не нуждались во сне.
Как только Рикка подошла к охранникам, один из них без слов открыл дверь, приглашая гостей внутрь. Стало быть, император уже ожидает их внутри. Кейтлин судорожно сглотнула, прогоняя внезапно нахлынувшую тревогу. Рал-дис обернулась на нее и знаком велела не перечить, а затем первой зашла в каменный мешок, тут и там забрызганный каплями крови по стенам и полу. Кейтлин вошла следом за госпожой и сразу опустилась на колени, не отрывая взгляда от заляпанного пола.
— Рикка, прекрасно, — вкрадчиво произнес император, обернувшись к вошедшим. — Ты вовремя.
— Господин, требуется ли от меня помощь? — кротко спросила Рикка, склонившись перед господином. Император коснулся ее плеча, и рал-дис поднялась с колен.
— Нет, ты сегодня зритель, — мягко ответил он и приблизился к наследнице. — Кейтлин, поднимись.
— Да, господин.
Кейт осторожно встала с пола и подняла беглый взгляд на императора. Но первым, что попало в поле ее зрения, оказался полуобнаженный мужчина, висящий на цепи в точности, как и она в дни обучения. Все тело, не скрытое одеждой, уродовали глубокие раны с запекшейся местами кровью, а кое-где на коже расцветали бордовые кровоподтеки. Брызги крови были повсюду: на полу, на стенах, на теле пленника. Кто же он? Кейтлин не видела лица, его голова покоилась на груди, и сам мужчина молчал, даже ни разу не шевельнулся с минуты их прихода в пыточную.
И только спустя долгие секунды, понадобившиеся на осмысление положения, Кейтлин обратила внимание на господина. Император стоял в шаге от нее, в его руках его покоился до мурашек знакомый магический кинжал. Тот самый, что причинял боль при одном прикосновении. Кейтлин никогда не забудет его прикосновений, не забудет мучений, причиненных неказистым оружием.
Дерк Ренэт улыбнулся, заметив растерянность воспитанницы. Кейтлин не понимала, почему ее взгляд, словно прикованный, тянулся за пленником, невзирая на стоящего на расстоянии вдоха господина. Рикка замерла возле двери, скрестив руки за спиной, и бесстрастно наблюдала за воспитанницей. Впрочем, Кейтлин не видела ни ее лица, ни выражения господина. Все ее внимание поглотил кровавый пленник.
— Знакома ли ты с нашим новым воспитанником? — полюбопытствовал император, в свою очередь, не гневавшийся на своеволие наследницы.
— Нет, господин, — честно мотнула головой Кейтлин и прищурилась, стараясь разглядеть его лицо. Сердце гулко колотилось в груди, голос внутри надрывался от криков, стенаний о чем-то, что Кейтлин не могла расслышать.
— А ты подумай, — император приблизился к пленнику и острием кинжала поднял его голову.
От каменных стен отразился душераздирающий крик и звон цепей. Кейтлин непроизвольно шагнула вперед и замерла. Голос казался ей смутно знакомым, но она никак не могла вспомнить откуда. По раненым рукам потекли струйки крови, смешиваясь с каплями пота. Покрытое красными дорожками лицо трогало в глубине души разбитые осколки воспоминаний, но в голове не екало ни единым словом. Кейтлин присмотрелась ближе. Кровь скрывала черты, но в контуре губ, овале лица чувствовалось нечто родное.
Пленник вдруг застонал и с трудом приоткрыл глаза. Кейтлин похолодела.
— Нет… — выдохнула она в ужасе. Изумрудные глаза смотрели на нее с паникой в расширенных зрачках и редкой нежностью. Кейтлин никогда не сможет забыть этот взгляд, пронзивший ее насквозь в тот самый день. Тот день, который изменил ее жизнь навсегда. Имя всплыло в памяти раньше образа и волной сорвалось с губ: — Никиас…